Несмотря ни на что

Глава 25

В маленькой душной комнате Рон уже битый час не находил себе места. Разговор с родителями, который состоялся накануне, не давал ему покоя. Отец и мать очень деликатно намекнули, что ему больше не стоит продолжать отношения с Гермионой, уговаривая принести в жертву чувства ради неё самой. Рональд начал протестовать и возмущаться, что не позволит решать за него. Родители были вынуждены пойти на крайние меры, они аккуратно, не вдаваясь в подробности, чтобы не нарваться на Министерский запрет, объяснили ему участь маглорожденных в магическом мире. Но он наотрез отказался в это верить. Артур и Молли привели примеры, и только после этого он был вынужден признать, что в их словах есть доля правды.

Знание этой тайны, пусть и не всей, повергло Уизли в шок. Он столько лет ничего об этом не знал и, наверное, не узнал бы, если бы они с Гермионой не перешли тонкую грань дружбы. Их отношения только-только стали зарождаться, возможно, они, вообще, никогда бы не начались, если бы не вечное соперничество с Гарри.

На протяжении всей дружбы с Поттером Рон изо всех сил пытался выйти из тени знаменитого друга, но это было очень сложно: Избранный, участник и победитель Турнира, лучший ловец, а впоследствии и капитан команды по квиддичу, это не считая того, что Лорда прикончил тоже он. Куда же было угнаться мальчику из бедной семьи за Поттером, совершающим подвиги буквально на каждом шагу.

Несмотря на свою завистливую натуру, Рон хорошо относился к Гарри, даже проникся сочувствием к нему из-за его нелёгкой судьбы. По большому счёту он понимал, что вся эта известность не свалилась на его друга просто так, слишком большие жертвы были принесены для этого.

Из года в год Уизли лез из кожи вон, чтобы тоже заявить о себе, и порой ему это удавалось. И в эти минуты триумфа он понимал, что он тоже что-то может и даже не хуже Гарри. Вечная гонка между друзьями продолжалась много лет, вот и Гермиона стала для них камнем преткновения.

Все эти долгие годы, Уизли намеренно не замечал чувств подруги, считая её обыкновенной заучкой и занудой, а стоило Гарри появиться на горизонте, соперничество тут же сыграло свою роль. Он сразу разглядел в до боли знакомой Грейнджер то, чего в упор не замечал столько лет, лишь бы Поттеру она никогда не досталась.

Из ревности, которая просто пожирала его в период их скитаний по Британии, у Рона неожиданно возникли к Гермионе чувства, скорее всего, собственничества, чем любви, но для Уизли это было практически одно и то же.

И только Рон добился того, чего Поттеру сделать не удалось, как он добровольно должен был отказаться от Гермионы. Он не знал, какие отношения связывают Гарри и их общую подругу, да и не хотел знать, главное — она предпочла его, а не Мальчика-который-выжил.

Долгое время, находясь в раздумьях, Рон никак не мог решиться на отчаянный шаг. У него, конечно, был выбор: либо он продолжит отношения с Гермионой и дойдёт с ней до брака, зная, что он продлится недолго, либо прервёт их с самого начала. Находясь на распутье, Уизли никак не мог определиться с выбором. Зря терять время на супружескую жизнь с девушкой, век которой и так недолог, а тем более, ещё больше его сократить рождением детей, он не хотел. Но одновременно с этим боялся больно ранить подругу, которая столько лет искренне любила его.

Чем дольше Рон думал о судьбе Гермионы, тем сильнее ему становилось жаль её, а соперничество с другом сразу уходило на второй план. Он, наконец, понял, что его проблемы меркнут по сравнению с тем, на что по жизни обречена его подруга.

У Рона опускались руки от бессилия, от невозможности помочь Грейнджер изменить её незавидную судьбу. У него даже возникли порывы все рассказать ей, поискать вместе какой-нибудь выход, но осознание того, что сделать всё равно ничего нельзя, останавливало его гораздо больше, чем министерское табу. «Пусть лучше Гермиона ничего не знает и свои последние годы проживёт спокойно, чем будет пытаться изменить невозможное», — думал он.

