Излучатель

— У меня дела, — важно заявил парень с винтовкой и прожектором: за его спиной висел объёмный рюкзак.

На вид спаситель казался ровесником Ирмы и Олега, то есть ему было не больше двадцати пяти: довольно щуплый для искателя, но хорошо экипированный. Не дилетант отнюдь.

— Афанасий, — представился он и протянул Олегу руку, чтобы помочь подняться.

— Олег. — Настало время зафиксировать повреждения: плотная кожа косухи защитила его от серьёзных травм, но джинсы были изодраны, досталось и кистям.

— Ирма, — за редким исключением человек человеку являлся другом и братом, так что питать излишние сомнения не стоило.

— Вы нашли, что искали? — повторил вопрос Афанасий.

— А ты? — внезапно нахохлися Олег, разглядывавший исцарапанные руки.

— Нет, но сейчас прервусь и провожу вас домой.

— Спасибо, — просияла улыбкой Ирма: перспектива ещё раз наткнуться на тварей не грела.

Обратный путь показался короче: Афанасий с неподдельным интересом расспрашивал Ирму о том, чем она занимается, иногда вспоминал и об Олеге. Не сказать чтобы она была очарована новым знакомым, но точно быстро забыла о недавнем инциденте, чуть не закончившемся трагедией. О себе Афанасий почти не распространялся, даже не сознался, в какой части города живёт, зато не отказался от вежливого приглашения чем-нибудь перекусить, лишь поднял глаза на табличку с адресом на стене, которая гласила: «Радужная, 39» — и странно прищурился.

По правде говоря, у Ирмы совсем ничего не было: из лакомств имелась разве что нехитрая сдоба, выменянная на несколько цветков и листиков из глины. Но благодарить за спасение являлось негласным правилом, а может, Ирме просто пришлась по душе беседа с Афанасием — впервые кто-то заинтересовался именно ей. Олег, напротив, повышенное внимание к соседке не оценил, но вслух возражать не стал, насупился и принялся обрабатывать раны.

Для спонтанного пиршества Ирме пришлось освободить стол от инструментов и недоделанных фигурок: перенесла всё на комод — Серафим предусмотрительно смылся из банки.

— Угощаю, — Афанасий извлёк из рюкзака и поставил на стол большую бутылку с оранжевой жидкостью. — Раритет.

— Что это? — с сомнением спросил Олег.

— Газировка. Сегодня нашёл.

— Ничего, что?.. — оторопела Ирма, осознав, сколько напитку лет.

— Да что ей будет-то? Там столько химии и сахара, что нас с вами переживёт! — рассмеялся Афанасий и первым плеснул древности себе в стакан.

В итоге Олег тоже решился попробовать, Ирма подождала минут пятнадцать — с парнями ничего не случилось — и сделала маленький глоток: вкус был кислый и приторный.

В честь спасения Олег расщедрился и поделился своей заначкой: не жалея подливал Афанасию мутно-белёсую жидкость, не забывая спрашивать, чем он занимается и что делал в Южной пустоши, но ответов не получал. Сам только курил одну сигарету за другой — до этого не был замечен в расточительности.

После третьей порции доевший все булки и трофейный сухпаёк Афанасий наконец раскололся:

— Вещь одну искал.

— Ночью? — вскинул брови Олег и вновь наполнил его стакан.

— Ну… есть особенности, — икнул Афанасий, покачнулся и повалился на диван, мгновенно захрапев.

Дабы не тревожить гостя и соблюсти конспирацию, Олег поманил Ирму в коридор.

— Не нравится он мне, — заговорщически прошептал Олег. — Странный.

— Мы все странные, — произнесла прописную истину Ирма: ей Афанасий как раз понравился. — Разве нет?

— Он очень странный, — Олег попытался вложить в интонацию свой дар убеждения.

— Не заметила, — Ирма на секунду зажмурилась: моргающая лампочка на потолке била по уставшим за бессонную ночь глазам.

