Магия любви

Глава 5

Регина больше не появлялась. Некоторое время не появлялся вообще никто. Никто не призывал Румпельштильцхена на помощь. Будто жители Зачарованного леса решили дать им возможность насладиться медовым месяцем. И они наслаждались. Именно в это время Белль решилась проникнуть на запретную территорию — лабораторию Румпельштильцхена.

Первый раз она немного боялась, что ее без разговоров выгонят, но все-таки пришла и устроилась в кресле у окна с книгой в руках. Румпельштильцхен посмотрел на нее недовольно, однако ничего не сказал. Сначала время проходило в молчании — муж занимался своими опытами, Белль читала, время от времени посматривая на него. И пару раз поймала ответный взгляд, прочитав в нем, что он от ее молчаливого присутствия получает такое же удовольствие, как и она.

А потом он стал иногда просить ее помочь — подать ингредиент, подержать пузырек, проследить за смесью на огне. В итоге Белль начала учиться варить зелья. В основном Румпельштильцхен занимался опытами по созданию зелья для поисков Бейлфайра в другом мире. В отличие от заклинаний и общих магических способностей правильно составленные зелья и некоторые артефакты сохраняли свои свойства и в мире, лишенном магии. Но пока опыты не давали нужного результата. В свою очередь Белль пыталась найти какую-нибудь информацию в книгах. Увы, столь же безуспешно.

Однако она не собиралась сдаваться: нашлось одно заклинание, найдется и другое. Главное — верить. Они обязательно вернут Бейлфайра и заживут одной семьей. А пока можно было просто радоваться каждому новому дню.

* * *

Белль подрезала розы в саду, когда в ворота въехала карета. Они были зачарованы и открывались сами по себе, когда к ним кто-то подъезжал или подходил. А потом так же закрывались. Белль прищурилась против солнца, пытаясь понять, кто к ним пожаловал — посетители в замке бывали разные и не всегда безобидные. И вдруг узнала на дверцах герб их семьи.

— Папа! — Белль расплылась в счастливой улыбке и поспешила навстречу отцу.

А тот уже выходил из кареты, оглядываясь с любопытством и опаской. Белль громче окликнула его и, когда он обернулся, бросилась ему на шею. Отец обнял ее, но тут же отстранил на расстояние вытянутой руки, внимательно разглядывая.

— Ты стала еще красивее, моя принцесса, — восхищенно произнес он и вдруг нахмурился: — Но почему ты так одета?

Белль недоуменно осмотрела на свой наряд: на ней было ее старое рабочее голубое платье и плотный фартук. Она пожала плечами:

— Я подрезала розы. Не буду же я работать в саду в нарядном платье.

Отец нахмурился еще больше:

— Работать? Ты у него в роли прислуги?

— Папа! — Белль вздохнула, наконец, осознав, чем он так недоволен. — Что ты говоришь? Я занимаюсь тем, чем хочу. Понимаешь? Мне это нравится.

Отец с сомнением помолчал, но все-таки кивнул. Белль облегченно улыбнулась. Румпельштильцхен любил поддеть ее насчет упрямства, и это качество она явно унаследовала от отца. Стоило подумать о муже, как сам он материализовался рядом, будто почувствовав это.

— Белль, можешь на секунду отвлечься от своих роз? — начал он и тут заметил гостя. — О, сэр Морис. Добро пожаловать.

Румпельштильцхен изобразил поклон — даже почти серьезно. Прогресс. Отец со своей стороны прилагал все усилия, чтобы быть любезным с зятем. Это была невероятно умилительная картина. Белль, пряча улыбку, сделала вид, что ей захотелось погладить одну из лошадей, впряженных в карету.

Та понюхала протянутую руку и фыркнула: мол, а где же гостинец? Белль шевельнула кистью, и на ее ладони появилось несколько кусочков сахара. Лошадь благодарно захрустела подношением, пока Белль ласково гладила ее по шее. А отец неверяще уставился на нее. С запозданием она поняла, что до сих пор он был не в курсе ее занятий магией. Продолжая гладить лошадь, Белль покосилась на него, наблюдая за реакцией. Отец открыл рот, снова закрыл и, наконец, выдавил:

— Ты… колдуешь?

