Ради счастья. Повесть о Сергее Кирове

2

Губкин не появлялся. Киров знал, что он до ночи нa промыслах — берет для анализа пробы воды из затопленных скважин, вместе с геологами «Азнефти» проводит исследовательскую работу.

Но как-то Серебровский позвонил и сказал, что Губкин собирается в Грозный.

— Как, совсем?

— Да, оттуда поедет в Москву. Но он бы очень хотел повидаться с тобой перед отъездом, Сергей Миронович. Можно завтра?

— Конечно, как закончит дела, пусть приезжает, я буду ждать.

Губкин, обветренный, загорелый, в запыленном костюме, вошел большими шагами, дружески пожал своей крестьянской пятерней руку Кирова, устало опустился в кресло.

— Вы, Иван Михайлович, никак, рассердились на меня? — с полуулыбкой спросил Киров.

— Да за что же мне сердиться на вас, Сергей Миронович? Просто закрутился на промыслах, да и, признаться, не хотел попусту беспокоить. Знаю, как вы загружены всяческими делами... Вот теперь, когда я разобрался в нашем геологическом лабиринте, и пожаловал поговорить по душам.

— Что же выяснили, Иван Михайлович? Сильно нас опечалите?

— Напротив, скорее обрадую, Сергей Миронович, — улыбнулся Губкин, сверкнув белыми, крепкими зубами. — Теперь твердо могу сказать — обводнения бояться нечего. Многие скважины затоплены по заданию бывших хозяев. Это беда поправимая.

Выкачаете воду — нефть снова придет к забоям. Сейчас люди взялись горячо. Я ведь слушал ваше выступление. Даже меня, старого специалиста, растрогали... Так и захотелось работать засучив рукава.

— А уезжаете?

— У меня ведь задание от Совнаркома. Надо осмотреть промыслы Грозного. Придется докладывать Ильичу... У вас теперь дело пойдет, Сергей Миронович. Надо лишь думать о расширении промыслов. Об открытии и освоении новых залежей. Собственно, об этом я и хотел с вами поговорить.

— Вы проводили разведку?

— Да, частично, Сергей Миронович. На этот раз мне удалось познакомиться с геологией всего бакинского района.

— И что же? Как вы смотрите на перспективы, Иван Михайлович.

— Очень оптимистично! Разговоры об истощении Бакинского месторождения считаю праздными и даже вредными. По-моему, весь Апшерон пропитан нефтью, и ее качать не перекачать... Уверен, что под водами бухты, да и на дне Каспия, прямо у города, — большие залежи нефти.

— Неужели и на дне моря нефть? — переспросил Киров.

— Да, и на дне... Но оттуда взять ее трудно. А вот на Солдатском базаре только копни да вставь трубу — сама потечет. Надо при первой же возможности, Сергей Миронович, ставить разведывательные буровые и искать на Солдатском базаре.

Киров сделал запись в блокноте, вышел из-за стола, присел рядом с Губкиным:

— Спасибо, Иван Михайлович. Спасибо за добрый совет.

— У вас, Сергей Миронович, хорошие, опытные

геологи. В случае нужды можно обратиться за советом к старику, слепому инженеру Потоцкому. Да и я недалеко буду. Дадите телеграмму — тут же прикачу.

— Спасибо, Иван Михайлович. Спасибо! Хорошо, если бы...

— О нуждах Баку я доложу Ильичу. И надеюсь, что Совнарком окажет помощь. Самое главное — не затягивайте с посылкой людей за границу.

— Уже договорились. Нариманов поедет в Европу, Серебровский — в Америку.

— Я рад. Желаю удачи!.. Ну, прощайте, Сергей Миронович.

— Всего доброго вам, Иван Михайлович. Заедете в Грозный — передавайте привет Бутягину. Вместе защищали Астрахань.

— Вон что... Спасибо! Передам. А вы не забудьте начать бурение на Солдатском базаре. Прощайте!..

