Опасный преступник (1986 - 1)

6.Глава. Охота в основном на оленя

Прошло еще полгода. Наступил февраль.

На работе дела шли отлично. Плезенс предлагал повышение, но Уинстон отказывался. Он не хотел никем руководить. Он встречался с Бонни и был счастлив.

Содержанка отличается от жены или любовницы тем, что у нее всегда хорошее настроение и никогда не болит голова. Еще она всегда отлично выглядит и никогда не будет пилить шею, на которой сидит.

Бонни с удовольствием разделяла досуг, который мог предложить Уинстон. Ходила за компанию на охоту и в шахматный клуб. Научила его играть в бридж, и они иногда играли пара на пару с семейными шахматистами.

Кроме того, она предложила и свои варианты развлечений. Уинстон начал ходить с ней и в бассейн и научился плавать. Оказывается, в Лондоне есть бассейны для профессиональных спортсменов, которые раз в неделю пускают поплавать почтенную публику.

К немалому удивлению, он открыл для себя мир живой музыки. От камерных соло-концертов до американских мюзиклов. Он любил английский язык и ценил как мастерство поэтов, так и мастерство певцов. Даже американских, с их забавными акцентами. Правда, по песням частенько проходилась ножницами цензура, зато в музыку цензура не лезла. Какой смысл отменять, например, си-бемоль или шестую струну?

Бонни умела готовить, и Уинстон всегда с удовольствием обедал у нее. Раньше он думал, что чувство вкуса дано человеку, чтобы отличать более-менее съедобную пищу от вконец испорченной, а не для удовольствия. Его способности к кулинарии ограничивались умением не сжечь полуфабрикаты. Впрочем, многие холостяки этого не осиливали и жили с мамами хотя бы чтобы приемлемо питаться.

Она никогда не пыталась его обидеть и хвалила по любому поводу, поднимая самооценку до разумных пределов. В плане, старомодно выражаясь, интимных отношений жизнь тоже наладилась. С Бонни все происходило как-то легко и непринужденно. Как с Джулией, только без необходимости постоянно оглядываться. Шаг вниз от простого синего комбинезона – и вы никому не интересные пролы. Шаг вверх – и всякие проверяшки и активисты, глядя на вас краешком глаза и завидуя, изображают из себя трех китайских обезьян. Чтобы потом отыграться на тех, на ком разрешат.

Изменилось отношение к себе. Он начал стильно одеваться. Пошил классический костюм для визитов в приличные места. Обзавелся старомодным полосатым купальником для бассейна, похожим на борцовское трико. Купил винтажные немецкие наручные часы. Перешел с одноразовых лезвий сначала на опасную бритву, а потом на rolling blade, непревзойденную вершину довоенных бритвенных технологий.

Казалось бы, если в стране дефицит бритвенных лезвий, зачем требовать от партийных обязательного бритья? Ходили бы с бородами, как пролы, подравнивали бы в парикмахерских. Но американцы брились одноразовыми лезвиями, и Эйрстрип Ван, как самая лояльная провинция, подражала старшим в меру своих скромных возможностей. Официально разрешалось носить усы, потому что Большой Брат на всех портретах изображался с усами. Но как раз поэтому партийные избегали изображать на своих жалких физиономиях карикатуру на первое лицо.

Сбережения, накопленные за период одиночества, медленно и неизбежно таяли. К тремстам долларов, которые он каждый месяц отдавал Бонни, добавлялись возросшие расходы на себя и полная оплата совместных развлечений. Сверх того, он часто дарил Бонни цветы или какие-нибудь приятные мелочи, а на праздники покупал подарки у ювелира.

