Варвар для особых поручений

— В начале следующего лета, — решительно ответил Свейн.

— Очень хорошо. К тому времени я уже сбуду все ваши меха и буду готов принять новый товар, — кивнул купец.

— Нам было бы проще, если бы ты сам сказал, что именно тебе нужно, — подумав, ответил Вадим.

— Всё, что вы сможете привезти. Мёд, меха, воск, моржовая кость, пенька. Даже железо и зерно. Я куплю у вас всё, что вы решите привезти, — решительно ответил Ширваз.

— Хорошо. Тогда жди нас в начале лета, — кивнул Свейн, многозначительно поглядывая на Вадима.

— Прекрасно. Тогда, давайте праздновать, — весело рассмеялся купец и, хлопнув в ладоши, приказал подавать на стол.

Как выяснилось, приказ о подготовке к очередному пиру был отдан ещё утром. Слуги принялись выносить блюда и тарелки, уставляя каждый сантиметр стола. Снова появились музыканты, и веселье завертелось снова. Воспользовавшись тем, что воины увлеклись угощением, Вадим повернулся к купцу и, глотнув вина, тихо сказал:

— Друг мой, я могу попросить тебя сделать мне одолжение?

— Одолжение? Друг мой, если тебе что-то нужно, только скажи, и я сделаю для тебя всё, что в моих силах, — с жаром ответил купец.

— Прости, друг, но я тебя не понимаю, — растерянно покрутил головой Вадим. — Ты ведёшь себя так, словно мы спасали тебе жизнь раз двадцать, или задолжал нам всё своё состояние.

— Я всегда считал, что человек должен о твечать добром за добро. Вы не просто спасли мою жизнь, отбив нападение разбойников. Вы сделали так, что я вернулся из того похода очень богатым. К тому же у меня остался метатель, которым я снабдил свой корабль, и, сделав такие же, установил ещё на четыре корабля. Тайну «греческого огня» знают только мои близкие. Так что мне есть за что благодарить вас, а в особенности тебя. Так о чём ты хотел попросить меня?

— Сида, танцовщица, с которой я провёл ночь, сказала, что вынуждена служить ростовщику, спасая своего отца от долговой ямы, — начал Вадим.

Грустно улыбнувшись, Ширваз кивнул, перебив его:

— Старый Самад. Ему сильно не повезло. Я знаю эту историю. Ты хочешь, чтобы я выкупил её?

— Нет. Я хочу, чтобы ты разорил этого ростовщика и помог ей отомстить за отца, — хищно усмехнулся Вадим.

С интересом посмотрев на него, Ширваз ненадолго задумался. Глотнув вина, Вадим насторожённо ждал его ответа. Огладив бороду, Ширваз улыбнулся краешками губ и, кивнув, решительно ответил:

— Я сделаю это. Не скажу, что это будет просто или быстро, но я это сделаю. Думаю, это будет интересно, — улыбнулся купец.

Неожиданно Вадим понял, что этот странный человек уже вовсю проигрывает возможные варианты выполнения этого дела. Ловкий торговец, умеющий держать нос по ветру, получал настоящее удовольствие от подобных задач и теперь увлечённо проигрывал в уме всякие комбинации.

Этот вечер прошёл удивительно спокойно. Даже изрядно набравшийся Рольф не стал устраивать скандала, а вместо этого, обняв свою случайную подружку, с весёлым смехом вливал в неё вино. Захлёбываясь и хохоча от вос торга, девчонка глотала вино, заливавшее ей лицо и грудь. Хорошее вино всегда стоило денег, и такая расточительность была ей приятна.

Ткнув приятеля локтем в бок, Вадим с усмешкой сказал:

— Брат, это вино стоит дороже девчонки. Имей совесть.

— Пусть веселятся, — поддержал гиганта Ширваз. — Вино из моих собственных виноградников, так что мои запасы не иссякнут.

— Боишься, что он опять начнёт буянить? — рассмеялся Вадим.

— Признаться откровенно, такая мысль у меня возникала. Думаю, бочонок вина обойдётся мне дешевле разгромленного дома, — рассмеялся в ответ купец.

