Свет в окне напротив

Неоспоримый аргумент

Не останавливаясь, я прошёл переулок насквозь, свернул за угол и аппарировал на крыльцо чёрного хода… Мордредовы конспиративные игры! Сбросил пакеты на пол и, наконец, достал палочку. «Хоменум Ревелио!»

Один человек. В гостиной.

Семь ступенек. Ещё семь. Параноик! Зачем понадобилось запирать дверь внутри дома, защищённого всеми возможными средствами? Да открывайся уже!

Окно напротив сияло ярким тёплым светом. Шторы были задёрнуты неплотно.

Гермиона Грейнджер разбирала вещи. С тем сосредоточенным выражением лица, которое появлялось у неё в минуты решения достаточно сложной задачи…

Кажется, всё в порядке. Во всяком случае, существенных изменений я не заметил. Кожа стала смуглее, волосы выгорели на солнце, и каштановый превратился в ярко-медный. Очевидные вещи. В Австралии лето. Они месяц провели на пляжах… Они. Так. Что я собирался делать? Да, надо вернуться в кухню, разобрать пакеты с едой.

Из сумки Грейнджер показался край крупного плоского предмета. Опять таскала с собой чей-то портрет? Она с явным отвращением взглянула на непонятную вещь и извлекла её целиком. Ярко раскрашенная доска. Вероятно, чей-то не слишком удачный подарок на память. Важнее то, что на сумке заклятие незримого расширения, а значит, с магией у Грейнджер всё в порядке.

Где-то на улице грохнул залп салюта. Лондонцы неутомимы в изобретении праздников!

Грейнджер обернулась к окну. Улыбнулась. Я поймал её взгляд. Радости в нём не было. Усталость, огорчение и что-то неприятно знакомое. Очень знакомое: упрямая убеждённость в собственной правоте. Что ещё могло случиться? И где её хвалёные друзья? Разве у нормальных людей не принято встречать близких, вернувшихся из долгого путешествия? Смотреть фотографии, получать сувениры? А Уизли? Не то чтобы я жаждал его увидеть, но…

Грейнджер подошла к окну. Я инстинктивно отступил в тень. Но она всего лишь подняла раму и снова ушла вглубь комнаты. Сейчас ещё и простынет, глупая девчонка. Опять начнет пить эту магловскую гадость… У Малпеппера, кстати, закончилось даже Бодроперцовое. Надо будет выслать ему партию.

Я зашторил окно и вышел из лаборатории. В кладовой не было света, но мне всегда удавалось найти здесь всё, что угодно. Даже с закрытыми глазами.

Когда я впервые понял, что хочу заниматься именно зельями? В тот день, когда впервые увидел мать за работой. Это было красиво. В этом была тайна. И сила.

Когда Дамблдор спросил: «А что я получу взамен?» — я с ужасом ждал приказа навсегда оставить зельеварение. Смешно. Разве мог Альбус поступить так недальновидно?

Так. Вот оно — Бодроперцовое. Две коробки. На следующей неделе надо будет ещё сварить модифицированного Укрепляющего для Хогвартса. Минерва заказывает его в марте, но в прошлом году мадам Помфри не хватило запасов…

…А Грейнджер однажды сказала Поттеру, что дружба важнее волшебства. Смею надеяться, что теперь друзья уже собрались своим тесным кружком, выслушали короткий рассказ мисс Защитницы эльфов про поездку и длинный — про её новое судьбоносное решение…

Бодроперцовое заняло своё место на столе для доставки заказов, а я не удержался и снова выглянул в окно.

Грейнджер по-прежнему была одна. Сидела на полу перед сумкой, вертела в руках небольшой бумажный прямоугольник. Фотография? Да, фотография. Прикоснулась к ней, будто погладила. Родители? Разве она не собиралась вернуться с ними? Не удалось решить вопрос с документами? Или зелье дало откат? Исключено. В письме она ясно дала понять, что план сработал. Разве что отсроченная реакция? Нет. Не похоже. Грейнджер всего лишь расстроена, но не в отчаянии.