На Солдатском базаре громоздились балаганы, лавки, ларьки, где торговали всякой всячиной.

Но все они исчезли в один день...

Как-то январским утром на Солдатский базар с песнями двинулись строительные бригады. За ними потянулись подводы с тесом, бревнами, трубами. Широкая площадь, исстари жившая шумом торговли, огласилась стуком топоров, жужжанием пил, задорными голосами строителей. Начали строить буровые вышки и кочегарки...

Около трех месяцев назад Серебровский выехал в Америку, но от него не было никаких вестей. Словно пропал он в Соединенных Штатах... На промыслах командовал инженер Баринов, коренастый, грузный человек с большими пышными усами, похожий на боцмана.

Спокойный, молчаливый, с небольшими, но зоркими глазами, он ходил по промыслам, словно бы погруженный в свои думы. Редко вмешивался в дела, но все видел, все замечал.

Зайдет на буровую, скажет «здравствуйте», встанет где-нибудь в сторонке, словно его и нет. Постоит, посмотрит и незаметно уйдет. Глядь, уже везут глину, чтобы усилить глинистый раствор, или бегут монтеры, чтобы лучше осветить буровую.

Любил Киров бывать на промыслах вместе с Бариновым. Скуп тот на слова, но уж если скажет — в самую точку!

Больше всего Кирова волновала судьба первого советского промысла на Солдатском базаре. Там начали роторное бурение. Поставили к лебедкам опытных буровых мастеров, а все же сердце болело. Осилят ли?

Как всякое новое дело, роторное бурение прививалось трудно. Не хватало сноровки, да и буровые станки были старые, изношенные. Работали с перебоями. Все же в сравнении с долблением проходка скважин велась несоизмеримо быстрей.

Киров вместе с Бариновым подолгу простаивал в буровых, изучал процесс бурения, наблюдая за мастерами, бурильщиками, рабочими.

Он уже знал устройство ротора, пожалуй, сам сумел бы срастить трубы и даже вести бурение. Все ему было интересно.

«Да, если бы побольше станков и труб, мы бы развернулись, — размышлял Киров. — А от Серебровского никаких вестей. Уж не случилось ли с ним беды?»

Однажды, вернувшись с промыслов, Киров спросил секретаря:

— Какие новости? Никто не звонил?

— Серебровский приехал, Сергей Миронович!

— Неужели? Где же он?

— Сидит у помощника. Ждет вас.

— А я заждался. Зови его скорей... Ну-ка, ну-ка, дай на тебя взглянуть, — с улыбкой отошел в сторонку Киров. — Настоящий франт! Если б на улице встретил — не узнал.

— Пришлось приодеться, — в тон ему шутливо сказал Серебровский. — Приходилось вести переговоры с капиталистами, которые встречают по одежке... На встречи приезжал в лимузине, помня крылатые слова: «К богатым не ходи пешком».

— Ну, рассказывай, что ты выходил, выездил?

— Не много, Сергей Миронович, а все же не с пустыми руками вернулся.

— Так, так... выкладывай.

— Подписал контракт с «Барнсдальской корпорацией» на производство буровых работ, поставку бурильных станков, оборудования, труб.

— Ого!

— Вот перечень с указанием сроков.

Киров полистал сколотые листы. Лицо его озарилось радостью.

— Поздравляю, Александр Павлович. Это большое подспорье на первое время.

— Спасибо, Сергей Миронович... Но я слышал, что дела на промыслах плохи.

— На Солдатском базаре начали хорошо, а на старых промыслах худо. Рабочие изголодались, отощали, обессилели.

— А что, если мне сразу поехать к Ильичу, доложить о поездке в Америку и рассказать о тяжелом

положении на промыслах. Страна огромная, может, выкроят что-нибудь для помощи Баку.

— Еще не справились с голодом в Поволжье. Сколько к нам беженцев привалило... А о поездке в Америку надо доложить... Хотя и трудно здесь без тебя — поезжай! Перебьемся. Только, пожалуйста, не задерживайся...