Случай в больнице

26 августа 2010 года

Больше всего на свете старший аврор Поттер не любил те дни, на которые выпадала его очередь принимать посетителей в Департаменте магического правопорядка. Он бы предпочёл получить три полновесных «Ступефая» на полевой операции, чем изображать из себя офисного клерка, выслушивая жалобы почтенного мистера Гримсби о фейерверках, которые запускают невоспитанные дети его соседей, и росте цен на мазь от ревматизма.

К тому моменту, когда Гримсби покинул кабинет, оставив на память едкий запах той самой мази и вдобавок кошачьей шерсти, Гарри Поттер был готов под любым предлогом сбежать со своего унылого рабочего места.

Но в дверь почти сразу постучали.

Стук показался неуверенным. Гарри представил себе сгорбленного старичка в старомодной мантии и колпаке, с тонким голосом и проблемой вроде боггарта в кухонном шкафу. Кстати, боггарт — это отлично. Можно будет оформить себе срочный вызов и перестать, наконец, бестолково просиживать штаны.

Полный симпатии к потенциальному избавителю, Гарри почти радостно пригласил:

— Входите!

Но аврору Поттеру было далеко до Шерлока Холмса. Новым посетителем оказался молодой мужчина в хорошем магловском костюме, с уверенным взглядом и решительными манерами.

— Добрый день, мистер Поттер, — спокойно поздоровался он. — Меня зовут Джон Фриман. Я врач. В нашей больнице происходят странные вещи...

* * *

Через полчаса Гарри Поттер вместе с новым знакомым шёл по Грейт-Ормонд стрит и уже в который раз пытался уложить в голове странные факты.

— Значит, вы уверены, что «Коллопортус» сработал как надо? — ещё раз переспросил он.

Фриман серьёзно кивнул.

— Абсолютно уверен. Запирающее заклинание — одно из немногих, которые я позволяю себе в госпитале. И до этого случая оно работало безотказно.

— А диагностические чары вы не используете? Или реанимационные заклинания? — не удержался от праздного любопытства Гарри. — Я понимаю, что Статут, но если речь идёт о жизни и смерти?

— Почти все медицинские заклинания неэффективны в отношении людей без магических особенностей, — сухо пояснил Фриман. — Приходится лечить с помощью магловской медицины. И поверьте, мистер Поттер, мы многого добились.

Помолчав, он продолжил:

— Так вот, как я уже говорил, всё началось после того, как медсестра однажды утром обнаружила незапертую дверь в мой кабинет…

История — даже после третьей попытки систематизировать факты — выглядела глупой и нелогичной. А главное, Гарри совершенно не представлял, что с этим можно сделать.

Несколько ночей подряд кто-то вскрывал дверь в кабинет доктора Фримана. Без малейших следов взлома, как магловских, так и магических. Даже после того, как хозяин кабинета стал накладывать на помещение запирающие чары. При этом на первый взгляд ничего не пропало. Шкафы с документацией оставались заперты, сейф с ценными вещами пациентов — тоже. Лекарств в кабинете не хранили. Подключать полицию администрация не захотела. Предположили, что проблема в самой двери и вызвали мастера. Он перебрал замок и, предсказуемо ничего не обнаружив, посоветовал сменить дверное полотно. Постепенно в отделении потеряли всякий интерес к повторяющейся странности. И тогда врач-волшебник Джон Фриман отправился за помощью в Департамент магического правопорядка.

— Возможно, просто чья-то шутка? — предположил Гарри. — Кто-то узнал, что вы волшебник, и решил разыграть?

— По-вашему, это смешно? — поинтересовался Фриман. — Насколько мне известно, среди персонала больницы нет других... людей с нашей особенностью. Из моих знакомых волшебников, а их немного, никто на такое не способен. При входе есть видеокамера. Я попросил охрану проверить записи. Ни в одну из ночей кто-либо посторонний в отделение не входил. Пожарный выход закрыт изнутри. Остаются только медсёстры, которых я знаю много лет, а также пациенты и члены их семей. Но уверяю вас, мистер Поттер, когда в больнице лежит ребёнок, его родители меньше всего думают о шутках.

Представив в больничной кровати Альбуса, Лили или Джеймса, спаситель магического мира и победитель Волдеморта внезапно почувствовал неприятную слабость в ногах и потряс головой, изгоняя нехорошие мысли. Пожалуй, даже Джорджу не пришло бы в голову развлечься в такой ситуации…

— Кстати, а что именно лечат в вашем госпитале?

Фриман улыбнулся.

— Почти всё, мистер Поттер. Мы пришли.

* * *

За исключением нескольких визитов к семейному доктору Дурслей, Гарри Поттер не бывал в магловских больницах. Тем более в таких огромных. Все пять этажей святого Мунго легко уместились бы в самом маленьком из корпусов этого больничного муравейника. Фриман провёл Гарри через лабиринт коридоров, лестниц и лифтов, затем заставил переодеться в магловский больничный костюм и обработать руки остро пахнущей жидкостью в каком-то кафельном закутке, напоминающем операционную. Наконец, они остановились перед дверью отделения.

— Вот видеокамера, о которой я говорил. С датчиком движения, — Фриман махнул рукой в сторону чёрной коробочки с объективом. — Других камер в самом отделении нет. И вот ещё что… Мистер Поттер, у нас лечатся дети с разными заболеваниями, в том числе очень серьёзными. Иногда достаточно небольшого стресса, чтобы спровоцировать ухудшение. Будет хорошо, если ваше расследование пройдёт для детей незамеченным.

Гарри молча кивнул, и Фриман открыл перед ним дверь.

