Систематизатор 2

Глава 16

Сказать, что это было больно — ничего не сказать. Подобной боли, по-моему, я не испытывал еще никогда в жизни. Все ожоги как будто бы вспыхнули заново и на сей раз не просто от высокой температуры откуда-то снаружи, а словно на кожу разлили бензин и подожгли его! Пальцы скрючило от дикой боли, и даже изо рта от неожиданности вместо крика через сжатое болевым спазмом горло удалось выдавить только судорожный хрип.

И через секунду все кончилось. Все болевые ощущения исчезли, как будто их и не было никогда. И говоря «все», я имею в виду «буквально все». Даже те, что были до того момента, как бустер перетек в мое тело.

Я поднял руки и осмотрел их, вертя ладонями. Никаких ожогов, никаких волдырей, даже кожа не красная, а обычного своего цвета. Я для пробы сжал и разжал несколько раз пальцы, и еще раз убедился в том, что никаких болевых ощущений нет. Абсолютно здоровая кожа. Что ж, если бы не дикая боль при использовании, это было бы просто идеальное средство для заживления всяческих ран, никакие регенеративные пакеты были бы не нужны вовсе. «Дайте мне ящик этой дряни и я буду в порядке». Вполне возможно, что именно болевой синдром и должен быть для бустеров фактором, ограничивающим их применение, чтобы не борщили. К тому же там еще возможны какие-то негативные эффекты в будущем... Мутная тема, короче, если подумать.

Адаптанта сожгло до угольков. Руки и ноги твари обгорели на половину длины, а голова словно бы перестала существовать вовсе. Все, что осталось от некогда грозной твари — гигантское количество опыта, упавшего на мой личный счет, и синяя коробка, лежащая возле тела, которую я, конечно же, тут же подобрал. После этого отсоединил газовый шланг от дробовика и кинул ремень, который использовал как крепеж, на пол — он больше ни на что уже не годился, поплавился от жара и стал бесполезен. Уже второй ремень, считай, в расход пошел.

Я взглянул на лежащий на полу газовый шланг, но решил с ним ничего не делать — пусть так и лежит. В следующий раз, когда мы зайдем на кухню, он сразу же попадется на глаза и напомнит, что надо его по-новой присоединить к плите.

— А где остальные? — спросил Йока, пока я разглядывал шланг.

— Там остались. — я махнул рукой в сторону камер. — Идем, кстати, надо узнать, как у них дела.

Мы вернулись обратно к камерам, оставляя за собой грязные следы в натекших из адаптанта лужах и обнаружили всех троих в одном месте. Кобра все так же лежала на полу, располагаясь наполовину на коленях сидящего рядом Сэма, и не прекращая шипела, как настоящая змея, материлась сквозь зубы и неосознанно тянулась к поврежденной ноге. Каждый раз, когда он это делала, Сэм встряхивал ее и она, опомнившись, отдергивала руки. Вика суетилась в стороне, возле обшарпанной стиральной машины, на которой стоял синий тазик. В тазике лежали какие-то тряпки, которые девушка перебирала, отбраковывая по одному ей известному принципу.

Нога Кобры была плохо. Хуже, чем мои руки. Голень ощутимо потемнела, а в том месте, которым девушка пыталась ударить по адаптанту — и вовсе виднелось черное пятно. Кожа в этом месте потрескалась и кровила. Налицо переохлаждение какой-то охренительной степени, и это — буквально за долю секунды контакта!

Раздался громкий треск — это Вика наконец нашла устраивающую ее тряпку и сейчас рвала ее на полосы:

— Сейчас перевяжу! Подожди минуту!

— Отставить. — велел я, и они все трое подняли на меня глаза — только-только увидели. — Не нужна ей перевязка.

— Но у нее кровь!

— Вижу. — я вытащил из инвентаря еще один бустер регенерации. — Но перевязка ей не нужна, уж поверь.

— А что ей нужно? — недоверчиво спросила Вика. — Вот эта хреновина?

