Девять жизней

Гул машин ударил по ушам, и Блэк потряс головой, поднимаясь на… лапы.

Сон? Колдовство? Морок? Может, в пещеру отправился вовсе не дядя, а он сам, и всё происходящее лишь дурман, навеянный зельем?

После очередного оглушительного гудка Регулус, прижав уши, припустил прочь. Он нёсся вперёд, едва разбирая дорогу, пока не выскочил на знакомую с детства площадь.

По её периметру загорались фонари. Темнота рассеивалась, и только напротив невидимого для магглов дома Блэков притаились глубокие тени. Одна из них внезапно шевельнулась, отлипла от собратьев и ринулась навстречу Регулусу.

Похоже, сам церковный грим прознал о его выходке и явился навести порядок. Чёрный пёс приблизился к Блэку и, задумчиво поведя носом, мотнул косматой башкой, а потом случилось немыслимое. Пёс встал на задние лапы и в одно мгновение преобразился.

Регулус оторопело уставился на брата.

— Вот уж не ожидал тебя встретить, кошак. Это же ты, косолапый? — приветливо спросил Сириус. Он протянул руки и легко оторвал кота от земли.

«Узнай меня! — взмолился Регулус, разразившись отчаянным мяуканьем. — Присмотрись!»

— А я всё не решаюсь войти, — добавил Сириус, подняв глаза на занавешенные шторами окна.

Что-то мокрое задело кошачье ухо.

— Я тоже по нему горюю, — шепнул Сириус и слабо улыбнулся. — Я тут квартирку снял над пабом старины Тома. Там раньше вампиры куковали, вдруг решат вернуться. Вы же, кошаки, отпугиваете чертовщину всякую, верно? Миска у меня уже есть. Хлопот со мной не будет, — брат издал лающий смешок. — Как-нибудь уживёмся. Будем горевать вместе, — добавил он уж совсем тихо.

* * *

— Знаешь, друг, это очень странный подарок на новоселье, — с сомнением протянул Джеймс. — Не то чтобы я возражал…

— Он чудесен! — проворковала Эванс.

«Поттер», — мысленно поправил себя Регулус. И скоро в мире появится еще один, судя по её животу.

— Смотри-ка, Лили, этот оболтус даёт себя гладить, — присвистнул Сириус, почесав царапину на руке. — Глядишь, вы поладите.

Поттер попытался загнуть Регулусу ухо, но спасовал, услышав шипение. Одно дело — сносить снисходительные хлопки брата по спине, другое — шутки его лохматого приятеля.

— В жизни не встречал более капризное создание, — пробормотал Сириус. — Не смотрите, что перед вами кот. Он ест, как гиппогриф, а ванну принимает чаще меня.

— Вот уж удивил, — вставил Джеймс.

Регулус громко фыркнул, чем вызвал у «Эванс» смешок.

— Всё понимает, зараза, — обиженно буркнул Сириус. — Ободрал мне всю мебель, одежду, руки… разбил чашку с «Уимбурнскими Осами». На пятый раз она уже не склеилась «Репаро». Не то чтобы я её любил или дурацких «Ос». Регулус вообще их терпеть не мог, как заведённый твердил, что они «прожужжали кубок», — Блэк резко замолчал и посерьёзнел.

— Вестей нет? — с пониманием спросила Лили.

Сириус передёрнул плечами.

— Никаких.

Регулус вздохнул. Его брат — непроходимый тупица, непонимающий намёков. Возможно, умница «Эванс» окажется расторопнее.

— Как его зовут? — спросила она, словно прочитав его мысли.

— Я звал его «Наглая морда», а дядя — Крукшансом.

— Чёрта с два я выговорю это с утра! — расхохотался Джеймс.

— Рыжик, — ласково сказала Лили.

— Только предупредите Питера. Он как-то заходил ко мне в гости. Еле ноги унёс.

* * *

Только безумец вроде Джеймса Поттера мог доверить оборотню сына. Зубастая нянька по имени Ремус Люпин — желанный гость в Годриковой Лощине и главный источник новостей из внешнего мира, к которому Регулус ещё недавно был причастен. В последнее время его мирок сузился до крохотных размеров и заключался в прямоугольной рамке забора, опоясывающего коттедж Поттеров.

