Детские странствия

Василий Абрамов
100
10
(1 голос)
0 0

Аннотация: Прижизненное издание. Василий Леонтьевич Абрамов, о детстве которого рассказывается в этой книге, - уроженец русского Севера, сын крестьянина из глухой прионежской деревни. Девятилетним мальчиком он пошел в люди, работал пастухом, учился в сельской школе. Это было в годы первой русской революции. Первым из своей деревни он ушел продолжать ученье в город Пудож, до которого было больше двухсот верст, окончил там городское училище и поступил в Петрозаводскую учительскую семинарию. Он мечтал стать сельским учителем, но вспыхнула первая мировая война, и он стал солдатом.

Книга добавлена:
14-03-2023, 12:43
0
360
34
Детские странствия

Читать книгу "Детские странствия"



МЕДВЕЖИЙ СВИСТ

Приходит весна, и жизнь становится веселее. В низких местах лежит еще снег, как заплаты на зипуне, а мы, ребята, уже носимся по деревне босиком. Земля еще холодная, не устоишь - вот и бегаешь, согреваешься. Добежишь до реки - и обратно.

Онега весной страшная: вода мутная, высокая, несется быстро. Но вот зазеленеют земля и деревья, наша Спирова станет нарядной, как девка в новом сарафане, и хорошо тогда на Онеге.

Берега становятся отлогими и каменистыми, по реке куда-то бревна плывут. Одно бревно настигает другое, бревна сталкиваются и снова расходятся, а иногда, столкнувшись, плывут дальше вместе, словно взявшись за руки.

Во время лесосплава мы проводим на берегу целые дни.

Некоторые бревна пристают к берегу, и, вооружившись палками, мы сталкиваем их на воду, чтобы они плыли дальше. А случалось и так, что у кого-нибудь палка соскользнет с мокрого бревна, и, потеряв равновесие, парнишка падает в воду. Хорошо, если это случится на мелком месте; а если на глубоком, то иной и крикнуть не успеет, как скроется под водой.

В ту первую после пожара весну утонул мой сверстник Мишка.

Мать его долго смотрела на воду, потом завыла, замахала руками и кинулась было в реку, но бабы успели ее удержать.

Она боролась с ними, пытаясь вырваться, а ослабев, упала и стала с воем кататься по земле. Нам стало страшно смотреть на нее, и мы спрятались за гумнами.

В тот день на реку мы больше не ходили. Вечером мать, жалостливо глядя на меня, говорила:

- Не ходи, сынок, на Онегу, не толкай бревен? Видишь, Мишка утонул, храни тебя бог?

А потом, чтобы я не горевал о Мишке, мать стала рассказывать мне о речном царе - какой у него на дне реки хрустальный дворец и какие богатства в амбарах и кладовых: хлеба видимо-невидимо, шубы, валенки, рубахи кумачовые и сатиновые, а пряников и конфет полные сундуки, на стол к чаю подают на трех блюдах, и гости едят досыта, запивая сладкими винами.

- А в каком месте стоит дворец? - заинтересовался я.

- Известно дело - посередине реки, на самом глубоком месте, - ответила мать. И добавила: - Там, куда ходим за водой.

На другой день я рассказал ребятам, собравшимся возле одной избы, о речном царе, и решительный Степка сейчас же заторопил идти в гости к речному царю, отведать у него пряников и конфет, которыми лакомится Мишка. Мы не стали раздумывать: сразу же помчались на реку, к тому месту, где бабы берут воду; а там остановились, не зная, как идти дальше - одетыми или надо раздеваться.

Степка говорил, что в гости ходят только одетыми. Андрюшка убеждал, что лучше пойти голыми, а то замочим платье; а мокрых, пожалуй, во дворец не пустят. Мы потолковали и решили одежду нести на руках, чтобы потом, у самого дворца, одеться.

Но только мы вошли все вместе в воду, неся платье в руках, как на середине реки подпрыгнул кто-то черный и по реке пошли широкие круги.

- Ребята, черт играет? - крикнул Степка.

Мы кинулись из воды на берег и стали ждать, что будет делать черт. Круги разошлись, река успокоилась. Видимо, черт притаился - он ведь хитрый!

В это время к реке спускался с ведрами мой дядя, Михаил Егорович.

- Что вы тут, пострелята, делаете? - спросил он.

- Смотрим, как черт играет, - ответил я. - Прыгнул на середине реки, а круги дошли до самого берега.

- То большая рыба прыгнула, а черта в Онеге нет, - сказал Михаил Егорович.

Мы с ним заспорили, что черти в Онеге есть, и рассказали про хрустальный дворец речного царя, к которому собрались в гости.

