Кровавая прогулка дьявола

Диана кивает, немного успокоившись. Краем глаза я вижу, как Руби пробирается к нам. У меня кружится голова, но не от выпитого, а от усталости. Я до мозга костей измотан.

— Одна вещь, Диана. Когда мы найдем этого сукина сына, чего ты хочешь?

Ее безглазый взгляд пригвоздил меня.

— Хочу, чтобы он знал, что именно я пришла за ним. Я хочу увидеть, как он будет умолять.

Открываю рот, чтобы ответить, предупредить малышку о мести, но Руби прерывает меня.

— Итак, ты собираешься рассказать, кто эта милая маленькая леди, прежде чем устроишь еще одну драку у меня на глазах? Между половицами все еще остался демонический ихор, Ник.

— Руби, Диана. Диана, Руби. Теперь мы все друзья. Малышка — та, с кем я делю кабинет последние полдесятилетия. У нее есть дело для меня.

Глаза Руби сузились.

— И это все? Просто еще одно дело?

— Сегодня Диана стала Осознанной. Оказывается, она уже много лет вполуха слушает, как я болтаю. Правда, детка?

Она просто кивает, опустив голову.

— Совпадение, я уверена, — говорит Руби тоном, подразумевающим обратное. Я тоже не уверен, что верю в это. Может, Люцифер оставил на мне свой след, и он разбудил девчонку. Руби указывает через мое плечо. — В любом случае, есть парень, который пришел спросить о тебе, пока ты занимался своими делами с Суразом. Он сидит у сцены. Живой, так что уверена, что он один из нас. Почему бы тебе не пойти и не поболтать, а я пока познакомлюсь с нашей маленькой подругой.

Комната кружится и не спешит останавливаться, когда я осматриваюсь. Мне требовалась кровать, как только я покинул дом Уиллеров вчера вечером. Я прищуриваюсь и выделяю грузного мужчину с лицом, похожим на луну — бледным, круглым и безволосым.

— Хм.

Я не узнаю его, и теперь мне интересно, какой у него ко мне интерес. Я уже взялся за два новых дела сегодня. Мне не нужно еще одно.

Диана улыбается Руби, и та улыбается в ответ. Если кто и может сделать так, чтобы малышка чувствовала себя в аду как дома, так это она.

— Вы двое развлекайтесь. И не болтайте обо мне слишком много.

— В этом человеке что-то есть… — говорит Диана, бросая взгляд на парня, который держит свой нетронутый напиток. — Он… какой-то знакомый.

— Наверное, у него одно из этих лиц, — улыбаюсь я. — С Руби ты в безопасности, детка. Расслабься. Я скоро вернусь.

Она кивает, когда я встаю, а Руби садится на мое место. Я слышу, как они сразу же начинают болтать.

Улыбка расплывается по лицу незнакомца, когда я подхожу, и он поднимает толстую руку в приветствии. Я хмурюсь, потому что улыбка не касается его глаз. Они холодные и плоские. Глаза убийцы, глядящие со спокойного, тусклого лица. Я сразу же начинаю нервничать, но мой мозг работает слишком медленно. Знаете, когда вас бьют, а голова набита ватой? Все мое тело в этом состоянии. Я двигаю конечностями, но не чувствую, что они принадлежат мне. Это странные, плавающие придатки с собственным уродливым разумом.

— Странная у нас погода, друг, — говорит он, голос глубокий, но ровный, почти монотонный. Он протягивает руку. Я не беру ее.

— Да, — отвечаю, окидывая его взглядом. — Можешь повторить это еще раз.

Парень высокий. Это видно даже когда он сидит. Он больше меня на круглую лысую голову, а я не маленький. Он улыбается мне своими акульими глазами. Я подавляю дрожь. Он меня откровенно пугает, и дело не только в странности таких глаз на этом лице. От него исходит какая-то вибрация, которая мне не нравится.

— Дождь и жара в одну минуту, холодные туманы в другую.

— У тебя ко мне дело? — спрашиваю, одаривая его небольшой натянутой улыбкой и переходя к делу. — Как тебя зовут, приятель? Поскольку, похоже, ты уже знаешь мое имя, но мы не были представлены друг другу.

— Рад встрече с вами, мистер Холлеран. Я Марвин Клэнси.

Я чувствую, что хмурюсь. Что-то клубится в этих черных глазах. Радость? Нет. Что-то большее. Преклонение, как на всех тех фотографиях, где девочки-подростки умиляются «Битлз», когда они приехали в Америку. Спасибо, Диана, за удобный справочник. Мое сердце бьется в груди. Из-за того, что усталость накрыла меня, или из-за него?

— Мы знакомы?

Люди говорят, что иногда я слишком прямолинеен.

— К сожалению, нет, мистер Холлеран. Я ищу свою собаку. В новостях пишут, что в последнее время у них появилась привычка пропадать, и я боюсь худшего. Я пришел в «Стикс», чтобы оставить объявление, и подумал, что могу поговорить с вами. Я видел, извините за выражение, как вас приволок сюда, — он сделал паузу, его язык высунулся, как жирный красный слизняк, и пробежал по губам, — нефилим.

Мне нужно сесть, пока я не упал, хотя интуиция кричит, чтобы я убирался от этого парня как можно скорее.

— Марв… — Мой мозг нашептывает и велит мне достать мой «Ругер». Не дожидаясь согласия, мои пальцы прокладывают себе путь к кобуре под плащем. Я говорю им остановиться, черт возьми. Может, это мои нервы, может, паранойя или интуиция, но тень, которая, как мне показалось, двигалась в окне моего офиса, всплывает в моей голове. — Прекрати это дерьмо. Дело не в собаке. Ты меня преследуешь?