Сириус часто куда-то пропадал. Он был чем-то подавлен, у него всё сыпалось из рук, и Регулус давно потерял надежду быть узнанным братом.

Чаще всех наведывался Хвост. Однако стоило ему заикнуться об Ордене или Волдеморте, Поттер делал страшные глаза. Только проводив жену наверх и уложив в кроватку сына, Джеймс позволял Петтигрю говорить.

Говорить о войне, новых жертвах и схватках, поражениях и победах.

— Мне бы с вами, — вздыхал Поттер, заканчивая каждый подобный разговор.

Регулус упустил тот момент, когда всё изменилось, и обычно улыбчивая Лили стала вздрагивать от каждого звука.

Он поймал её тихой ночью. Она кралась по собственному дому, проверяла щеколды на окнах и заканчивала свой путь в детской. Лили наклонялась над спящим сыном, будто хотела убедиться, что он дышит.

Регулус бесшумно следовал за ней. Их ночной обход стал традицией, необходимым им обоим ритуалом.

— Знаешь, Рыжик, — поделилась однажды «Эванс», обернувшись к застывшему посреди коридора Блэку. — Я тебе завидую. У кошек девять жизней, а у меня лишь одна. Как ты думаешь, что нас ждет по ту сторону?

Он мог бы ответить ей:

«Чокнутый Альфард Блэк, бессовестно пользующийся врождённым даром метаморфа. Целое море тумана и стук призрачных колёс. Хогвартс-экспресс отправляется ровно в одиннадцать часов. Расписание других составов уточняйте на станции».

* * *

— С возвращением, драгоценный потомок.

— Это снова ты, — закатив глаза, откликнулся Регулус.

— Что на этот раз? Соседский бульдог? Или ты не заметил тролля?

— Не лучшее время для шуток, дядя. Минуту назад наш разлюбезный Лорд пробил мой череп, приложив меня о стену. Поттер пал смертью храбрых ещё на пороге, и… — не хотелось продолжать, но Регулус прекрасно понимал, что шансов спастись у малыша и Лили нет. — Хранитель их предал. Это Петтигрю! Только он мог выдать тайну Тёмному Лорду. Я… я должен вернуться. Опять.

— Так что останавливает? Не помню, чтобы в прошлый раз ты испытал затруднения с побегом. И... Реджи, а ты когда-нибудь задумывался над тем, почему у кошек девять жизней? — это последнее, что он услышал от Альфарда Блэка, покидая призрачный мир.

* * *

— Никогда бы не подумала, что этот милый мальчик — убийца, — Батильда свернула газету и сняла очки. — Он захаживал ко мне пару раз. Однажды поколдовал над газоном, а то всё заросло сорняком.

— Этот «мальчик» прикончил двенадцать магглов, — оборвал старуху Аберфорт, — и превратил друга в горстку пепла. Остался только палец. Так что спрячь сентиментальность подальше, Батти. И откуда, скажи на милость, в твоём доме завёлся злобный низзл? — Дамблдор прищурился, поймав на себе яростный взгляд Блэка. — Что-то с ним не так. Не нравится он мне.

Регулус ударил по полу хвостом.

«Ты тоже мне не нравишься, бородатая морда. Действительно кое-что не так. И уже чертовски давно».

Он вытащит брата из тюрьмы, чего бы это ни стоило!

— Это кошечка Поттеров, — сердечно пробормотала Батильда. — Я нашла её возле развалин коттеджа. Она прихрамывает на передние лапки, а на голове у неё шрам.

— Надеюсь, не в виде молнии, — с горечью бросил Дамблдор. Он до краёв наполнил стакан вонючим вишнёвым ликёром и отсалютовал пустоте. — За Гарри Поттера! Так теперь положено, верно? За несчастного мальчика, который выжил.

* * *

Скука — лучшее спасение от ненависти.

Живя в Годриковой Лощине, Регулус вкусил её сполна. Сириус по-прежнему гнил в Азкабане, а он сам был заперт в иной тюрьме, которой служило его собственное тело.

Жизнь старика состоит из рутины, больных коленей, оставленных «где-то» очков.