Белль кивнула.

— Зачем? — у отца сделалось настолько несчастное выражение лица, что стало его жаль — вечно она доводит его до шокового состояния.

Прежде чем Белль успела начать объяснения, ответил Румпельштильцхен:

— Вы же понимаете, сэр Морис, что у меня немало недоброжелателей. Мягко говоря, — дождавшись кивка, он продолжил: — А теперь представьте: они узнают, что в моей жизни появился человек, который мне очень дорог. Как считаете, какие выводы они из этого сделают?

Отец нужные выводы сделал моментально и испуганно посмотрел на Белль. Румпельштильцхен кивнул:

— Вот именно. Белль изучает магию, чтобы иметь возможность защищаться.

Отец обдумал это и кивнул:

— Я понимаю.

— Магия не обязательно зло, папа. Вспомни фей, — Белль мягко сжала его руку, проигнорировав недовольную мину Румпельштильцхена: его неприязнь к феям была, похоже, неистребима.

Лошадей распрягли и отвели в конюшню, рядом с которой находилось помещение для конюха, где и устроился кучер. Правда, страшно запущенное, поскольку там давным-давно никто не жил. Но Румпельштильцхен решил эту проблему одним взмахом руки. И только тогда Белль вспомнила, что он зачем-то пришел за ней в сад.

— Мне нужна твоя помощь, — ответил он на ее вопрос. — Но проводи сначала отца в комнату для гостей — он наверняка устал с дороги.

— Я быстро, — Белль коротко поцеловала его и повернулась к отцу. — Пойдем, пап.

Она отвела его в комнату на втором этаже, которую сразу после возвращения привела в порядок в надежде на его визит. Это была просторная светлая комната, оформленная в зелено-коричневых тонах, с резной дубовой мебелью и пушистым ковром на полу.

Отец одобрительно осмотрелся и улыбнулся Белль:

— Иди, милая, теперь я справлюсь сам — он же ждет тебя.

Белль была тронута его пониманием и поцеловала его в щеку:

— Отдыхай, папа. Я еще зайду позже.

Поднявшись в башню, Белль застала Румпельштильцхена, склонившимся над котлом, из которого шел легкий дымок. Не оборачиваясь, он протянул руку в ее сторону:

— Подай мне, пожалуйста, лепестки страстоцвета.

Белль, не задавая лишних вопросов, порылась на полках в поисках нужной банки. Она научилась довольно хорошо ориентироваться в лаборатории с тех пор, как стала помогать мужу с зельями. Белль быстро нашла страстоцвет и передала Румпельштильцхену. Нужная ему помощь как раз состояла в подаче ингредиентов время от времени, поскольку он не мог ни на секунду отойти от котла. Расспрашивать о подробностях Белль не решилась — вполне возможно, что он не должен отвлекаться и на разговоры. Вопреки видимой легкости, это занятие, похоже, отнимало немало сил: Румпельштильцхен слегка побледнел, и было заметно, что он до крайности напряжен.

Когда зелье было готово, он глубоко вздохнул, зачерпнул варево колбой на длинной ручке и посмотрел на Белль, будто в поисках поддержки. Не зная наверняка, она догадывалась, что это очередное зелье для поиска. Белль ободряюще улыбнулась мужу, от всей души надеясь, что на этот раз получилось.

Румпельштильцхен уколол себе палец, капнув кровью в пробирку. Ее содержимое засияло золотистым светом, и сердце Белль замерло. Неужели? Но в следующее мгновение колба взорвалась, чудом не поранив их осколками. Белль испустила разочарованный вздох.

— Проклятье! — Румпельштильцхен со всей силы швырнул в стену первый попавшийся под руку предмет, которым оказалась склянка с чем-то ядовито-оранжевым.

