Игрушка без упаковки

Анжелика Николаевна Путий
Игрушка без упаковки

Нет, только не это, только не снова, пожалуйста… Я больше не хочу, умоляю, — но он продолжал лить на меня кипяток. Обжигающие капли сжирали мое тело, сначала я кричала, бешено разрывая горло, потом голос пропал и я могла лишь сипеть… Тело покрывалось волдырями, меня будто варили заживо… Кипяток попал в глаза… адская боль, я больше ничего не вижу! В последний раз взмахнув руками, я дернулась и… проснулась.

С того момента, как одурманенный наркотиками отчим изуродовал меня, прошло где-то семь лет, но каждую ночь я вижу один и тот же сон, который возвращает меня в прошлое. Каждую ночь я испытываю эту безумную боль, а проснувшись, долго прихожу в себя, пытаясь отдышаться и успокоиться, убеждая себя, что это в прошлом. Но мое тело, с ног до головы, покрытое отвратительными ожогами до самой смерти не даст обо всем забыть. А еще я практически слепа от попавшего в глаза кипятка… Я не знаю, как мне удалось тогда сбежать, не помню этого момента… Помню лишь мелькающие посадки, сгущавшиеся за спиной сумерки и ветер в лицо, который немного остужал горящее адским огнем тело и лицо… Я почти не видела ничего, бежала чуть ли не на ощупь, но подальше от этого монстра, подальше от родного дома, от деревеньки, где с некоторых пор жила… Моя мать к тому времени скончалась от передозировки наркотическими средствами и я осталась вдвоем с отчимом, который и при маме избивал меня при каждой удобной возможности, а когда ее не стало, совсем слетел с катушек, стал тушить об меня сигареты, подвешивал в сарае за ноги и избивал отломанной веткой до посинения, и вот в конце концов решил полить кипятком… А ведь когда-то все было прекрасно и радужно. Мы с мамой жили в трехкомнатной городской квартире, оставшейся ей от родителей, отца я никогда не знала, но мне было абсолютно все равно, кто он и где находится. Мама баловала меня, ни в чем не знала я отказа, все самые лучшие игрушки, самые красивые платьица — все это у меня было. Параллельно с воспитанием дочери, мама пыталась устроить свою личную жизнь. Я сбилась со счета, скольких кавалеров родительница поменяла за время, как я вошла в сознательный возраст. И вот в один далеко не прекрасный день мама привела в дом мужчину, за которого впоследствии вышла замуж и он стал моим отчимом. Вот с этого-то и началось ее стремительное падение вниз по социальной лестнице. Отчим оказался наркоманом, подсадил на иглу и мать. Сколько ужаса я пережила, наблюдая за тем, как корчится в ломке мама, соображая, что же еще продать, чтоб получить вожделенную дозу. У нас дома в конце концов не осталось ничего — все было продано и пущено на наркотики. Все время в нашей квартире находились какие-то люди, якобы друзья мамы и отчима, они варили, кололись, кайфовали, потом опять варили и так до бесконечности. Потом к нам пришел незнакомый опрятный приятной внешности мужчина. Он совсем не походил на тех людей, которых я в последнее время видела в мамином окружении. Нет, он был другим. Закрывшись с ним на кухне, мама и отчим долго о чем-то говорили с незнакомцем, а потом, через несколько дней после того визита, мы переехали в маленький покосившийся деревенский домик. Сейчас я понимаю, что мама обменяла нашу городскую квартиру на этот дом с доплатой, ей нужны были деньги на дурь, она не могла больше нескольких часов выдержать без укола, а эйфория проходила все быстрее и быстрее. У отчима дела обстояли точно так же, им с мамой ничего на свете не нужно было, кроме вожделенной дозы. Вскоре деньги закончились, не на что было купить даже хлеб, я питалась тем, что воровала на соседских огородах овощи и фрукты, пару раз меня чуть не побили, но мне всегда удавалось сбежать.

Однажды отчим вернулся откуда-то в довольно возбужденном состоянии: руки тряслись, на лбу испарина, глаза сверкают нездоровым блеском… Он мигом направился в кухню и начал готовить дозу… Я поняла, что ему каким-то образом удалось получить наркотик, не знаю, что он для этого сделал, ведь денег не было ни копейки. Это был последний мамин укол, через несколько часов она скончалась от передоза.

Я часто вспоминаю маму… Только не ту маму, которая корчилась от ломки на полу в ожидании очередной дозы, а ту, которая любила меня, пела песенки, рассказывала сказки на ночь и целовала в макушку перед сном.

После того, как сбежала от отчима, я долгое время скиталась по окрестным деревням, прячась от людей в заброшенных домиках, иногда спала в поле под открытым небом. Помню, как болели ожоги, как пошел хлесткий ливень и я стояла под ним до самого окончания. Дождь охлаждал кожу, будто обнимая меня, а холодные струи ласкали обожженную кожу… Со временем физическая боль прошла, но остались уродливые рубцы и шрамы по всему телу. Черты лица расплылись, меня невозможно было узнать, обгоревшая кожа после заживления стала грубой, остались следы от лопнувших волдырей, один глаз вытек и веко закрылось навсегда, вторым глазом я видела, но очень мутно, мир был, как под пеленой.

