Ревизор: возвращение в СССР

Глава 21

Среда, 17.02.71 г. Школа, подвальное убежище.

— Аркадий Наумович, — подошёл я к НВП-шнику. — Как супруга?

— Всё хорошо, в гипсе ходит. Просила передать тебе спасибо.

— Да, ладно, я ничего такого и не сделал, — мне так приятно стало. — Привет ей передавайте.

— Обязательно.

— А что у меня с нормативами, совсем всё плохо?

— Ну, как тебе сказать? — Аркадий Наумович принялся наглаживать подбородок. — Никак.

— И по физ-ре тройка. Я бы хотел подтянуться хоть чуть-чуть. Сегодня не смогу стрелять остаться. А когда следующий раз?

— Да я каждый день тут после уроков. Приходи, занимайся.

— Отлично. А может, вы знаете, где секция какая-нибудь есть — рукопашка, самбо?

— При военкомате, ДОСААФ. У них секция самбо есть, парашютная и автошкола. Сходи.

— Ого. Спасибо. Очень ценная информация, — искренне поблагодарил я его. — В поход я тоже пойду. Ладно?

— Иди, конечно, — рассмеялся учитель и похлопал меня по плечу.

Надо было спешить на работу.

— До завтра всем! — крикнул я и побежал к выходу.

В вестибюле по дороге в раздевалку наткнулся на школьную медсестру. Я резко остановился.

— Простите, пожалуйста, — обратился я к ней. — Можно у вас уточнить кое-что?

— Ивлев, опять живот болит? — иронично спросила она.

— Нет, — удивился я, что она меня знает. — Я про зрение спросить хочу. Дальтонизм. Он же только наследственный бывает? С рождения?

— Нет. Приобретённый тоже может быть, — она отошла к стене, демонстрируя готовность выслушать меня. — Почему ты спрашиваешь?

— Да не пойму, одни и те же вещи то одного цвета, то другого.

— Приобретённый дальтонизм может быть последствием травмы головы или опухоли мозга, — серьёзно сказала она. — Ты мне, кстати, так и не принёс справку после болезни.

— Мне в четверг к врачу, — ответил я ей.

— Так тебя не выписали ещё?

— Выписали, но наблюдают.

— А справка где?

— Я возьму в четверг. Забыл совсем про неё.

— Смотри. Я в пятницу приду, спрошу.

— Я понял. Спасибо за консультацию.

Я поспешил в раздевалку. Одевался на автомате, погружённый в свои мысли. Как-то всё неправильно. Если дали мне второй шанс, то он должен быть полноценный, на всю человеческую жизнь в здоровом теле. А тут последствия травмы стали проявляться почти сразу. А дальше что? Слепота?

Девок жалко, бабулю, мать, Аришку. Они на меня рассчитывают, а я инвалидом слепым у них на шее, того гляди, повисну.

Ладно, что будет, то будет. Сейчас некогда киснуть, надо с Цушко закончить.

Я прибежал домой. Мои все были в кухне. В доме пахло наваристым куриным супом. У меня, как у собаки Павлова, слюни сразу потекли.

— Всем привет, — как мог бодрее поздоровался я с ними. — Как у нас дела?

— Всё хорошо, — ответила мама.

— Аришка как? — уточнил я, подходя к импровизированному манежу из табуретки на столе. Малая улыбнулась мне. Синячище у неё над левой бровью зацвёл ещё больше. А в целом, она выглядела вполне нормально.

— Переодевайся, — скомандовала бабушка, ставя на стол миску с горячим супом.

Я не заставил себя долго ждать. Мигом переоделся и сел за стол.

— Я сейчас на базу. Вечером немного задержусь, — жуя, предупредил я.

— Куда ты уже опять собрался? — спросила бабуля.

— Я гостинцы вам от Никифоровны вчера потерял, — честно признался я. — Попробую поискать.

— Да как так можно? — всплеснула руками мама. — Шел, шел, нес, нес и не донес?

— Ну, там история получилась, — попытался объяснить я. — Жена нашего НВП-шника поскользнулась, ногу сломала. Я пока бегал, скорую вызывал, где-то сверток от Никифоровны оставил. Я найду. Обещаю.

