Ленинские эскизы к портретам друзей и противников

А. А. Ванеев

Среди многих товарищей В. И. Ленина, сосланных вместе с ним по делу петербургского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» в сибирскую ссылку, был один, к которому Ленин относился с особой теплотой и нежностью. Это был бывший студент Петербургского технологического института Анатолий Александрович Ванеев, известный в среде революционеров под кличками Минин и Антон.

Небольшого роста, худощавый, с тонкими чертами бледного лица, на котором выделялись глубоко сидящие синие глаза, Ванеев был внешне суров и сдержан. Но все знали, что за этой суровостью скрывается необыкновенно отзывчивое сердце и какая-то удивительная деликатность.

Владимир Ильич познакомился с Ванеевым вскоре после своего приезда в Петербург и не только доверял ему самые опасные и важные дела, но и крепко подружился с ним.

Вместе с Владимиром Ильичем Ванеев входил в ядро петербургского «Союза борьбы» и вместе с ним же был арестован в ночь с 8 на 9 декабря 1895 г.

При обыске у Ванеева нашли подготовленный «Союзом борьбы» первый номер газеты «Рабочее дело», поэтому он был посажен в одиночную камеру зловеще знаменитой петербургской «предварилки». Там Анатолий Александрович просидел целый год и заболел туберкулезом.

Владимир Ильич, зная о слабом здоровье Ванеева, очень о нем беспокоился и старался помочь чем мог.

В начале 1897 г. всем осужденным членам «Союза борьбы» дали перед отправкой в ссылку три дня для устройства личных дел. Друзья получили возможность увидеться, обо всем поговорить и детально обсудить планы дальнейшей борьбы. На память об этих днях они сфотографировались, а счастливая случайность сохранила этот снимок до наших дней.

Владимир Ильич и Анатолий Александрович надеялись поехать в одно место, но Ленин был назначен в село Шушенское Минусинского округа, а Ванеев — в Туруханск. Узнав об этом, Владимир Ильич очень расстроился, но не потерял надежды добиться перевода Ванеева в Минусинский округ. Со свойственной ему энергией он взялся за организацию специального прошения в департамент полиции. 5 апреля 1897 г. он писал матери: «Ужасно жаль, что об Анатолии Александровиче не хлопотали тоже, чтобы ему в Минусинский округ: для него, после перенесенного плеврита, это было бы очень и очень важно. Мы послали в С.-Петербург телеграмму, чтобы начали об этом хлопотать: ввиду задержки всей партии времени оказывается предовольно, так что можно надеяться, что успеют еще ему выхлопотать, если возьмутся энергично».[1]

Попытка добиться перевода Ванеева не увенчалась успехом, и Владимир Ильич тяжело переживал эту неудачу. Мысль о больном друге не дает ему покоя. В одном из писем к сестрам он пишет, что совершает прогулки по красивым окрестностям Красноярска, очень доволен этими прогулками, но добавляет при этом, что был бы доволен еще больше, «если бы не воспоминание о наших туруханцах».[2] Между тем положение Ванеева заметно ухудшилось. Во время освидетельствования перед отправкой в Туруханск врач нашел здоровье Анатолия Александровича настолько расшатанным, что предложил на время отложить отъезд.

В связи с этими событиями у друзей опять возникла надежда, что Ванеева, может быть, отправят в Минусинский округ. Ленин писал родным: «Анатолий же остался: врач, освидетельствовавший его по распоряжению генерал-губернатора, нашел его слабым. Вероятно, он попадет теперь в Минусинский округ. Может быть, и ко мне».[3] Однако этой надежде так и не суждено было сбыться: по распоряжению властей Анатолия Александровича решили поселить в Енисейске.

Вторая половина 1897 г. принесла Ванееву немного счастливых дней. Самым большим событием его жизни в это время был приезд к нему Д. В. Труховской.

