Зов погибших планет

— Зум-м-м… — завибрировал его голос.

— Зум-м-м… — повторил я за ним.

Не знаю, сколько в реальном времени продолжалась эта пытка, но в этой виртуальной реальности она мне показалось вечностью.

Хорошо, что у меня до этого была хоть какая-то подготовка. Многолетние занятия с отцом, а потом и с дедом не прошли даром. Но это только на психологическом уровне. На физическом же натренированность моего тела и навыки как бы обнулились. Куда-то пропала моя природная гибкость суставов и точность в движениях, я не чувствовал той легкости и быстроты в передвижениях, которая была мне присуща всю мою сознательную жизнь.

Сначала я немного запаниковал, но потом, решив, что это программа специально блокирует всё мои навыки, сделал над собой усилие и, не обращая внимания на боль, старался полностью погрузиться в обучающий процесс. А он шел, я бы так сказал, не совсем обычно.

Ваам напоминал мне ребенка, которому в детстве подарили игрушку, и он, высунув от усердия кончик языка, увлеченно проверяет ее на прочность: а если так покручу — сломается? Нет! А если так?

Этот наставник с легкостью мог бы заменить самого жестокого и лютого палача, какие только были в Святой инквизиции или застенках Гестапо. Он, не моргнув глазом, два раза сломал мне руку: один раз в кисти, выкручивая сустав, проверяя границы моей гибкости, а другой раз в плече, пытаясь поставить меня в совсем уж неудобную позицию для выполнения очередного упражнения.

Хотелось бы верить, что это всё не взаправду, ведь я всё-таки в глубине своего сознания понимал, что я сейчас нахожусь в тренажере, но боль от переломов была вполне реальная. Я терпел, стиснув зубы, не показывая вида, как мне дико больно, и в конце занятий заслужил от Ваама похвалу.

— Ты неплохо готов для новичка, и я думаю, что ты ненадолго задержишься на этом уровне. До новых встреч, Зор, — с этими словами Ваам развернулся и неторопливо направился в сторону джунглей, где через несколько мгновений он растворился среди разноцветной листвы.

Я буквально вывалился из тренажера на холодный пол.

Не знаю, были переломы на самом деле или нет, но невыносимо болел каждый сантиметр, каждая клеточка моего многострадального тела. Все суставы распухли, отдавая синевой, и еле шевелились, принося мне нестерпимые муки.

Тут проснулась Кира.

— Зор, тебе рекомендовано посетить лечебную капсулу и провести сеанс восстановления первой степени. У тебя смещение тазобедренного сустава. Многочисленные разрывы связок в...

— Сколько времени я находился в тренажере? — спросил я у своего бриала сквозь стиснутые зубы.

— Два часа, одиннадцать минут! Вводный курс по программе «Выживание» освоен на одиннадцать процентов. Работу в тренажере инструктор Ваам оценил на отлично. Следующий сеанс возможен через три часа сорок три минуты. Базу знаний после учебного процесса необходимо поместить обратно в хранилище.

Дождавшись, пока боль в суставах чуть поутихнет, я непослушными пальцами взялся за чуть потускневший шарик учебной базы и, боясь его выронить, очень аккуратно переложил обратно на полку.

Так, теперь лечебная капсула.

Кое-как доковылял до ближайшей. При помощи Киры выставил на ней программу восстановления и с кряхтеньем, тихо проклиная Ваама, залез вовнутрь.

Полчаса и я буду в порядке, всего лишь полчаса… я еще успею принять душ и добежать до Улья как раз к моменту пробуждения Зот...

Приятно пахнущий лесными травами газ заполнил лечебную капсулу, и я, вдохнув его полной грудью, провалился в забытьё.

Очнулся я, как всегда, от тихого жужжания поднимающегося колпака.

— Восстановительный процесс завершен, состояние Зора на данный момент сто процентов. Продолжительность процедуры составила двадцать одну минуту пятнадцать секунд, — тут же начала свой доклад Кира.

