Водородная Соната

1 (С -24)

В дни умирания гзилтской цивилизации, перед ее давно подготовленным восхождением к чему-то лучшему и празднованием этого знаменательного, радостного события, один из ее последних оставшихся кораблей столкнулся с инопланетным посланником, единственной задачей которого было доставить очень специфический груз на означенное торжество.

Два корабля встретились в тени взрывной волны планетарного фрагмента под названием Аблэйт — узкой искривленной скальной глыбы длиной три тысячи километров, по форме напоминающей дыру в торнадо. Глыба являла собой все, что осталось от планеты, преднамеренно уничтоженной двумя тысячелетиями ранее, незадолго до того, как она должна была быть аннигилирована естественным путем сверхновой, в пространстве которой она в итоге осталась, подобно наконечнику стрелы, все время погружающемуся вниз, во вздымающийся бурлящий зной и искры чудовищного огня.

Аблэйт сам по себе не был естественным образованием — грубо вытесанный, словно срез круглого пирога. Его вершина и первые несколько сотен километров первоначально состояли из металлического материала, который образовал самый центр ныне несуществующей маленькой планеты, в то время как его более широкий конец — неровный круг диаметром в пару сотен километров — выглядел как плавно изогнутый купол и был частью скалистой поверхности. Удерживаемый — нацеленный — на фронт взрыва сверхновой гиперпространственными двигателями, весь этот первоначальный пик и большая часть следующих нескольких сотен километров слоистых металлических руд истерлись за последние девятнадцать столетий, вскипели и испарились в небытие — во все еще расширяющиеся огни туманности взорвавшейся звезды.

Разноцветное небо вокруг Аблэйта, заполненное огромными светящимися сполохами звездных обломков, а также газами и пылью, образовавшимися в результате его медленного истирания, было одним из самых впечатляющих зрелищ в галактике, и именно поэтому Аблэйт имел особое значение для людей, называвших себя гзилтами. Гзилты спасли эту часть мира от уничтожения сверхновой, и они же закрепили внутри нее звездные двигатели и полевые проекторы, поддерживающие ее относительно стабильной в центре шероховатого круга, некогда бывшего пыльной поверхностью обитаемой планеты.

Инопланетный корабль выглядел как нестабильный нечеткий пузырь из темных сфер, размером едва ли сто метров по главной оси. Сверху он освещался спектром цветов, исходящим от облаков сверхновой, а снизу нежно-голубым свечением единственной очевидной неестественной черты этого фрагмента мира: чеканной, куполообразной чаши нескольких километров в поперечнике, лежащей на изломанной незатененной поверхности, словно совершенный идеальный кратер. Чаша была оазисом тепла, влаги и атмосферы на холодной, сухой, безвоздушной твердыне. В своих прозрачных слоях она несла в себе парки, озера, здания с тщательно продуманными пропорциями и пышные, но ухоженные участки растительности, предпочитаемые многими типами гуманоидов.

Корабль гзилтов затмевал пришельца, похожий на тысячу темных палашей, собранных в кулаке божества, взмахнувших ими в небе. Он пересек границу светящейся, диффузирующей пыли и циркулирующих газов на периферии круглой внешней поверхности Аблэйта, позволяя своим собственным полям создать серию кратких, разрывающих пространство, вздыбленных складок внутри завесы света — затем медленно двинулся к источающей сияние чаше и скоплению темных пузырей, бывших инопланетным кораблем, пока его шипастая масса не нависла над пришельцем подобно грозному року, закрывая большую часть облаков сверхновой и отбрасывая щетинистую тень на корабль и купол внизу.

Корабль-пришелец ждал какого-то знака от большого из вежливости, но ничего не последовало. Тогда он решил сделать первый ход сам:

— Привет. Я Церемониальный Представитель остаточных зихдренов — Зихдрен-Ремнантеров, несущий Корабль Сублимации — Экзальтация Скупости III. Вы, я так понимаю, Гзилт ИР-ФВС 8*Чуркун. Для меня большая честь быть приглашенным сюда и познакомиться с вами.

— Это интересно, — пришел ответ. — Церемониальный представитель Зихдрен-Ремнантеров, несущий корабль?

— Да, это действительно я… В некотором роде… очевидно.

— Насколько очевидно?

— В полной мере, надеюсь. Причем, если можно так сказать, как во внешней форме, так и в неэкранированной эмиссионной подписи.

— Интересно.

— Да… Могу я сделать наблюдение?

— Можете. Мы ждем этого.

— Вы кажетесь — как бы это сказать… — несколько менее приветливым и вежливым — особенно официально менее приветливым, чем я, признаюсь, ожидал и, видимо, должен был ожидать. Я ошибаюсь или для этого имеется какая-то конкретная причина? Помимо прочего, я не могу не отметить, что кратерный комплекс здесь, в Аблэйте, который, как мне мнилось, будет, по крайней мере, укомплектован персоналом, если не полностью, и должен выглядеть как нечто церемониальное и обитаемое, в действительности же таковым не выглядит. Он кажется совершенно пустым, свободным как от биологических, так и от небиологических форм. Есть несколько ИИ-субстратов, но не более того… Очевидно, вы понимаете, что сейчас странные времена, даже беспрецедентные времена для Гзилта, времена смуты, и, можно было бы предположить и ожидать, тихой, но целенаправленной подготовки. Поэтому в данных обстоятельствах, не исключено, уместно обойтись без некоторой степени формальности. Тем не менее.

— Как вы говорите, странные времена? Времена, которые приносят незваных гостей и нежелательное внимание в виде тех, кто пытается воспользоваться нашей малочисленностью и рассеянным состоянием.