— Простите, мистер Холлеран, если это выглядит именно так. Вы благословлены тем, что имеете честь говорить с таким, как нефилим, и другими, более великими, чем он. — На его толстом лбу выступили бисеринки пота. — Присаживайтесь, пожалуйста.

— Лучше встань, — отвечаю я, стараясь не раскачиваться. Мои ноги вот-вот подкосятся, но я слишком упрям, чтобы изменить свое решение сейчас.

В угольных глазах вспыхивает гнев, и его добродушное лицо становится твердым, как гранит. Всего на секунду.

— Пусть будет по-вашему, — мурлычет Марв, снова улыбаясь. — Я, конечно, слышал о вас. Я похож на вас. Ну, возможно, я переоцениваю себя. Скажем так, я вижу. Я давно хотел с вами познакомиться. Интерес нефилима подкрепил мое желание.

— О чем, черт возьми, вы толкуете?

От Марва несет враньем. Я и сам неплохо «вижу», и пробиваюсь сквозь это его прикрытие. От Марвина Клэнси у меня зубы сводит.

— Он оставил на вас свой след. — Клэнси произносит «он» так, как будто говорит о любовнике. Закрывает глаза, язык, похожий на слизня, скользит по его губам. Все еще потеет. Мне хочется сглотнуть. — Я чувствую вкус. Вы благословлены дьяволом, не так ли, мистер Холлеран? Вы грелись в его присутствии, чувствовали его силу. Я знаю, что вы делаете, как вы помогаете живым и мертвым. Я хотел бы предложить вам работу.

Я оглядываюсь через плечо на Диану и Руби, но они игнорируют меня, углубившись в разговор. И это ошибка. Комната вздрагивает, когда я поворачиваюсь обратно к Марву. Я опираюсь на его стол, мое лицо близко к его лицу. Его глаза ищут мой взгляд, снова наполненные этим обожанием, и я решаю, что, когда бы этому чуваку ни суждено умереть и вернуться, это его сломит.

— Мой ежедневник расписан, Марв. Только что взялся за новое дело. Два, собственно говоря. Может быть, в другой раз.

— Может быть. Или, может быть, ваши два дела связаны больше, чем вы думаете. Может быть, и мое дело тоже связано. Разве не так бывает в детективных романах, мистер Холлеран?

— Хотел бы я, чтобы моя жизнь была так же проста.

— Я могу предложить вам простоту. Деньги — не проблема.

Когда я слышу это, мои уши загораются. Возможно, это мое любимое предложение. Я мог бы жениться и остепениться на этих словах. Они могли бы носить мою фамилию, не беда. «Деньги — не проблема, Холлеран». Звучит как гребаное предложение.

Конечно, у меня в ящике стола лежит чек на десять тысяч долларов, который я отказываюсь обналичивать. Виски может быть моим, но это кровавые деньги, и в них заложены определенные обязательства. Так что с деньгами туго, и в обычной ситуации я бы бросился за возможностью быстро получить деньги. Но в Марве есть что-то такое, от чего у меня мурашки по коже, и даже в таком измученном, наркотическом состоянии я не настолько разорен, чтобы взять его баксы.

— Спасибо за предложение.

Я собираюсь уйти, но тут его мясистая рука вылетает с невозможной скоростью, и он зажимает мое запястье, как тиски.

— На вас дьявольская метка, Холлеран. — Отчаяние в его голосе, гнев на лице. — Я давно мечтал поговорить с Ним, окунуться в Его славное присутствие, Его славу. Вызовите Его для меня. Пятьдесят тысяч долларов.

Мои губы кривятся в отвращении. Откинув плащ, я кладу другую руку на свой «Ругер»

— Поклонник дьявола? — плюю я.

В аду полно таких людей. Некоторые из них безобидны — обычные, заблуждающиеся души, которые ни черта не знают и думают, что дьявол прячет послания в пластинках «Black Sabbath» и наряжается на Хэллоуин. А некоторые опасны.

Я бы поставил пятьдесят тысяч на то, что Марв один из последних. Видите ли, Люцифер не так уж плох, как я сам обнаружил прошлой ночью. Он другой, и он бесстрастен. Смертные не могут надеяться его понять. Поклонники дьявола, которые могут видеть, — это беда. Больные душой. Одержимые «сатаной». Скажем так, я провел много времени, выслеживая таких людей, как Марвин Клэнси, за самые отвратительные деяния, которые только можно себе представить. В наши дни такие люди появляются с пугающим постоянством.

— Отвали, на хрен, или ты покинешь это место в мешке. И не думай, что смерть защитит тебя. Я знаю, что делать с призраками, которые доставляют неприятности, поверь на слово.

Марв обнажает зубы в ухмылке, но его глаза остаются безучастными. В них нет преклонения, только злоба и голод Теда Банди.

— Вы совершили ошибку, мистер Холлеран, — говорит он, отпуская меня. Его пальцы оставили свой след на моем запястье. — Грубую ошибку.

Он поднимается на ноги и смотрит на меня сверху вниз. Он чертовски высокий. Иногда я ненавижу быть правым.

— До встречи.

Харон сказал то же самое. «До встречи».

Смотрю ему вслед через плечо, пока он уходит, и убираю руку с «Ругера», только когда Клэнси исчезает на лестнице. Я вздыхаю, и на меня накатывает волна усталости. Потираю виски. Пора спать. Давно пора.

— Диана? — зову я, поворачиваясь в ее сторону. Я продолжаю кружиться, но теперь и «Стикс» кружится. Слышу крик — и падаю лицом вперед на стол и в темноту.