Блэк привязался к Батильде, всё чаще впадавшей в забытье, следил за огнём на кухне и научился запирать двери. Он сам добывал пропитание, не брезгуя клянчить сметану у пухлощёкой соседки, а по ночам пробирался в курятник на окраине деревни. Каждый раз, выпуская цыплячью шею из зубов и отдышавшись после унизительного бегства, он прислушивался к себе — голод всегда говорил громче.

Кто же знал, что хозяин двора так печётся о каждой птице, а капкан для лисы дробит кошачьи кости не хуже горячо любимого кузиной «Редукто»?

«Здравствуй, дядя. Давно не виделись».

* * *

Иногда ему казалось, что он всегда был котом, а волшебник, любимец семьи и ловец Слизерина — лишь привиделся ему, приснился. Только образ на задворках памяти. Случайный покупатель, заглянувший в «Волшебный зверинец»…

Как и девочка в гриффиндорском шарфе, что в последние летние дни выбирала себе сову. Никак, собиралась поселить её в гнезде волос.

Магглорождённая ведьма собственной персоной. Таких легко узнать.

Любопытный взгляд блестящих глаз жадно метался по помещению. Пикси и гнилозуб удостоились от неё тихого хмыканья. Авгуру перепал восхищённый вздох. Птица гордо расправила крылья и заклекотала.

Регулус оторвался от миски и, глядя на разыгравшееся представление, фыркнул.

«Посмотри на меня! Посмотри!»

Девчонка тут же воззрилась на него, как на восьмое чудо света. Под её пытливым взглядом Блэк впервые за свою кошачью жизнь испытал неловкость и на какой-то миг… испугался.

«Неужели услышала?»

— Полуниззл, — прощебетала продавщица. — Бедный котик уже несколько лет живёт в магазине. Его принёс сюда пожилой джентльмен. Хороший выбор, мисс.

— Вообще-то мне нужна почтовая сова, — неуверенно проговорила девочка. Она так глазела на Регулуса, что опрокинула банку со слизнями и наступила на хвост саламандре.

«Неуклюжая маггла».

Внезапный взгляд юной волшебницы опалил его сердце, будто оно было соломенным.

Она загадочно улыбнулась, вытряхнув из кошелька деньги, и произнесла:

— Я беру его!

Парадокс, но приятель новой хозяйки, ждавший её за дверью, оказался «счастливым» обладателем крысы по имени Питер Петтигрю.

Похоже, Сириус тоже об этом пронюхал, ведь что-то вытряхнуло его из камеры и привело в Хогвартс.

Они встретились возле теплиц. Где ещё греться тощей бездомной собаке?

— Вот так номер, котяра! Ты ли это? А что у тебя за мешок? Приволок рёбрышки? О! Это потрясно! Как же ты узнал, что я здесь?

Регулус молча смотрел, как его старший брат с неподдельным счастьем обгладывал кости.

Пожалуй, явись сюда Мерлин и все рыцари Круглого стола, объятые сиянием, Сириус Блэк не повёл бы и ухом. Ничто, абсолютно ничто не отвлекло бы его от обеда.

— Мне нужен пароль от гостиной, — пробормотал он, облизав жирные пальцы, — и местечко для ночлега.

* * *

Гермиона Грейнджер — лучшее, что с ним случалось. И дело не в ласковых пальцах, что вечерами перебирали ему шерсть, и не в мягких губах оставляющих мимолетные поцелуи на кончике его носа. Даже не в хроновороте, с помощью которого подкараулить Хвоста стало гораздо проще.

— Что за выкрутасы, Глотик! — возмущалась Гермиона, когда Регулус в очередной раз прыгал ей на колени, прежде чем время поворачивало вспять. Будь на его месте кто-нибудь другой — так легко бы не отделался. Мисс Грейнджер могла злиться долго и страшно, но только не на любимого кота.

— С ума сойти! — хихикала она, спихивая его на пол. — Мой кот — путешественник во времени.

Она уходила на уроки, а Регулус принимался за работу. Он обследовал школу и в то же время забирался в лаз под Дракучей ивой, чтобы протащить горемычному братцу еду или вручить украденные у Лонгботтома пароли…