Темный Шквал

Глава 10

— Кто-нибудь знает, где Аудроне и Киаран? — спросил Тартас за завтраком, отодвигая от себя грязную тарелку. — Проспали, что ли?

— Их на ужине не было, — подсказала Око, ковыряясь вилкой в протеине.

— Как и тебя, — добавила Жасмин, отпивая кофе.

Тартас посмотрел на всех остальных, сверлящих его злыми взглядами, и коснулся заушника, чтобы вызвать по внутренней связи Киарана.

Его абонент не ответил.

— Странно, — задумался Тартас. — Ладно, пешком до каюты Аудроне прогуляюсь.

— Уверен, что капитан в ее каюте? — спросил Дон.

— Ему на капитана наплевать, — хмыкнул Шори. — Там Киаран или нет, только безопасность Аудроне волнует нашего равнерийца.

Тартас на этот выпад никак не ответил. Молча допил паршивый кофе, убрал посуду и отправился на экскурсию по «Анвайзеру».

Его остановили в коридоре на полпути к каюте Аудроне.

— Что вы здесь делаете? — спросил офицер с погонами капитана первого ранга.

— Следую к каюте Аудроне Мэль, — ответил Тартас, отдав честь старшему по званию.

— Возвращайтесь к себе, капитан-лейтенант, — офицер указал рукой за спину Тартаса. — Ваша каюта в той стороне.

— Могу я узнать причину, по которой мне нельзя увидеться с Аудроне Мэль? — вежливо спросил Тартас.

— Не можете.

— А Капитана Рурка я могу навестить? — продолжал прощупывать почву Тартас.

— Нет, — ответил офицер.

Тартас снова отдал честь и послушно побрел назад.

«Анвайзер» адмирала Мэль — это настоящая тюрьма, в которую все они угодили. Тартас и Аудроне не единожды бывали здесь и успели привыкнуть к местным порядкам, а точнее, к тому, что любую просьбу здесь стоит воспринимать, как прямой приказ, и выполнять неукоснительно. * * *

Вильям после того, как его достали из бассейна, сразу же попросился покинуть медблок под личную ответственность. К сожалению, такая ответственность для его лечащего врача оказалась пустым звуком. Вильяма вежливо попросили вернуться в постель и до особого распоряжения ее не покидать.

— Это похоже на какое-то «заключение», — Вильям показал пальцами кавычки.

— Желаете ослушаться приказа адмирала Мэль? — спросил его лечащий врач.

— Никак нет, — покачал головой Вильям. — Подскажите, кто-нибудь из моей команды приходил повидать меня?

— Капитан Рурк, но его не пустили.

— А офицер Тартас Онью? Он не заглядывал?

— Нет, — бросил на прощание врач и удалился.

Вильяма эта новость обескуражила. Пока он еще находился в бассейне, врач четко ему сказал, что все члены команды Киарана живы и находятся на корабле. Вильям отдельно спросил про Тартаса, указав на свое лицо и намекая на надписи на нем. Врач прекрасно понял, кого он имел в виду, и ответил, что капитан-лейтенанту Тартасу Онье обработали рану на плече и отпустили из медблока. Вильям готов был расплакаться от облегчения, услышав это. На секунду он даже засомневался, что происходящее реально, и ущипнул себя за бедро, чтобы проверить, не спит ли. К счастью, он не спал. Но если Тартас действительно жив, тогда почему до сих пор не заглянул к Вильяму?

К вечеру (хотя, какой может быть вечер в Космосе) Вильям уже крутился на кровати, как луитанский уж на сковородке. У него возникло четкое ощущение, что про него забыли. Как будто Вильям умер и на судьбу его бездыханного тела всем стало наплевать.

Когда дверь открылась и в палату вошла Жасмин, Вильям оживился.

— Неплохо выглядишь! — заулыбалась она неискренне, даже вымученно.

— Обещали завтра выписать, — он похлопал по кровати, приглашая Жасмин присесть.

Она тут же обняла Вильяма и заняла предложенное место.

— Я рада, что с тобой все в порядке. Ты всю дорогу до этого «Анвайзера» без сознания был, и нам пришлось изрядно попотеть, чтобы тебя сюда доставить.

