Клубок со змеями

Глава 3

С угрюмым выражением на лице, я окинул взглядом то, что осталось от некогда внушительных запасов вина. Воистину это было жалкое зрелище. Всего лишь пять кувшинов на десятерых человек, двое из которых ранены и нуждаются в поддержании сил.

— Проблема куда весомее, чем казалась, — пробормотал я вслух, склоняясь над сосудами и забирая один из них, — похоже, придется нелегко.

Вытащив зубами крышку, я сделал один маленький глоток. Сухость во рту немного спала, но до конца не прошла. Я с трудом удержался, дабы не выпить еще. Вздохнув, уже, было, собрался выходить из шатра, как вдруг услышал приглушенные голоса снаружи.

— Мы закончили?

— Да. Осталось только разобрать палатки и можно выдвигаться.

— Я слышал, у нас напряженная ситуация с водой.

— Именно. Поэтому нельзя тут задерживаться. Пять кувшинов с вином на десятерых это маловато.

— Так, может, стоит решить эту проблему?

— Каким образом? Пить мочу? — раздался нервный смешок.

— Не совсем. Представь, что нас станет меньше десяти. Тогда и вино беречь не придется.

Я весь напрягся. Тихо, стараясь не выдать своего присутствия, подошел к стенке шатра и встал на колени, пытаясь ловить каждое слово.

— И кого же предлагаешь пустить на корм стервятникам? Может себя самого?

— Прикончим Бастет и ее дружка-калеку.

— Ты перегрелся на солнце? — разговор перешел на шепот, так что пришлось максимально напрячь слух.

— Вовсе нет. Раненые потребляют слишком много жидкости.

— И ты думаешь только об этом?

— А о чем мне еще сейчас думать?

— Например, о том, что только Бастет знает, где спрятаны сокровища Азамата.

— Я ожидал, что этой тайной располагают больше людей.

— Располагали. Но, вот незадача, позавчера они все дружно отправились на службу к Нергалу[72], и теперь в живых из посвященных осталась лишь она.

— Проклятие. Я, конечно, люблю приносить жертвы Нергалу, но в этот раз он забрал слишком многих.

— Похоже на то.

— Можно выпытать из нее сведения.

— Что?

— Сведения. У Бастет. Насчет тайника.

— Попробуй. Она не из тех, кто выдает тайны, даже под угрозой смерти. Бастет прекрасно понимает, что убив ее, мы не получим ничего.

— И почему Азамат не рассказал про место схрона всем?

— По той самой причине, которую мы сейчас обсуждаем, хотя за такие разговоры нас могут прирезать, если услышат. Чтобы никто даже посметь не мог выступить против Главы. Расположение тайника с сокровищами знали лишь те, кому Азамат доверял.

— Видимо, зря он доверял Бастет.

— Кто же знал, что она влюбится в этого ремесленника.

— Ты его хорошо знаешь?

— Нет, но, со слов Гасана, голова у него соображает неплохо.

— По сравнению с Гасаном, мы все мудрецы.

— Ну, здесь согласен, — послышался смешок.

— Так давай прижмем этого Саргона. Если Бастет не хочет его терять, то она все нам поведает.

— Опасно. Может, она и испытывает к нему чувства, но где уверенность в том, что они сильнее привязанности к сундукам сокровищ?

— И что же тогда делать?

— Пока то, что они прикажут.

— Неужели тебе не хочется завладеть всеми богатствами Азамата?

— Честно сказать, меня устраивает та доля, что я имею.

— Ну, а я бы попробовал.

— Без меня, Кривое Серебро.

— Как скажешь, — раздался приглушенный смех, — но лучше, чтобы ты никому не рассказывал о нашем разговоре. Для твоего же блага.

— О каком разговоре?

— Все правильно, все правильно, — вновь смех, — пойдем, надо разобрать эти дурацкие палатки. Кстати, видел Тарару? Он чем-то озлоблен и косо посматривает на того ремесленника... — их голоса, как и шаги, стихли в отдалении.

Несколько минут я продолжал стоять на коленях, не замечая, как сильно затекли ноги. Пот выступил буквально на каждой клеточке тела, покрыв его мерзким и липким слоем.

— Кажется, у нас гораздо больше проблем, нежели я представлял, — наконец, прошептал я, поднимаясь и с трудом передвигая ступнями. В них тут же вонзились десятки «иголок». — И эта проблема самая серьезная.

Осторожно выглянув из шатра, и никого не заметив, я поспешил вернуться к Бастет. Приходилось сдерживать себя, дабы не сорваться на бег.