Детектив и политика 1991 №2

Детектив Хаскинз

По правилам следовало стоять чуть в стороне от запертой двери, чтобы в случае стрельбы пуля не угодила в тебя. Однако тягостная тишина внутри и неплотно прилегающая к косяку дверь были слишком большим соблазном. И детектив Берт Хаскинз приложил ухо к неровной вертикальной линии и сумел расслышать ясный скрип дерева по дереву. Чуть-чуть мыла, подумал он, поворачиваясь и устремляясь вниз по лестнице. Чуть-чуть мыла на шпингалет, и он мог бы уйти незамеченным. А с другой стороны, если бы Слотт не потащил свою язву домой, преступник все равно попался бы, потому что один из них блокировал бы окна.

Он спускался по лестнице практически бесшумно. Работа детектива не требовала романтической возни с увеличительным стеклом, но она, тем не менее, учила нескольким простым и очень практичным вещам. Например, надевать туфли на мягкой резиновой подошве. Или внимательно изучать первым делом расположение входов и выходов в доме, чтобы знать на всякий случай, что под лестницей есть небольшая дверь, ведущая на задворки.

Дверь была снабжена пружиной. Хаскинз приоткрыл ее ровно настолько, чтобы в щель прошло его тело, а затем осторожно, без стука вернул на место. Он оказался в крошечном внутреннем дворике. Здесь было бы совершенно темно, если бы не освещенные окна нескольких квартир наверху. Ему бросились в глаза разбросанные пустые банки из-под фруктовых соков, разорванный журнал, несколько газетных страниц, сломанная игрушка. Что ж, не так уж плохо. Похоже, хотя бы раз в неделю здесь убирают. Он скользнул в тень и посмотрел вверх.

Уолтер Лонгмэн находился почти точно у него над головой, стараясь открыть замок, закрывавший запор лестничной секции, которая в случае пожара должна была спускаться до самой земли.

Забудь об этом, Лонгмэн, подумал Хаскинз. Эти штуки всегда такие ржавые, что их без кувалды и на сантиметр не сдвинешь. Тебе лучше смириться с тем, что есть, и спрыгнуть, тем более что высота здесь пустяковая — метра два, не больше.

Лонгмэн сделал последнюю попытку открыть замок и наконец сдался. Хаскинз наблюдал, как он неловко перекинул ногу на ступеньку пожарной лестницы. Очень хорошо, комментировал про себя Хаскинз, теперь вторую ногу… Прекрасно. Лонгмэн явно не был похож на акробата. Он двигался как пожилой человек. Что ж, Хаскинзу пришлось однажды надеть наручники на восьмидесятилетнего бандита.

Лонгмэн повис, отчаянно вцепившись в последнюю ржавую перекладину лестницы. Прыгать он, однако, не решался. Позор! Отчаянный грабитель боится прыгнуть с такой ничтожной высоты. Ноги Лонгмэна дергались, костяшки пальцев побелели. Левая рука не выдержала напряжения, но несколько мгновений Лонгмэн продолжал болтаться на одной правой.

Хаскинз впился в нее взглядом. В ту секунду, когда пальцы разжались, он сделал шаг вперед и вышел на свет. Расчет был верным. Лонгмэн приземлился аккуратно в объятия детектива и уставился на него безумным, невидящим взглядом.

— Добрый вечер, мистер Лонгмэн, — сказал Хаскинз.