Багаев лог

7

Чернов поселился в Копытове у Дарьи Михайловны — одинокой пожилой женщины, потерявшей во время войны мужа и двух сыновей. За небольшую плату она «прикрепила» его к своему немудреному столу, состоявшему в основном из хлеба, кваса и овощей, благо последних в то время на огороде Дарьи Михайловны было предостаточно. Спал он на сеновале. Обычно Федор завтракал рано утром и сразу же шел бродить по селу и окрестностям. Хозяйка всегда замечала по этому поводу: «Кто рано встает, тому бог дает».

Федор переговорил со многими, можно даже сказать почти со всеми жителями Копытова. И, хотя со времени исчезновения Петренко прошел почти год, люди помнили его хорошо: щедрый, общительный, он за короткое время перезнакомился с большинством сельчан. К старым относился с уважением, к молодым — доброжелательно, к подросткам — покровительственно. Многие с любовью показывали подаренные им вещи.

Несколько раз Чернов случайно встречался на улицах села с Копытовыми. Старик Данила смотрел на него с неприкрытой ненавистью: не мог простить то, что у него изъяли золото. Алексей же равнодушно отворачивался. Конечно, оба прекрасно понимали цель его пребывания здесь.

Иногда Чернов ходил в Седово, чтобы позвонить из сельсовета в прокуратуру, но ничего не было слышно. Лишь из разных мест поступали ответы на запросы: Петренко Николай Павлович в такой-то области или таком-то районе не проживает.

В последний раз, выходя из сельсовета, Федор столкнулся с дряхлым стариком, которого время согнуло так, что широченная белая борода, колыхаясь по ветру, почти касалась земли. В пергаментно-желтой дрожащей руке старик держал толстую суковатую палку, на которую опирался при ходьбе.

— Что, касатик, нашел безвестно пропащего? — спросил он Федора.

Чернов удивился древнему виду старика, но не удивился вопросу. Он уже привык к тому, что в сельской местности все новости разносятся моментально и деятельность любого человека, тем более следователя, как его здесь называли, протекает на виду у всех жителей.

— Не могу найти, отец, — откровенно признался Федор, с интересом разглядывая «исторического» деда.

— Ищи, ищи, — доброжелательно посоветовал старик. — Там его, наверное, и загубили. Отродясь это село было бандитское, — он погрозил в сторону Копытова суковатой палкой. — Я-то знал еще деда Данилы — Прохора, тот промышлял золотишко на большой дороге, да и отец не отставал. Пошарь-ка ты на их бывшей земле, на заимке: не туда ли они, лихоимцы, заманили твоего служивого?

Старик подробно рассказал, как найти нужное место. И вот Федор уже который час разыскивает развалины заимки. Он оторвал взгляд от вершины гольца, стряхнул с себя оцепенение и поднялся с валуна. По приметам, нужное место было где-то поблизости.

Пройдя метров триста по широкой, но заросшей тропе, Чернов увидел возвышавшуюся над кронами других деревьев высокую лиственницу с расщепленной вершиной. Свернув с тропы, он пробрался по густой траве к этому лесному богатырю и от него пошел на северо-восток, постоянно оглядываясь назад и следя за тем, чтобы верхушка лиственницы совпадала с вершиной южного Брата святого. Вскоре лес поредел, и Федор оказался на пепелище. По словам старца, это было место бывшей заимки Копытовых. Заимка-покойница, как и все усадьбы в селе, когда-то была огорожена глухим замкнутым забором. Позже забор большей частью сгорел, но по следам углей и золы, которые уже зарастали бурьяном, нетрудно было определить его границы. По этим же следам Чернов легко нашел место, где раньше стояли дом и амбары, и отметил про себя, что заимка была расположена так же, как и усадьба Копытовых в селе. «Любили постоянство», — подумал Федор.

Вдруг его внимание привлекли какие-то странные звуки, нарушавшие размеренное гуденье леса. Казалось, будто кто-то скребет по земле. Федор осмотрелся, но источник звуков определить не смог. Общий вид пепелища представлял собой унылое, безотрадное зрелище. Федору стало как-то не по себе. Он вновь прислушался и осторожно двинулся на звуки. Внезапно стало тихо, и совсем неожиданно для себя Федор увидел старика Данилу. Тот по плечи скрылся в яме, торчала лишь одна голова. Их разделяло не более пятнадцати метров. Черные блестящие глаза Копытова в растерянности и с изумлением уставились на Федора. Чернов машинально потянулся за пистолетом, но усилием воли остановил себя и спокойно спросил:

— Что вы здесь делаете?

Данила молча вылез из ямы, распрямился во весь свой громадный рост и громко закричал:

— Леха, бросай! Камедь окончилась.

Метрах в двадцати в стороне из земли показался Алексей Копытов. Он тоже вылез из ямы и подошел к отцу. Так они и стояли, настороженные, друг против друга: с одной стороны представитель закона Чернов, с другой — отец и сын Копытовы.

— Так что же вы здесь делаете? — повторил Федор.

Данила уже преодолел изумление и растерянность и с вызовом ответил:

— Да вот думали, что не один только ты фартовый — золотишко в чужих дворах находишь. Может, и нам фарт привалит. Родитель мой и здесь мог горшочек зарыть.

— Если даже золото зарыли ваши родственники, то все равно вы обязаны сдать его государству в обязательном порядке, — жестко сказал Чернов. Затем он недоверчиво осмотрел множество свежевырытых в песчаной почве ям и направился в обратный путь.