- Кто это вам такую чепуху набрехал? - спросил Михаил Егорович.

- А вот и не чепуха! - Я запрыгал, радуясь, что поймал его на слове. - Это мне мамка сказала, зона чепуху брехать не будет.

- Ах ты, дурак, дурак! - Михаил Егорович покачал головой. - Морочат бабы детям головы сказками. - И он стал ругаться, затопал на нас ногами: - Марш от реки!

Хотелось побывать в гостях у речного царя, поглядеть, как там Мишка живет, вместе с ним досыта покушать пряников и конфет. Но Михаил Егорович побранил мою мать, и она сказала мне:

- Глупый ты мой несмышленыш! Я тебе сказку говорю, а ты за правду принимаешь.

Я не мог понять, как же это так: говорят про речного царя - какой у него дворец, какое богатство, - а на самом деле речного царя нет. Зачем же говорят, если это неправда?

Мне запретили ходить на реку. Отец пригрозил меня выдрать.

Если на реку ходить нельзя, значит надо идти в лес. Куда же еще?

Говорят, поспела уже земляника. Ее собирают в Новом поле, в Медвежьем, в Поддолгом.

В Новом поле и Медвежьем мы уже бывали, туда неинтересно идти.

Вот бы в Поддолгое сходить!

- Там медведи, - сказал Андрюшка.

Его отец был охотник, и поэтому Андрюшка лучше всех нас знал, где живут медведи.

- Ну и что ж, что медведи? - загорячился Степка. - А мы ляжем на землю, притворимся мертвыми. Медведи понюхают и уйдут.

- А если леший закричит? - спросил Федька.

- Будет тебе леший днем кричать! Он только ночью кричит, а днем спит, - утверждал Степка.

И мы решили идти в Поддолгое - туда далеко, и, значит, ягод там должно быть много.

Путь наш проходил мимо поля, где пахали мужики. Мы кричали им, как взрослые:

- Бог на помощь!

- Спасибо! - благодарили они и спрашивали: - Куда, мужички, путь держите?

- В Поддолгое! - с гордостью отвечали мы.

- Путь долгий! - говорили они.

Наконец вдали затемнела полоса леса, уходившего далеко в обе стороны. Дорога привела нас прямо в лес и запетляла по лесу. Высокие сосны и ели закрыли солнце, стало темно, будто сразу наступил вечер.

Долго петляли мы по лесной дороге, поглядывая на светлую полоску неба, которая, как речка, бежала над лесом.

Заглядишься на нее, и шапка упадет с головы.

Ягод возле дороги не видно было.

- Медведи поели, - сказал Степка.

А сходить с дороги страшно было. С пустыми корзинками мы вышли к ручью. Попили водички из ручья и стали думать, что же нам делать. Хотели уже возвращаться назад, но вдруг вспомнили, что где-то тут недалеко должно быть большое болото, на которое бабы ходят за клюквой.

Мы слыхали, что в этом болоте за ручьем можно увязнуть и утонуть, но клюква сильно соблазняла, и мы отправились на поиски болота.

Чтобы не заблудиться, Андрюшка взял за примету три сосны, возвышавшиеся над лесом, как колокольни над селом. Скоро ноги наши начали увязать в болоте. Одну вытянешь, другая увязнет. Надо было возвращаться, но тут мы увидели красневшую на кочках клюкву, кинулись собирать ее и не заметили, как стемнело.

Вдруг где-то в стороне раздался страшный крик:

- Ого-го-о-о-о!

- Леший! - шепотом проговорил Федька.

- Значит, проснулся уже. Бежим! - сказал Степка.

Мы бросились назад к ручью; остановившись у ручья, вспомнили о соснах, служивших нам приметой, и не нашли их - заблудились.

Опять раздался, и на этот раз уже ближе, страшный крик:

- Ого-го-го-о-о-о!

Испуганно бросившись в сторону, мы услышали лай собак и человеческий голос:

- Стой, черти сопливые!

Из-за деревьев выбежало несколько собак, и вслед за ними вышел мой старший брат, Терентий, с длинной хворостиной в руках.

Куда бы Терентий ни шел, всегда за ним бежали собаки. Он приучил их к себе хлебом еще в то время, когда хлеба у нас в доме было вдосталь. Из-за этого он даже бросил ученье: учитель выгонял его из класса вместе с собаками, которых он приводил с собой в школу.

О том, что мы пошли в Поддолгое, Терентий узнал от мужиков, пахавших в поле.

Парень он был добрый, но вспыльчивый.

