Дикие груши

* * *

На следующий день Карим попросил Омара потренировать его в фехтовании. Ребята подобрали подходящие шпаги — прутья старого орешника — и стали сражаться. Тем более, что двор дедушки Хасбулата позволял проявить и скорость, и ловкость, и настоящую маневренность.

Омар, словно д’Артаньян, то вскакивал на каменную лестницу, ведущую на второй этаж, то на мощный пень, на котором обычно кололи дрова, а раз в азарте заскочил даже на бабушкин тарум, прикрытый старенькой клеенкой.

— На тарум нельзя! — Карим тотчас же опустил шпагу и перестал преследовать Омара.

Пожалуйста, Омар не стал спорить, спрыгнул с тарума и снова встал в позу. Он даже немного подыгрывал Кариму — отступал, уворачивался, как бы отдавая ему инициативу. Но в тот момент, когда Кариму казалось, что он может победить, Омар наносил решительный удар. Вот так. Знай наших!

И вдруг Омар увидел, что во двор к ним входят обе вчерашние девочки — Синичка и та, в зеленом платье. Он загляделся на них и тотчас поплатился — сильным резким движением Карим ударил его в грудь шпагой. Победил!

Омар не особенно расстроился: подумаешь, он еще сто раз успеет победить Карима. А вот зачем, интересно, девочки пожаловали в дедушкин сад? Впрочем, пришли, и хорошо. Особенно хорошо, что пришла Синичка с черными-пречерными глазами. Жаль только, если она заметила, как Карим проткнул его шпагой. Но еще не все потеряно.

— Значит, так, Карим, — громко сказал Омар, — сейчас один — ноль в твою пользу. А вот теперь победит тот, кто первый нанесет три удара. Согласен?

— Согласен, согласен! — Карим стрельнул глазами в девочку в зеленом. — Только почему ты так кричишь?

— Защищайся! Нападай! Ну-ну! Р-раз! — Омар нанес ловкий удар в плечо Кариму.

— Ладно! Один — один. Победила дружба, — остановился Карим. Ему не хотелось быть побежденным.

— Чего — испугался? Мы же договорились…

— Ничего я не испугался!

— Тогда нападай. Ну!

Карим покосился на девочек и сердито замахал прутом. В его взгляде появилось откровенное колючее недружелюбие. Омар немного растерялся от этого. Они же просто играют! Что он сделал? Он опять отвлекся, и Карим использовал это — нанес удар.

В саду кто-то громко зааплодировал. Омар даже не посмотрел в ту сторону — он и так знал, что это хлопает зеленая девчонка.

— Два — один! Но сражаемся до трех, — крикнул Омар. Он злился и на Карима, и на девчонку, и на самого себя.

Сердито наступая, Омар нанес Кариму удар в бок.

Аплодисментов из сада не последовало. Омар повернулся к девочкам. Синичка лукаво ему улыбнулась. А зеленая стояла спиной к ним и ела черную смородину.

Лицо Карима перекосилось от злости, движения стали сильными и резкими. Но Омар был начеку и вовремя встречал и отражал его удары. И как только появилась возможность, сам перешел в наступление — удар, удар, еще удар…

— Четыре — два! — радостно провозгласил Омар.

— Не кричи! — прошипел Карим, размахивая шпагой. Он явно не был намерен прекращать бой.

Но Омару сражение приносило радость. Он чувствовал себя сильным, ловким, легким. И все увереннее наносил удары. Карим уворачивался, Омар наступал. Последний удар пришелся Кариму в подбородок.

— Почему в лицо бьешь? — возмутился Карим и тут же, подставив ногу, сбил Омара.

— Я же не нарочно, — оправдывался Омар, отряхиваясь.

Но Карим опять сбил Омара с ног:

— Ах, ты не нарочно!

Омар вскочил и бросился на Карима:

— Это не честно!

— А в лицо бить — честно? — Обеими руками Карим ухватил Омара пониже горловины свитера. Подтянув его к себе, он приглушенно выговорил: — Перед девчонками блеснуть хочешь? — Карим резко оттолкнул Омара, и тот опять оказался на земле.

Девочки в это время прошли через двор и поднялись по лестнице в дом, на второй этаж.

— Там никого нет, — предупредил Омар, вскочив с земли и принимая непринужденную позу. На девочек при этом он старался не смотреть.

— Мы и без тебя знаем, — небрежно ответила старшая. Эта зеленая лягушка становилась просто невыносимой.

Карим со злостью сломал прутья-шпаги и перекинул через забор. Омар понял: он не хочет, чтобы они лишний раз напоминали ему о поражении. Девочки вышли из дома с кувшинами. Они пошли за водой для бабушки Маржан.

Синичка улыбнулась Омару, а Кариму показала язык. И все обиды Омара исчезли.

Почему-то и Карим сразу успокоился. Он улыбнулся, непонятно чему, и сказал, подавая Омару руку:

— Ладно, не обижайся. Подумаешь!