— Как там со спящими? Через какое время начнется их пробуждение? — лениво спросил я, потягиваясь внутри капсулы.

Очень уж удобно было лежать на этих теплых валиках. Но ответ Киры заставил меня пулей выскочить из нее и кинуться к своей одежде.

— Пробуждение уже началось. Первой, на сорок семь минут раньше срока из состояния стазиса, вышла камера под номером сто тридцать девять, искусственный интеллект Улья докладывает, что сбоя в программе нет, все системы исправны и работают в штатном режиме.

— Что? Как это: штатно раньше срока? Как это может быть? Кто это? Где он сейчас? Почему раньше срока? — завалил я Киру вопросами, поспешно натягивая на себя комбинезон.

Ответить Кира мне не успела. За моей спиной раздался тихий шипящий звук открывающихся створок, и я, резко обернувшись, замер на месте с раскрытым от удивления ртом.

В помещение входили двое. Одного я прекрасно знал: это был Декар, а вот о том, кто был вторым, я мог только догадываться. На подсознании для себя отметил, что у него так же, как и у Декара, совсем нет ауры.

Шедшее впереди стража существо было похоже на кого угодно, только не на зотэрианца. Чуть больше полутора метра высотой, его длинные, тонкие руки и ноги как-то совсем не сочетались с худым непропорционально коротким телом. На узких плечах расположилась неожиданно мощная шея и большая каплевидная голова со слегка вытянутым назад затылком. Кожа на голове была серая с зеленоватым отливом и без единой волосинки. Единственными украшениями этого необычного черепа являлись крупные, прижатые к затылку уши и волнистая роговая пластина на затылке, которая горизонтально шла от уха и до уха.

Лицо его было очень необычным, и если добавить ко всему еще наличие третьего глаза строго над переносицей, то создавалось впечатление того, что передо мною сейчас какой-то мутант. Вместо бровей — мощные надбровные дуги, козырьком нависающие над узкими глазами. Пока он шел ко мне, я успел обратить внимание на то, что его центральный глаз всё время смотрел на меня, а остальные два внимательно осматривали всё вокруг и чуть ли не вылезали из своих орбит. Широкие ноздри его приплюснутого носа постоянно трепетали, ловя исходящие от меня запахи.

Одет он был в обычный комбинезон темно-зеленого цвета, без каких-либо информационных значков на груди и опознавательных знаков. Нет, один знак всё-таки есть — это трехпалая ладонь на рукаве чуть выше локтевого сустава. Эта эмблема показывала его принадлежность к клану Кинхов.

Это же Хог!

Хогов в этом Улье только двое, неужели это сам Мор?!

Я замер на месте и в растерянности уставился на идущего ко мне легкой прыгающей походкой хогтэрианца. При каждом шаге тот активно размахивал длинными и худыми, как ветки, руками, совсем не попадая ими в такт своих шагов. Эти руки были настолько длинными, что при ходьбе они едва ли не касались пола неестественно вытянутыми тонкими пальцами.

— Приветствую! — крикнул он, подходя ко мне поближе — Я Мор. А ты потомок Крона — Зор?! Верно?!

Голос Мора был немного резкий и с хрипотцой, но само обращение ко мне и его поведение было каким-то легким, как будто он, просто проходя мимо, зашел к только что поселившемуся рядом с ним соседу так, от нечего делать, просто чтобы поздороваться!

Странно, но от такого легкого обращения ко мне моя растерянность и волнение как появились внезапно, так и пропали бесследно. Я спокойно застегнул последний клапан комбинезона и поприветствовал его поклоном так, как это было принято в клане Кинхов.

Дождавшись от него ответного кивка, я сам того от себя не ожидая, произнес несколько высокопарно:

— Приветствую тебя, Мудрый Мор! Да, я Зор, потомок Великого Крона, пробудивший вас!