- Хорошо, что люди видели, куда вы пошли, а то попали бы лешему в лапы! - закричал он, набросившись на нас с хворостиной.

Мы кинулись наутек. Собаки погнались за нами.

Возвращаясь домой, мы всю дорогу размахивали корзинками, отбиваясь от собак, которых Терентий натравливал на нас своим криком и хворостиной.

- Вот леший-то! - говорил потом Степка про Терентия. - Все ягоды из-за него порассыпали.

Больше в Поддолгое тем летом мы не ходили.

Вечером, вернувшись с поля, мужики пускали лошадей на улицу. Пастух собирал их и гнал в ночное на перелоги и лесные поляны. В то лето лошадей пас мой дядя, Михаил Егорович. Лошадей всегда тянуло в лес, к сочной траве. Вероятно, дяде трудно было бегать за лошадьми, выгонять их из леса, и поэтому он часто звал меня с собой в ночное. А может быть, ему просто было скучно всю ночь сидеть у костра одному.

Мне нравилось верхом на коне со свистом и криком скакать на пастбище, сидеть ночью у костра и слушать рассказы дяди о солдатской службе.

Утром, как только на краю неба покажется красный ободок солнца, мы гнали лошадей домой. Лошади у нас в деревне были худые, костлявые. Слезаешь с коня и идешь домой враскорячку.

- Что, парень, смозолил, видно? - спрашивал отец.

- Немного, - признавался я.

- Не беда! - говорил отец. - Мать попарит в баньке, и вырастет у тебя на заду кожа другая, как на рукавицах.

И верно, новая кожа вырастала всегда более крепкая.

Как-то сидели мы в ночном у костра; дядя рассказывал про войну, а колокольчики на лошадях звенели все дальше и дальше, пока совсем не затихли.

- Сходи-ка, Вася, выгони лошадей из леса, а то как бы медведи не задрали, - сказал мне Михаил Егорович.

- А как я их увижу? - спросил я. - В лесу-то темно.

- А ты дай медвежий свисток, - сказал дядя,

- Медвежий? - удивился я.

Не знал я еще, что такое медвежий свисток.

- Возьми листик, сверни его вот так, положи в рот и подуй сильно. - Дядя показал мне, как надо сделать.

Я попробовал сам, и свисток у меня получился резкий. Интересно было, выбегут ли лошади на мой свисток.

Долго стоял я перед громадной черной стеной леса, прислушиваясь, не звенят ли колокольчики. Ничего не было слышно. Казалось, что, как только я войду в лес, медведь сразу схватит меня и скажет человеческим голосом, точно в сказке: «А, попался, голубчик, мне в лапы!»

Страшно, но я вхожу в лес. Что там чернеет? Не медведь ли? Приглядываюсь, и уже чудится мне, что впереди огромный медведь. Но чем больше я разглядываю этого медведя, тем он кажется мне меньше. Я пробую заговорить с ним:

- Ну чего ты, мишка, стоишь? Проваливай-ка, мишка, с дороги! - говорю я шепотом.

Мишка молчит.

- Экий же ты дурень! Маленький еще, сосунок, разговаривать не умеешь.

«Конечно, это не медведь, а медвежонок», - думаю я; медленно приближаюсь к нему и протягиваю руку - хочу погладить. Оказывается, это пень!

В темноте мерещится другой медведь, но я становлюсь все более храбрым, иду уже быстрее и покрикиваю:

- Пень-колода ты, а не медведь! Думаешь, обманешь? На-кась!

Далеко зашел я в лес, покрикивая так, и вдруг услышал в стороне звон колокольчиков. Значит, надо свистеть. Набираю в грудь воздуха и подношу к губам листок. Резкий свист проносится по лесу. Колокольчики замирают. Наверно, лошади насторожились, слушают. Надо еще посвистеть. Даю один за другим два свистка, и в ответ на мои свистки колокольчики начинают звенеть часто-часто; до меня доносится быстрый топот.

Выйдя из леса, я нахожу на поляне всех лошадей.

- Молодец! - хвалит меня дядя. - Напугал - больше в лес не пойдут.

- Как дал медвежий свист, сразу кинулись бежать! - хвастаюсь я, а потом рассказываю, как медведей пугал.

- Ну, если даже на медведей кричишь, значит быть тебе, Васька, не псаломщиком, а фельдфебелем, - подзадоривает меня Михаил Егорович.


Скачать книгу "Детские странствия" - Василий Абрамов бесплатно


100
10
Оцени книгу:
0 0
Комментарии
Минимальная длина комментария - 7 знаков.
Книжка.орг » Детская проза » Детские странствия
Внимание