Как настоящий мужчина

Для незначительной части филиппинцев — как для Куласа в этом романе — Америка стала представляться сказочным раем. Некоторые уезжали туда и из Реститу́то Фру́то (довольно распространенные филиппинские имя и фамилия) превращались в Ту́тти-Фру́тти (что по-итальянски означает «все фрукты» — так в Америке называют фруктовый салат, и применительно к человеку это звучит издевательски). Филиппинцы работали официантами в ресторанах, подсобными рабочими — выше подняться было невозможно. На большинство филиппинцев американские приманки не подействовали, хотя они были не прочь поучиться кое-чему у американцев, у тех честных американцев, которые тоже приезжали на Филиппины. Правда, не эти честные американцы определяли политику США на Филиппинах, а колониальные чиновники и наезжие бизнесмены, которые были заинтересованы только в выкачивании богатств островов.

Настал 1941 год. Уже через несколько часов после нападения японцев на Пирл Ха́рбор, где был уничтожен американский флот (тот самый флот, который, по планам американского военного командования, должен был помочь филиппинским и американским войскам на архипелаге в случае нападения Японии), японские бомбардировщики бомбили Манилу. Спустя некоторое время страна была оккупирована японскими солдатами.

Милитаристская Япония была в то время главным врагом свободолюбивых народов Азии, и филиппинцы начали героическую партизанскую войну против захватчиков, продолжавшуюся без малого три года. Не время было вспоминать старые обиды: Филиппины рассматривали США как союзника, а американских солдат — как товарищей по оружию. Вот почему родственники Криспина, рискуя жизнью, помогают Ри́чарду Ку́перу, сбитому американскому летчику.

Вообще Се́льсо Каруну́нган (кстати, его имя на исконном языке Филиппин, тагальском, означает «знающий») с большой симпатией описывает простых людей Америки. Но он не упускает из виду и другое — не все американцы похожи на Ричарда Купера. В Америке есть честные труженики, которые относятся к филиппинцам как к равным, но есть и такие, как миссис Ка́ртер, которая кричит на Криспина «прочь с дороги, филиппинская собака!». Это тоже Америка, без изображения которой картина была бы неполной и неверной. К этой Америке принадлежит и грубый чиновник иммиграционной службы, готовый подозревать всех «цветных» во всех мыслимых преступлениях.

Впрочем, автор не скрывает, что есть и разные филиппинцы. Господин и госпожа Ло́песы — оба филиппинцы — считают, что Криспин не должен встречаться с их дочерью, он ей «не пара». Так Криспин начинает понимать, что люди делятся не только на американцев, филиппинцев, пуэрториканцев и людей других национальностей, — есть еще деление на бедных и богатых, на тех, кто живет своим трудом, и тех, кто живет чужим. И это деление — главное.

Криспину везет — ему попадаются по большей части хорошие люди. Ему вообще везет — он увидел снег, эту великую загадку для всех филиппинских детей. Они видят его только в кино, читают о нем в книгах, да еще на Новый год родители украшают искусственную елку ватой, которая должна изображать снег.

В Америке есть снег, в Америке есть хорошие люди, в Америке много машин. Но в Америке нет самого дорогого для любого филиппинца — нет его родных и близких. Нью-Йорк больше, чем Сан-Па́бло, родной городок Криспина, но в нем нет кокосовых пальм, и матери там не рассказывают своим детям легенд о голубых озерах. Нью-Йорк — не родина. И хотя побывать там, безусловно, интересно, человек не должен забывать о стране, где он родился и вырос, тем более что это бедная страна, которой нужны все ее сыновья. И все филиппинцы платят родине беззаветной любовью. «Как странно, — писал Хосе Рисаль, — чем беднее и несчастнее наша родина, тем больше мы любим ее и готовы ради нее на любые муки. Да, есть подлинная радость в страдании за родину!» Сам Рисаль, крупнейший ученый, которого хорошо знали и высоко ценили в Европе, мог бы вести спокойную жизнь в Испании или Германии, занимаясь любимыми науками; но он предпочел вернуться на Филиппины, хотя знал, что возвращение грозит ему неминуемой смертью, которую он и принял от палачей-колонизаторов.

Конечно, Криспину смерть не грозит. Он возвращается к своим близким, к своему народу, потому что знает: его место там, а не в Нью-Йорке.

■

Автор книги, Сельсо Карунунган, хорошо известен как у себя на родине, так и за ее пределами. Долгое время он был редактором прогрессивного журнала «Грэ́фик», опубликовал много рассказов и два романа. Роман «Как настоящий мужчина» переведен на многие языки мира. По словам Карунунгана, он хотел показать в нем, что «дома или за границей, в городе или в деревне филиппинцы всегда в своем сердце остаются филиппинцами». Это ему удалось, и именно этим объясняется популярность романа во многих странах мира.

И. Подберезский