Очень тяжко приходилось зимой, особенно в плане еды. Ночлег я находила без особого труда — забиралась в сарай, где зимовал домашний скот и там проводила ночь. Конечно холодно было, я постоянно простуживалась, но все же хоть что-то, не пришлось спать на снегу. А вот еду добывать было очень сложно. Приходилось воровать. Я крала куриные яйца из курятника или присматривала пожилую женщину, идущую из магазина с сумкой, полной продуктов, тихонько подкравшись, вытягивала то, что лежало сверху и бежала со всех ног в укромное местечко. Люди шарахались от меня, поэтому приходилось всегда носить тряпку на лице. Я обвязывала жесткую холстину вокруг лица обычной бельевой веревкой, которую тоже украла в свое время, только тогда шла в деревню, иначе народ, только увидев меня, начинал креститься, а потом пускать в ход камни. Меня боялись, а я не рисковала лезть на рожон, лучше так и жить в тени, нежели стать посмешищем перед жестокими людьми. Лето подходило к концу и я снова с тоской думала о том, как переживу надвигающиеся холода. Бесцельно бродила по лесу, в котором отлично ориентировалась и любила проводить время, слушая щебет птиц и шелест листвы. В такую чащу никогда не забредали люди, поэтому я могла без опаски снять тряпку с лица и подставить изуродованную плоть под теплые лучи солнышка и нежное дуновение ветра. Прикрыв единственный кое как видящий глаз, я стояла среди безмолвных деревьев, погрузившись в себя. Вдруг неожиданно что-то громко бабахнуло прямо позади меня, я почувствовала тупую боль и жжение чуть повыше лопатки. Вздрогнула, обернулась почувствовав, как что-то горячее и вязкое стекало по спине и жжение переросло просто в невообразимую боль. Я покачнулась и упала в сухие листья. Все пространство кружилось вокруг меня, в ушах стоял непрекращающийся шум, а силы мгновенно покинули тело. Сквозь шум, мне вдруг послышались голоса, приближающиеся и звучащие все громче, я повернула голову в ту сторону, откуда они доносились и разглядела трех мужчин, со всех ног бегущих в мою сторону. Безумно испугавшись, я закричала и прикрыла лицо ладонями, каждая рука весила, казалось, по несколько пудов, настолько я обессилила. Мужчины приблизились, один из них опустился на колени, приподнял меня и что-то пробормотал своим товарищам. В моей голове стоял туман, а шум затихал и безумно хотелось спать. Мне вдруг подумалось, что нет ничего мягче и приятнее рук, держащих мое тело, они словно теплая мягкая перина окутывали меня и я провалилась в глубокий сон, словно черную яму без дна.

В голове стучали тысячи молоточков, отбивающие свой какой-то садистский ритм. Во рту пересохло, я никак не могла сообразить что произошло и где я оказалась. Открыв глаз, попыталась сфокусировать взгляд на предметах, окружавших меня и поняла, что спала не в старом заброшенном домике, который стоит на отшибе деревни, где проводила свои летние ночи, а в довольно обжитой, уютной комнате с настоящим камином, который правда пока без надобности в летнюю пору. Приподняв голову, увидела пол, устланный красивым бежевым ковром, пару кресел, старинный шкаф и тусклый светильник, еле освещавший комнату, а со своим зрением я вообще видела очертания предметов с трудом. В замешательстве поднялась с кровати, почувствовала, что совершенно обессилила, пошатнулась и вдруг вспомнила, что произошло в лесу накануне. Судорожно провела ладонью по плечу и почувствовала ткань бинта, крепко обмотанного вокруг моего туловища. Постепенно приходя в себя и выныривая из черной ямы, в которую «провалилась» в лесу, я наконец осознала, что кроме этого самого бинта на мне абсолютно ничего нет, я, можно сказать, голая, в неизвестном месте и пока не ясно, как я тут оказалась. Хотя нет, я конечно подозревала, что сюда меня принесли те мужчины, которых я видела в лесу, но что им нужно и чем это грозит мне, не могла понять.

За дверью послышались шаги и она тихонько отворилась. Я мигом плюхнулась обратно в кровать и накрылась одеялом так, что лишь, глаза оставались наруже. В комнату вошла пожилая женщина в синем платье по колено и белом переднике поверх него. Взгляд ее казался недоверчивым и немного напуганным. Когда она поняла, что я пришла в себя, не медля женщина развернулась, вылетев из комнаты на всех парах. Буквально через несколько секунд я услышала встревоженные голоса и в комнату вошел тот мужчина, который приподнял меня в лесу, именно его я запомнила лучше всего из троих мужчин. Женщина стояла позади него на пороге и не решалась войти, а он решительным шагом подошел ко мне, присел на кровать и произнес:

— Здравствуйте, меня зовут Александр, как вы себя чувствуете, можете говорить?

Я несмело кивнула и прошептала:

— Что со мной? Где я?

— О, это я во всем виноват, — на его лице появилась чуть ли не мученическая гримаса, — но я никак не мог предположить, что в такой чаще леса может гулять человек! Вы должны мне рассказать все от начала и до конца — кто вы, откуда взялись и что с вами произошло?

— Я думала, это вы мне расскажете, что со мной произошло, — сипло проговорила я, — я плохо помню и плохо соображаю.

— О, это жуткое недоразумение, я умоляю простить меня! — снова запаниковал мужчина.

— Да объясните же мне наконец, прошу вас, — все еще пряча лицо под одеялом, взмолилась я.

— Мы с друзьями на охоту приехали, — неожиданно спокойно заговорил Александр, — я давно не был в этих краях, практически с самого детства, но знал, что тут можно отлично поохотиться и отдохнуть заодно. Здешние места пустынны, жители деревни никогда не станут навязывать свое общество, они живут обособлено и то, что происходит за пределами населенного пункта, их не интересует. Здесь когда-то жили мои бабушка с дедушкой, но лет десять назад они скончались, так и не свидевшись со мной. Но тем не менее, дом остался по наследству мне, я нанял экономку из местных жителей, чтобы она следила за всем тут, ну а сам решил приехать только сейчас, по прошествии долгого времени и то, только из-за охоты, а тут вы! Ну что вы делали в лесу, откуда вы взялись? Я никак не мог подумать, что пуля попадет в человека, просто даже и мысли не имел!