Пользуясь тем, что соратники ещё не успели набраться до состояния полной невменяемости, Вадим окликнул ярла и, перегнувшись через стол, спросил:

— Когда уходим?

— Через день. Пусть парни повеселятся.

— Куда пойдём?

— Ещё не знаю. Потом решим, — отмахнулся Свейн.

Вечер и весь следующий день пролетели, словно один час. Северяне пили, веселились и даже не вспоминали о проблемах. Через день, ранним утром, из объятий Сиды Вадима вырвали не самый деликатный рывок за плечо и голос всё того же Рольфа:

— Вставай, брат. Нас дорога ждёт.

— Чтоб тебе Одноглазый бороду подпалил, ирод, — огрызнулся Вадим, едва не свалившись от рывка с широкой тахты. — Ну почему как только я открываю утром глаза, передо мной стоит твоя разбойничья рожа?

— Потому что мы побратимы, и я должен за тобой присматривать, — звучно расхохотался Рольф.

Выбравшись из постели, Вадим быстро оделся и, бросив задумчивый взгляд на спящую девушку, сделал побратиму знак выйти. Понимающе усмехнувшись, гигант кивнул и напоследок ехидно произнёс:

— Только сильно не увлекайся, а то наш ярл уже землю копытом роет.

— Проваливай уже, ритор, — огрызнулся Вадим.

Оставшись один, он несколько минут рассматривал

сладко спящую девушку. Потом, нагнувшись, он ласково поцеловал её в изящную шейку и, достав из кошелька отобранную когда-то у бандитов брошь, приколол её к подушке, рядом с головой Сиды. Словно почувствовав, что он уходит, девушка медленно перевернулась на спину и, не открывая глаз, обняла его за шею.

Вадим улыбнулся, осторожно снял с себя её руку и, поднявшись, вышел из комнаты. Все северяне уже сидели в большом зале, за накрытым столом, старательно поглощая поданный завтрак. Присоединившись к ним, Вадим отделался кивком вместо приветствия и, ухватив с тарелки лепёшку, окунул её в чашку с мёдом и принялся с аппетитом жевать.

Понимая, что в такой момент всем не до разговоров, он не стал задавать вопросов и, дождавшись, когда Свейн отставит в сторону пустой кубок, сказал:

— Самое время решить, куда идти дальше.

— Домой. Мы много заработали, и отсюда пойдём прямо домой, — твердо ответил Свейн.

— Решение правильное, но не совсем, — задумчиво протянул Вадим.

— Ты снова что-то придумал? — насторожился Юрген.

— Нам нужно попасться на глаза ещё кому-нибудь из слабых ярлов.

— В каком смысле слабых? — спросил Рольф.

— Я говорю о тех, у кого мало кораблей. Именно они составляют главную ударную силу Рыжего.

Я уверен, что своих воинов он бережёт, отправляя в набеги тех, кого заставил подчиниться, как это было с Сигурдом.

— Думаю, ты прав, — кивнул Свейн. — И как ты собираешься проявить себя?

— Не себя, а нас. Думаю, самое время побывать у норманнов. Там, где была ярмарка.

– Зачем? — удивился Свейн. — Там же давно никого нет.

— Мы уходили оттуда с кучей мехов, а теперь позвеним там золотом, объяснив всем, что мы предпочитаем торговать, а не нарушать старые правила. Твоё имя должно звучать на устах всех купцов запада и востока. Пусть Рыжий и его прихвостни слышат его очень часто, и всегда в связи с тем, что ты имеешь. Звон золота звучит приятнее звона стали. Это знают даже северные варвары, — усмехнулся Вадим.

— И что нам это даст? — спросил кормчий.

— Узнав имя нашего ярла и название корабля, купцы будут с радостью называть их при каждом удобном случае, пытаясь защитить себя от других северян. Ведь они торгуют с нами. А наши враги, услышав, что Свейн Акулий зуб богатеет и живет, не зная забот, начнут думать.

— О чём? — не понял Рольф.

— О том, что они едва пережили зиму, а наш ярл прекрасно живёт. Им нечем кормить детей, а мы закупаем на зиму вино, муку и окорока. Есть разница?

— Короче говоря, ты снова собираешься показать всем, как много у нас золота, — скривился Свейн.