Но Уинстон был счастлив. А деньги? Деньги будут. Просто надо больше работать. Сбережения? Пенсия? До пенсии двадцать пять лет. Глядя на стариков, Уинстон задумывался о том, стоит ли добровольно жить до такого возраста. Всегда можно пойти в аптеку и купить какой-нибудь отравы. По слухам, многие старики так и делали. Или им помогало новое поколение, решавшее свои жилищные проблемы. В конце концов, война так и не собиралась заканчиваться. В любой прекрасный день, хоть прямо сейчас, могла прилететь гиперзвуковая ракета с ядерной боеголовкой и положить конец мечтаниям наивных дурачков о беззаботной жизни на пенсии. Если, конечно, и правда существуют такие люди, которые считают, что на пенсии легко живется.

Уинстон подумал, где бы он мог найти дополнительные доходы. И придумал. Только эту идею не стоило подавать через Плезенса. Надо идти с ней лично к Мерфи.

Не так-то просто встретиться с Боссом в неформальной обстановке. Уинстон решил пересечься с ним на оленьей охоте.

Охота на оленя Бонни не нравилась. Фазан просто глупая птица, а олени добрые, и у них красивые глаза. Если на оленя не охотиться самому, то на оленьей охоте неинтересно даже просто присутствовать за компанию. В отличие от фазанов, олени не вылетают из леса всем стадом и не дают стрелять по себе с фазаньей дистанции. За оленем надо ходить. Или ездить верхом. Или сидеть в засаде. Любой вариант никак не похож на светское мероприятие с церемониями и ритуалами. Никто не таскает за собой девушку, когда идет за оленем.

Впрочем, ни Уинстон, ни Бонни не могли бы пойти на оленя когда вздумалось. Они не имели отношения к авиационной промышленности и считались кандидатами в члены клуба с правом охотиться только в компании с кем-то из действительных членов.

Мерфи, хотя и состоял в клубе, водил личное знакомство только со Стивеном Дадли и с председателем Эллиотом, отставным генералом от авиации. Остальные члены клуба, представители промышленной интеллигенции, вежливо с ним здоровались, но не стремились к более неформальным отношениям. Уинстон тоже не стал в достаточной степени своим. Он чувствовал, что его, как сотрудника своего Министерства и человека с хорошим высшим образованием, считают несколько ближе к кругу авиаторов, чем необразованного теневика-ирландца, выходца из низов общества. Но не более того.

Уинстон попытался попасть на оленью охоту со Стивеном, аргументируя тем, что он умеет стрелять из винтовки. Чтобы восстановить навык, он записывался на уроки стрельбы в клубе, и неплохо восстановил. По крайней мере, в стоящего на месте оленя бы не промазал. Стивен оленями не интересовался, предпочитая дробовик и стрельбу навскидку. Пообещал при случае попросить Мерфи взять с собой Смита, но положительного решения не гарантировал.

Прошел месяц, пока Уинстону на работу не позвонил Стивен и не сообщил, что Мерфи согласился взять новичка под свою ответственность. Стивен недвусмысленно намекнул, что со стороны Мерфи это не более, чем акт вежливости, который ему ничего не стоит. И если окажется, что Уинстон имел умысел вовсе не поохотиться, а пристать с какими-то просьбами, то все будут очень недовольны.

Уинстон приехал в усадьбу первым же утренним поездом. Мерфи прибыл чуть позже на темно-синем «Джип-Чероки» с американскими номерами. Все боссы Теневой Стороны ездили с американскими номерами, чтобы дорожная полиция их не останавливала.

- Уинстон, собирайтесь, - сказал Мерфи, - Не будем разводить церемонии.

Уинстону егерь вынес переломку с ружейным ложем и нарезным стволом, себе взял обычный армейский Ли-Энфилд с болтовым затвором и магазином. Мерфи достал из машины охотничью винтовку с двумя спусковыми крючками и оптическим прицелом.

- Какое интересное оружие, - сказал Уинстон.

- Маузер шестьдесят шесть. Прицел Цейс, восьмикратный, - ответил Мерфи.

- Как Косми, только винтовка? Полуавтомат?

- Нет, прямоход, - Мерфи передернул затвор назад-вперед без поворота, - И подешевле.

