Мургаш

3

В сосновом леске мы пробыли столько, сколько было нужно, чтобы высушить одежду. Оттуда как на ладони виднелось ровное Софийское поле, столица, где жили наши близкие и друзья, а впереди поднимались три здания монастыря Святой Марии — помещение для монахинь, монастырская кухня и церковь. Мы еще раньше, будучи на разведке, подружились с монахинями, и, когда заходили в монастырь, они нас угощали плодами из своего чудесного сада. Неподалеку извивалась никогда не пересыхающая речушка Сперла, к небу тянулась вершина Готен.

После обеда мы начали подниматься выше в горы и вскоре оказались в вековой дубраве. Хотя мы и разведали эти места раньше, все же теперь часто останавливались и осматривались, чтобы не потерять направление. Путь наш лежал к вершине легендарного Мургаша.

Вечер застал нас у подножия этой горы, и здесь мы остановились, так как снова пошел дождь. У нас было два полотнища, из которых мы соорудили палатку. Дождь шел тихий, усыпляющий, и вскоре все погрузились в сон. Проснувшись наутро, увидели, что гора покрыта густым туманом, и нам пришлось подождать, пока ветер разгонит его. Только к полудню горизонт расчистился, и мы тронулись в путь.

На вершине нас встретил сильный ветер и ярко сиявшее солнце. Перед нами открывался чудесный вид: складки горных хребтов, поросших дремучим лесом, приютившиеся на пологих склонах городишки и села — Софийское поле, Ботевград, Пирдоп, и далеко на востоке вырисовывался силуэт Етропольского хребта.

— Вот они, наши владения, — сказал Цветан.

— Партизанская республика, — поправил его Митре.

Позднее наша республика охватывала Софийскую сельскую околию, доходившую до пригорода столицы — Подуяне, и околии Новоселскую, Ботевградскую, Пирдопскую и Етропольскую.

На «нашей» территории кроме гор и оврагов были три большие котловины — Софийская, Ботевградская и Пирдопская, которые можно было пройти из конца в конец за одну ночь. А это уже было для нас, партизан, большим преимуществом.