Архил…? Книга 2

Глава 10

Сергей танцевал с Нед медленный танец. Рядом кружились в подобии вальса, только с более сложными движениями, Крон с супругой.

— Ты чего такой напряжённый? — Поинтересовалась Нед. — Пятьсот лет?

— Да. — Просто ответил Сергей, вдыхая запах идущий от девушки.

— А как же самоконтроль? — Лукаво спросила она.

— Не хочу. — С лёгкостью ответил он. — Могу я побыть просто человеком? Не думать об ответственности, которую сам на себя взвалил, а всего лишь наслаждаться обществом прекрасной девушки?

— Вы мужики все такие. Взвалите и прёте, пока не надорвётесь.

— Далеко не все. И я не из тех, кто может надорваться. — Улыбнулся девушке Сергей. — Что ты так долго объясняла музыкантам?

— Чтобы никаких романсов с плаксивыми болеющими голосами и никаких саксофонов. Не люблю я эту голубятню.

— Так это у них самый шик считается. — Тихонько рассмеялся Сергей. — Пока она с голубятней, как ты говоришь, не ассоциируется.

— Достаточно того, что она у меня с ней ассоциируется. Могу я в свой полувыходной день делать то, что мне хочется?

— Можешь конечно. — Согласился Сергей. В это время музыка кончилась. — Пошли, перекусим. Когда ещё удастся за счёт государства так поесть?

— Пошли. — Легко согласилась она.

— Крон, пойдёмте за стол. — Позвал Сергей вампиров. — И я тоже хочу попробовать вина, которое вы с Нед пьёте.

— Тебе же нельзя? Сам говорил. — Спросила Нед.

— В мой полувыходной? Пол-л-лтара бокальчика? Думаю, можно. — Возразил Сергей. — А ты, как преданная подруга, следи чтобы я не начал куролесить. — Подмигнул он девушке.

— Рона, а вы хорошо танцуете. — Похвалила Нед вампиршу. — И танец необычный, немного на наш вальс похож, только движения сложнее.

— Обычный танец супругов. — Улыбнулась Рона. — А ваш танец у нас считается танцем первого свидания.

Крон и Сергей улыбнулись и подняли бокалы. Рона присоединилась к ним с чашкой кофе. Нед сначала сделала вид, что обиделась, но потом тоже подняла бокал.

— Ну, значит за первое свидание в этом веке! — Провозгласила она тост.

Немного перекусили деликатесами этого времени.

— Сергей, так что насчёт сыграть? — Спросила Нед.

— Ты же говорила, что и сама можешь.

— То, что есть у меня на нейросети, можно наиграть только на барабане. Мелодии там почти нет. Не думаю, что это подходящая музыка для сегодняшнего вечера.

— Печалька. — Вздохнул Сергей. Рона с Кроном заинтересованно смотрели на него. — Что?

— После танца первого свидания ты должен спеть девушке красивую песню. А лучше не одну.

— Обложили демоны. — Выдал Сергей. — Пойду гитару отбирать. Только сразу предупреждаю, ни слуха, ни голоса у меня нет.

Он сходил до музыкантов и попросил гитару. С огромной неохотой, под строгим взглядом высокого, видимо, главного в этой компании, гитарист поделился инструментом. Вернувшись за стол, Сергей настроил гитару под себя. Сделал несколько переборов, привыкая к новому инструменту, и запел:

День молча сменит ночь

За твоим окном, любимая моя.

Сеет прохладу дождь

Мокрым серебром с приходом сентября…

(Вячеслав Быков — Любимая моя.)

— Это правда мне? — Спросила Нед, вытирая набежавшую слезу.

— Правда. — Сказал Сергей улыбаясь. — Хотя и не я её написал, но хорошо передаёт мои чувства.

— Как-то это всё внезапно. — Неуверенно проговорила девушка.

— А вас никто и не торопит. — Ответила Рона. — Проверьте свои чувства. Подождите лет пятьдесят.

— Сколько? — Удивилась Нед. — Я к тому времени уже старухой буду.

— Ты забыла, кто тебе песню пел? — Улыбнулась вампирша.

— Костяные драконы не стареют. У меня один 400 лет прожил и был как новый. — Сергей, дурачась, показал Нед язык. — Хватит о грустном. Давайте я ещё, что-нибудь сыграю.

