Клубок со змеями

Глава 9

Они были здесь. Все, кроме Ясмах-Нирари и обоих угаритян, которых мы решили не вводить в круг избранных. Оба ассирийца с каменными лицами. Себекхотеп, уголки губ которого подергивала едва уловимая усмешка. Гасан с растрепанными волосами и бегающим взглядом пропойцы. Тарару находился чуть позади остальных и с жадным юношеским любопытством следил за происходящим.

Будущие посвященные стояли напротив небольшого трона, на котором восседала Бастет. Плотно сжав ноги, согнутые в коленях, и положив руки на подлокотники, которые украшали головы львов из чистого золота, она с гордым и величественным видом окидывала взглядом всех присутствующих. Клянусь Мардуком, в какой-то момент мне даже показалось, что она велит им пасть перед ней ниц — настолько ее поза, манеры и одеяние (она вновь надела то белоснежное египетское платье) способствовали созданию образа горделивой царицы. Но, к счастью, ничего подобного не произошло.

Однако само наличие царских замашек со стороны Бастет заставило меня озадачиться.

Первые нехорошие мысли пришли ко мне в голову, когда Гасан, пыхтя и обливаясь потом, внес на своем горбу этот маленький трон в шатер примерно за час до начала совета.

— Это еще что такое? — удивленно поинтересовался я.

— Просто стул, — равнодушно бросила нубийка через плечо, при этом продолжая расчесывать волосы гребнем.

— Неужели? — я подозрительно покосился на сие пополнение среди рядов мебели, которое Гасан уже успел установить напротив входа. — Он не выглядит, как «просто стул».

— Да? А на что он похож, по-твоему?

Я еще раз окинул взглядом мебельного «новобранца».

Мягкое, слегка вогнутое, сиденье. Украшенная серебром высокая спинка. Подлокотники с головами львов из чистого золота. Ножки с вкраплением бронзы.

— Это настоящий трон, а не простой стул.

— Ты видел так много тронов в своей жизни, что сразу определил? — издала легкий смешок Бастет, продолжая проводить гребнем по волосам.

Кивком я приказал Гасану уйти, и тот послушно ретировался.

— Где ты его достала?

— В Петре, где же еще.

Я провел пальцами по подлокотнику. Золото было приятным на ощупь и холодило кожу.

— И зачем он тебе?

— Саргон, тебе не кажется, что ты задаешь глупые вопросы? — она отложила гребень в сторону и повернулась ко мне. — Зачем нужны стулья? Правильно, чтобы на них сидеть.

— Я не об этом, — слегка раздраженно бросил я, — зачем тебе такой стул?

— Что значит, такой? — скрестив руки на груди, ответила она вопросом на вопрос.

На ее губах играла непринужденная улыбка, однако глаза стали холодными.

— Не валяй дурака. Ты прекрасно понимаешь, о чем я.

— Я люблю красивые вещи, — пожала плечами Бастет, — чего в этом такого?

— Ничего, — я вновь покосился на трон, — однако не стоит чересчур выделяться на фоне остальных.

— Это еще почему?

Я почти вплотную приблизился к ней:

— Потому, что мы не цари.

— Я Глава разбойников, — раздраженно бросила она, отстраняясь и вновь беря в руку гребень. На этот раз ее движения стали более резкими. — Я имею право на роскошь и уважение. Как, кстати, и ты.

— А Азамат позволял себе выделяться?

Бастет со всей силы опустила руку с гребнем на стол. От удара тот треснул и разломился пополам. Я вздрогнул, ибо не ожидал подобной реакции на, казалось бы, вполне разумный и безобидный вопрос. Она не заметила этого и продолжала стоять спиной ко мне, упершись руками в столешницу. Внутренне я уже приготовился к очередной вспышке ярости, однако ее дальнейшее поведение изумило меня еще больше. Не оборачиваясь, она тихо произнесла ровным и спокойным тоном, четко проговаривая каждое слово. И от этого становилось не по себе.