— Где Тартас? — задал прямой вопрос Вильям. — С ним все в порядке? Как он выжил?

Жасмин тут же смутилась, и Вильяма это напрягло.

— Не знаю, как, но он не только выжил, но и встретил нас на этом корабле, — ответила она. — Однако сейчас он начал вести себя несколько странно.

— В чем странность? — насторожился Вильям.

— Сам завтра увидишь.

— Говори, как есть, пока я не ушел отсюда в самоволку разбираться, что с ним не так.

— Не хочу я в ваши отношения лезть, Вильям. Завтра поговоришь с ним и сам все поймешь, — настаивала Жасмин.

— Он с кем-то закрутил на этом корабле, пока я здесь прозябаю? — усмехнулся Вильям.

— Я не знаю, — ответила Жасмин и погладила его по волосам. — Но не удивлюсь, если так и есть, — тихо добавила она.

Вильям похолодел. Он ведь выпалил это предположение в шутку, чтобы обстановку разрядить, а вышло, что угодил в точку. Стало больно, как будто его предали и не удосужились при этом официально разорвать отношения. Вильям мог предположить подобное, потому что в прошлом неоднократно сам поступал так же с другими. Но все равно ему не верилось в этот бред. Ведь Тартас — не Вильям. Он не склонен прыгать по чужим койкам, нигде особо не задерживаясь. Да и вообще: с Тартасом у них не простой перепихон. Это отношения. Настоящие. Искренние. Или Вильям сам придумал себе эту искренность?

— Если он мне изменяет, я ему яйца вырву, — прошептал он и отвернулся.

— Мне очень жаль, Вильям, — «подбодрила» Жасмин.

— Он мне изменяет?! — выпалил Вильям, резко повернув голову.

— Нет же! Я не знаю! — тут же исправилась она. — Но ведет он себя странно.

— Наверняка на этом корабле ему кто-нибудь очередные сплетни про меня поведал, и Тартас в это дерьмо поверил!

— Ты ищешь оправдания его поведению, — справедливо заметила Жасмин. — Это неправильно. Тартас должен оправдываться перед тобой, а не наоборот. Но если честно, это не все новости, — Жасмин понизила тон.

— Выкладывай, — Вильям приготовился слушать.

— Тебя Киаран или Аудроне не навещали? — шепотом произнесла она.

— Нет, — насторожился Вильям. — А что случилось?

— Аудроне выписали отсюда еще вчера, — начала объяснять Жасмин. — Мы видели ее и Киарана в столовой в обед. Но со вчерашнего вечера ни Киаран, ни она не появляются.

— Так навестите их сами, — пожал плечами Вильям. — В чем проблема?

— Нам не разрешают гулять по кораблю, — Жасмин покосилась на камеру видеонаблюдения под потолком. — Офицеры сразу же загоняют нас в каюты, где мы считаем часы до момента встречи в столовой. Дон и Шори пытались пробраться в хвост корабля. Там поселили Киарана. Но их остановили по пути туда и попросили уйти.

— Звучит все это странно, конечно, — подытожил Вильям. — А что по этому поводу говорит Тартас?

— Он молчит! — едва ли не воскликнула Жасмин, но тут же прикусила язык. — Как будто знает, что происходит, но держит язык за зубами, — она понизила тон. — И еще кое-что…

— Что?

— Аудроне два дня пробыла в регенерационном бассейне. И ее вчера достали. Но она о-очень сильно похудела. Килограммов на десять точно!

Вильям поморщился.

— За два дня? В регенерационном бассейне? Что за бред?!

— И я о том же! — Жасмин вцепилась в руку Вильяма. — Это же ненормально! А Киаран и Тартас сделали вид, что ничего особенного не произошло.

— Значит, так было нужно, — Вильям погладил Жасмин по руке. — Не переживай, скоро мы прибудем на Луиту и выясним, куда запропастились Аудроне с Киараном. Но если честно, я думаю, они уединились в каюте, подальше от всех. А еду им приносят «в номер».