Да что же это такое? Торчу у окна, подглядываю, как мальчишка. Крупный специалист по эмоциям Гермионы Грейнджер! Кстати, меня дожидается отчёт об использовании зелья. Можно сходить за ним прямо сейчас и выяснить всё, что интересует.

«О, профессор Снейп, вы караулили меня всё это время? Как мило! Вот мои записи, вот моя благодарность, и шагайте отсюда к… Поттеру!»

Отправиться к Поттеру? Как скажете, мисс Грейнджер.

Через десять минут я аппарировал в сквер у площади Гриммо. Дверь распахнула миссис Поттер. На её лице проступило вежливое недоумение:

— Профессор Снейп? Мы ждали вас завтра.

— Я не займу много времени.

После секундного замешательства, меня всё же впустили внутрь.

— Гарри в столовой. Прошу вас, проходите. Извините, у меня цыплёнок в духовке, — миссис Поттер умчалась в кухню, одарив меня многозначительной улыбкой. Ещё бы. Старина Снейп докатился до того, что навязывает свое общество. Смех, да и только.

В коридоре второго этажа стало понятно, что улыбка означала кое-что другое. Но уходить было поздно.

— Добрый вечер, господа, — произнёс я, входя в памятную комнату.

Стол вернули на место, раму от портрета унесли, но проплешину на паркете устранять не стали. Героический книззл мирно дремал на буфете. В самом буфете рылся Поттер, а на диване вольготно раскинулся Рональд Уизли. Браво, Снейп! Блестящее попадание в глупейшую ситуацию.

— О! Здравствуйте, профессор, — Поттер вынырнул из-за дверцы буфета с чашками в руках и преувеличенно восторженно сообщил: — А мы тут… То есть… как вы здорово угадали! Рон вернулся! В смысле, с Гермионой…

Он замолк, подыскивая безопасные слова.

— Вижу. С благополучным возвращением, мистер Уизли. Давно прибыли?

— Пару часов назад, — невнятно ответил тот. — Проводил Гермиону и решил зайти к Гарри.

Рот мистера Уизли был занят большим куском яблока, а его мозг в это время активно решал: нужно ли при моём появлении вставать? Впрочем, судя по статичному положению тела в пространстве, проблема представляла чисто теоретический интерес.

— Ясно. Мистер Поттер, понимаю, что не вовремя, но у меня изменились планы на ближайшее время. У вас, как я понял, тоже. Хотел передать обещанные конспекты. Судя по тому, что вы сумели использовать мои записи в учебнике зельеварения, это вам тоже пригодится. Здесь все семь курсов.

Я протянул ему стопку тетрадей. Поттер взял их едва ли не со священным трепетом.

— Я… мне… спасибо, профессор.

— Не о чем говорить, — ответил я Поттеру и, чтобы не продолжать обмен любезностями, обратился к его приятелю:

— Как вам Австралия, мистер Уизли?

— Отлично, — отозвался он, наконец-то закончив жевать и размышлять. — То есть, сначала всё было плохо, потом зелье сработало, и всё стало хорошо. И даже больше. А ещё кайтинг! Это даже круче, чем квиддич!

Свой подробный отчёт Уизли подкрепил яркими зрительными образами. Я узнал, как подтягивать планку в зените, увеличивать тягу и скользить вдоль края ветрового окна. Именно это меня всегда интересовало. Крайне полезная информация.

Распахнулась дверь, в комнату вошла миссис Поттер с подносом в руках.

— Так и знала, — возмущённо сказала она. — Мальчики, на вас совершенно нельзя рассчитывать. Гарри, я просила тебя достать сервиз, помнишь? Рон — вставай, разрезай пирог. Извините, профессор, сегодня всё шиворот-навыворот, чай раньше ужина, и всё из-за моего братца.

— Не стоит беспокоиться, миссис Поттер, мне уже пора, — попытался отказаться я.

Но Джинни Поттер была неумолима.

— Даже слушать не хочу! Планы всегда можно поменять. Например, у нас на сегодня был запланирован романтический вечер, а вместо этого из камина без предупреждения вывалился Рон. А уж если вы нашли время добраться сюда, то полчаса у вас точно есть. Рон ещё ничего толком не рассказывал. Разве вам не интересно послушать о своём зелье? Садитесь за стол!