* * *

Нет, Гарри совсем не так представлял себе больницу, пусть даже детскую. Это место было чем-то средним между развлекательным центром и детским садом. Яркая мебель, насыщенные краски, весёлые рисунки на стенах. В игровой комнате несколько детей под предводительством девушки в костюме пирата увлечённо строили крепость из больших мягких кубиков. В уютном холле у окна общались между собой женщины в домашней одежде. Постовая медсестра за оранжевой стойкой улыбнулась доктору и с любопытством взглянула на Гарри.

Фриман вполголоса пояснил:

— Одна пациентка ждёт консультации смежного специалиста. Придётся вам временно побыть медицинским светилом, чтобы оправдать своё появление.

Он свернул влево, кивнул ещё одной постовой сестре и отрывисто прокомментировал три палаты с окнами-аквариумами, выходящими в коридор:

— Здесь у нас Алекс, Джек и Агата. Пока мы не знаем, готова ли их иммунная система работать правильно. Палаты стерильны, очищены от любых аллергенов. Правда, развлечений внутри немного. Но скоро Джесси-пиратка покажет перед окнами представление, вечером заглянут родители, а главное — все они скоро поправятся и поедут домой…

Заметив, что медсестра прислушивается к их разговору, он закончил уже громко:

— Собственно, я хотел, чтобы после игрового часа вы посмотрели Агату. А пока — прошу в кабинет.

Кабинет Фримана был совершенно обычным. Взрослым. Без ярких пуфиков и расписных стен. Только над столом висела детская картинка с яркой птицей, а за стеклянными дверцами шкафа были видны мягкие игрушки. Везде царил образцовый порядок.

Гарри достал волшебную палочку. Следов магии в комнате было немного. Её присутствие ощущалось у двери, где запирающие чары ставил человек, неплохо владеющий именно этим заклинанием, а снимал их явно кто-то другой, весьма сведущий в магии. Эхо от цикла повторялось многократно. Ровное тепло исходило от шкафа и от сейфа с несколькими дверцами-ячейками — следы Коллопортуса Фримана. И ничего больше. Нет, пожалуй, ещё что-то вроде лёгких отвлекающих чар. Довольно устойчивых. Неспроста же маглы потеряли интерес к происшествию.

Напоследок Гарри незаметно просканировал самого доктора. Он, конечно, доверял своему чутью, но исключать обман было бы непрофессионально. Гарри был профессионалом. А Фриман был... Фриманом. Без оборотки, косметических заклинаний и прочей чепухи. И Гарри совершенно не представлял, как решить его проблему.

Получалось, что злоумышленник-профессионал взламывал дверь, проводил какое-то время в кабинете, а потом уходил.

— Впервые вижу работу аврора, — без тени иронии заметил Фриман. — Мне и в голову не приходило, что можно творить невербальные заклинания такого уровня.

— У меня были хорошие учителя. А магия… всегда оставляет следы.

Гарри вздохнул, вспомнив Дамблдора. Тот обязательно изрёк бы что-то глубокомысленное вроде: «Привычные мысли мешают нам принять очевидное!»

— А может мы не там ищем? Куда выходят эти окна?

— На центральный двор и соседний корпус. Но рядом открытый холл. И его окна смотрят в ту же сторону.

— А с другой стороны кабинета?

— Пустая палата. И нет, там не хранятся наркотические анальгетики или дорогое оборудование, которое можно незаметно вынести через охрану.

Гарри запустил пальцы в волосы. В больнице работают больше сотни человек, проходят лечение почти четыреста детей. Проверять всех поголовно — месяца не хватит. Для вмешательства Аврората недостаточно данных. Придётся делать запрос и открывать официальное расследование в Департаменте. Но тогда дело отдадут Дэйвису, а Гарри хорошо знал этого любителя спокойствия. Тот скорее обвинит самого доктора Фримана в неправомочном использовании магии и заведёт дело на него самого… На этом всё и закончится.

В кабинет заглянула медсестра:

— Доктор Фриман, к Агате пришла мама, вы просили предупредить…

— Спасибо, Хелен. Скажите им, что мы с коллегой сейчас подойдём, — он повернулся к Гарри. — Как у вас с актёрским талантом?

Гарри не чувствовал в себе ни актёрского таланта, ни мужества для общения с больным ребенком, но Фриман стремительно вышел в коридор, и Гарри последовал за ним, к одной из палат-аквариумов.

Это действительно было место, освобождённое от всех аллергенов. Казалось, даже воздух хрустел чистотой и пустотой. Среди этой стерильности на больничной кровати сложной конструкции с рычажками и колёсиками, сидела большеглазая девочка возрастом чуть младше Джеймса, с перебинтованными руками. Молодая женщина, очень похожая на неё, расчёсывала ей длинные русые волосы.

— Добрый вечер, Агата, миссис Янг, — тепло поздоровался Фриман. — Мой коллега, мистер Поттер, узкий специалист в одной перспективной отрасли… Мы займём у вас несколько минут.

Миссис Янг посмотрела на Гарри с такой надеждой, что он ощутил себя величайшим преступником.

— Спасибо, что отозвались, — негромко ответила она. — Вы уже видели историю болезни?

— Нет, — честно ответил Гарри. — Давайте для начала вы сами всё расскажете?

— Лучше я, — внезапно предложила девочка. — Мама опять будет плакать, а ей нельзя, у неё малыш.

Агата оказалась хорошим рассказчиком. Проблемы со здоровьем начались несколько месяцев назад. Без причин поднималась температура, девочка сильно уставала, случались обмороки. Обследования выявили аллергию, но её источник обнаружить не удалось. Лечение не помогало, а месяц назад появилась сыпь.

Миссис Янг осторожно разбинтовала правую руку дочери, и Гарри с трудом удержался, чтобы не отвести взгляд. То, что Агата назвала сыпью, больше походило на крупные ожоги. И заживать они явно не собирались.