Древнекитайская философия. Эпоха Хань

Подглава «Дорожить временем»

Государство является государством потому, что [у него] есть народ; народ является народом потому, что [у него] есть зерно; зерно щедро уродилось потому, что был приложен человеческий труд; люди приложили труд потому, что [у них] оказалось [для этого] время.

В государстве, [где царит] порядок, дни [идут] медленно, [они] длинные, поэтому народ [здесь] имеет свободное время, сил [у него] в избытке; в государстве, где порядка нет, дни [бегут] быстро, [они] короткие, поэтому народ [здесь] задавлен, силы [у него] истощены. [Когда я утверждаю], что в упорядоченном государстве дни [идут] медленно и [они] длинные, то это не потому, что [кто-то] упросил Си и Хэ замедлить бег солнца, растянуть время, отмеряемое по водяным часам в пользу времени, а потому, что государь [здесь] мудр, прозорлив, чиновники управляемы, нижестоящие следуют правильным путем, знают свое место, [и, как следствие этого], народ спокоен, сил у него в избытке, следовательно, дни [в таком государстве] кажутся длинными. [Когда я утверждаю], что в неупорядоченном государстве дни [бегут] быстро и [они] короткие, то это не потому, что [кто-то] упросил Си и Хэ ускорить бег солнца и сжать время, отмеряемое по водяным часам в ущерб времени, а потому, что государь [здесь] не мудр, чиновники неуправляемы, внутренние враги[1168] процветают, законники продажны, повинности и налоги бесчисленны, простой люд страдает от притеснений начальников, служилые сетуют, что для управления [народом] недостаточно статей в своде законов, безвинно заточенные в тюрьмы, чтобы вырваться на волю, [должны] откупаться деньгами, люди с несгибаемой волей, чтобы обезопасить себя, [должны] искать единомышленников, неправедные министры творят беззакония наверху, отчего зло распространяется на низы, благородные мужи носятся в экипажах, чтобы вручить [влиятельным лицам] подношения, а простолюдины мечутся с деньгами за пазухой [для взяток], — следовательно, дни [в таком государстве] кажутся короткими.

В «Ши цзине» говорится: «У правителя дел много и не остается времени для отца»[1169] Это значит, что в древности для выполнения сыновнего долга времени хватало, ныне же люди суетятся и не находят времени, чтобы упокоить [родителей]. Конфуций сказал: «Когда людей много, их надо сделать богатыми, когда они станут богатыми, их надо воспитать»[1170], потому что ритуал и долг проистекают из достатка, а разбойников и воров порождает бедность; достаток обеспечивается наличием времени, бедность возникает из-за нехватки времени. Совершенномудрые хорошо понимали, что силы человека — это опора народа, оплот государства, поэтому они старались сократить повинности, дорожили временем людей. Поэтому-то император Яо повелел Си и Хэ почтительно следовать [законам] Великого Неба и со старанием сообщать народу о сроках [работ]. Шао-бо[1171], чиня суд и не желая утруждать людей, разбирал дела, сидя под дикой грушей, и ему удалось без наказаний весьма способствовать установлению великого спокойствия.

Ныне все происходит иначе: чиновники тиранят народ, начальники надменны. Бросив работу на нивах, [оставив] шелковичных червей, простолюдин, [причастный к тяжбе], обязан явиться к присутствию и ждать с утра до вечера, прежде чем его пропустят внутрь; если же [у него] нет протекции, чиновник [его] так никогда и не примет. Независимо от того, причастен [он] к делу или нет, [его] держат здесь много месяцев и дней, домочадцы же в ожидании исхода [тяжбы] перестают заниматься делами. Если же дома остаются немощные, приходится приглашать соседей, чтобы они присутствовали на разборе дела и носили [задержанному в присутствии] еду[1172]. Когда разбирательство приходит к концу, [оказывается, что] пропал труд [людей] в течение года и от этого в Поднебесной появились голодные. Однако неразумным чиновникам, вершащим суд над людьми, [до этого] дела нет.

[Если] в областном и уездном присутствии [на человека] возвели напраслину, [он вынужден идти выше]. Окружное присутствие [обычно] не проявляет желания разобраться в деле, что приводит [человека] к полному разорению, [так как ему приходится] отправляться в далекую Верховную палату[1173]. [Но] Верховная палата не может разобраться, где правда, а где ложь, [она] старается закончить дело с помощью проволочек, поэтому придумывает такое: повелевает доставить судебное дело в столицу в течение ста дней, а если [оно] приходит раньше, заставляет переделывать в документах даты. Все это противоречит тому, к чему стремился Шао-бо, когда вершил суд, сидя под грушей. Это точно соответствует словам: «Хотя он и прочитал триста стихотворений "Ши цзина", если ему передать [дела] управления государством, он не справится с ними. Какая польза от того, что он столько прочитал?»[1174]

Конфуций сказал: «В судебных делах я разбираюсь так же, как и другие люди»[1175]. Отсюда видно, что все люди со способностями выше средних могут отличить кривду от правды, разобраться в законах, могут служить начальниками волостей, околотков, мелкими чиновниками, [у них] достаточно способностей рассудить [любое] дело, чтобы не было ропота; если же так не случается, на это существуют свои причины.