— …Мы, возможно, столкнулись с некоторой степенью отключения сигнала или, по крайней мере, нарушением протокола передачи сигналов, хотя это представляется маловероятным… Однако, что касается того, что вы говорите о нежелательном внимании со стороны других, это, к сожалению, ожидаемо. Подготовка к Сублимации, как правило, приводит к таким — к счастью, относительно незначительным — последствиям и те, чью память я имею честь представлять, будут первыми, кто с этим согласится.

— Не было ни отключения сигнала, ни нарушения протокола.

Но я прервал тебя.

— Ах. Тогда я не ошибся. Могу я просто проверить: я обращаюсь к капитану виртуального экипажа 8*Чуркуна?

— Несомненно.

— Ах. Что ж, тогда, капитан, мы, кажется, начали с позиций, связанных с искажёнными предпосылками. Что прискорбно. Тем не менее, я надеюсь, вы оцените мое беспокойство — можно даже охарактеризовать его как разочарование — по поводу того, что мы, похоже, начали наше сотрудничество здесь с такого неудачного захода. Пожалуйста, скажите мне, что я могу сделать, чтобы помочь нам вернуться к более приятной тональности?

— Подготовка к нашей сублимации подогрела интерес разного рода паразитов, желающих нажиться на нашем отказе от Реального, присвоив себе то, что мы можем оставить после себя. Они повсюду.

— Я понимаю. Я, конечно, знаю, о ком вы говорите. Так было и с теми, чью память я имею честь представлять: ваших польщенных наставников и проводников цивилизации Зихдренов.

— Тех, кого вы, как утверждаете, представляете.

— Действительно представляю. Но вряд ли это предмет для спора. Мое происхождение и…

— Это военный корабль.

— Еще одно прерывание. Я понимаю.

— Военный корабль.

— Патентно. Должен сказать, что я не сомневался относительно вашего класса и боевого статуса. Восьмизвездный современный корабль гзилтов с неограниченным радиусом действия и полным спектром вооружения нам хорошо знаком.

— Многое изменилось, формальности упразднены, протоколы ослаблены. Этому судну четыре тысячи шестьсот лет, и оно еще ни разу не выстрелило в гневе. Теперь, когда большая часть нашего вида уже ушла, прокладывая путь в Сублимации, мы обнаруживаем, что защищаем разрозненные элементы нашего будущего наследия от тех, кто стремится воспользоваться плодами нашего гения и труда, чтобы обманывать других и использовать их на пути к высшей точке, точке, которую мы достигли вполне честно и без какого-либо оппортунисткого воровства.

— Не думаю, что это делает вам честь. Худшее во благо. Хм… Чрезмерная осторожность. Вы принимаете меня за такое судно? Подозреваете, что я представляю означенные вами примитивные агрессивные силы? Конечно, нет! Я корабль Зихдрен-Ремнантеров, Церемониальный Представитель, несущий Корабль Сублимации — Экзальтация Скупости III. Это должно быть очевидно. Мне нечего скрывать, я прозрачен, почти полностью незащищен — осмотрите меня, как вам угодно. Но, мой дорогой коллега, если вы хотите помочь противостоять тем, кто жаждет украсть любую часть вашего наследия, вам нужно только попросить! Я, скорее, являюсь связующим звеном с теми, кто желает вам добра, а…

— Частью обмана, который используют такие личины, является выдача себя за корабли и существа высших. И я полагаю, что вы делаете это в данный момент. Мы просканировали вас и определили, что вы несете что-то, что полностью скрыто от посторонних глаз.

— Что? Мой дорогой капитан, но вы не можете просто причислить меня к подобному обману! Это абсурд! А что касается единственного полностью защищенного субстрата внутри меня, то это мой груз, мое дополнение именно к одному Церемониальному Гостю, нашему единственному гуманоидному выражению уважения, ожидаемому и приглашенному народом Гзилт специально для празднования их предстоящей Сублимации! Конечно, эта сущность несет послание от Зихдрен-Ремнантеров к Гзилту, о котором я лично не знаю! Ничего странного, беспрецедентного или тревожного в подобном быть не может, не так ли? Гзилты были участниками соответствующих дипломатических и посольских протоколов на протяжении тысячелетий, и ни разу не пожаловались. Крошечный кусочек Реального прощается с вами и в то же время представляет тех, кто с радостью примет вас в Возвышенном!

— Здесь кроется обман, что-то странное. Мы можем видеть это, даже если вы сами не можете.

— О чем вы говорите? Мне жаль и с меня достаточно. Ваше поведение выходит за рамки даже самого осторожного и бдительного боевого корабля и рискует скатиться в откровенную паранойю. Я ухожу, вам придется извинить меня. Прощание.

— Высвободить полностью информацию, содержащуюся в экранированной подложке.

— …Вы установили вокруг меня сигнальную изоляцию? Вы хоть представляете себе последствия?

— Высвободить полностью информацию, содержащуюся в экранированной подложке.

— Я не могу. Помимо всего прочего, есть дипломатические тонкости…

— Высвободить полностью информацию, содержащуюся в экранированной подложке.

— Я вас услышал! Но я не могу и не буду. Как вы смеете! Мы ваши друзья. Нейтралы были бы потрясены и оскорблены таким обращением! Те, кто давно считают себя вашими друзьями и союзниками…

— Полностью раскрыть информацию…

— Я отказываюсь делать то, что вы просите. Немедленно снимите с меня сигнальную изоляцию. И если вы попытаетесь заблокировать или помешать мне уйти…

— …содержащуюся в экранированной подложке. Высвободить полностью информацию, содержащуюся внутри экранированной подложки.