— Вечно ты в какие-то истории попадаешь, — сказала бабушка. — Хотя молодец, что женщине помог!

— Они сами ко мне липнут, — ответил я, вставая из-за стола, и, когда бабуля хмыкнула, пояснил. — Не женщины, истории. Спасибо. Очень вкусно.

Я быстро собрался и побежал на базу.

Настроение у меня было не очень. Я готов справиться с любыми проблемами. Это и не проблемы даже, если они не касаются здоровья. Мой жизненный опыт говорил мне, что было бы здоровье, а остальное купим.

А со здоровьем начались какие-то нелады. Надо завтра поговорить с Демьяном Герасимовичем об этом, когда в больницу приду.

За этими невеселыми мыслями я не заметил, как дошёл до базы.

Я, не глядя по сторонам, рванул на себя тяжёлую дверь и нос к носу оказался перед целой толпой. Посередине центрального прохода между стеллажами стояли Вася-негр, Никифоровна, Цушко и незнакомые мне женщина и двое мужчин.

— А вот второй наш грузчик, — представил меня Цушко одному из незнакомцев и погрозил мне кулаком. — С обеда задержался.

— Здравствуйте, — растерянно кивнул я головой высокому стройному брюнету лет сорока с вьющимися волосами, похожему на Джо Дассена. Одет он был в темно-серый костюм, серую рубашку и трикотажную шерстяную черную безрукавку.

— Молодой человек, — обратился ко мне незнакомец. — скажите нам, что входит в ваши обязанности?

— Ну, — я взглянул на Цушко. Судя по его виду, под ним земля горела, — разгрузи, загрузи, принеси, подай, пошел вон, не мешай.

Цушко кивнул головой. Видимо, это и надо было сказать.

— Вы нам понадобитесь скоро, — сказал мне незнакомец и повел между стеллажами свою команду куда-то. Цушко засеменил за ними.

Я подошел к Никифоровне и Васе.

— А что здесь происходит? — шёпотом спросил я.

— Государственный контролёр из Брянска с проверкой, — ответил Вася.

— Принесла нелегкая, — пробормотал я. — Что им надо?

— Ревизия, — ответила Никифоровна.

— Только же была в декабре, — сказал Вася. — Что вдруг опять?

Я думал о своей задаче и как теперь её решать. Взглянул мельком на Никифоровну. В глаза бросились её упрямо поджатые губы. До меня вдруг дошло, в чём причина внеплановой проверки.

— Анна Никифоровна, — разочарованно протянул я. — Ну, зачем?

Она молчала, упрямо глядя на меня. Вася переводил взгляд то на меня, то на Никифоровну.

— А что? — спросил он. — Что такое?

— Ай, — махнул я рукой. — Что они сейчас будут проверять, документы?

— Зачем им документы? — ответила Никифоровна. — Товар считать будут.

Я прошелся к своему рабочему месту. Кто-то опять без меня тут работал. Мешков с сахаром рядом со столом меньше стало и пакетов бумажных ещё принесли.

Что же делать? Слить сейчас Цушко с его перепаковкой или спрятать Росбакалеевские пакеты до поры до времени? А то вон, идут сюда, кажется.

Я решил подчистить тут всё. Кто его знает, как эти проверяющие отреагируют на явные признаки хищения. Вдруг они милицию вызовут и сразу тут всё опечатают или выемку документов сделают.

Я сгреб пакеты, бросил их в ящик для готовых упаковок и накрыл его несколькими мешками сахара. Хотел куда-нибудь спрятать банку с клеем, но не успел. Мимо прошли проверяющие, за ними семенил Цушко. Банку я спрятал за спину. У Цушко был бледный вид.

Поравнявшись со мной, он несколько раз одобрительно покачал головой. Я едва заметным кивком попросил его задержаться. Он остановился.

— Куда это деть? — шёпотом спросил я, вытаскивая из-за спины банку.

— В кабинет мой поставь на подоконник, — распорядился Цушко.

Я кивнул головой, он пошёл за комиссией, а я направился в его кабинет. На подоконнике у него стоял термос, лежали в бумажных кульках баранки с маком, пряники и печенье Юбилейное.

Я стоял у подоконника. Печенье, конечно, не сыр, но тоже еда. Может, насыпать крошек в документы. Пусть мыши жрать их начинают.

