Операция «Волчье сердце»

Глава 1. Несостоявшаяся кража, или о том, почему один оборотень не любит полнолуния

Женское горло. Такое белое, хрупкое. Почти прозрачная кожа.

Зверь внутри ревел. Выл, требовал вцепиться в это горло зубами, разорвать ненадежную плоть. Ощутить, как щекочет ноздри ее терпкий запах. Заставить замолчать.

Он шагнул вперед, чтобы рывком опрокинуть жертву навзничь, подмять под себя. И в следующий миг уже прижимал ее к земле своим весом, сжимая пальцами нежную шею, и женская шелковая плоть податливо принимала его, а белеющее во тьме тело жарко выгибалось навстречу, доводя до вершины наслаждения одной только уступчивой покорностью. По позвоночнику прошла горячая волна, предвещая разрядку, он замер... и проснулся.

Вольфгер Лейт выругался, осознав себя в собственном доме, в своей постели. Женщина, не дававшая ему спокойно жить днем, вступила в сговор с близящимся полнолунием и теперь принялась отравлять ему жизнь и ночью.

Вервольф громко и не особенно стесняясь в выражениях охарактеризовал собственную мохнатую сущность, всех ее родичей и предков до десятого колена. Потом — работу, начальство и высокомерную стерву. А потом богов Новых и на всякий случай еще и Старых, несмотря на то, что жрецы утверждали, что от дел, а соответственно и от ответственности за происходящее в этом мире, они отошли.

После чего почувствовал, что ему малость полегчало, перевернулся на другой бок и уснул.

Шел шестой час, и его смена должна была вот-вот закончиться. Капитан шестого отделения Лидийской стражи Вольфгер Лейт уныло слушал посетительницу, стараясь удерживать на лице заинтересованное выражение и не слишком часто смотреть на часы. Корнелия Сильверс, человек, сорока девяти лет от роду, уроженка Лидия, вдова, надоела Вольфгеру до изжоги.

Некоторое время назад дама познакомилась с молодым человеком, приехавшим в Лидий из глубины материка. Молодой человек был обаятелен, галантен и хорош собой, оказывал даме ненавязчивые и приятные знаки внимания — словом, вел себя в высшей степени галантно. Некоторое время они общались, встречаясь то там, то здесь, предавались совместным прогулкам, пока не стало понятно, что связывает их нечто большее, чем взаимная приязнь.

Молодой человек хотел сделать своей даме предложение руки и сердца, и более чем солидная разница в возрасте его не останавливала. Да вот беда — материальный достаток у него был более чем скромный, а жить за счет жены он не желал — не хотел осуждающих взглядов соседей и перешептываний за спинами. И предлагал подождать, пока он накопит денег на собственное дело. У него даже есть идея, но не хватает первоначального капитала. Женщина, ослепленная чувством, предложила ему помощь.

Корнелия Сильверс взяла у лидийского ростовщика две тысячи золотом — это чуть больше, чем зарабатывает за год мастер средней руки — и передала всю сумму своему избраннику с тем, чтобы он вложил эти средства в дело. Тот с благодарностью принял деньги и пропал.

А долг остался.

Эдварс Риверсон, следователь, занимавшийся ее делом, отчаялся объяснить женщине, что ничего не может сделать. Даже случись им разыскать мошенника — расписки влюбленная дама с него не взяла — вернуть всю сумму или хотя бы ее часть ей никто не обещал. А то, что не женился — так за это в тюрьму не сажают.

И теперь вдова обивала порог кабинета начальника шестого отделения стражи, жаловалась, грозилась и требовала.

Лейт сморщился, как от зубной боли.

И когда в дверь постучал сержант Руперт Кост, вздохнул с облегчением.

— Капитан, у нас ЧП!

Ивонна Эшли, человек, двадцати двух лет, не замужем, лежала на спине в рабочем кабинете своего работодателя, Николаса Корвина. Строгое серое платье задралось, неприлично обнажив ноги существенно выше щиколоток. Белый передник сбился на бок. Накрахмаленный чепчик отлетел в сторону и был безжалостно растоптан.

