Свет в окне напротив

Разбор полётов

Часы пробили два, а мы по-прежнему ждали. С каждой минутой мне становилось все тревожнее.

— Что ему нужно от Снейпа, я понимаю, — задумчиво проговорила Джинни. — Но при чём здесь ты? Неужели из-за Крама?

— Нет, — я с трудом заставила себя ответить, — просто он нашёл ниточку, которая привела его к цели.

— А если бы ты сама открыла конверт?

— Думаю, он зачаровал печать на Метку. В лучшем случае, письмо бы просто самоуничтожилось. Но учитывая его приверженность к Тёмным Искусствам, могло быть гораздо хуже.

— Как думаешь, он собирается угрожать или просить?

— И то и другое, наверное.

— Интересно, чем можно припугнуть Святую Сволочь?

— А мне интересно, Джинни, за что ты так не любишь профессора Снейпа? Ты же теперь знаешь, что он был на нашей стороне!

Она посмотрела на меня рассерженно, почти гневно.

— За что не люблю? За то, что он жив, а Фред — нет. За то, что такие как ты и Гарри, вообразили себе невесть что и вознесли его до небес. Новый герой. Он легко мог подделать любые воспоминания, включая те, что отдал Гарри. А сейчас они, якобы, дружат. Плачу от умиления. Каждую пятницу. А потом в наш камин влетает Грейнджер, которая весь год вела себя как под Империусом, бросила моего брата, слиняла в неведомом направлении... И выясняется, что она тоже без ума от Северуса. И работает на него. Ночами. И молчит, вместо того, чтобы тараторить без умолку. При этом жутко краснеет, когда при ней кто-нибудь упоминает летучую мышь. Вот, опять!

Как и следовало ожидать, я покраснела, хотя и попыталась сохранить непроницаемое выражение лица. Джинни удовлетворённо хмыкнула. Отвечать на её вспышку было бессмысленно. Всё, что она говорила, было вызвано болью от смерти Фреда и, немного, ревностью. Если честно, то меня тоже резануло от слов, что Снейп и Гарри дружат. Со мной он оставался подчеркнуто отстранённым. Кроме того странного вечера, когда...

— Джинни, а ты много сказок знаешь?

— Думаешь, что так незаметно сменила тему разговора?

— Ну, я вдруг вспомнила одну сказку. А теперь не могу понять, где могла на неё натолкнуться. Про четырех братьев и мантикору.

— Это про слизеринца, который спас своих соседей, потому что всем наврал? Дурацкая сказка. Не представляю, где ты могла её прочитать. У нас она завелась от тетушки Мюриэль. «Забытые сказки барда Бидля». Мама хотела выбросить, а папа посмеялся и сказал: «Пусть будет». И при чём здесь... — Джинни вдруг замолчала и в её глазах заблестели озорные искры.

Но мне было не до очередной смены её настроения.

Значит, это не сон! Снейп тогда действительно весь вечер сидел рядом, слушал бред про сказки моего детства и рассказывал свою сказку. Просто потому, что мне было страшно. Теплая волна чего-то безымянного разлилась по венам. «Околдовывая чувства, порабощая разум», — вспомнила я.

— Ты влюбилась, — констатировала Джинни, — в слизеринского Бэтмена.

— Бэтмена-то ты откуда знаешь? — этот вопрос показался мне безопаснее.

— О, у кузена Дадлички огромный выбор комиксов. Мы были у них уже дважды. Он такой милый, по-своему. Давай не будем отвлекаться от темы. Ты влюбилась?

Моя единственная подруга имела право знать правду. Вот только я не знала, в чем эта правда заключается.

— А что значит «влюбилась»? Когда мне было десять лет, родители привезли меня во Францию. И я впервые увидела океан. И влюбилась. До дрожи в коленях и слёз в глазах. Океан не хотелось анализировать, читать про него умные книги и определять плотность воды. Хотелось смотреть на него и восхищаться тем, что он просто есть, а я на короткое время оказалась рядом... Понимаешь?

— Нет.

— Вот и я не понимаю.

Джинни ошеломлённо смотрела на меня.