Всей правды о рождённых маглами Рон, конечно же, не знал. Эта тема всегда была под запретом и то, что Министерство намеренно сживает грязнокровок со свету, для него оставалось секретом. Неизвестно, какое Уизли принял бы решение, зная обо всём, но в данном случае он решил последовать совету родителей.

На скорую руку Рон набросал Гермионе письмо с просьбой о встрече и отправил его вместе с Сычиком.

* * *

В гостиной дома Грейнджер было тихо, телевизор уже не работал, лишь изредка были слышны всхлипывания Гермионы. В своём горе она погрузилась настолько глубоко в себя, что ни на что больше не обращала внимания.

Грейнджер не сразу заметила, что она сейчас не одна, и кто-то нежно обнимает её, поглаживая по волосам. Она чувствовала, что этот кто-то не посторонний, а наоборот, очень близкий и родной для неё человек. Но, несмотря на это, Гермиона всё равно насторожилась и, убрав руки от своего лица, с опаской посмотрела на того, кто составлял в этот вечер ей компанию.

Грейнджер понадобилось пару минут чтобы прийти в себя и сразу несколько чувств завладели ей: неожиданная радость тут же сменилась негодованием и злостью. Она неожиданно подскочила с дивана, пытаясь справиться со своими эмоциями, и, размахивая руками перед собой, закричала на того, кто стоял сейчас перед ней:

— Ты что себе позволяешь! Где ты был? Почему ушёл и ничего мне не сказал? — Гермиона обращалась к Гарри, который смотрел на неё с опаской, боясь, что ещё чуть-чуть и подруга запустит в него чем-нибудь потяжелее. Он попытался открыть рот и сказать что-нибудь в свою защиту, но Гермиона не дала ему этого сделать, продолжая возмущаться. — Да ты знаешь, что я пережила за эти несколько часов! Я ведь думала, что ты уже умер! — она кинулась к нему и стала колотить по его груди своими маленькими кулачками. Гарри осторожно прижал её к себе, не обращая внимания на наносимые ему побои. Он не мог понять, почему его подруга посчитала, что он уже отбыл в мир иной, но решил ни о чём её не спрашивать, пока она не успокоится.

— Ты безответственный, бессердечный человек, думающий только о себе! — выкрикивала Гермиона, пытаясь вырваться из его объятий.

«Сколько же я о себе нового сейчас узнал», — подумал Гарри. Ему, конечно, льстило, что подруга так расстроилась, посчитав, что его больше нет, но одновременно с этим он был очень зол на себя, так как это из-за него на её лице до сих пор блестели слёзы. Причинить боль любимой девушке он хотел меньше всего.

Когда Поттер вернулся и увидел Гермиону плачущей, он готов был разорвать каждого, кто посмел её обидеть, а оказалось, что обидчиком является он сам. Гарри с удовольствием надавал бы себе по лицу за каждую слезинку любимой, пролившуюся по его вине. Уходя из дома, он даже подумать не мог, что все получится именно так, поэтому молча выслушивал поток гневных высказываний, которые обрушивала на него Гермиона.

Когда Грейнджер высказала все, что думала о своём друге и, не услышав ни слова против, она немного успокоилась. Осознав, что её переживания были беспочвенны и Гарри стоит перед ней живой и стойко переносит весь её гнев она, наконец, почувствовала облегчение. Выпустив пар, Гермиона перестала наносить другу побои и, уткнувшись лицом ему в грудь, произнесла:

— Я так рада, что с тобой ничего не случилось.

Слова Гермионы проникли Гарри в самое сердце, он прижал её к себе так крепко, что смог почувствовать, как бешено бьётся её пульс. У него внутри затаилась маленькая надежда на взаимные чувства в будущем, а пока ему достаточно было и этого момента.

— Прости меня, — чуть слышно проговорил Гарри.