- А двойной спуск зачем?

- Шнеллер. Можно стрелять с обычным спуском, а можно сначала нажать шнеллер, после этого спуск сработает от легкого прикосновения.

Все трое повесили оружие за спину и взяли в руки опоры для стрельбы. Два шеста, скрепленные винтом и с ремешком сверху.

Охота не сводится к выстрелу. Главное – подойти на расстояние уверенного поражения цели, а олень может и не дать шанса горожанам, которые ходят по лесу как шагающие экскаваторы, топая и ломая ветки. Многие профессиональные охотники убеждены, что умение подойти поближе это показатель мастерства. Но у почти всех горожан навык подойти поближе отсутствует в принципе, поэтому городские охотники меряются сложными выстрелами. Чем с большего расстояния взял оленя, тем больше ты молодец.

Здесь желания вступают в конфликт с возможностями и с правилами охоты. Насколько хорошо товарищ охотник стреляет с рук? Оставлять подранков нехорошо. Если нет уверенности, лучше промазать. Или вовсе не стрелять попусту. И тут на сцену выходят всякие подставки для ружья и оптические прицелы, которые существенно увеличивают эффективность стрельбы стоя ипозволяют увеличить дистанцию уверенного поражения цели достаточно для того, чтобы при случае похвастаться сложным выстрелом.

На землях клуба водилось два вида оленей: благородный и пятнистый. В отличие от фазанов, которые не отходили далеко от кормушек, олени свободно перемещались между территориями разных землевладельцев. Может быть, честный английский олень и согласился бы не нарушать границы, но границы между угодьями не отмечались на местности разметкой, понятной для оленей.

Егерь повел гостей по тропинке. Пару раз Уинстон заметил, как в кустах мелькнули пестрые перья, а из-под ног Мерфи из обычной кочки с травой вылетела испуганная серая курица. Фазаны, пережившие охотничий сезон, зимовали в родном лесу.

- Благородный, - сказал егерь, остановившись и глядя вдаль, - И немаленький.

Уинстон пригляделся. Они стояли на краю леса перед длинным узким полем. Вот стадо косуль, но охота не на них. Вот какие-то олени, но далеко.

Егерь вытянул руку, навел на оленей поднятый большой палец.

- Триста. Далеко.

Мерфи кивнул. Охотники осторожно двинулись вперед. Благородные не стали дожидаться и ушли по своим оленьим делам. Зато на их месте появились пятнистые. Пятнистые поменьше, и к ним надо подходить ближе.

Охотники снова зашли в лес и двинулись по краю, потеряв визуальный контакт. Вышли. Егерь поднял руку, и все остановились.

- Смотри какой, - шепотом сказал он, вытянул руку и добавил, - Сто восемьдесят.

Уинстон видел только троих пятнистых, и даже палки ставить не стал.

- Дальше и левее, - сказал Мерфи, укладывая карабин.

Егерь подал бинокль, и Уинстон наконец-то разглядел большого рыжего оленя на фоне леса. Мерфи поставил свою опору буквой Х, положил винтовку на слегка провисающий ремешок, тщательно прицелился, замер и плавно выжал сначала шнеллер, потом спуск.

Большой олень упал. Пятнистые услышали выстрел бросились наутек.

- Четко в сердце, - сказал егерь, когда охотники подошли к добыче, - Кто хочет потренироваться в разделке?

- Давай ты, - ответил Мерфи, - Так быстрее. Сейчас еще одного отстреляем, потом туши соберем.

Егерь вытащил нож и ловко вспорол шкуру на брюхе. Пара минут, и олень выпотрошен. Главное – быстро удалить внутренности, это делается прямо на месте. Снять шкуру и разделать тушу можно и на базе.

- Видите эти отметины на шкуре? – спросил Мерфи.

- Да. Как дробью попали, - ответил Уинстон.

- Это и есть мелкая дробь. Браконьеры стараются сначала покалечить животное, потом добить. Но не всегда получается.