В то время революционеры нашли хороший способ скрашивать жизнь своим арестованным товарищам. Если у арестованного не было никого из близких, кто мог бы к нему ходить на свидания и носить передачи, друзья находили ему фиктивную невесту. «Невесте» давали фотографию заключенного, сообщали о нем нужные сведения и посылали к тюремному начальству просить свидания с «женихом». Если замысел удавался, то в один прекрасный день арестованного вызывали для свидания с невестой, которую он зачастую видел первый раз в жизни.

Когда Анатолий Александрович оказался в тюрьме, его товарищи нашли ему такую «невесту» — Доминику Васильевну Труховскую. Вышло, однако, так, что это случайное знакомство переросло в большое чувство. Когда Ванеева выслали в Сибирь, Доминика Васильевна решила последовать за ним в ссылку и выйти за него замуж.

С приездом Доминики Васильевны у Ванеевых наступили счастливые дни. Анатолий Александрович получил в Енисейске работу у инженера Чернцова, изучавшего условия улучшения судоходства по Ангаре. Работа Ванееву нравилась, получал он до 40 рублей в месяц, что обеспечивало молодоженам скромное существование. Забота любимой жены, теплые письма друзей — все это самым благотворным образом повлияло на здоровье Анатолия Александровича. Однако счастливая пора продолжалась очень недолго. 18 ноября 1897 г. Доминика Васильевна была арестована и посажена в тюрьму за участие в деятельности «Союза борьбы» (приговор ей был вынесен еще в Петербурге).

На Анатолия Александровича арест жены произвел самое удручающее впечатление. Владимир Ильич писал родным: «Анатолий все волнуется из-за своей жены, которую посадили в Енисейске (на 3 месяца), камеры-де холодные, а она еще расхворалась. Скверно!»[4]

Хлопоты Ванеева и его друзей кончились в конце концов тем, что Доминику Васильевну освободили из тюрьмы на месяц раньше срока. Об этом радостном событии Владимир Ильич сразу же сообщил родным: «Анатолий „выручил“ наконец, после долгих мытарств, жену».[5] Однако волнения не прошли бесследно для Анатолия Александровича: в ноябре 1898 г. он тяжело заболел с осложнением на сердце и легкие.

С конца 1898 г. в письмах Ленина родным непрерывно появляются печальные строки о больном друге. В довершение всех бед именно тогда произошло событие, резко ухудшившее его и без того тяжелое положение. Владимир Ильич так сообщал М. А. Ульяновой об этом:

«…Анатолий все хворает. С ним случилась еще невзгода: пришел приказ перевести его в с. Анциферово (несколько десятков верст к северу от Енисейска по дороге в Туруханск) — новая ссылка в наказание за то, что ссыльный Махновец (пришедший нынче зимой) бежал и дал кому-то адрес Анатолия. Из этого заключили каким-то непостижимым образом, что Анатолий должен был знать о бегстве! Пока Анатолия не высылают по болезни, — он и не выходит даже. Подал прошение о переводе в Минусинский округ или о переводе в Россию для лечения».[6]

Ванеев угасал на глазах жены и друзей, а начальство не торопилось переводить его в другое место. «Бедняга Анатолий все болен, температура доходит до 40°. Говорят, что у него чахотка — от него это, разумеется, тщательно скрывают. Дело же об его переводе в Минусинский округ все еще не решается»,[7] — писал Ленин матери.

Только в апреле 1899 г. Анатолию Александровичу разрешили переехать для лечения в Красноярск, а затем, в июне, его перевели в село Ермаковское, находящееся верстах в тридцати от Шушенского.

В Ермаковское, где жили сосланные по делу «Союза борьбы» В. К. Курнатовский, П. Н. и О. Б. Лепешинские, М. А. Сильвин и Н. Н. Панин, Ванеевы приехали в жаркий летний день. Друзья знали о тяжелой болезни Анатолия Александровича, но, только увидев его, с горечью поняли, что дни их соратника сочтены: перед ними предстал совершенно изможденный человек, который не мог даже ходить без посторонней помощи.

