Мастер на все руки

ГЛАВА 11

Сияющие сумерки спускались на Город постепенно, медленно, часа за два-три. Так что, предупреждённый добрыми соседями Ли-О-Ши успел собраться сам, собрать Шоши и приготовить угощения к переносу в соседский сад. С последним он заморачиваться не стал — всё равно местных хозяек ему лично не переплюнуть (умел Ли-О-Ши сам готовить, умел, просто надо же что-то и для Шоши оставить, чтобы то не чувствовал себя совсем бесполезным), а шнышевое печево может даже сойти за что-то оригинальное. Ну и, пара банок вкусностей из погреба, и небольшой бочонок с напитком, собственноручно поставленным ещё неделю назад и вот-вот дошедшим до кондиции. Жидкость была кисловатой, освежающей, слегка покалывала язык, но абсолютно не хмельной, а из чего делал, местным хозяйкам лучше не рассказывать — не поймут.

Во дворе они невольно остановились, задрав головы вверх и рассматривая никогда не виданную раньше картину.

Сначала, в небе появились перламутровые разводы, здорово похожие на снежное сияние, которое Ли-О-Ши видел в единственную свою поездку на север, и это было даже красиво. Но те всполохи света, из воспоминаний, так и остались наверху, а эти, постепенно снижались, растягивались, опускаясь до самой земли. Вместе с ними как-то беспричинно и вдруг испортилось настроение и вместе с тем появилось настойчивое желание куда-то идти и что-то делать. На месте желудка появилась сосущая пустота, которую хотелось чем-нибудь залить, а перед глазами поплыли цветные пятна. Что самое поганое, эти, последние, не исчезали, даже если глаза закрыть.

Ли-О-Ши посмотрел на Шоши, физиономия которого вытянулась, а взгляд скользил, избегая смотреть прямо на товарища, и сказал:

— Пошли уже. Может, в гостях не будет так тягомотно.

— Мотно-мотно, — согласно закивал Шоши, по-своему укоротив новое слово. Он ещё и дальше будет его так и эдак крутить, изменяя по-разному.

А с маленькими шнышами, когда они учатся говорить по-человечески, вообще невозможно нормально общаться, так они слова перевирают, что те вроде и звучат знакомо, а понять всё равно ничего невозможно. На этой мысли Ли-О-Ши неожиданно взбодрился. И подхватив свою часть гостинцев на общий стол, споро потопал на выход — Шоши за ним, обнимая в охапке здоровенную бутыль с напитком холодным и пенистым, но ничуть не хмельным.

Общество, собравшееся у госпожи Ревальды и её соседки — за ради такого случая две секции забора между их участками были сняты, объединив пространство — было довольно разношерстным. Были манерные дамы, ровесницы госпожи Ревальды, были одинокие немолодые мужчины в очень бедной одежде, мамочки с совсем мелкими детишками, люди не молодые, но ещё и не старые, по разным причинам не обзаведшиеся семьёй, парочка недавно перебравшихся в эти края молодожёнов. Такое разнообразие всех, что на общем фоне они с Шоши даже особо и не выделялись.

Картина была, ну не то, чтобы совсем странная, но непривычная: множество очень разных людей, находящихся в почти непрерывном общении. До того, как его самого уцепили под локоток, Ли-О-Ши успел заметить, как мужчину с загрубевшими руками, отвлекшегося на свои думы тяжкие, втягивает, чуть ли не насильно втаскивает в разговор парочка, судя по похожести, из матери и дочери. И к одиноко играющей девочке присоединилась немолодая женщина в широкополой кружевной шляпе. И сам он, как только освободил руки от угощенья, и раскланялся с гостеприимной хозяйкой, подсел к оставшейся без компании женщине, от которой поначалу заметил только темноволосый кудрявый затылок.

Общую тенденцию не оставлять никого пережёвывать одинокие думы Ли-О-Ши уже успел уловить и счесть годной.

