Дядя Федор и Кубок Огня

Глава 4 Люди и кошки

— А это правда, что вы играете в квиддич, летая на деревьях вместо метел?

— Нет, — искренне рассмеялся дядя Федор.

Любопытство Гермионы не имело границ, и те минуты, когда она не училась, не помогала Гарри Поттеру и не боролась за права эльфов, она посвящала расспросам о Колдостворце и жизни в России, попутно совершенствуя свой «начальный русский». В целом, дяде Федору нравилось это общение, и сейчас он охотно начал объяснять.

— Ну, сама посуди, как можно играть в квиддич, сидя на дереве? Оно же неповоротливое и ты сам себе всю одежду о ветки изорвешь, пока будешь за мячами гоняться! — дядя Федор развел руками. — Это была шутка, просто шутка, но на беду спрашивал какой-то из европейских магов, писавший исследование о России, и теперь все уверены, что мы играем в квиддич, летая на деревьях.

— Неужели так все просто? Один вопрос и теперь все заблуждаются?

— Ну… там все сложно, — уклончиво ответил дядя Федор.

Не объяснишь же ведь, что в магической России и Колдостворце шутка о деревьях всем казалось очень смешной, и если кто из зарубежных магов спрашивал, ему охотно подтверждали, что летают на деревьях. Были даже изготовлены специальные макеты летающих деревьев, правда ими так никто и не рискнул воспользоваться.

— Еще я заметила, что на уроках ты часто колдуешь посохом, — не стала настаивать и сменила тему Гермиона. — Это как — то связано с шуткой, что в квиддиче вы летаете на деревьях вместо метел? Ну, в качестве шутки посохи вместо палочек, как деревья вместо метел?

Дядя Федор озадаченно почесал в затылке и оглянулся, как будто ища поддержки у кота. Матроскин, впрочем, отсутствовал, как и всегда в последние две недели. У него постоянно были какие-то дела днем, а также и ночью, пару раз расспрашивал дядю Федора об анимагах, что-то намурлыкивал под нос и сообщал самые свежие новости, за исключением, собственно говоря, задания на первый тур.

— Эээ, нет, — ответил дядя Федор, припомнив то, что они проходили на первом курсе. — Посохи по-настоящему, они как палочки, в чем-то лучше, в чем-то хуже.

— И в чем же? — спросила Гермиона, смущенно улыбаясь.

Дядя Федор знал уже, что это не смущение, а нежелание демонстрировать неровные зубы, но все равно, он не мог побороть мысли, что такая улыбка идет Гермионе гораздо больше. Преодолев себя, дядя Федор собрался с мыслями и ответил, почти по учебнику.

— Посохи традиционно использовались для ближнего боя и помощи в странствиях. Несмотря на то, что при колдовстве они не так удобны и быстры, как волшебные палочки, с их помощью можно творить более сильную волшбу, а также выбираться из болот, летать, почти как на метлах, и сражаться, без использования волшебства.

После чего добавил, тоже немного смущенно.

— Сейчас этим, правда, уже почти никто не пользуется, палочки и вправду удобнее и быстрее, но традиция есть традиция. Да и привык я к посоху, как-то без него руки как будто пустые.

За прошедшие две недели ученики Хогвартса тоже немного привыкли к посоху в руках дяди Федора, а сам он значительно усовершенствовал свой английский. Говорил, конечно, еще небыстро и с ошибками, но главное — его понимали, и он понимал других. Свою роль, конечно, сыграло и то, что Аластор Грюм, преподаватель ЗОТИ, ходил с посохом, хотя колдовал, используя волшебную палочку.

— Вот вы где! — Матроскин дышал тяжело, как будто бежал всю дорогу, задрав хвост.

— Кто будет шуметь — выгоню из библиотеки, — пробормотала мадам Пинс.

— Идем, идем, — прошипел Матроскин, — идем на улицу, ты должен сам это увидеть!

