Мастер на все руки

ГЛАВА 9

Почему-то у Франчетты было такое представление, что благородную леди Аселик можно будет застать в её родовом замке в любой момент, когда она только понадобится. Но нет, уехала она, ещё вчера, по делам, в родовое поместье. Что ж, прогуляемся за ней и туда, благо погода стоит отличная, жара, наконец-то спала, а лошадей и экипаж для служебных разъездов предоставляет управа.

Природа и правда смилостивилась над Хольмском и его окрестностями, дав ночного дождя, после которого и воздух был как-то по-особенному свеж, и птицы заливались, что ненормальные, вот разве что не до конца просохшие лужи, по которым тяжело хлюпала служебная карета. Ну, да и пусть. Это всё равно определённо лучше клубов пыли, надолго зависавшей над дорогой, после проезда любого, абсолютно любого транспорта. А уж когда пошли виноградники и апельсиновые деревья, принадлежащие поместью… Впрочем, над климатом этого места изрядно поработали маги, сделав его исключительно благоприятным для выращивания садовых культур.

Родовое поместье, отошедшее к основной ветви рода вместе с приданным леди Аселик было обширным и несколько хаотичным. Когда-то давно это были три зажиточных крестьянских дома, стоявших недалеко друг от друга, впоследствии, когда они перешли к одному хозяину, их несколько расширили, перестроили, соединили крытыми переходами, однако же, прошлое этих строений всё ещё отчётливо читалось. В противовес жилым и хозяйственным постройкам, погреба строились отдельно и были столь монументальны, что сразу становилось понятно: возводили их для серьёзных целей.

— Где госпожа? — Франчетта ухватила за рукав первого же, пробегавшего мимо человека из дворни — женщину средних лет, вида разбитного и крестьянского. Однако же, ответ получила не сразу, женщина ещё некоторое время смотрела на неё, прикидывая, стоит ли отвечать, а если стоит, то что. Потом, похоже, приняла решения в пользу прибывшей госпожи:

— Обед ей в шестой погреб носили, а с тех пор не знаю. Может, там и сидит.

Там она и нашлась. Работала, что вызвало бы удивление у всех, кто по-настоящему не знаком со старой аристократией. Были среди них, конечно, и прожигатели жизни, годные в основном на то, чтобы красиво смотреться в салоне. Однако же держались старые роды на тех, кто умеет и может применять свои способности. К примеру, леди Аселик обладала большой чувствительностью к распознанию и комбинированию различных веществ и применяла их при создании оригинальных, высококлассных авторских вин, а вдогонку к ним шли фруктовые десерты в виде пастилы, мармеладов и цукатов, тоже дорогих и необычных. Понятно, что не всё госпожа делала собственноручно, семье принадлежали вполне приличные по размеру фабрики, но разработка рецептуры была именно её заслугой.

— Над чем работаете? — поинтересовалась Франчетта после обычных в таких случаях приветственных фраз. По ёмкостям, жидкости в которых выглядели примерно одинаково, догадаться об этом было совершенно невозможно.

Леди Аселик глотнула из стакана чистой воды, смывая винное послевкусие, откинула на спинку стула тёплую шаль (здесь было довольно прохладно) и поднялась.

— Апельсиновое вино. То есть не вино из самих апельсинов, хотя это тоже материал достаточно интересный. А виноградное вино с апельсиновыми нотками. Такое, чтобы при первом глотке его совсем не чувствовалось, цитрусовые нотки проявлялись позднее и не заглушали, а дополняли естественный вкус перебродившего винограда.

— Получается?

— Кажется да, но я не уверена.

Они вышли из погреба на солнечный двор и обе, не сговариваясь, приостановились на пороге. Погреться. Всё же температура, оптимальная для вин, для человека подходит, но не слишком хорошо.

— Добавлять экстракт в уже почти готовое вино, мне не понравилось. Оно получается почти как я хотела, но вкус получается каким-то слишком простым. Грубым. Дешёвым. А в некоторых образцах появлялась специфическая цитрусовая горечь, которая тоже мало кому придётся по вкусу.

О любимом деле, которым она занималась с малолетства — традиции семьи предполагали ранее развитие способностей — говорить получалось увлечённо и без напряжения. А, главное, это позволяло отложить то неприятное, для чего сюда, собственно и прибыла госпожа следователь.

— А если смешать в самом начале? — той тоже не захотелось сразу, с места в карьер переходить к делам, да и на самом деле интересно было.

Они не спеша двинулись по боковой дорожке, уходящей вглубь территорий, вдоль апельсинового сада, в котором сейчас как раз дозревал первый в этом году урожай.

— Пробовала. Ну, это тоже получается вино. А больше ничего хорошего об этом напитке, кроме того, что оно, всё-таки вино, сказать не получится.

— Но выход, конечно же, был найден, — подбодрила её Франчетта.

— Разумеется. Количество приёмов, которыми может воспользоваться винодел, не безгранично, но их всё-таки довольно много. Мы оббили бочки изнутри апельсиновой кожурой и уже в них выдерживали вино. На пятый год выдержки вроде бы начало появляться именно то, чего я хотела.

— Однако же! — Франчетта покачала головой. — Небыстрое это дело, выяснить только сейчас результаты того, что было заложено пять лет назад.

— Да, не для холериков. Наше дело терпения требует. И философского отношения к неудачам.

— Я бы так не смогла.

— Ну, вы ничем подобным и не занимаетесь, ваше дело, как я понимаю, предполагает гораздо более быстрый результат, — конечно же, леди Аселик предполагала, что после этой фразы придётся переходить к делам и делам неприятным, но нельзя же оттягивать этот момент до бесконечности.