Последняя фраза прозвучала как приказ. Я сел.

Поттер взглянул на меня весело и немного виновато. Развёл руками:

— Так и живём!

— Доминирование женщины ведёт к деградации семьи, — внезапно изрёк Уизли с тяжёлым вздохом.

Поттеры озадаченно переглянулись.

— Браво, мистер Уизли! — восхитился я. — В книжке прочитали? Похоже, вы всерьёз готовитесь к супружеской жизни.

— На войне и в любви все средства хороши, профессор, — добродушно отозвался он, отодвинувшись от стола вместе со стулом. — Вы знаете толк в войне, а я... — Уизли прервался, чтобы медленно и со вкусом потянуться. Его рубашка задралась, демонстрируя голый живот. Я поморщился. Уизли поймал взгляд, нагло ухмыльнулся и…

…— Ты гений, Рон. Ты понимаешь, что ты гений?! Это чудесно!

Гермиона Грейнджер смотрит с восхищением, под ярким солнцем волосы полыхают красно-золотым пожаром, но глаза сияют ещё ярче.

Тонкие руки обвивают мою шею и мягкие тёплые губы легко касаются моих губ. Долю мгновения я пытаюсь отстраниться, но потом прижимаю её к себе, провожу рукой по узкой спине, зарываюсь рукой в волосы…

…Кровь застучала в ушах, рука вцепилась в палочку.

Уизли мотнул головой, и воспоминание развеялось.

— … а я — в любви! — как ни в чём не бывало закончил он. — В мире должно быть равновесие… Эй, Джинни, нас выпнули в четыре утра. У меня есть шансы дождаться того, что так вкусно пахнет, или я не доживу и умру от голода?

Миссис Поттер одарила его выразительным взглядом, но ответила почти спокойно:

— Если не будешь нарываться на неприятности, то доживёшь… Профессор Снейп, не уходите, ладно? И не давайте ему рассказывать без меня. Не больше десяти минут, обещаю.

Она выпорхнула за двери.

Холодная волна окклюменции накрыла разум — почти забытое ощущение. Не давать Уизли рассказывать? С удовольствием. Могу наложить Силенцио. И Петрификус, чтобы наверняка.

«Вы думаете, что я должна помириться с Роном? Это нормально?»

Что я тогда ответил мисс Грейнджер? Кажется, обошёлся общими словами? Напрасно. Совершенно напрасно.

Тишину решил разрядить Поттер:

— Представляете, профессор, родители Гермионы решили остаться в Австралии.

— Угу, — Уизли налил себе чаю и водрузил себе на тарелку едва ли не половину пирога. — Оказывается, они всегда хотели туда уехать, а Гермиона лишь ускорила события. Они сразу это сказали, чуть ли не на следующий день, как всё вспомнили. Честно говоря, я был немного не в себе от этой новости, а Гермиона такая: «Всё нормально, Рон, успокойся»… А что нормального? После этого я старался бывать у них пореже.

— Как это «бывать пореже»? — удивился Поттер. — Вы жили не у Грейнджеров?

— Во-первых, они теперь насовсем Уилкинсы, — Уизли закатил глаза, — во-вторых, дом слишком маленький. Когда я заведу свой дом, он будет большим. Очень большим. Хотя бы таким, как этот. Гермионе, конечно, придётся нелегко, но она ведь женщина, куда ей деваться? Привыкнет.

Поттер осторожно поставил кружку с чаем подальше от себя и с недоумением уставился на Уизли. Не удержался и покосился на кота. Тот продолжал спать.

— Какая интересная тема, — процедил я. — Не останавливайтесь, пожалуйста, мистер Уизли!

Уизли не понял издёвки.

— А что? Я ей ещё в прошлом году говорил: «Зачем тебе эти ТРИТОНы? Кому ты хочешь что-то доказать?» Женщина должна быть в семье. Вон, Флер у Билла даже в Турнире участвовала, а теперь уже родила, слышали? Девчонку. Мама счастлива. Я думаю, у нас будет трое… Нет, лучше пятеро. Чтобы ни о какой карьере даже мысли не возникало.