— Ну, ты попала! И давно это у тебя?

— С октября, наверное. Работаю у него с октября. Я расскажу всё, что можно, обещаю. Только потом, когда они вернутся. Ты уже приучила себя не паниковать, а я ужасно боюсь.

— Всё обойдётся, Гермиона. Вот увидишь. Они вернутся. А тебе теперь понадобится железное самообладание. И то, чему ты меня учила про Гарри... И навыки окклюменции.

Я покачала головой. Мысль о том, что Снейпа можно заставить влюбиться в ученицу, была более чем нелепой. Попросите океан ответить взаимностью на ваши чувства... Но Джинни не любила сложные метафоры, образы и притчи.

— Джин, я помню всё, что Гарри сказал о Снейпе Волдеморту. И не собираюсь его завоевывать. Я вообще не собираюсь ничего предпринимать. Это как простуда: рано или поздно сама закончится.

Декларация прозвучала убедительно. И я решила принять последний тезис за рабочую гипотезу.

Дверь в столовую бесшумно открылась, и на пороге появился Косолап. Он ещё больше растолстел и выглядел вполне довольным жизнью. Окинув меня подозрительным взглядом, он сделал пару кругов вокруг кресла и принюхался.

— Косолап, — жалобно сказала я, — ты единственный мужчина, который делил со мной квартиру и еду. А эта умудрённая жизнью и опытом матрона утверждает, что если я не буду показывать, как мне тебя не хватает, то ты вернёшься.

Кот вспрыгнул ко мне на колени, потоптался, отыскивая правильное положение в пространстве, и улегся, мурлыча басом.

— Смотри, Гермиона, — голос Джинни вернулся к знакомым насмешливым интонациям, — твой полукниззл со мной согласен.

В этот момент Косолап спрыгнул на пол и рассерженно зашипел. Мы вскочили, сжимая в руках волшебные палочки. Хлопнула входная дверь, и в прихожей послышались раздражённые голоса.

Джинни метнулась из комнаты первой. Но сразу же застыла на пороге, прошептав:

— Мне и здесь прекрасно слышно!

Проблем со слышимостью действительно не было. Снейп и Гарри ругались.

— ... Если бы не своевременная «помощь» авроров, Поттер, этой идиотской погони удалось бы избежать.

— Разумеется! Вы бы до сих пор держали своего приятеля под Империусом, и гадали, как из этого выкрутиться.

— Я бы нашёл способ. Но, в отличие от ваших узколобых коллег, не забыл бы применить «Инкарцеро».

— Если бы мы знали, что имеем дело с анимагом...

— Несомненно. Каждый преступник должен сообщать о своих сильных сторонах в письменном виде за два дня до задержания! Восемь идиотов, не считая вас, упустили одного волшебника!

— Кстати, об умственных способностях: перепутать крыло и метлу мог человек с исключительно безупречной логикой!

— При чём здесь логика? Видимость была почти нулевая!

— Мне казалось, что из нас двоих, очки ношу я, профессор!

Голос Снейпа стал опасно тихим:

— Намекаете, что я специально дал ему уйти?

Джинни тряхнула волосами и деловито сообщила:

— Теперь — пора!

Она влетела в холл, стараясь производить как можно больше шума, и воскликнула:

— Как приятно слышать ваш голос, профессор Снейп. Он стал ещё более выразительным!

Снейп резко повернулся, но Джинни не дала ему ответить, обратившись к Гарри:

— А ты, Гарри, вообще забыл о гостеприимстве — держишь гостя на пороге. То, что Каркаров сбежал — еще не повод устраивать здесь конкурс на лучшее оскорбление.

Повисло минутное молчание. Потом Гарри озадаченно спросил:

— А откуда ты знаешь, что это был Каркаров?

— Ну, во-первых, не забывай, что я — жена аврора.

— А во-вторых?

— А во-вторых, это Гермиона догадалась! Если бы вы еще часик побегали, она бы меня заставила всю цирюльницу выучить или как ее там...

— Кириллицу, Джинни! — мой собственный голос показался мне хриплым и бесцветным.