— А сыграйте про войну. — Попросила пианистка.

Пока Сергей пел, все музыканты подобрались поближе. Из служебных дверей выглядывали работники кухни и официанты.

— Ого, как вас много. — Огляделся Сергей. — Подходите поближе. Я не буду петь про войну. Война — это кровь, грязь и смерть. Я не хочу об этом петь. Я вам просто сыграю хорошую музыку. Может, она будет немного грустной, но это мягкая грусть. Такая бывает, когда сидишь возле печки, а на улице идёт дождь. И тебе немного одиноко.

Сергей пробежался по струнам и заиграл. Мелодия плавно лилась, проникая в души людей. Гитара под его пальцами издавала, кажется, невозможные звуки. И низкий, похожий на удары грома, и высокие, доступные только на скрипке. Гитара как будто заменяла собой целый оркестр.

Люди и вампиры слушали, и каждый слышал, что-то своё. Одни улыбались, другие тихонько пускали слезу.

Наконец прозвучали последние ноты и музыка смолкла. В зале стояла тишина.

Сергей протянул гитару хозяину, который сидел прямо на полу, обхватив голову руками.

— Возьми. Отличный инструмент. — Произнёс Сергей.

— Мне к нему даже прикасаться стыдно после вашей игры. Я так никогда не смогу. — Ответил гитарист, поднимая голову. — А я ведь был лучшим на курсе.

— Научишься. Немного тренировки и у тебя всё получится. Я бы тебе ноты записал, но я нотной грамоте не обучен. — Улыбнулся ему Сергей.

— Шутите? — Сергей покачал головой. — Я запишу ноты. У меня абсолютный слух и музыкальная память.

— Ну вот. А ты переживаешь. Ты просто не знал, что на гитаре можно ТАК играть. А теперь, знаешь, к чему стремиться.

— Пожалуй, вы правы. — Поднимаясь с пола, ответил музыкант. — Но гитару я не возьму. Это вам в подарок от меня. Другую такую вы просто не найдёте, а мне она всё равно без надобности. Учиться можно на инструменте и похуже этого.

— Спасибо за подарок. — Ответил Сергей. — Иногда и правда хочется поиграть, а не на чём.

— Серёжа, давно бы сказал, я бы тебе гитару Страдивари нашла. — Вокруг раздались смешки. — Да знаю я, что он скрипки делал, но и гитарных дел мастера тоже должны быть.

— Лучшим гитарным мастером считается испанец Хосе Рамирес. Если попадётся такая, то смело покупайте. — Посоветовал гитарист.

— Обязательно. Куплю. — Многозначительно ответила Нед.

— Ох, Нед. — Покачал головой Сергей, при этом улыбаясь. — Ты в своём репертуаре. Давайте закругляться?

Возле машины их остановил сотрудник НКГБ.

— Вас просит о встрече товарищ Сталин. — Произнёс он.

— О! Я тоже поеду! — Сразу заявила Нед.

— Тебе интересны эти скучные разговоры? — Спросил Сергей.

— Если будет совсем скучно — посплю на диванчике.

— Там нет диванчика. — Возразил Сергей.

— Тогда поеду домой. Но не раньше, чем соскучусь.

— Прошу в машину. — Предложил сотрудник органов безопасности.

В приёмной находилось много людей в военной форме. Сергей и Нед одетые в лёгкую гражданскую одежду притягивали взгляды. Особенно много внимания привлекала девушка. Тем более её наряд был нетипичен для этого времени. Сергей скользнул взглядом по ожидающим своего вызова людям.

— Смотри. — Громко, чтобы все слышали, прошептала Нед. — Это же Хрущ.

— Похож. — Согласился Сергей.

— Давай его прирежем! — Предложила девушка. — Нам за эту гниду всё равно ничего не будет, кроме “спасибо” от потомков.

— Не стоит. У него свой хозяин есть, вот пусть он и разбирается. — Сергей повернулся к Поскрёбышеву. — Александр Николаевич, у вас зелёнка найдётся?

Поскрёбышев молча достал из стола пузырёк с лекарством. Взяв его, Сергей протянул пузырёк Нед.

— На. Лучше помоги товарищу.