Раздавшиеся за дверью крик и грохот опровергли её слова: Олег, достав клинок из ножен, ворвался в комнату первым. Прячась за его спиной, Ирма пошла следом и прихватила с полки у входа свой ПМ.

За какие-то считаные минуты случился форменный погром — расшвырявший вещи в радиусе двух метров Афанасий был застукан за потрошением комода, если конкретнее, в данный конкретный момент он держал Ирмины трусы.

— Это… это не то, о чём вы подумали, я сейчас всё объясню, — забормотал Афанасий: бесстрашный искатель был бледен как полотно и трясся мелкой дрожью. — Только убью его…

— Кого? — хором спросили Олег и Ирма.

— Паука! — истерично взвизгнул Афанасий и вернулся к исследованию содержимого ящика с нижним бельём.

— Не трожь, это Серафим! — воскликнула Ирма и решительно ринулась к комоду: вовремя, успела подхватить питомца за мгновение до сокрушительного удара.

— Серафим? — не очень трезвый Афанасий завис на пару секунд, его мозг с трудом обрабатывал информацию. — А почему Серафим? У него же восемь…

— Пересчитай! — Ирма протянула ему паука на ладони.

— А-а-а! — истошно заорал Афанасий и запрыгнул на диван.

— Афоня, ёлы-палы, что такое-то? — искренне не понимавший сути сцены Олег опустил оружие.

— Пауков боюсь просто, — Афанасий попытался взять себя в руки, точнее, обнял себя руками, но по-прежнему часто и неглубоко дышал.

— Эка невидаль, — фыркнул Олег. — Чего ж ты по Пустоши таскался, раз боишься? — Ответа не поступило. — Давай Ирма Фиму ко мне отнесёт, а ты выложишь всё начистоту.

— Х-х-хорошо.

Ирма с большой неохотой поместила Серафима в банку и пошла в комнату Олега: конечно, паук мало чем смахивает на шестикрылого ангела, но плохого отношения никак не заслуживает. И имени Фима тоже.

Под действием алкоголя и сильных эмоций Афанасий действительно начал говорить больше, чем прежде:

— Я лабораторию ищу.

— Ночью?

— Так надо.

— Зачем? — Олег был предельно настойчив: в городе полно всяких таинственных помещений, но ничего полезного после набегов искателей прошлых поколений там уже не осталось.

— Надо.

— Ир, где там Фима? — подмигнул ей Олег, и Ирма решительно встала со стула.

— Стойте! — выставил перед собой ладони Афанасий. — Там должен быть излучатель. Оружие против тварей. Один учёный разработал его для спасения человечества, но не успел никому рассказать, потому что помер от инфаркта.

— А ты тогда откуда знаешь? — Олег вёл допрос так, словно всю жизнь этим занимался.

— Ну… знаю… — уклончиво ответил гость, теперь он и Ирме казался чудиком.

— Ир?..

— Доктор Климов говорит со мной, — сморозил глупость Афанасий. — Иногда я его вижу.

— Чего? — выпучил глаза Олег.

— Того, — поджав губы, Афанасий огрызнулся. — Он показал мне свою квартиру.

— И ты там нашёл излучатель? — Олег стал потешаться над гостем.

— Нет, только скелет, — Афанасий, наоборот, не понимал, что мелет отборную ерунду: видимо, для трезвости ему требовалось проспаться.

— А ночью-то ходишь зачем?

— Так он только ночью со мной говорит, — начал оправдываться Афанасий. — Подсказывает, направляет, даёт советы… Но я найду, обязательно найду лабораторию…

— И уничтожишь тварей? — по лицу Олега толстым слоем растеклась постирония.

— Да! — указательный палец Афанасия взмыл вверх. — Климову не удалось, а у меня всё получится!

— Спаситель человечества, ни больше ни меньше, — скривился Олег.

— А что, ты не хочешь, чтобы это всё закончилось? — спросил в лоб Афанасий.

— Хочу.

— Вот и не мешай. Я всё сказал, — с достоинством вздёрнул подбородок Афанасий и уже менее спесиво добавил: — Так можно у вас остаться?