— Точно! Слышите, Гермиона уже простыла и охрипла. В коридоре сквозняк! А Кричер как раз приготовил горячий обед для полуночников.

Снейп посмотрел на меня. Я наспех соорудила мысленный щит. Не хватало ещё ему узнать, о чем мы тут болтали. Но, похоже, внутренний мир Гермионы Грейнджер волновал профессора в последнюю очередь.

— Знаете, Поттер, — уже нормальным голосом проговорил он, — по крайней мере, в выборе жены вы не ошиблись!

— Знаю, профессор, — ответил Гарри и улыбнулся Джинни. — Идемте обедать!

После небольшой паузы Снейп кивнул, и странная компания прошла в столовую. Следуя за ними, я обиженно пробормотала себе под нос: «А про Каркарова все-таки догадалась я!»

* * *

«Я прожил несчастливую жизнь...» Эта глупейшая фраза, достойная нытика из бульварного романа, крутилась в моей голове в тот момент, когда я сдернул Поттера с метлы, перепутав его в тумане с Каркаровым. Что бы ни думал на этот счет мальчишка, отпускать Игоря я не собирался, потому что загнанный в угол зверь — смертельно опасен. И всё-таки испытывал сожаление, понимая, что арест моего «старинного друга» в итоге с большой вероятностью приведет меня в Азкабан. Сожаление... потом раздражение, вперемешку с весельем во время скандала в холле. И почти восхищение от блестящей выходки младшей Уизли, теперь уже миссис Поттер. Эмоции прорывались в мой разум с восторгом вандалов, громящих Рим. А я не предпринимал никаких защитных мер. За одним исключением. Это исключение сидело теперь напротив меня за парадным фамильным столом Блэков, старательно прикрываясь окклюменцией и тихо надеясь, что я посмотрю на неё и объясню всё, происшедшее этой безумной ночью. Но разве я мог объяснить мисс Грейнджер, что именно её наличие сделало меня уязвимым? Так полагал Игорь, и я вынужден был с ним согласиться. Выходка с Империусом была глупостью в духе Гриффиндора и никак не попадала под определение «холодный расчёт».

— Сэр, может всё-таки расскажем девушкам, что произошло? — голос Поттера был вежливым, но в нем сквозило знакомое нетерпение.

— Если вы так этого хотите, мистер Поттер, начните сами. А я вас поправлю, если возникнет необходимость.

Поттер неуверенно кивнул. Это было кстати. После энергичного диспута в прихожей, горло болело немилосердно и к беседе не располагало.

— Игорь Каркаров подделал собственную смерть. Изменил внешность. Вернулся в Лондон, рассчитывая, что профессор Снейп поможет ему с комфортом устроиться в новых условиях. В противном случае угрожал дать обличающие показания, намекнув, что... достаточно внимательно следит за его жизнью. Он вычислил адрес Гермионы и положил письмо для профессора Снейпа с просьбой о встрече на электростанции Баттерси в её почтовый ящик. Видимо, время встречи зависело от того, когда профессор откроет письмо, — Поттер вопросительно взглянул на меня. — Это так, сэр?

Я кивнул. Парень неплохо научился систематизировать факты. Да. Игорь отвёл мне двадцать минут на сборы. Он не назвал место, просто указав: «Там же, куда ты показывал дорогу одному глупому восторженному туристу». Вполне понятная предосторожность, для того, кто три года прятался в вороньей тушке от гнева волшебника, питавшего слабость к Протеевым чарам.

Мисс Грейнджер в очередной раз попыталась поймать мой взгляд. Я посмотрел сквозь неё. Мерлинов посох, как болит горло! И надо же мне было сорваться на крик, как глупому школьнику!

Поттер тем временем продолжал:

— Каркаров — анимаг, но авроры об этом не знали и упустили его при задержании. Когда мы попытались его догнать, то... поймали друг друга. Продолжать поиски в тумане было бессмысленно, а Метку невозможно засечь, пока он находится в вороньем обличии. В общем, мы решили подождать до утра. А, да! У него есть сообщница, которая сумела наложить на его сознание защитные чары, блокирующие легилименцию.