— И поэтому абонент Киарана по внутренней связи на звонки не отвечает? — Жасмин смотрела на Вильяма с осознанием того, что тот несет бред. — Меня не нужно успокаивать, дорогой, — она заботливо погладила его по плечу, — а тебе не стоит строить иллюзий. Все плохо. И раньше был не сахар, но с появлением Аудроне и ее дружка в нашей команде неприятных сюрпризов стало гораздо больше.

Жасмин встала и подошла к двери.

— Ладно, Вильям. Утомила я тебя своими разговорами, а тебе необходимо отдыхать и восстанавливаться.

— Рад был тебя увидеть, — Вильям искренне и тепло ей улыбнулся.

Жасмин тяжело вздохнула и ушла.

Вильям несколько минут лежал в кровати и обдумывал услышанное. Затем он встал. Двери в медблоке можно было заблокировать в любом положении, и Вильям собирался оставить свою немного приоткрытой, чтобы слышать, о чем разговаривают между собой местные сотрудники.

Он подошел к консоли управления дверным замком и открыл настройки управления блокировками. Оставил свободными три сантиметра до полного закрытия и вернулся в кровать. Эти три сантиметра невооруженным взглядом не заметишь, особенно издалека. А звуки из соседнего помещения, где установлены многочисленные медицинские приборы и рабочие стационарные компьютеры, Вильям услышит. Зря никто не додумался запаролить настройки на дверях в медблоке этого корабля. Наверное, если Вильям попадется на своем трюке, они однозначно это сделают.

За целый день Вильям ничего особенного не услышал. Зато узнал, что у его врача есть невеста, которая ждет того на Луите. А еще есть любовница, которая не знает о невесте и тоже ждет на Луите. Врач сначала навестит любовницу, а потом сошлется на срочный вызов и поедет к невесте. И таким образом он рассчитывает переспать с обеими за одни сутки. Вильям от омерзения даже скривился. Все-таки подобная надменность говорила о том, что у этого человека с принципами дела обстоят очень плохо.

Наслушавшись пошлых шуточек на тему взаимоотношений, Вильям был рад тому, что врачи, наконец-то, разошлись. Повисла тишина. Все предрасполагало ко сну, кроме гнетущего душевного состояния. Его мысли постоянно возвращались к Тартасу и словам Жасмин. Радость от осознания, что любимый человек жив, сменилась опасением за будущее. Если Тартас начал себя так странно вести, на то должны быть причины. И Вильям очень надеялся, что они не окажутся слишком вескими для разрыва отношений.

Как провалился в сон, он не помнил. Но проснулся от громких криков, которые раздавались за дверями. Вильям тихо встал и подошел поближе, пытаясь подсмотреть в щелочку и понять, что там творится.

«Ввели миорелаксанты, — долетали до него обрывки фраз. — Судороги прекратились. — Температура растет. — Уже отправили за ним? — Только не на моей смене!»

Спустя минуту Вильям увидел Тартаса. Он пробежал мимо его палаты и зашел в другое помещение. «Реанимационный зал», — подумал Вильям, вспоминая план-схему медблока на «Анвайзере».

— Что значит у него нет амортира?! — закричал кто-то. — Где я его ему достану?!

— У Льюиса на складе! Разбуди его! — заголосил другой.

Судя по беготне, амортир Тартасу нашли и принесли. Повисла тишина, которая прерывалась, когда в помещение кто-то входил и выходил. Вильям узнал звуки. Ту же «песню» Тартас исполнял, когда у Аудроне поднялась температура.

Вильям понял, что плохо стало, скорее всего, именно ей. И это еще больше встревожило его. Он присел на пол у почти закрытой двери и продолжил слушать. Долго сидел. Спина успела затечь. Наконец, снова беготня. Вильям опять начал подглядывать. Кого-то на пневмощите перевезли в другую палату. Лица пациента он не увидел, но запомнил ноги. Женские ноги, слишком худые с грубыми «узлами» голеностопных суставов. А потом Вильям увидел Тартаса. Он вышел из реанимационного зала, остановился и повернулся лицом к Вильяму. Смотрел и не двигался. Вильям не выдержал и хлопнул ладонью по датчику открытия двери.