— И что мне с этим делать? — Удивилась девушка.

— Лоб ему помажь, что же ещё. — Видя неподдельное удивление на лице Нед, он уточнил. — Это чтобы пуля инфекцию не занесла.

— Что вы себе позволяете! — Взвился Хрущёв с места. — Я этого так не оставлю!

— И что ты мне сделаешь? — Нед рывком приблизилась к нему и посмотрела в глаза. Тот отвёл взгляд и начал затравленно озираться. — Запомни хрущ, ты жив по, пока, непонятной мне причине. — Нед выхватила из воздуха нож и срезала крышку на бутыльке с зелёнкой. Потом не отрывая взгляда от глаз Никиты Сергеевича, вылила содержимое ему на лысину. — Сиди и не дёргайся, пока не обсохнешь. А как обсохнешь, берёшь ручку с листом бумаги и начинаешь писать. Глядишь и проживёшь подольше, пока дело идёт.

— Мне нечего писать! — Взвизгнул он. — Я ни в чём не виноват!

— Я тебя предупредила. Пуля в лоб покажется тебе недостижимым счастьем, когда я до тебя доберусь. Сколько сотен тысяч жизней ты загубил ради красивых циферок в отчётах? Сто? Двести? Да ты маньяк похлеще Джека Потрошителя. — Нед потрепала его по щеке. — Пиши чистосердечное, или умирать будешь очень долго и мучительно.

Под конец короткой речи голос Нед опустился чуть ли не до инфразвука. Сидящие рядом с Хрущёвым военные инстинктивно отодвинулись подальше. Нед распрямилась и отошла. Хрущёв, почему-то взвизгнул и выскочил из приёмной, размазывая зелёнку по лицу. Нед протянула пузырёк из-под зелёнки улыбающемуся Поскрёбышеву.

— Умеете вы произвести впечатление. — Сказал он, принимая пустую ёмкость.

— Это ещё что! Видели бы вы, как я крестиком вышиваю! — Гордо заявила Нед, делая невинное лицо.

Один из военных затрясся от едва сдерживаемого смеха. Зазвонил телефон на столе у Поскрёбышева.

— Проходите. — Открыл он дверь перед Сергеем и Нед.

Сталин сидел за столом и просматривал листки в папке.

— Добрый день, Иосиф Виссарионович. — Поздоровался Сергей.

— Здравствуйте, товарищ Сергей и очаровательная товарищ Нед. — Поздоровался Сталин, выходя из-за стола. — У нас много тем накопилось для разговора.

— Только не спрашивайте, зачем я это делаю. Уже говорящим попугаем себя чувствую, отвечая на этот вопрос. — Ответил Сергей.

— Хорошо не буду. — Усмехнулся Сталин. — Мне принесли стенограмму вашего разговора в ресторане. Может, объясните, почему вы пошли на такой шаг? Я вас не осуждаю, но мне интересны причины, по которым вы согласились омолаживать наших идейных и политических врагов. Не только же из-за денег?

— Ну почему же. Деньги нашей стране тоже очень нужны. — Возразил Сергей. — Но нужны они именно на закупку оборудования. Причём самое важное из того, что нужно, за деньги как раз не продают. А так, сейчас мы выставляем список нужного, а они уже как хотят так и доставляют нужное нам на нашу территорию. Если хотят, пусть меняют законодательство, или завозят через третьи страны.

— Это я понимаю. Но дарить врагам вторую молодость? Эти зубры капитализма с новыми силами будут вынашивать новые планы по развалу нашей страны.

— Вы, Иосиф Виссарионович не учитываете такую важную вещь, как физиология. — Улыбнулся Сергей. — Вспомните себя в молодости. О чём вы чаще думали, только честно.

— Вы говорите о женщинах? — Догадался Сталин.

— Именно. Молодые люди большую часть времени думают о противоположном поле. Как бы заняты они ни были, мысли постоянно соскальзывают на женщин. А теперь представьте старика, который резко становится молодым. Вдобавок гормональный фон у него как у 15-ти летнего. При его-то возможностях, сколько он времени в кровати будет проводить, а сколько за работой? В какой степени его решения будут взвешены и продуманы на фоне гормонального шторма, который у него поднимется в организме?