— Здравствуйте, девушка, — попробовал он завязать беседу.

— Я не девушка, — недовольно отозвалась Франчетта Оулич — старший следователь при городской полицейской управе.

С некоторым трудом, всё же без формы эта женщина выглядела несколько по-иному, но Ли-О-Ши узнал её. Но особо не смутился — всё же тот день, когда она устроила ему утомительнейший допрос по совершенно невинному поводу, уже успел изрядно изгладиться из памяти.

— Да? Но обычно, за такое обращение не ругаются даже дамы гораздо более солидного возраста.

Франчетта вздохнула.

— Юноша, мне уже сорок лет. И если в этом возрасте женщина всё ещё девушка, — она выразительно постучала себя пальцем в висок, красноречиво намекая, что имеет в виду состояние ума, а не что иное, — значит, она сильно ку-ку. Или не сильно, но вполне заметно, — потом потупилась, вздохнула и попросила: — А, вообще, не обращайте внимания, у меня просто настроение поганое. А так-то, нормальное обращение к женщине любых лет.

— А я глупости всякие говорю, — с энтузиазмом подхватил Ли-О-Ши. — И не только вам одной. И это ерунда, по сравнению с тем, что тянет меня сделать.

— Глупости? — неожиданно для себя заинтересовалась Франчетта.

— Ещё какие глупости! К примеру, превратить вон ту скамейку в кисель. Структуру вещества-то я отчётливо вижу в любом состоянии, зато сейчас меня так и тянет кое-что в ней изменить. И посмотреть, что из этого получится.

Очень скоро всё это всепроникающее хмарево перестало его угнетать, кажется, ещё раньше, чем они из собственного дома вышли, зато голова наполнилась престранными идеями и желаниями. Не то, чтобы ему хватило сил и умений для их реализации, но сам факт!

— Вы маг?

— А кто в наше непростое время не маг?

— Постой, парень, а я же тебя знаю, — Франчетта сощурила левый глаз, припоминая, — не ты ли приходил мне с экспертизой по делу Хольмстенов? Как там тебя…, - она защёлкала пальцами, пытаясь вспомнить чужое имя. Ведь не выкинула же тогда карточку, ещё помнится, вызнавала какую-то дополнительную информацию, на тему, что из себя представляет этот молодой человек как маг.

— Ли-О-Ши, — подсказал он.

— Точно! И что, позвольте спросить, — она понизила тон до интимного шёпота и склонилась вперёд, — представитель славного рода О делает в наших краях?

Если госпожа следователь думала смутить Ли-О-Ши, то сильно просчиталась.

— Невесту себе ищу, — ответил он не менее доверительным тоном, ещё и подмигнул. Поганец.

— А если серьёзно?

— Так я почти серьёзно. Матушка моя, а она у нас не то, чтобы глава семьи, но основная движущая сила во всех глобальных начинаниях, — начал он тоном повествовательным, — решила, что меня, с моими талантами на родине никто не оценит. Как в плане достойной работы с достойной оплатой, так и в деле поиска спутницы жизни, вот и отправила куда подальше. Сюда.

— И вы с этим согласились? — переспросила Франчетта. Совсем уж безвольным молодой человек не выглядел.

— С подобной трактовкой моих обстоятельств — нет. Дома мне совершенно неплохо было. Но и против переезда я ничего не имел — это должно было быть довольно интересно. Ну и потом, в городе, я имею в виду, в большом городе, у Семьи никого нет, а такой человек бывает очень даже нужен. Достать или купить что-нибудь редкое, разузнать нужное, да просто, чтобы по приезде родичам было у кого остановиться. И почему бы этим человеком не стать мне?

— Действительно, почему бы и не вам. А с добровольной помощью вы тогда пришли тоже по причине: почему бы это и не сделать, если есть возможность?