Совещание было коротким: несмотря на предубеждение, даже Олег счёл Афанасия безобидным, а его вооружение и снаряжение — солидным, Ирма вообще не возражала.

Так и повелось: Афанасий обустроился на первом этаже и почти каждую ночь уходил в рейды — за проживание платил эксклюзивными вещами. Их же выменивал на всё необходимое. В искательстве он был докой, возможно, разбирался благодаря голосу некоего Климова в голове: всё чаще делился, как давно умерший учёный даёт ему намёки, где искать тот самый излучатель.

Тет-а-тет Олег заявил Ирме, что подобное поведение называется шизофренией — вычитал диагноз в большой коричневой книге: прошлой зимой несколькими томами топили печь. Электричеством обогреваться дорого.

В целом Афанасий не досаждал: отсыпался днём, уходил ночью. Только изредка испытывал неконтролируемые приступы паники, когда видел Серафима — поэтому Ирма прятала паука подальше, не позволяя ему свободно гулять по дому.

А ещё она не знала, как реагировать на возросший интерес к собственной персоне: если до сих пор Олег оказывал знаки внимания ненавязчиво, то сейчас активизировался — хорохорился почём зря, конкурируя с Афанасием, который тоже демонстрировал симпатии. Если честно, Ирма не планировала отношений, совершенно не хотела больше ни к кому привязываться, потому игнорировала обоих ухажёров.

— Климов сказал мне: «Следуй за своим страхом», — как-то разболтался Афанасий, наблюдавший за работой Ирмы. — А я чего боюсь? Правильно, пауков. Так что мне с вами по пути.

— Красиво обосновал, — выпустил дым через нос сидевший на подоконнике Олег.

— Можешь не верить, — махнул рукой Афанасий. — Но это не единственное совпадение.

— Какое ещё? — на всякий случай уточнила Ирма.

— В пальцах у скелета была записка с адресом, — Афанасий подался вперёд, чтобы обращаться только к ней. — Улицу уже не разобрать, а номер дома — тридцать девять.

— От завернул, — Олег аж закашлялся.

— Не верите? Щас покажу! — сорвался с места Афанасий и действительно вернулся с клочком истлевшей бумаги.

— Дела… — наконец проникся Олег, но тут же со скепсисом подмигнул Ирме и беззвучно, губами, произнёс: «Шиза».

— Вчера он сказал: будь на свету, когда тьма придёт, — выдал новое откровение Афанасий.

— Ага, то-то ты по ночам на Пустошах полкаешь, — поддел Олег.

В отличие от него, на Ирму совпадения и пророчество произвели впечатление: пару дней думала о том, что́ станет с городом, если генераторы внезапно отключатся. Шанс проверить представился довольно скоро: без какого-либо предупреждения вырубилось электричество.

— Твою мать! — в комнату ворвался Олег со своими железками наперевес.

— Они запустятся. Через минуту. Было уже такое, — успокаивала в основном себя Ирма: собирала в свете фонарика пистолет и обоймы, затем достала дробовик брата и коробку патронов.

— Надо держаться вместе, — сказал Олег и начал сдвигать к двери комод.

— А если Афанасий вернётся? — нервно спросила Ирма.

— Мы его услышим.

Увы, генераторы не включились ни через минуту, ни через пять, ни через десять — сначала даже показалось, что ничего не будет: город мгновенно затих и словно вымер, светившая сквозь мутное окно луна придавала беззвёздной ночи мнимое умиротворение, а потом началось.

Твари роем пробирались по улицам — с похрюкиванием, рёвом, фырканьем и урчанием. Ирма знала, что твари бывают разных размеров и видов, но в город всегда приходили только крупные особи: чаще рычали. Сейчас она ничего не видела, но звука было достаточно, чтобы испугаться. Твари питались людьми, а не себе подобными: к сожалению, во вкусах солдаты модифицированной армии отличались солидарностью. Тьма надвигалась, и не было ей ни конца, ни края.