Все три его глаза сразу же собрались в кучу и уставились на меня. Тонкие губы Мора растянулись в подобие улыбки, и он проговорил, немного обрезая слова:

— Мудрый, значит! Крон! Это он так тебя ко мне обращаться тебя научил?

Я немного растерялся от такого вопроса.

— Да... в своем послании к потомкам он там вас называл только так и никак иначе, и...

— Это прекрати… — добродушно перебил меня Мор, приподняв при этом свои длинные тонкие пальцы. — Для тебя, как и для Кинхов всех, я просто Мор. Они знают это, знай и ты.

Затем он смешно встряхнул плечами и продолжил:

— Надо же... Мудрый! А что Крон не передал мне ничего?

Я быстро кивнул головой.

— Был один кристалл, который я должен вам передать, но у меня его... вам это лучше спросить у Декара.

Мор молча посмотрел на Декара снизу вверх и протянул к нему руку ладонью кверху. Декар достал из кармашка на поясе тот самый информационный кристалл, что когда-то изъял у меня, и аккуратно его положил тому на ладонь.

Мор кивнул и ловким движением спрятал кристалл у себя на поясе в одной из ячеек.

— После я его изучу, а пока у нас с тобой еще есть время...

В один миг выражение его лица изменилось. Взгляд стал твердым, черты заострились, даже цвет кожи стал темнее, и все три разноцветных глаза за какой-то миг разом изменили свой цвет. Теперь они стали не разноцветными, как раньше, а приобрели насыщенный зеленый цвет и как бы засветились изнутри.

Одновременно с этим в моей голове зашумело, и я как сквозь плотный туман услышал:

— Посмотри на меня, Зор.

Не понимая, что происходит, я встряхнул головой и, сам того не желая, послушно уставился на Мора.

Тот тем временем он уже смотрел на меня каким-то уж очень колючим, глубоко проникающим в самую глубину моего сознания взором. Я попытался отвести глаза в сторону, но у меня ничего не получилось: я просто был не в силах сопротивляться ему. Я ничего не мог с собой поделать, мне почему-то очень сильно хотелось смотреть только в его зеленые глаза, и это желание затмило всё остальное. Постепенно впав в какой-то транс, я перестал замечать его трехглазие, все три слились в один и заполнили всё мое сознание.

Нет, это был не гипноз: я это чувствовал и понимал. Это был какой-то невероятный миг объединения моего сознания с сознанием Мора. Я вдруг почувствовал, как он видит этот мир, и как, бесконечно долго живя в нём, давно уже познал тут всё и вся. Вот его взгляд изменился, и он моргнул. В следующее мгновение я почувствовал исходящую от него радость и облегчение. Радость от какого-то неопровержимого подтверждения своим пророчествам и облегчение, оттого что наконец-то это сбылось, и теперь всё будет хорошо.

В одно мгновение на меня нахлынул калейдоскоп сильнейших эмоций, исходящих от него. Сначала это была искренняя любовь и неподдельная радость, затем тысячелетняя тоска и всепоглощающая скорбь, потом я почувствовал мудрость и тончайшее понимание сути происходящих вокруг вещей, и в завершении… твердая и непоколебимая решимость. Она была такой силы, что я не на шутку запаниковал и, собрав всю свою волю в кулак, с вызовом попытался отвести взгляд. Но вместо этого еще глубже окунулся в этот зеленый омут.

Утопая в этой бездонной зелени, я с каждым мгновением всё больше и больше чувствовал себя пылью под его ногами, ничего не значащей песчинкой в безграничной пустыне. От понимания этого дико захотелось упасть перед ним на колени и благоговейно коснуться лбом пола возле его ног.

Нет, я не под гипнозом, ведь я могу мыслить и чувствовать. Я четко осознаю, что сейчас происходит вокруг. Просто у меня спонтанно возникло непреодолимое желание пасть перед ним ниц и всё…