— Я не Азамат. И я сама буду решать, как мне править разбойниками.

У меня отвисла челюсть:

— Править? Ты хоть понимаешь, во что пытаешься влезть?

— Азамат тоже правил.

— Он командовал, а не правил! — я сорвался на крик. — Неужели ты не чувствуешь разницу? Азамат был первым среди равных. Ты же хочешь стать их властительницей!

Она продолжала стоять спиной ко мне, не меняя позы и не произнося ни единого звука. Даже дыхание оставалось ровным и спокойным. И эта реакция пугала больше, чем самая сильная гневная буря с ее стороны.

Выдохнув, я развел руками:

— Одумайся. Ты — не царица. А они — не твои подданные. Отправимся в Вавилон, захватим богатую добычу. Такую, которая нам и не снилась. Сможем закончить с походами и грабежами караванов. Купишь себе дом с рабами. С сотней рабов и властвуй над ними, как хочешь! Но не над разбойниками. Не здесь и не сейчас. Иначе потеряешь контроль. А, может, и жизнь. Не забывай, предатель не дремлет — если настроишь своими выходками людей против себя, то ему станет куда проще захватить власть и расправиться с нами.

Внезапно я ощутил сильное головокружение. Резко возросла потребность в свежем воздухе. Стараясь сохранить равновесие, я двинулся к выходу. Сделав несколько неуверенных шагов, я обернулся. Она продолжала стоять возле стола, сохраняя полное молчание.

— Власть Азамата держалась не только на страхе. Стоит отдать ему должное. Он не стремился возвысить себя над остальными. Подумай над этим, Бастет, ибо я не хочу терять то, что заполучил таким трудом. Особенно тебя.

Вновь не дождавшись ответа, я вышел наружу, резким движением откинув полог шатра.

До начала запланированного совета оставалось чуть менее часа.

Сильные порывы ветра приятно холодили кожу и освежали голову, предвещая наступление сезона дождей. Стволы пальм слегка поскрипывали под натиском воздуха. Небо с востока начинала заволакивать молочная дымка.

Глубоко вдохнув, я ощутил, как головокружение постепенно проходит. Однако легкая тошнота, подступившая к горлу, вызывала неприятные чувства.

«Что она вытворяет? Решила поиграть во владычицу? Так, это не то место, не то время и не те люди, чтобы заниматься подобным. О, Шамаш, надеюсь, ты ее образумишь».

Я окинул взглядом лагерь. Если не считать увеличенного числа палаток и вьючных животных, его внешний вид мало чем изменился. Из шатра слева доносился громкий храп Гасана. Ранаи закончил, наконец, свои традиционные действия по готовке вяленого мяса и занимался раскладкой кувшинов с пивом и вином. Дозорные по-прежнему несли стражу вокруг оазиса, а новички среди разбойников бродили по лагерю, да разговаривали с ветеранами, явно находясь в приподнятом расположении духа, учитывая их ухмылки на загорелых лицах.

«Как будто мне не хватало проблем. Предатель. Тарару в поисках отца. Поход на Вавилон. Теперь еще и это».

С того момента и до сих пор мы с Бастет не перекинулись ни словом. И вот сейчас, стоя слегка позади и справа от этого трона, я испытал небольшое облегчение. Она не заставила их опуститься на колени или пасть ниц. Уже хорошо. Хотя ничто не запрещает ей это сделать после.

— Сегодня очень важный день для вас, — вальяжно произнесла она, не меняя своей гордой позы.

«Тебе только короны на голове не хватает!».

Остальные присутствующие промолчали, терпеливо ожидая продолжения.

Гасан нервно теребил подол белой рубахи.

Выждав многозначительную паузу, Бастет торжественно молвила:

— Вы все становитесь Посвященными.

— Благодарим вас, госпожа Бастет, — сладко прошелестел египтянин, чуть склонив голову в вежливом поклоне.