Я тихонько выглянул из кабинета. В поле зрения вроде никого. Я решился.

Взял несколько печенин, размял в руках до крошек и пошёл к тому шкафу, который мне на Вероничкином плане крестиком отметили. Штук пять папок лежали одна на другой. В какой из них нужный документ? Я решил засыпать крошки в открытые углы каждой папки. Немного потряс их чтобы печенье между бумаг попало. На нижнюю папку не хватило крошек. Я вернулся к окну взять ещё одно печенье.

В этот момент открылась дверь. Заглянул Цушко и застал меня у подоконника с печеньем в руке.

— Хватит жрать, — строго сказал он мне. — Иди работать.

Я от неожиданности засунул печенье себе в рот и жуя выскочил из кабинета мимо Цушко, лихорадочно вспоминая, прикрыл я дверцу шкафа или нет. Должен был прикрыть, иначе не вышел бы, она проход закрывала.

— Поступаешь в распоряжение товарища из комиссии, — важно сказал мне вышедший вслед Цушко, показывая на женщину.

Стройная светло-русая девушка лет тридцати с длинными волосами, собранными в хвост, в тёмно-синем юбочном костюме смотрела на меня строго, но в глазах прыгали чертинки.

— Вы прямо как стюардесса, — сказал я ей восхищенно, когда мы остались одни.

Она весело рассмеялась, и вся её строгость тут же улетучилась.

— Я Настя, — по-простому представилась она.

— Павел, — ответил я.

— Ну что, Павел, приступим? — спросила она.

— Что надо делать?

— Будешь снимать со стеллажей ящики, вскрывать, показывать мне содержимое, закрывать, ставить назад.

— Понял.

Сначала мы пересчитали шоколадные наборы, отечественный растворимый кофе двух видов. Потом индийский растворимый кофе, и кофе в зернах. Потом считали консервы.

— У волшебника Сулеймана всё без обмана, — пробормотал я, наблюдая, как Настя ставит галочки у себя в списке.

Мы присели немного передохнуть. Я попросил посмотреть её список.

— Товарный ряд у вас начинается с самых дорогих товаров, — сказал я первое, что бросилось в глаза. — Это весь список?

— У коллег продолжение.

— Но здесь, я смотрю, вся консервная продукция, бакалея. Даже крупы, мука и сахар у нас. А у них что?

— Алкоголь, промтовары и обувь.

На первом листе шел перечень наименований, про которые я даже не слышал никогда, типа, паштет языковой, паштет из оленины, корн беф и беф-буйли.

— Это что такое? — спросил я Настю.

— Это все мясное.

Были в перечне шоколадные наборы, конфеты, зефир в шоколаде и прочие вкусности.

— На какой срок рассчитана ревизия?

— До конца недели.

— Сегодня среда. Суббота выходной. Это у нас всего два дня: четверг и пятница.

— Ну да.

— Вы считаете, мы с вами успеем все это пересчитать? — я помахал у нее перед носом несколькими листами с текстом, напечатанном на машинке.

— Ну, что успеем. Будем считать по порядку, по списку.

— И всегда так?

— Ну да.

Я прикинул, что за два дня мы, по-любому, не доберемся до третьего листа с «мелочевкой».

Понятно в целом, почему они ничего толком из нарушений найти не могут. Цушко тип умный, дорогие позиции не трогает. Знает наверняка, как такие проверки проводятся, и понимает, что чем дешевле товар, тем проще и безопаснее с ним работать.

— А дешевые позиции когда-нибудь проверяются? — начал я расспрашивать проверяющую, изображая любопытство. — Вдруг там какие злоупотребления есть?

— А что там злоупотреблять? — недоуменно спросила она меня.

— Ну, вдруг кто-то расхищает дешевую продукцию понемногу. Вы такое выявляете в проверках?

Мне было сложно формулировать вопросы так, чтобы они выглядели наивными. Но в то же время хотелось немного подтолкнуть эту даму, чтобы она начала думать в нужном направлении. Глядишь, может однажды решится поработать на проверке как следует. Особых иллюзий я, конечно, на этот счет не имел. Но проверяющая выглядела честной идеалисткой, заинтересованной в результатах своей работы. Может и получится ее убедить. Попробовать стоит.