В «Цзо чжуане» говорится: «В действительности много людей ненавидят прямоту и стыдятся справедливости»[1176]. Правый отстаивает справедливое, тверд в своей воле, [поэтому он не оказывает] милостей мелким чиновникам; неправый же дает взятки тем, кто ведет дело, и поэтому начальник волости, начальник околотка помогают [ему] погубить правого. Если правому случится выиграть дело после апелляции, тогда мелким чиновникам наказания не избежать, и поэтому [все они вместе] стараются оговорить [правого]. Когда простолюдин судится с [каким-либо] заправилой, его позиция слабее, [чем у его противника], потому что заправилу поддержат и в области, и б уезде. Ведь случись правому выиграть дело [после апелляции в вышестоящей инстанции], тогда начальнику волости, начальнику околотка и мелким чиновникам наказания не избежать, и поэтому все в уезде стараются оговорить его перед областью. Положение одного человека, тяжущегося с целым уездом, слабее, поэтому область подтвердит решение уезда. Ведь случись правому выиграть дело [после апелляции], тогда начальнику области наказания не избежать, и поэтому вся область старается оговорить [правого] перед округом. Положение одного человека, тяжущегося с целым округом, слабее, поэтому округ [просто] подтвердит решение области, не станет глубоко вникать в дело и [правый] вынужден будет пуститься в дальний путь, чтобы добраться до Верховной палаты. Но Верховная палата не в состоянии разобраться в деле, она заинтересована лишь во взыскании судебных издержек. Если [человек] беден и [у него] мало денег, выхода у него не будет, [он] опоздает с подачей апелляции; [если он] богат и [у него] денег много, он наймет кого-нибудь, пошлет его к себе домой за деньгами и сумеет, [таким образом], добиться продления срока подачи апелляции со ста до тысячи дней. Такой суд помогает богатым и коварным, притесняет бедных и слабых! Разве можно в этом случае добиться справедливости?

Не только начальники уездов, околотков, но и военные чины так же рассматривают судебные дела. Сначала правый терпит обиды от мелких чиновников, а потом [его] обижают чиновники покрупнее. [Даже если правый одерживает победу и злодея осуждают], обида остается неотмщенной, так как, случается, амнистия освобождает злодея [от наказания]. Честному [нанесена] обида, справедливости он не добился, а коварные чиновники, покрывавшие дурных людей, ушли от расплаты. Вот почему областным и уездным чиновникам легко обидеть простолюдина, вот почему в Поднебесной много голодных и бедных. Сейчас мы говорим не о том случае, когда оскорбленное Небо ниспосылает бедствия, наносящие урон урожаю, а о том, сколько человеческого труда тратится впустую [во время тяжб]. Ныне люди вынуждены забрасывать землепашество и шелководство, чтобы попасть к чиновнику либо [даже] к его подручному как в Верховной палате, так и в уезде, районе, околотке, т. е. к любому человеку, облеченному властью. [В Поднебесной] число людей, занятых тяжбами, и свидетелей доходит до ста тысяч в день. Посчитаем: один судится, а двоим приходится доставлять [ему] пищу, таким образом, триста тысяч человек в день отрываются от дел. Если взять за единицу семью землепашца со средним числом едоков, то в год голодных окажется около двух миллионов. В таком случае разве возможно избавиться от разбойников и добиться великого спокойствия?

Император Сяо-мин[1177] как-то спросил: «Почему сегодня утром никто не пришел с прошениями?» Окружающие [ему] ответили: «Потому, что сегодня день фаньчжи»[1178]. [На это] император сказал: «Люди бросили работу на полях, пришли к воротам дворца издалека, вы же, следуя заведенному порядку, растрачиваете впустую их время, обижаете их». И приказал чиновнику, ведающему приемом, впредь принимать прошения, невзирая на день фаньчжи. Вот как берег время просвещенный, высоко восседающий, мудрый правитель, вот как легко транжирили его чиновники. Правильно говорится: «Государь есть, а чиновников нет»[1179], «правитель есть, а помощников нет»[1180], «глава мудр, а ближайшие доверенные ленивы»[1181]. В «Ши цзине» говорится: «Государство идет к гибели, почему [все] беспечны?»[1182] Беда, коль три [главных] министра только занимают почетные должности да получают высокое жалованье, не желая вникать в страдания людей. Презирая таких людей, Конфуций говорил: «Пока он не получил чина, он боится, что может не добиться его, когда же он получит его, он боится его потерять»[1183]. Ум, знания вельмож, начавших [карьеру] с окружных и областных чиновников и дослужившихся ныне до министров первого ранга, наверное, не такие уж и малые, но страшно то, что теперь они на первое место ставят личные выгоды, а общественный долг — на второе. В «Ши цзине» говорится: «Почему никто не думает о смутах, ведь у каждого есть родители»[1184]. Сейчас у народа не хватает времени, чтобы трудиться, — разве уродятся злаки? «Если нищ народ, как может быть богатым государь?»[1185] Увы! Можно ли не размышлять [над этим]!