Его поведение в очередной раз меня разозлило. Я не сразу осознал, что инстинктивно сжимаю рукоятку меча, прикрепленного к поясу. Мало того, что египтянин поклонился с таким видом, будто это он сделал нам одолжение, а не мы подарили ему такую милость, так еще и поблагодарил исключительно Бастет! Я, судя по всему, для него и вовсе не существовал.

«Поганое лысое дерьмо!».

К счастью, мне хватило силы воли не выдать своих эмоций. Я медленно отвел кисть от рукоятки меча, мысленно все еще представляя, как его холодная бронза вспарывает Себекхотепу брюхо.

— Рано принимать твою благодарность, — презрительно фыркнула Бастет, — вы получите сведения о тайнике с сокровищами не ранее, чем мы совершим одно дело. Успех в нем будет зависеть от действий каждого из нас и докажет, что вы достойны носить звание Избранных.

— И что это за дело? — египтянин поднял голову и с любопытством посмотрел на Бастет, словно не заметив ее презрительного и надменного тона. — Налет на особо крупный караван?

Нубийка одарила Себекхотепа широкой улыбкой:

— Слишком мелко мыслишь, мой дорогой счетовод.

— Тогда я теряюсь в догадках, госпожа.

Вновь многозначительная пауза.

Послышался треск разрываемой ткани — это Гасан все-таки порвал подол своей рубахи. Я кинул мимолетный взгляд на Тарару. Юный вавилонянин стоял, жадно впитывая происходящее. Его лоб покрылся испариной.

Наконец, Бастет четко и громко произнесла:

— Мы идем на Вавилон!

Сказать, что ее слова произвели впечатление, значит, ничего не сказать. Даже если бы в шатер в этот момент заглянул Пазузу и предложил выпить за здоровье царя Самсу-дитану, это поразило бы меньше.

Себекхотеп вздрогнул и сделал шаг назад, наступив на ногу Гасану, который от неожиданности аж подпрыгнул. Тарару закрыл глаза, побелев словно соль. Казалось, он вот-вот упадет в обморок. Даже ассирийцы изменились в лице. Их черты заострились, а в глазах заплясало пламя, до боли мне знакомое. Пламя, олицетворяющее жажду крови и разрушения. Точно такое я видел в глазах Тегим-апала, главного тюремщика Эсагилы, в тот момент, когда я спустился по мрачным ступеням в его обитель. Воспоминания о тех днях намеревались вновь нахлынуть на меня, но я быстро отогнал их, ибо сейчас было не до них.

— Вавилон? — прохрипел Себекхотеп, оправившись от шока.

— Тебя что-то смущает? — решил вставить слово я, слегка приподняв брови.

Египтянин кинул на меня настороженный взгляд, словно только сейчас заметив мое присутствие:

— Да, господин Саргон. Еще как смущает.

Я ободряюще улыбнулся, чем привел того в замешательство.

— Тогда поведай нам, что именно, — а затем, не без ехидного удовольствия, добавил, — не стесняйся.

Пронзив меня недоброжелательным взглядом, Себекхотеп облизал губы тонким языком, а затем вновь переключил все внимание на Бастет, полностью позабыв о моем существовании. Нубийка продолжала горделиво восседать на троне, ничем не выдавая своих эмоций.

— Госпожа, могу ли я узнать подробности того, что вы намереваетесь предпринять?

— Будь по-другому, я бы не стала вас здесь собирать, верно? — нетерпеливо ответила она, — Довожу до сведения каждого — на севере идет война. Воинство хеттов, во главе со своим царем Мурсилисом, пересекло вавилонскую границу неподалеку от города Мари и движется в сторону столицы.

Пять пар глаз были буквально прикованы к Бастет, а их уши ловили каждое слово.

— Мы воспользуемся моментом и вынесем из великого города столько золота, что нам хватит на всю жизнь.

— И когда вы планируете начать? — спросил Себекхотеп.

— Послезавтра. На рассвете. Ибо медлить нельзя. Если мы не хотим, чтобы хетты разграбили Вавилон без нашего участия.