Оно шипящим пятном растеклось по полу. Прежде чем муж успел расколотить что-нибудь еще — а он явно собирался — Белль схватила его за руку, с некоторым усилием развернув к себе.

— Румпель, успокойся.

Он смотрел сквозь нее, плотно сжав губы. Белль ласково взяла его лицо в ладони, заставляя посмотреть в глаза.

— У нас все получится — вот увидишь. Одна неудача — еще не конец света.

Румпельштильцхен моргнул, сфокусировав на ней взгляд, и горько усмехнулся:

— Проблема в том, что это далеко не первая неудача.

— Ну и что! — Белль не собиралась сдаваться. — Мы будем пробовать снова и снова. И, в конце концов, найдем нужное решение. Только верь.

Улыбка Румпельштильцхена стала гораздо более теплой и живой.

— Спасибо, сердце мое, за то, что не устаешь быть моей опорой.

Он нежно поцеловал Белль, мягко притянув ее к себе. И она подумала, что ей никогда не надоест это потрясающее чувство — целовать своего мужа.

* * *

Когда Белль пришла проведать, как отец устроился в гостевой комнате, он разбирал свой чемодан. Она легонько постучала о косяк двери.

— Не помешаю?

Он живо повернулся, держа в руках деревянную шкатулку с резьбой.

— Заходи-заходи, милая. Я как раз собирался тебя искать, чтобы отдать кое-что.

Белль с любопытством посмотрела на шкатулку и перевела вопросительный взгляд на отца.

— Это принадлежало твоей матери, — с нежностью произнес он, и Белль грустно улыбнулась. — Я и забыл совсем о нем, а тут недавно перебирал вещи и наткнулся. Знаешь, Колетт мечтала повидать мир, совсем как ты — увидеть другие страны, другие миры.

Он ласково провел пальцами по ее щеке, и Белль понимающе кивнула. Они редко говорили о маме, но оба сильно по ней скучали.

— Не знаю, откуда у нее этот боб, — продолжил отец, открывая шкатулку, — но она любила мечтать, что когда-нибудь сможет использовать его и отправиться в путешествие.

Отец открыл шкатулку, и Белль пораженно приоткрыла рот, не смея поверить своим глазам. На дне лежал волшебный боб. Самый настоящий волшебный боб, способный перенести в любой мир.

— Ей так и не удалось его использовать, но я подумал, что ты можешь найти ему применение. Так что — вот. Считай еще одним свадебным подарком.

Потеряв дар речи, Белль осторожно взяла в руки шкатулку, будто она могла рассыпаться от прикосновения. Но нет — ничего не изменилось, и боб продолжал тихо светиться на дне. В душе поднялось безграничное ликование. Аккуратно поставив шкатулку, на столик, Белль с радостным визгом кинулась отцу на шею:

— Папочка, я тебя обожаю!

Тот оторопел от столь бурной реакции, не понимая, чем она вызвана. А Белль, отпрыгнув от него, звонко крикнула:

— Румпельштильцхен!

Муж мгновенно материализовался рядом с встревоженным выражением на лице.

— Что случилось?

— Румпель, смотри, что нам папа подарил! — чуть ли не подпрыгивая от восторга, Белль указала на шкатулку с бобом.

Тревога на лице Румпельштильцхена сменилась заинтересованностью и — когда он заглянул в шкатулку — недоверчивым счастьем.

— Не может быть, — пробормотал он. — Их же не осталось…

— Полагаю, это один из последних, — неуверенным тоном пояснил отец, все еще не понимая, что происходит.

— У нас есть теперь путь домой! — Румпельштильцхен повернулся к Белль, глаза его прямо-таки сияли.

Она с широкой улыбкой закивала. А в следующее мгновение он схватил ее в охапку и закружил по комнате. Белль радостно рассмеялась, обняв его за шею.

Поставив ее на пол, но продолжая обнимать, Румпельштильцхен впервые в жизни улыбнулся ее отцу и проникновенно произнес:

— Спасибо, сэр Морис. Вы даже не представляете, насколько это драгоценный подарок.