— А разве я вам тогда не сказал? — удивился Ли-О-Ши. — Работу я ищу. Не постоянную работу, а постоянных заказчиков, одним из которых могло бы стать полицейское управление.

— И, считаете, что можете быть нам полезным? — она состроила удивлённую гримасу, но тут же её убрала. — Хотя, да, если вы способны за раз выдавать столько разнообразной информации с места преступления… А может быть и не только с места? До каких пределов простираются ваши возможности?

— Боюсь, что наибольшая польза от меня может быть именно что на месте преступления и, желательно, по свежим следам. У этого заклинания, того, которое я в тот раз применил, есть свои ограничения. Я не могу узнать всё и обо всём. Вот, скажем, если в чан с тестом, среди вбитых в него яиц попалось одно тухлое, то пока оно ещё тесто, я это распознаю, а вот когда из него что-то выпекут, то уже нет.

— То есть, вы можете что-то сказать о предмете, пока он не прошёл дополнительные преобразования? А дальше всё, на этом твои возможности заканчиваются?

— Ну почему же! — улыбнулся Ли-О-Ши. — Я буду знать, во-первых, что изменения прошли и во-вторых, какого рода эти изменения.

— Что ж, ценно-ценно, — она ненадолго прикрыла тяжёлые веки. — И я практически не сомневаюсь, что польза от вас какая-то да будет, но видите ли в чём дело, молодой человек. Нет в нашей организации такой штатной единицы и для того чтобы провести вас по ведомости, вы же за плату собираетесь работать, а не ради торжества всеобщей справедливости, — тут Ли-О-Ши важно кивнул, — мне нужно сначала доказать начальству целесообразность подобных трат, а это бывает непросто. Так что, помнить я о вас буду, но привлечь смогу, только если вдруг случится дело неординарное и с неочевидной развязкой. Такое, чтоб даже начальству была очевидна его сложность и необходимость привлечения дополнительных источников информации.

— Ну, хотя бы так, — вздохнул Ли-О-Ши.

— А что, с деньгами совсем плохо?

Вопрос был бестактный, конечно, но она по роду своей деятельности так привыкла к бестактным вопросам, что уже перестала считать их чем-то особенным.

— Нормально с деньгами. Лучше, чем я опасался, но, как бы это выразиться, нестабильно. Одиночные заказчики, интересная работа, но есть опасение, что в любой момент это может прекратиться, ну или хотя бы промежутки между заказами станут очень уж длительными.

— Мда? — Франчетта прикусила губу. Что-то в нарисованной молодым человеком картине было неестественным. Неправильным. Она в задумчивости попыталась отогнать клок цветного тумана, который раздражающе повис прямо перед глазами, что, закономерно, не получилось. Не было у этого явления никакой плотности, потому и подвергнуться примитивно-физическому изгнанию оно никак не могло. Пришлось опять прикрыть глаза и отхлебнуть приятно-освежающего напитка, который ещё и слегка пощипывал за язык. В процессе разговора стакан с ним сунула ей в руку заботливая тётушка — в голове ощутимо посветлело.

Ведь как оно заведено, гильдии не только обучают молодняк, но и обеспечивают их не очень сложной, не слишком денежной, но более-менее постоянной работой. Опытные мастера уже имели возможность отбирать себе что-то более-менее выгодное, да и клиентами постоянными к тому времени обзаводились. Другой вариант — представители старых семей, достигшие определённого мастерства, которым в гильдии было вступать невместно, те тоже брали раз от раза заказы, поступающие неравномерно, но где старые семьи Хольмска, а где этот отпрыск рода О, что известен среди холмистых равнин Сартори, а здесь о них и не знает никто.

Предположить? А почему бы и нет? Даже если ошибётся — не страшно, ну не удалось проницательностью блеснуть, бывает.

— Значит, ты у нас одиночка?

— Ну почему уж прямо так, — даже немного засмущался молодой человек, понявший явно что-то не то.

— Я имею в виду, независимый мастер, — уточнила она.