Он провел Гермиону и дядю Федора мимо хижины Хагрида, причем Клык, лежавший на крыльце, лишь лениво повел в их сторону взглядом. Втроем, они углубились в лес, и в какой-то момент Матроскин поднес лапу ко рту. Шаги его стали вдвойне осторожными, и Гермиона с дядей Федором переглянулись недоумевающе. Что такого мог найти Матроскин в глубине Запретного Леса?

— Драконы! — неслышно ахнула Гермиона, прижимая руку ко рту.

— Испытауние на первуый тур, — мяукая и подпуская «у» в слова больше обычного, сообщил Матроскин.

— Я должна предупредить Гарри! — воскликнула Гермиона, и побежала обратно в Хогвартс.

— Тебя ждет испытание, связанное с драконом, племянник, — сказал Игорь Каркаров.

— Я знаю, дядя, — вздохнул дядя Федор.

Отношения между ними в эти две недели оставались напряженными, по совокупности причин, связанных с выбором Кубка. Но все же, когда Каркаров получил точную информацию о первом испытании, он поспешил сообщить дяде Федору, который как раз вернулся с Матроскиным из Запретного Леса.

— Но зато теперь у тебя будет преимущество перед остальными! — самодовольно потер руки Игорь.

Дядя Федор сообщил честно и открыто.

— Я сказал подруге Гарри Поттера... точнее она была со мной и видела драконов в Запретном Лесу.

— Как вы узнали, где их прячут? — нахмурился Каркаров.

— Не я, Матроскин, — ответил дядя Федор, подумав, что и вправду не знает, где кот черпал информацию.

Он припомнил, что вроде бы Матроскин что-то говорил о местном завхозе и его кошке. Дядя Федор ощущал смутное недовольство ситуацией. Не совсем честно стал чемпионом, теперь вот получил информацию о первом задании... все это складывалось в картину, как будто он обманывает остальных, как будто жульничает в состязании.

— А что Матроскин? — тут же возмутился кот. — Прятать надо лучше!

— И все равно — это нечестно, — сказал дядя Федор.

— Поэтому я не стал возражать, чтобы ты пригласил свою девушку с собой, — улыбнулся кот.

— Она не моя девушка, — возразил дядя Федор.

— А чья? — задал провокационный вопрос Матроскин.

Дядя Федор задумался и не нашел ответа.

— Вот! — победно поднял лапу вверх кот. — Она сама по себе девушка, своя собственная! Поэтому, дядя Федор, не теряй времени, и сразу как повергнешь дракона к стопам своей принцессы, проси ее руки... в смысле приглашай ее на Рождественский бал!

— Бал?! — и тут же лицо дяди Федора исказилось, он вспомнил и повторил упавшим голосом. — Бал.

— Вот, Матроскин плохого не посоветует! — самодовольно промурлыкал «советчик».

— Кто она? — спросил Каркаров.

— Гермиона Грейнджер, — ответил дядя Федор. — Дружит с Гарри Поттером, так что он теперь тоже знает о драконах.

— Ну, — Каркаров подергал себя за бородку. — Мадам Максим точно знает, через местного лесничего. Так что никакого жульничества, теперь все в курсе, что в первом испытании будут драконы.

Дядя Федор кивнул, ощущая облегчение. Можно было не сомневаться, что Гарри Поттер расскажет о драконах второму чемпиону Хогвартса, Седрику Диггори. Пускай дядя Федор общался с Гарри всего пару раз и то мельком, из рассказов Гермионы он знал о честности и прямоте Поттера.

В общем, все проблемы разрешились, за исключением, собственно, драконов.

— В чем именно будет заключаться испытание, Бэгмен и Дамблдор держат в тайне, но можно предположить, что это не будет поединок с драконом, — сказал Каркаров, продолжая задумчиво дергать себя за бородку.

Дядя Федор кивнул. Гермиона более чем достаточно просветила его по истории Турнира, почему тот был закрыт, о проценте смертности среди Чемпионов, и так далее.

— Так от кого, говоришь, ты узнал о драконах? — обратился директор Дурмштранга к Матроскину.

