Древо Тьмы

Тристан бросает на него острый взгляд из-под ресниц:

— И что ты предлагаешь?

Воттен оскаливается:

— Предлагаю уехать.

Тристан будто извергает всем телом яркую молнию. Стремительно шагнув вперёд, он касается Воттена рукой, и оборотень отшатывается от вспыхнувшей в гарднерийце магии. В нём бурлит неимоверная сила, с какой Воттену пока не приходилось сталкиваться.

Мгновением позже Воттен уже стоит за порогом комнаты, а Тристан с размаху захлопывает дверь перед его носом.

«Ему здесь не место! — злится Воттен. — Я имею полное право выгнать его. В нём её магия. Или очень на неё похожая».

Ву трин не понимают, с кем и с чем связались.

В щель под дверью пробираются пауки. Тристан опускается на письменный стол, размышляя, не пришло ли время для новой пытки, в результате которой он, по замыслу противника, должен покинуть академию ву трин, чего делать ни в коем случае не собирается.

Пока не придёт время сражаться с Фогелем. В рядах армии ву трин.

Когда пауки выстраиваются перед ним полукругом, Тристан встаёт и выходит в коридор, где под густой паутиной его поджидает соседка, фея смерти.

Пауки торопливо возвращаются к хозяйке и взбираются по её стройным ногам.

Тристан и фея смерти долго молча смотрят друг другу в глаза.

— Ты боишься Воттендрила, — наконец произносит она. В её голосе — мрак полночи, а сама она спокойна, как глаз урагана в окружении беспокойных пауков. Её взгляд, как густая лесная тень, и Тристан будто смотрит в тёмную чащу.

Фея смерти чужая, непонятная, однако гарднерийцу вдруг хочется презрительно надерзить ей в ответ.

— Я не боюсь Воттендрила, — коротко огрызается он. — Молнии метать я и сам умею.

Она усмехается одними губами, тёмные глаза мрачно сверкают.

— Нет, ты боишься не его силы. А его красоты.

Тристан инстинктивно вздрагивает, все мышцы вдруг напрягаются — его обвиняют во влечении, которое в Гарднерии считается преступным.

Фея смерти склоняет голову набок и с любопытством рассматривает Тристана — из-за её ворота между тем выбирается скорпион и принимается бегать по плечам вокруг шеи. Маленький зеленоватый скорпион.

Пожалуй, самый ядовитый из всех скорпионов, населяющих Эртию.

— Я Силла Вууль, — с безмятежным достоинством произносит она и открывает ещё шесть чёрных глаз вокруг двух, направленных Тристану в лицо.

«Интересный сюрприз», — рассеянно отмечает он.

И какая вежливость! Самые дружелюбные в Вивернгарде — феи смерти, которых все боятся, какая ирония!

— Я очень рад нашей встрече, Силла Вууль, — спокойно отвечает Тристан.

Она опять склоняет голову к плечу.

— Ты меня не боишься, — не спрашивает, а скорее утверждает она.

— Нет, — качает головой Тристан, — не боюсь.

Она почти незаметно кивает, и с её плеч сбегает ещё один зелёный скорпион.

— Знаешь, Тристан Гарднер, — мелодично произносит фея смерти, — ты ничуть не уступаешь красотой Воттендрилу. Я читаю тебя, как открытую книгу.

У Тристана перехватывает дыхание.

— О чём ты?

Феи смерти безошибочно чувствуют чужой страх.

— Я знаю, кто ты на самом деле.

Они долго стоят, не сводя друг с друга глаз, а несколько паучков спускаются с плеч Силлы на паутинках и, покачиваясь, тоже вглядываются в Тристана бесчисленными глазами.

— Они ошибаются, — наконец произносит Силла. — Они не понимают тебя и не понимают нас. Наберись терпения, Тристан Гарднер. — Её многоглазый взгляд становится почти скорбным. — Они боятся не того.

Тристан делает глубокий вдох, внезапно ощущая странное единство с феей смерти, и даже с её ядовитыми скорпионами. А ведь скорпионы-то действительно опасны. Такие могут убить его одним укусом.

— Ты права, — угрюмо отвечает он фее. — Они боятся не того. Сейчас нужно страшиться совсем другого.

Фея смерти кивает, и они становятся ощутимо ближе друг другу, хотя и стоят на месте. А когда она произносит следующие слова, они повисают в сгустившемся, будто чёрный туман, воздухе, проникают в магические линии Тристана, встряхивая его с ног до головы.

— Грядёт Великая тьма.

Глава 4. Феи Вивернгарда