Вольфгер Лейт окинул жертву беглым взглядом и отодвинулся, давая работу криминалисту. Хозяйка дома, Диана Корвин, войти в кабинет мужа не решилась — так и стояла в дверях, нервно тиская носовой платок.

Именно она обнаружила труп горничной и вызвала стражу. За спиной молодой хозяйки маячила домоправительница, бабища монументальный форм и размеров, со взглядом матерого волкодава. В наглухо закрытом темном платье, с прилизанной волосок к волоску прической, она сверлила Лейта жестким взглядом, пока он здоровался с госпожой Корвин и уточнял детали происшествия.

В просторном кабинете царил идеальный порядок, который тем сильнее нарушала снятая со своего места картина, прислоненная к стене. Сейф, который она до того прикрывала, на удивление был закрыт.

В воздухе слегка пахло гарью. Вольфгер дернул носом раз, другой — широко раздулись ноздри, дрогнули зрачки в его по-волчьему желтых глазах. След, если и был, давно выветрился, а значит, с убийства прошло немало времени. Запах гари просто въедлив и держится долго.

К сейфу пока никто не приближался. Криминалист возился с телом, следователь опрашивал персонал, который любезная домоправительница согнала в одно помещение. Сама за слугами следить не осталась — а ну, в ее отсутствие госпожу кто обидит?

Вольфгер Лейт беззвучно хмыкнул.

Дело предстояло хлопотное.

Николас Корвин — не последний человек в Лидии, а его супруга, в девичестве Вардстон, приходилась племянницей градоправителю.

Работать спокойно не дадут.

Хорошо еще, что раньше начальства на место происшествия прибыть удалось. Проявить себя, так сказать, с лучшей и преданной работе стороны.

— Госпожа Корвин, позвольте задать вам еще пару вопросов.

Но допросить потерпевшую не удалось — прибыл Джуниор Валлоу, свеженазначеный из столицы начальник Управления Лидийской стражи.

В прошлый раз, около месяца назад, явившись на место происшествия, новый начальник первым делом отчитал Вольфгера за небритость. Вольфгер вздохнул и не стал объяснять, что накануне полнолуния у вервольфов сложные отношения со щетиной. Впрочем, это не помогло. Вместо того, чтобы высказаться и заткнуться, Джуниор Валлоу взъярился еще больше и наорал еще и за неподобающий взгляд и неуважительное поведение. То ли не имел раньше дела с вервольфами, то ли не распознал, к какой расе относится капитан Лейт. Хотя, казалось бы, если разглядел неуважительный взгляд, то и волчью радужку с нечеловечески чутким зрачком — мог бы.

Вольфгер позволил ему выговориться, кивнул и молча ушел работать, а первый зам, что весь разнос стоял рядом с начальником и страдальчески морщился, почтительно разъяснил сопливому хлыщу и про расу, и про полнолуние, и про специфические особенности вида.

Ну, что поделать — оборотни по природе все больше молчуны и, если пасть раскрывают, то чаще для того, чтобы вцепиться в жертву, а не оправдываться.

Сегодня столичный щеголь, показательно проигнорировав капитана, прицепился к криминалисту и теперь мешал работать ему.

— На основании предварительного осмотра можно предположить, что жертва погибла в результате воздействия сработавшей защиты на артефактном сейфе.

Вольфгер отметил для себя эту странность и снова прислушался к голосу криминалиста.

— На это указывают следы на теле погибшей, как то: характерные метки на ладонях, синюшный цвет лица…

Нудную волынку эксперта прервал стук каблучков по паркету, и Вольфгеру даже оглядываться не понадобилось, чтобы опознать прибывшего. А запах дорогих, элитных и до скрипа зубов знакомых духов он учуял еще раньше.