Несмотря на тяжелое состояние, Ванеев был глубоко убежден в том, что обязательно поправится, если съездит на лечение в Крым, и он просил товарищей помочь ему в этом. Достаточно ему было высказать такое пожелание, и Владимир Ильич начал хлопоты. 7 августа 1899 г. он писал: «Получил я, дорогая мамочка, письмо твое от 15.VII. Большое mersi за него и за исполнение просьбы относительно Анатолия. Я надеюсь повидать его еще на этих днях: говорят, он совсем плох, кровь идет горлом страшно сильно, отхаркиваются даже куски легкого…».[8]

Друзья всячески поддерживали в Ванееве бодрость духа: старались в его присутствии быть веселыми, затевали горячие политические споры и разговоры. И именно состояние Ванеева предопределило выбор места для проведения в эти дни срочного и важного совещания ссыльных марксистов.

Незадолго до приезда Анатолия Александровича в c. Ермаковское ссыльнопоселенцы Минусинского уезда получили документ, составленный лидерами «экономистов», выступавших против политической борьбы рабочего класса, против создания политической партии российского пролетариата. Этот документ, носивший претенциозный характер символа веры («Credo»), вызвал возмущение всех подлинных революционеров-марксистов. По просьбе товарищей В. И. Ленин написал глубоко аргументированный «Протест российских социал-демократов»,[9] разоблачавший отступничество «экономистов» от марксизма, их оппортунизм. Решено было срочно собрать совещание ссыльных социал-демократов, на котором обсудить и подписать текст написанного Лениным «Протеста».

Зная, что Ванеев будет благодарен товарищам, если обсуждение и подписание документа состоится с его участием, Владимир Ильич и предложил, несмотря на связанные с этим трудности, собраться в селе Ермаковском. Это было последнее для Ванеева собрание революционеров, в котором он принял активное участие и даже, собравшись с силами, выступил с речью.

Важнейший политический документ российской социал-демократии подписали 17 ссыльных революционеров: В. И. Ленин, Г. М. Кржижановский, Н. К. Крупская, З. П. Невзорова, В. К. Курнатовский, П. Н. Лепешинский, Н. Н. Панин, О. Б. Лепешинская, В. В. Старков, А. А. Ванеев, А. М. Старкова, Е. В. Барамзин, А. С. Шаповалов, Д. В. Ванеева, О. А. Энгберг, М. А. Сильвин, Ф. В. Ленгник.

Разосланный текст «Протеста российских социал-демократов» был позднее подписан колониями ссыльных в Туруханске и Орлове (Вятской губернии), а затем переправлен для публикации за границу Г. В. Плеханову. «Протест» получил широкое распространение и сыграл важную роль в борьбе против оппортунизма, способствуя развитию марксистской мысли и созданию пролетарской партии в России.

Через несколько дней после августовского совещания Владимир Ильич с горечью писал матери: «Анатолию все хуже и хуже»,[10] а 11 сентября поведал ей скорбную весть: «Приходится сообщить тебе, дорогая мамочка, очень грустную новость: 8-го IX умер Анатолий и 10.IX мы его похоронили в селе Ермаковском. Надежды на выздоровление не было уже давно, и в последнее время болезнь развивалась страшно быстро. Жена его остается пока в селе Ермаковском».[11]

Хоронили Анатолия Ванеева в один из первых морозных дней сибирской осени. Владимир Ильич произнес прощальную надгробную речь, рассказал, каким замечательным, светлым человеком был его ушедший друг, что погубил его проклятый царский строй, что все они, его товарищи, клянутся продолжать святое революционное дело, за которое он отдал свою молодую жизнь.

Вскоре после смерти А. А. Ванеева на его могиле появилась массивная металлическая плита, на которой значилось: «Анатолий Александрович Ванеев. Политический ссыльный. Умер 8 сентября 1899 г. 27 лет от роду. Мир праху твоему, товарищ».