— Ну, не знаю, — произнесла Грейнджер, отпрянув от него. — Прощение ещё заслужить нужно, — гордо вздёрнув носик кверху, произнесла она.

— Я готов на все! — Поттер встал по стойке смирно, в ожидании распоряжений. — Ой, только сумки на кухню отнесу, — неожиданно спохватился он и кинулся поднимать пакеты, сложенные у дивана.

— Какие ещё сумки? — поинтересовалась Грейнджер, не понимая о чём он говорит.

Гарри расплылся в улыбке:

— Как какие? С продуктами, конечно.

— Так, значит, ты ходил в магазин? А почему не предупредил меня? Мог хотя бы записку оставить, — недовольно проговорила Гермиона.

— Так ведь я и оставил, — стал оправдываться Гарри, выкладывая продукты на стол.

— Я не видела никакой записки.

— Я это уже понял, — тяжело вздохнув, произнёс Поттер. Он не спеша прошёл в гостиную и бросил взгляд на столик перед диваном. Записки там действительно не было, зато лежала целая стопка бумаг. Гарри присел перед столом и стал просматривать каждый листочек пока не нашёл то что искал. — Вот она, видимо, затерялась среди бумаг, — проговорил он и протянул записку Гермионе.

Грейнджер взяла листок, на нём действительно было написано: «Гермиона, я ушёл в магазин, не волнуйся. Гарри».

«Если бы я нашла эту записку раньше, то не пережила бы весь этот ужас. Но почему листок оказался среди бумаг? — неожиданно задумалась она и тут же вспомнила как, вернувшись домой, из-за сквозняка все бумаги со стола разлетелись на пол. — Видимо, записка Гарри была среди них, а я даже не обратила на неё внимание».

— Ну, хорошо, ты был в магазине, — через мгновение проговорила Грейнджер. — А почему тебя так долго не было? Не думаю, что для того, чтобы сходить за покупками, нужно столько времени.

— Если честно, то я тоже раньше так думал, — усмехнулся Гарри. — Но с твоим районом я не очень знаком, да и магазинов, работающих допоздна, раз-два и обчёлся. Но задержался я не только по этой причине.

Услышав эти слова, Гермиона немного напряглась и, присев на диван, проговорила:

— Так, давай выкладывай, что с тобой ещё стряслось!

Гарри присел рядом с ней и стал рассказывать:

— Дело в том, когда я купил все, что было нужно для ужина, то выходя из магазина, случайно услышал разговор двух волшебников. Пойми, я просто не мог не остановиться, чтобы их не подслушать.

— Что за беспечность, Гарри! — воскликнула Гермиона. — Повсюду маги, а ты вот так просто разгуливаешь по Лондону, когда второй ты где-то ходит рядом. А если бы тебя увидели?

— Да никто меня не видел! — стал успокаивать её Поттер. — В магловские магазины я заходил в плаще и шляпе, которые ты мне дала, а перед тем, как подслушивать волшебников я зашёл за угол и спрятался под мантию. Так что я все предусмотрел, — добавил он и улыбнулся. — Бдительность превыше всего! Эти слова Грюма я запомнил надолго.

— И о чём же говорили эти волшебники, что ты не смог пройти мимо? — сложив руки на груди, проговорила Гермиона и замерла в ожидании ответа.

— Они говорили о музее Томпсона.

— Не может быть! — удивилась Грейнджер и придвинулась к нему ближе.

— Теперь ты поняла, почему я остановился, чтобы послушать их разговор, — заметив, что подруга одобрительно закивала головой, он продолжил. — Эти двое обсуждали попытку ограбления, которая произошла сегодня ночью.

— Неужели об этом стало известно даже в Англии? — в ужасе проговорила Гермиона.

— Не думаю, что данная информация будет разглашаться, — стал объяснять Гарри, — Как я понял, один из этих волшебников устанавливал внешнюю защиту музея и из-за случившегося его вызывают в Париж, чтобы он все перепроверил. Кстати, мне удалось выяснить кое-что важное, — интригующе проговорил Поттер и замолчал.