Впрочем, мастера Элисавифу Алмию, эксперта Управления по контролю магических проявлений, Вольфгер Лейт опознал бы с закрытыми глазами, заложенными ушами и отбитым нюхом. И не сказать, чтобы он был этому сильно рад. Не желая сталкиваться со стервой лишний раз, Лейт уже собирался уйти опрашивать хозяйку дома, но тут Валлоу обернулся и увидел вновь прибывшую.

Сияющие волосы, безмятежная уверенность в себе и собственной непогрешимости. Сдержанное мерцание жемчуга на шее. Небольшой служебный саквояж в руках и бляха служебного медальона-артефакта поверх жакета.

Мастер Алмия, во всей ее красе и неизменно блистательном образе.

На лице начальства явственно отпечаталась та же мысль, что и у самого Лейта при первой встрече: «Это что еще за фифа?».

Глупая, ошибочная мысль — профессионалом блондинка была отменным, хоть и редкой гадиной.

«Фифа» небрежно махнула медальоном и представилась, указав имя, должность и ведомство.

Начальника перекосило.

— Эксперт?!— он смерил ее взглядом с головы до ног, и, кажется, увиденное ему чем-то не понравилось. — Почему позволяете себе опаздывать на место происшествия?! Где вас носило, мастер Алмия? Прическу поправляли? Вы эксперт или курица?

Вервольф на краткий миг сморщился, как от зубной боли, фантомно преследовавшей его сегодня целый день, начиная еще с госпожи Корнелии Сильверс с ее альфонсом. Новый начальник — дурак. Даже если забыть о том, что при желании эта самая мастер Алмия способна поставить навытяжку не только непосредственное начальство Лейта, но и свое собственное. Даже если отодвинуть в сторону происхождение и статус. Орать на женщину, работника содружественного ведомства, да еще и в присутствии свидетелей Вольфгер считал недопустимым.

Вот шею он бы ей и сам с удовольствием свернул.

При мысли об этом красочным воспоминанием полыхнул сегодняшний сон, и на душе сделалось тоскливо. До воя на проклятую бездневу луну тоскливо.

А кроме того — про себя отметил Лейт — кажется, подполковник Валлоу не понимает одной тонкой детали. Это в столице светская барышня может снисходительно смотреть на женщину, которая вынуждена работать.

А Лидий — город Мастеров.

И здесь мастер Алмия сама может позволить себе смотреть сверху вниз на любую неработающую светскую бездельницу.

Она слушала Валлоу с выражением полного безразличия на тонком лице.

Взглянув на госпожу Корвин, капитан отметил целую бурю чувств, что владела сейчас молодой женщиной — недоумение, изумление и негодование.

Вот только, в отличие от капитана, эксперт-артефактор спускать Валлоу ничего не собиралась. И, дождавшись, пока он уймется, ответила ему удивительно равнодушным тоном:

— Что ж, господин подполковник, я непременно доведу до сведения своего начальства ваше ценное мнение о сотрудниках нашего управления. Также я уведомлю руководство гильдии артефакторов о вашем оскорбительном отношении к мастерам. И, безусловно, я сообщу об этом инциденте главе моей семьи.

Вольфгер беззвучно хмыкнул. Нашел, за кого переживать. Алмия и без посторонней помощи кого угодно с костями сожрет. Меж тем мастер-артефактор надменно уточнила у пошедшего красными пятнами Валлоу:

— Разрешите приступить к исполнению непосредственных обязанностей?

Возможно, у подполковника и имелись возражения, но тут сочла необходимым вмешаться хозяйка дома:

— Офицер, я благодарна вам за проявленное служебное рвение, но это не дает вам права подобным образом обращаться с моей кузиной! Я обязательно сообщу моему мужу, как вы в его доме говорили с его свояченицей! — голос госпожи Корвин звенел от возмущения. И когда она повернулась к Лейту, глаза ее все еще пылали гневом. — Капитан, мое время не безгранично. Если вы желаете что-то узнать — пройдемте за мной в малую гостиную.