Тот не стал отвечать, лишь зевнул широко и поправил шарф.

— Понятно, — с ноткой раздражения сказал Каркаров, — но разузнать о сути задания у своего таинственного источника можешь?

— Могу... спросить, — подумав, ответил Матроскин. — У нас все... сложно.

— Спроси, а мы пока подумаем, что можно противопоставить дракону. Глаза — слабое место дракона! — важно объявил Каркаров племяннику.

Дядя Федор кивнул, думая о том, что бить магией по глазам чересчур жестоко и надо придумать другой выход.

Кот и кошка сидели на Астрономической башне, чуть поодаль друг от друга, потому что Минни, как кошка строгих правил, не одобряла быстрой и чрезмерной близости. Не говоря уже о такой интимной вещи, как сидение на башне ночью под полной луной, прижавшись, друг к другу.

— Как продвигаются занятия? — спросила Минни, глядя зеленым глазами на Матроскина.

— Не спеша, — ответил тот, подергивая хвостом.

Надо было переходить к вопросу испытаний, но что-то пока не получалось. Когда миссис Норрис в первый раз сообщила, что Минни превращается в человека и обозвала ту кошкой — извращенкой, Матроскин решил, что это шутка. Услышав то же самое от Живоглота — кота Гермионы — задумался. Затем подтвердил Клык — собака Хагрида, и Матроскин спросил саму Минни, на что кошка предложила ему тоже научиться превращаться в человека.

Собственно, именно об этих занятиях — превращениях она и спрашивала сейчас.

— Разве ты не хочешь пойти со мной на Рождественский бал? — строго мяукнула Минни.

— Хочу, — ответил Матроскин.

— Тогда занимайся! Середина ноября, вот уже скоро первый тур Турнира, а там месяц и уже будет бал! Танцевать, ладно ты умеешь, — быстро мяукала Минни, и хвост ее постукивал по крыше, — но не в человеческой же форме!

— Я и в кошачьей хоть куда, — тут же самодовольно заявил Матроскин.

— Я не смогу появиться там, в кошачьей форме! Неужели твое мяуканье под луной уже ничего не стоит? Ты же обещал и клялся, бил себя лапой в грудь и хвостом по воде!

Матроскин прищурился, понимая, что попал в затруднительное положение. Ради дяди Федора и его победы в Турнире, ради тысячи полновесных золотых рублей пошел он на этот шаг, но теперь Минни была уверена, что он любит ее. Сказать о том, что все это было обманом, Матроскин не мог — остался бы с расцарапанной мордой и вырванным хвостом, не говоря уже о том, что потерял бы бесценный источник информации. Поэтому он прибегнул к старой, как мир уловке — решил потянуть время, сославшись на неотложные дела.

— Сразу после первого тура приступлю, — пообещал Матроскин. — Сама подумай, как без меня хозяин будет? Не справится же с испытанием! И директору Каркарову моя помощь нужна, и Филчу, и миссис Норрис

Минни издала фыркающий звук и начала демонстративно умывать мордочку.

— В общем, всем я нужен, — быстро свернул опасную тему Матроскин, — дела, они ведь сами себя не сделают, верно?

Минни одобрительно кивнула и махнула хвостом, задев Матроскина по носу и усам. Жест, означающий, что так уж и быть, она его прощает на первый раз, но лучше ему бы все же приналечь на занятия и прийти вместе с ней на бал в человеческой форме.

— А вот если бы хозяин точно знал, в чем будет заключаться испытание, то у меня было бы больше времени для занятий, — подкатил пробный шар Матроскин.

Кошка Минни — МакГонагалл в образе человека — в свою очередь оказалась в затруднительном положении. Она сказала Матроскину в свое время, что связана с Министерством, чтобы объяснить свою осведомленность. В сущности, даже не соврала (в кошачьей форме МакГонагалл позволяла себе на волосок — другой отступить от строгих правил, которых придерживалась, как декан Гриффиндора), в конце концов, она преподаватель Хогвартса, а тот подчиняется Министерству.