— Не жадничай, старый лис. За один этот переход мы заработали больше, чем добывали за две зимы подряд, — рассмеялся кормчий. — Парень дело говорит. Пусть ярлы сами начнут всё сравнивать.

— Так ведь они все начнут помощи просить, — развёл руками Свейн.

— А вот помогать мы будем только тем, кто под нашу руку пойдёт, — усмехнулся Вадим.

— Это ещё зачем? — насторожился Свейн. — В бухту я чужих не поведу.

— И не надо. Пусть от Рыжего сами прячутся. Нам они потребуются после зимовки. Вместе рыбачить будем, зверя бить, за товаром вместе пойдём, — начал перечислять Вадим.

— И на какие же шиши они товар покупать будут, если у них на зимовку денег нет? — мрачно спросил Свейн.

— Не дури, капитан. Сам понимаешь, взяв их под свою руку, мы просто обязаны будем об этих людях заботиться. Дадим им денег, чтобы могли на житьё себе заработать. Разбогатеют — вернут, — принялся объяснять Вадим.

— Я не ростовщик, чтобы золото в рост давать, — насупился Свейн.

— А я разве что-то сказал о росте? Я сказал одолжить на время. Сколько взяли, столько и вернут, вот и всё. Ну не пойдёшь же ты за них припасы им покупать?

— Ну, если только так, — нехотя кивнул Свейн.

Придя к единому мнению, северяне дружно поднялись и, выйдя из гостеприимного дома, быстро зашагали в сторону базара. Нужно было попрощаться с купцом и выходить в море. В лавке Ширваза всё было так, как он и описывал. Любопытные обыватели толпились у дверей, вытягивая шеи и высматривая героя, способного запросто общаться с дикарями.

С насмешкой поглядев на эту толпу, Вадим подтолкнул локтем Рольфа и, положив ладонь на рукоять секиры, с грозным видом шагнул в толпу. Шедшие следом за ним воины привычно построились полётом ворона, прикрывая его с боков. Ткнув ладонью в спину ближайшего зеваку, Вадим насупил

брови, приготовившись мрачным взглядом осадить недовольного.

Но, едва обернувшись с открытым ртом, мужчина поперхнулся и, испуганно отшатнувшись, завопил неожиданно высоким голосом:

— Варвары!

Перепуганная толпа моментально шарахнулась в стороны, сбивая с ног тех, кто послабее. Перед северянами образовалась широкая просека, прямо до дверей лавки. Делая вид, что не замечают стоящих вокруг, воины вошли в лавку и, увидев купца, остановились в дверях. Заметив вошедших, Ширваз оставил собеседников и, быстро подойдя к гостям, тихо спросил:

— Уже уходите?

— Пора, друг мой, — так же тихо ответил Вадим. — Но следующим летом мы обязательно придём к тебе с товаром.

— Я буду ждать вас, друзья мои, — ответил купец, поочерёдно обнимая каждого воина.

— Не беспокойся за свою девушку. Я всё сделаю, — прошептал он, обнимая Вадима.

— Спасибо, друг, — ответил Вадим, обнимая его в ответ.

Выйдя из лавки, северяне тем же клином покинули базарную площадь и решительно направились в порт. Поднявшись на борт «Акулы», Свейн и Юрген тут же занялись осмотром корабля, а Рольф, отвязав от пояса увесистый кожаный мешок, с довольным видом потряс им перед носом соратников:

— Пять с половиной тысяч золотых за один переход. Когда у нас бывала такая удача?

— Не каркай, увалень, — осадил его кормчий. — Спугнёшь сдуру.

— Брось, Юрген. Пока наш книгочей с нами, наша удача никуда не убежит. Недаром его бабы любят. А удача — та же баба, — расхохотался гигант.

— Вот ведь балабол, — покачал головой Вадим. — Кому бы жаловаться. Можно подумать, они к тебе не липнут.

— Бывает иногда, — легко согласился гигант. — Но не так сильно, как к тебе.

Услышав его слова, северяне разразились громогласным хохотом, до икоты напугав проходивших мимо корабля портовых грузчиков. Забрав у Рольфа полученное от купца золото, Свейн убрал мешок под свою банку и, покачав головой, устало проворчал: