Петр I. Материалы для биографии. Том 1, 1672–1697

Михаил Богословский
100
10
(1 голос)
0 0

Аннотация: Произведение академика М. М. Богословского (1867–1929) безоговорочно признано классическим сочинением историко-биографического жанра, остающимся самым полным исследованием личности Петра Великого и эпохи петровских преобразований.

Книга добавлена:
3-03-2023, 04:44
0
233
168
Петр I. Материалы для биографии. Том 1, 1672–1697
Содержание

Читать книгу "Петр I. Материалы для биографии. Том 1, 1672–1697"



XXXIV. Движение войск и флота от Воронежа к Азову, апрель — май 1696 г

Выехав из Москвы в Воронеж 31 марта, Лефорт провел в путешествии всю первую половину апреля. 12-го он писал Петру из Ельца, поздравляя его со «светлым праздником» и сообщая о тягости путешествия при его болезни (в особенности ему было тяжко на перегоне между Тулой и Ельцом): «Мой господин капитан, здравствуй, сего светлого Христова Воскресенья в добром здоровьи дождавшися. А про меня, милость твоя, поволишь ведать, благодарю Бога, доехал до Ельца сего апреля 12 числа с великою трудностию. С Москвы до Тулы не была мне такая трудная дорога, что с Тулы до Ельца, самая худая и беспокойная, ни в санях, ни в коляске, не дала мне лечь, все сидючи ехал и то с кочки на кочку. Здесь, на Ельце, приму лекарство, вельми у меня спину ломит и великую муку себе имею от великого сиденья». В пути не обошлось без приключений: передрались направлявшиеся в Воронеж приехавшие из-за границы лекари, трое из которых сопровождали Лефорта. «Известно тебе, что на Ефремове новоприезжие лекари, которые три человека со мною едут, а достальные 9 человек особо, сошлися вместе, стали пить, всякой стал свое вино хвалить; после того учинился у них спор о лекарствах, и дошло у них до шпаг, и три человека из них ранены, однакож не тяжелые раны». В Ельце Лефорт настиг cap, корабельных рабочих из Архангельска, ехавших на Воронеж. И у них не все было благополучно. У них было столкновение с местными казаками: «Здесь, на Ельце, наехал я cap, и из них два человека пробиты головы; казаки, сказывали они, здешние били их». Утром 13-го Лефорт намеревался выехать в дальнейший путь: «Я поутру отсель поеду, сколько могу, ей, поспешаем»[493]. 16-го, в четверг на Пасхе, он приехал в Воронеж. 17-го по этому случаю было устроено торжество: были спущены в воду адмиральская галера, та самая, которая прислана была из Голландии, назначенная для Лефорта, а также другие галеры. 19-го Лефорт давал пир. На этом пиру, говорит Гордон в дневнике, «с большою торжественностью пили за здоровье узурпатора Великобритании (короля Вильгельма III)». Гордон, как верный якобит, отказывался принимать в этом участие и выпил вместо того за благополучие короля Иакова[494]. Чтобы объяснить этот торжественный тост, надо припомнить, что незадолго перед тем в Воронеже должно было быть получено известие о неудачном заговоре якобитов против Вильгельма III, к которому Петр испытывал большие симпатии и который был в его глазах героем, достойным подражания. Известие о заговоре было, между прочим, сообщено Петру в двух письмах из Москвы от Бутенанта фон Розенбуша, также иногда передававшего царю заграничные новости: первое из писем помечено 25 марта, второе — 31 марта; но оба были отправлены вместе 31 марта и могли быть прочтены Петром в Воронеже числа 6 апреля. Фон Розенбуш пишет на типичном для обрусевшего немца неправильном русском языке. «В последно куранте, — читаем мы в первом из писем, — и в грамотке из-за моря пишет, что на Korol Wilhelmus великой измена розорвал: старой Korol Jacobus послал свою bastart Soon Graf van Berwijk incognito на Engelant и приговорил изменики, чтоб Korol Wilhelmus убить на потехи, как он за зайце тешет, а он, Jacobus, хотел в тои время пристать с многими караблами и войске Schotlant, толко Господь Бог того дело не допустил, но из тех люде, которои наняли Korol Wilhelmus убить, пришол один человек и дело объявил. А король для ведомост послал свою карету завешено и люди от свою Lijfwacht (т. е. Leibwacht) на лошаде, толко он сам в карете не был; а как карет пришол до месте, так воров и и[з]меники 30 человек слишком из маленко лесу выскачили и пали (т. е. напали) на карете и по ней стреляли и россекли. А как они королу не нашли, они руки спустили, a Lyfwacht на них ступили и схватили 14 человек и за досталне погонили, в том число которои поименно есть ины великородны люди. Таков страстно есть Аглинской король быть (т. е. таково страшно быть английским королем), что я луче оставаю быть ваше милости рабской и покорнейше слуга Андрюшке Бутенант фон Розенбуш. На Москве 204 года марта 25 день». Во втором письме Розенбуш сообщал, что в Англии арестуют лиц, прикосновенных к заговору, и уже более 60 человек из них посадили в тюрьмы: «Из Аглинское земли пишеть, что беспрестанно изменики поимает, а болши 60 человек уж в турми посадили, в том числе многие великииродные люди. Езувити и Доминикани во Франция гораздо круцин есть (т. е. кручинятся), что их воровской вы-мысл над королу Wilhelmus не удалося»[495]. Это известие о заговоре против Вильгельма III могло произвести на Петра сильное впечатление и, вероятно, и послужило поводом к торжественному тосту за его здоровье на пиру у Лефорта 19 апреля. Заметим теперь же, что, может быть, еще под этим впечатлением Петру в начале следующего (1697) года придется иметь дело с заговором против него самого, составленным Соковниным с товарищами.

20 апреля Гордон взошел на борт своего струга. Под полки его корпуса, находившиеся с ним в Воронеже (Бутырский и стрелецкие Черного, Кривцова, Протопопова и Михаила Сухарева, в общем для 3474 человека), он требовал себе 132 струга, но получил на 9 стругов меньше этого числа. В тот же день, 20 апреля, изготовился к отплытию и главнокомандующий боярин А. С. Шеин, «пришел, — как гласит описание его похода, — к Воронежской пристани к берегу на будары (струги) и устроясь со всем к плавному ходу по воинской обыкности в назначенной военной путь»[496]. 21-го боярин задал по случаю посадки на суда пир, очевидно на своем струге[497]. 22-го Гордон получил приказ о выступлении и был с прощальными визитами у главнокомандующего и у государя, и на следующий день, 23-го, он после обеда пустился в плавание по Дону с Бутырским и двумя стрелецкими полками — Михаила Кривцова и Михаила Сухарева[498]. 25-го отплыл А. М. Головин с солдатами Преображенского и Семеновского полков и с тремя стрелецкими полками — Чубарова, Воронцова и Гундертмарка[499]. 26 апреля, в воскресенье «мироносицкой недели», Петр был у обедни в Успенском монастыре; в этот день был спущен на воду первый из строившихся в Воронеже галеасов, 36-пушечный корабль «Апостол Петр», командиром которого был назначен голландский инженер Мейер. Другой, также 36-пушечный, галеас, «Апостол Павел», замедлился постройкой[500]. Вероятно, после этого торжества двинулся в путь вниз по Воронежу главнокомандующий А. С. Шеин. Сам он поместился на струге «чердачном дощатом косящетом с тремя чердаки (каютами) и с чуланы», украшенном точеными балясами; на людей его, поварню и запасы дано было 9 стругов[501]. С ним плыл его штаб, но «полков с ним никаких не было»[502]. 30 апреля Шеин подошел к Дивногорскому монастырю, расположенному на Дону ниже города Коротояка, и здесь соединился с дожидавшимся его А. М. Головиным. Отсюда они продолжали путь вместе, оставив два стрелецких полка для конвоирования на 78 стругах хлебных запасов из Коротояка. 27 апреля, на другой день после отплытия боярина из Воронежа, отправились в путь на особом струге священники и «певчие дьяки», описавшие свое путешествие, певшие у боярина на струге во время плавания вечерни и утрени. 28 апреля отплыл к Азову только что спущенный галеас «Апостол Петр», не законченный отделкой[503]. Он достраивался уже под Азовом и был готов только после его сдачи.