— Не в первую очередь. — я улыбнулся, нащупывая на торце бустера кнопку и нажимая ее, чтобы появилась игла. — В первую очередь ей нужно, чтобы ее плотненько подержали. Будет больно.

Последние слова я сказал уже Кобре, она закатила глаза и прошипела:

— Вот же удивил-то, а! Давай коли уже!

— Держи крепче. — велел я Сэму и вколол бустер в бедро раненой ноги.

Щелчок — и Кобра выгнулась дугой, упираясь ногами в пол и головой — в Сэма! Руки ее дернулись и вытянулись вверх, словно она пыталась дотянуться до потолка, а из горла вырвался невнятный хрип.

— Держи! — повторил я Сэму в ответ на его недоуменный взгляд и он покрепче ухватил девушку за плечи.

Через секунду все прошло. Тело Кобры расслабилось и она растеклась по полу, как желе.

— У-у-ух... — только и выдохнула она. — Вот это... Ух!..

— Что, понравилось? — усмехнулся я, глядя, как использованный бустер пропадает у меня из руки, растворяясь в воздухе.

— Это настолько плохо, что даже хорошо. — призналась Кобра. — Кстати, нога-то не болит!

На том месте, где только что располагался очаг обморожения, как и в моем случае, ничего не осталось. Только чистая гладкая здоровая кожа.

— Через полтора-два часа может поплохеть. — заранее предупредил я. — Пока не знаю, как именно, да, может, и не поплохеет вовсе, но на всякий случай имей в виду. А теперь поднимайся, нам надо дочистить столовую. Надеюсь, во второй камере такой же твари не будет.

— Не будет. — ответил Сэм, поднимаясь с пола и за руку помогая подняться Кобре. — Вторая камера плюсовая, там температура положительная.

— Почему там вообще какая-то температура? — спросила Вика, наконец отложившая свои тряпки. — Электричества же нет.

— Полагаю, что камеры представляют из себя термос по строению. — вместо Сэма ответил я. — Иначе это было бы слишком накладно, морозить такой огромный объем только лишь для того, чтобы он тут же отдавал холод во внешнюю среду.

— Ну, типа того. — усмехнулся Сэм. — В минусе например без электричества за три дня температура упадет... в смысле, поднимется только на десять градусов. А сейчас же там вообще почти как при наличии питания... Было. Мы же дверь оставили открытой.

— Не страшно. — я махнул рукой. — Питание нам будет, это не самая большая проблема. Обратно наморозим. Так что если инвалид с «ножка болит» в порядке, то идем, у нас еще куча дел.

Кобра фыркнула и прыжком вскочила на ноги.

— И в следующий раз не лезь на неведомого противника. — сказал я ей. — А то можешь и без ноги вовсе остаться.

И, не дожидаясь ответа, я развернулся и пошел к камерам, на ходу заряжая дробовик новыми патронами.

В плюсовой камере никаких новых монстров не обнаружилось, да и вообще во всей столовой остался жалкий десяток зомби, которых мы быстренько приделали, после чего разделились и еще раз прочесали все внутренние помещения, чтобы убедиться, что никого не пропустили, после чего снова собрались вместе в общем зале.

— С одним делом покончено. — сказал я. — Теперь надо до конца зачистить территорию.

— А казармы и прочее? — подал голос Сэм.

— Их потом. — я перевел взгляд на него. — Может, даже и сегодня, но потом. Сначала двор, а чтобы из зданий никто не лез, надо будет запереть двери в них. И парадные и задние.

— Задние и так закрыты. так что нам останутся только парадные.

— Еще лучше. — я кивнул. — Тогда идем.

Предварительно выглянув из окон и убедившись, что возле двери не собралась толпа зомби, которая просто завалит нас телами, едва только мы откроем ее, мы вышли во двор. Зомби не просто не собрались возле двери — они вообще разбрелись кто куда, и за счет того, что их осталось всего ничего — десятка три-четыре, получилось так, что они рассеялись по большой территории и почти что «потерялись» на ней. Если до этого расстояние между гнилушками измерялось парой метров, то сейчас шло на десятки.

