Петр I. Материалы для биографии. Том 3, 1699–1700

Послы заметили, что о подтверждении они с ближним боярином говорить не могут, потому что не имеют при себе шведского текста договора. «Когда, даст Бог, увидят они его царского величества очи и по подании грамоты будут в ответе у бояр, тогда будут говорить и об этом деле, и о других делах». В заключение послы вновь и вновь объявили, что отдавать королевской грамоты никому, кроме самого государя, невозможно и «без указа от королевского величества того учинить не смеют». На этом разговор кончился. В нем Нарышкин весьма откровенно дал послам понять, что они явились в Москву не вовремя; но убеждения его вручить королевскую грамоту ему в присутствии всех бояр на торжественной приемной аудиенции и затем отправлять посольские дела в отсутствие государя действия на послов не оказали; они остались непреклонны и настаивали на своем требовании вручить грамоту самому государю. Вопрос о форме подтверждения мирных договоров они оставили открытым, изъявив желание обсуждать его после приемной аудиенции. По окончании беседы им было объявлено, что въезд их в Москву назначен на 25 июля[216]. Въезд посольства в Москву состоялся 26 июля. В торжественном кортеже принимали участие военные отряды особого рода. Ехали 2 роты «дворовых людей» — служители хозяйственных дворцов, ведомых в приказе Большого дворца, под командою ротмистров, которыми были их начальники по дворцам — «путные ключники».

Затем ехали 2 роты конюшенные из служителей Конюшенного приказа, ротмистрами были их начальники — «столповые прикащики». Следовала «рота дьячья», сформированная из дьяков московских приказов, ротмистром был дьяк. Далее ехали роты разных чинов московского дворянства, которое было расписано по ротам еще при князе В. В. Голицыне[217]: 4 роты жилецкие, 2 роты дворянские и 6 рот стольничьих — всеми этими ротами в качестве ротмистров командовали стольники. Особо ехали разрядные дьяки. Перед посольскою каретою двигались конюхи, королевские дворяне и посольские чиновные люди. Шествие замыкала рота подьячих из разных приказов с дьяком в качестве ротмистра[218]. В день въезда послам был отправлен на их подворье опять «почестней корм» и питья в размерах, увеличенных сравнительно с кормом, отсылавшимся им в село Никольское[219]. Но посылкой этого «почестного корма» в день въезда содержание посольства из московской казны, производившееся ему в пути по 100 ефимков на день, было прекращено, и послы обращались в Посольский приказ с жалобой, «что им, живучи на Москве, питаться нечем, потому что которые у них деньги и были, и те в продолжительное житие они издержали», и просили давать им поденный корм по договорам. Только уже по своем возвращении Петр в октябре указал возобновить содержание им в том размере, который установлен был особым соглашением в 1684 г., т. е. по 100 ефимков на день[220].