— Не настолько быстро как хотелось бы, — вынуждена была признаться Франчетта, — но да, на годы, как правило, не растягивается. Хотя ваше оказалось не таким простым, каким выглядело поначалу.

— Да?

— Скажите, у вас нет предположений, по каким причинам ваш муж мог бы скрыться, инсценировав свою гибель?

— Даже так? — удивлённой леди Аселик не выглядела. Собственно, зная своего мужа не первый год, такую вероятность в уме она держала. — Какую-то одну причину я вам вряд ли смогу назвать, но недовольство своей жизнью Ренерд выказывал часто.

— И что же, позвольте спросить, ему не нравилось?

— О, многое. Место, которое занимает в Городе наш род, его личное могущество, казавшееся ему недостаточным, ограничения, накладываемые магическими узами, брак и жена, ему доставшаяся.

— Этим многие бывают недовольны и то, о чём вы говорите, больше походит на общее недовольство жизнью. С этим живут и живут долго. Для большинства людей это вовсе не повод, чтобы предпринимать настолько радикальные шаги.

— Для большинства, — веско обронила леди Аселик. — В любом случае, чего-то вроде признаков шантажа с угрозой для его жизни я не припомню. И вообще, в последнее время перед происшествием, больше казалось, что Ренерд находится в приподнятом настроении, чем в угнетённом.

— Раньше вы такого не упоминали, — заметила Франчетта.

— Не упоминала, — согласилась леди Аселик. — По лицу Ренерда вообще очень сложно было читать эмоции и я даже не уверена, вспомнила я это или же, наоборот, придумала, когда выяснилось, что следы побоища в моей гостиной вполне возможно относятся к двум несчастным юношам, а не к моему мужу.

А то, что погиб там вовсе не хозяин дома, они уже практически не сомневались. Хотя доказать это…

— Доказать только это, — госпожа следователь повторила свои мысли вслух, — почти не представляется возможным. По крайней мере, на этом этапе следствия.

— И это крайне печально. В том случае, если бы мой муж официально был признан не мёртвым, а без следа пропавшим, моя жизнь стала бы много легче.

— Чем же это?

— Женихи. Род нужно продолжать, и находится немало кандидатов, готовых предложить мне в этом свои услуги. Кстати, можно полюбопытствовать, каким образом вы вышли на эту парочку? — заинтересовалась леди Аселик. — С чего вдруг заподозрили и почему взялись проверять наличие ближней родни Ренерда?

— Можно. Думаю, никакой особой тайны в том нет. Тот молодой человек, Ли-О-Ши, что приходил устранять последствия трагедии, на следующий день явился в полицейское управление с заявлением, что почувствовал кровь не одного, а двоих человек, находящихся в близком родстве. А, поскольку, собственные версии у меня у тому моменту закончились, я кинулась проверять эту.

Сердце прекрасной леди радостно сжалось, у неё даже появилось желание победно сжать кулаки, но воспитание взяло верх. Всё-таки не зря она оставляла эту лазейку. Сработало!

— А на основании экспертного заключения этого молодого человека нельзя объявить моего мужа пропавшим?

— Маловато. Это всего лишь одна бумага, подписанная одним человеком, и никаких материальных подтверждений его слов не сохранилось. И, хотя я делала запрос, семья О имеет большой вес в северных провинциях и славится как династия мастеров-артефакторов, но это всего лишь один, очень молодой её представитель.

— Молодой. Да, — леди кивнула, о чём-то задумавшись. — Но, мне вот что в голову пришло… Вам же доставляли сведения о том, что у меня в доме самым загадочным образом пропала служанка?

— Да. Правда, признаюсь, связи с текущим делом я не нашла.

— Так вот, последние следы её пребывания, — леди очень аккуратно, стараясь быть предельно точной, подбирала слова, — были рядом с зеркалом, с которым мастер Ли-О-Ши отказался взаимодействовать, мотивируя это тем, что оно артефакт, неизвестной ему природы. Между тем, все остальные ничего особенного в нём не увидели.

— Насколько хороши были те специалисты? — нахмурившись, быстро спросила госпожа следователь.

Достаточно ли они были хороши? Почему-то до сих пор над этим вопросом она не задумывалась, хотя почему это почему-то, специалисты были вполне нормальные, а вопросов специфического толка, чтобы привлекать кого-нибудь из мастеров-зеркальщиков у неё не возникало.

— Попробую пригласить кого-нибудь более сведущего, — пообещала сама себе леди Аселик. — Но у меня к вам будет большая просьба. Пожалуйста, если это будет возможным, придайте факту загадочного исчезновения моего мужа хоть какую-то официальность.

— Если обстоятельства так и останутся невыясненными, а я всё же не настолько самовлюблёна, чтобы твёрдо обещать, что всё получится в лучшем виде, то получить развод вы сможете только через три года, если за это время лорд Ренерд не вернётся. А это грозит некоторыми имущественными проблемами, им вы не сможете распоряжаться так свободно, как будучи официально признаны вдовой.

— Я всё это знаю, — нетерпеливо отмахнулась леди Аселик. — Но прямо сейчас у меня статус молодой бездетной вдовы, тем не менее, формально стоящей во главе Рода. Понимаете, какие трудности возникают?

С фактическим статусом главы Рода были некоторые сложности магического характера, но были и способы повысить свои шансы. Вполне понятного характера.

— Женихи осаждают? — моментально догадалась Франчетта.

— Не то слово! Каждый, из нашей многочисленной дальней и не очень родни, кто хоть как-то ещё держится на ногах, воображает себя моим мужем и, следующим главой Рода. Отцы города, особенно же господин Лаерлах, тоже активно намекают на то, что бы мне выскочить замуж, как только закончится период официального траура. Но хоть кандидатов своих не подсовывают. Пока не подсовывают.