— Так, план меняется. — сказал я, глядя на эту картину. — Уже нет смысла идти плотной толпой, так что разделяемся и идем цепью, держа дистанцию. Остальное все то же самое — режем тварей, а если замечаем что-то из ряда вон — громко кричим, привлекая к себе внимание. Сэм, что там с тварью, которую ты видел?

— Не видать. — ответил Сэм, выглянув из-под козырька, нависающего над входом в столовую. — Улетела, что ли?

— Будем надеяться. — сказал я, убирая дробовик в инвентарь и беря в руки нож. — Ну что, готовы?

Все кивнули.

— Тогда идем.

И я первым шагнул из-под козырька.

Поэтому я же первым и оказался целью нападения.

Никуда крылатая тварь не делась, она просто перелетела на нашу крышу и ждала, когда мы выйдем наружу! Наверняка ее привлекли выстрелы изнутри!

Я ожидал чего-то подобного, поэтому краем глаза посматривал и наверх тоже, и, когда оттуда на меня спикировала размытая тень, я кинулся на бетон, одновременно переворачиваясь лицом вверх и вытаскивая из инвентаря только-только спрятанный туда дробовик.

Выстрел!

Облако картечи устремилось навстречу крылатой твари, прямо в основание одного из крыльев, но монстр внезапно крутнул в воздухе бочку, собрав вокруг себя крылья, завернувшись в них, как в плащ, и распахнул их снова — уже после того, как весь заряд дроби пролетел мимо. Я дернул цевье, досылая новый патрон, и выстрелил еще раз, а потом стрелять стало невозможно, и пришлось срочно откатываться в сторону.

Мощные когти царапнули по бетону в том месте, где я только что лежал, оставляя в нем глубокие борозды, гигантские крылья с размахом не меньше пяти метров с громким хлопком ударили по воздуху, и, оттолкнувшись ногами, тварь снова устремилась вверх.

Молодая наргулья

Уровень: 15

Тип: изъятое существо Основания

Жизнедеятельность: 100

Вероятные опасности: физический урон, полет

Вот уж что-то, а справка мне сейчас совершенно ни к черту!

Я раздраженно отмахнулся от нее, зарядил в дробовик пулевой патрон и вскочил, ожидая, когда тварь пойдет на новый боевой заход.

— Дай винтовку! — внезапно подскочил Сэм. — На такой дистанции твои патроны даже если и попадут, будут как слону дробина!

— А я поближе подпущу. — процедил я.

— Дай винтовку!

— Скройся! — рыкнул я, глядя, как тварь снова приближается ко мне. Сэм, благоразумно решив не спорить, отскочил обратно под хлипкую и эфемерную, но все же какую-то защиту навеса над дверями столовой — единственное место, где они могли укрыться от атаки наргульи, да и от взгляда тоже.

А я вскинул дробовик к плечу, поймал в кружок диоптра приближающуюся наргулью и притопил спуск, готовый стрелять, как только убежусь в том, что тварь снова не свернет в распоследний момент.

А она и не собиралась сворачивать. Так и планировала на меня, вытянув в струнку обтекаемое тело и распластав по воздуху крылья. Вот между нами осталось двадцать метров... Десять метров.

Я выстрелил.

И в тот же момент тварь резко изменила направление движения, хлопнув по воздуху крыльями! Изменила его совсем чуть-чуть, но этого хватило, чтобы она пролетела над моей головой, едва не зацепив макушку когтями...

А потом раздался женский вопль.

Я резко развернулся, снова ловя на прицел наргулью... Но выстрелить уже не смог.

Тварь, тяжело взмахивая крыльями, улетала прочь, держа в своих лапах Вику. Когти проткнули девушку в районе плеч, а, может, даже и груди, и все что она могла — только кричать, потому что даже руки ее были обездвижены.

— Твою мать! — не сдержался я. — Какого хрена она вылезла?!