Вероятно, к этим только что описанным дням, в конце апреля, относится не имеющее даты письмо Петра в Архангельск к Ф. М. Апраксину. Начало его, не имея перед собой утраченных писем Апраксина, на которые оно служило ответом, понять довольно трудно. «Min Her Gubernor Archangel, — пишет Петр. — Благодарствую на писаниях, еже по возвращении нашем с службы принял от вас, против которых еще едино сие точию ответствованное, а не против всякого. О чем рассудити прошу, что ни коей ради иной вины, точию самых ради бедоносных случаев и непрестанных сует, о чем единому началу всех вестно». Неясно, что разумеет здесь Петр под службой, о которой говорит. Службой он называл первый Азовский поход: «С Москвы на службу под Азов… пойдем» и т. д., как он писал к тому же Апраксину весной предыдущего (1695) года[504]. Может быть, под «возвращением со службы» и надо подразумевать возвращение из первого Азовского похода, когда Петром были получены какие-то неизвестные нам «писания» Апраксина, на которые он не сразу собрался отвечать. Но может быть, под возвращением со службы разумеется возвращение домой после работы над постройкой судов. Не менее трудно далее догадаться, в чем Петр оправдывается перед Апраксиным, объясняя происшедшее не виною, а «бедоносными случаями и непрестанными суетами». Как будто речь идет здесь о неудаче первого похода. На такое толкование могут наводить следующие слова письма, где говорится о претерпении наказания от Бога, относящегося к людям, как к сынам своим, и о новом восприятии оружия против врагов «св. креста». «Обаче, аще и несносно, но воспоминая святого Павла, глаголюща: аще наказания терпите, якоже сыновом обретается вам Бог, того ради, воздав хвалу Творцу всех, паки против неприятелей креста святого оружие свое восприяли, в чем всемогущий Господь Бог помози нам». Вторая половина письма содержит известия о положении дел в Воронеже в конце апреля: «Господин Мейер прошлой недели сюда приехал и явился зело разумными словами и обещал зделать галеасы, в чем, дай бог, чтоб по словам его исправилось. Каторги, моя и прочих, иные уже в отделке, и на сих днях отпускать станут (т. е. отправлять к Азову), а на той недели и мы поедем»[505]. В заключение Петр дает Апраксину несколько распоряжений: прислать из Архангельска бывшее раньше на царском корабле «Святое пророчество», которым командовал Флам, мелкое оружие и находившуюся на этом корабле постель Петра, а также выслать несколько человек cap (корабельных матросов), которых обещали дать Лефорту с торговых кораблей: «К потребе же сих благоволи прислать мелкое ружье все, которое было на корабле Фламове, такожде и постелю. И еще адмиралу нашему обещали торговые дать с караблей несколько cap, о чем, как они отпишут, благоволи немедленно прислать. За сим пожелаем вам от Господа Бога всякого блага. Kapitein Piter»[506].

С началом мая вслед за ушедшим неоконченным галеасом стали двигаться и главные силы военного флота, который кроме двух галеасов состоял из 27 судов (23 галер и 4 брандеров). Ротам морского каравана, составлявшим экипаж галер, выдавался провиант на предстоящее плавание[507]. Солдатам морского экипажа полагалось на день человеку по две чарки вина, по чарке сбитню, по чарке уксусу, в мясные дни — по полфунта ветчины, в постные дни соответствующее количество рыбы осетрины, затем еще выдавались мука, крупа, сухари и соль. Галерный флот отправлялся из Воронежа отдельными отрядами или эскадрами в течение мая через недельные промежутки. Первая эскадра из восьми галер под начальством самого Петра вышла 3 мая, вторая, из семи галер, под командой вице-адмирала Лимы — 10 мая, третья, также из семи галер, под начальством капитана одной из рот морского каравана князя И. Ю. Трубецкого — 17 мая, и, наконец, 24 мая вышел последний отряд из одной галеры и четырех брандеров под командой шаут-бейнахта де Лозьера[508].


Скачать книгу "Петр I. Материалы для биографии. Том 1, 1672–1697" - Михаил Богословский бесплатно


100
10
Оцени книгу:
0 0
Комментарии
Минимальная длина комментария - 7 знаков.
Книжка.орг » Биографии и Мемуары » Петр I. Материалы для биографии. Том 1, 1672–1697
Внимание