Темный Шквал

Глава 11

Вильям, Жасмин, Дон, Око и Шори стояли на перроне одного их военных космопортов в пригороде Вентерона и провожали взглядами улетающий «Анвайзер» адмирала Мэль.

— Как они еще нас в спасательных капсулах на орбите не оставили? — озвучила общие мысли Око.

— Радуйся, что с комфортом долетела, — ответил Вильям, и Око фыркнула.

— Больше испытывать на себе такое сомнительное гостеприимство совсем не хочется, — пожаловалась она. — Но что наши невзгоды по сравнению с тем, в какую передрягу угодил Киаран? А все из-за этой луитанки.

— Да сколько можно ее поливать? — возмутился Вильям. — Остынь, Око!

— Угробит она его, Вилли, — покачала головой та. — Если не физически, то морально точно. Попомнишь мое слово.

— Хватит мать из себя корчить, — посоветовал Шори. — Киаран взрослый мальчик и сам знает, что делает.

— А знает ли? — задала вопрос Жасмин.

— И ты туда же? — не понял Вильям.

— Как же вы все достали, — махнул рукой Дон и пошел в сторону лифтов.

— Эй, ты куда? — прокричала ему в спину Око.

— Подальше от тебя! — огрызнулся он в ответ.

Око повернулась к остальным и развела руками.

— Это что-то новенькое, — произнесла она, явно не ожидав такого поведения от Дона.

— Нужно было квартиру вместе с ним снимать, а не кооперироваться со мной, — наставническим тоном выдал Вильям.

— Заткнись, — шикнула Око и побежала догонять Дона.

— Кажется, Вильям, ты остался без соседки, — Шори обнял Жасмин и поцеловал ее в макушку.

— Скатертью дорога! — Вильям отряхнул руки, изображая избавление от Око. — Жасмин, если надоест компания этого третийца, двери моей квартиры всегда открыты. Обещаю не приставать с вопросами, — добавил он.

— Очень смешно, — поморщился Шори и потянул за руку Жасмин к лифтам на нижние уровни космопорта.

— Я учту! — прокричала она Вильяму. — До вечера!

— Пока! — кивнул Вильям и остался на перроне один. * * *

Луита. Планета с розовым небом, огненными рассветами и малиновыми закатами. Обладательница четырех красных океанов, и пяти материков, населенных огромным количеством людей, большинство из которых переселенцы. Столица Луиты — Вентерон — никогда не была самым большим городом на планете. Однако ее расположение стало местом особого притяжения. На востоке Вентерона ширился океан Властителей, залив которого вдавался в город, на севере — скалистые горы со снежными вершинами, на западе — густые леса, словно мхи покрывающие треть континента, а на юге — пустыня, которую искусственно озеленили несколько столетий назад. Четыре чуда ландшафта, каждый со своим микроклиматом, манили сюда любителей необычных красивых мест. Здесь же и возвели себе дворцы самые богатые представители луитанской элиты, первым, среди которых, был, конечно же, Император.

Историю династии Императорской семьи маленькие луитанцы заучивали в школе наизусть. Впрочем, теперь это делали дети и на других планетах, входящих в Альянс. Столица Луиты постепенно превратилась в столицу мира, затмив величием и Хаолу Аскии, и Гендо Равнерии, и Иль Третии, и, конечно же, Роан Дженерии.

В Вентероне всего за один день можно было прославиться и так же быстро сгинуть. И Киаран считал, что второй вариант случался здесь гораздо чаще, чем первый.

Он стоял у окна в шикарно обставленной комнате и наслаждался великолепным видом на океан Властителей. Построить трехэтажную громадину в таком месте и назвать ее «резиденцией» лишь бы кто не мог. Дело было не только в деньгах, но и во влиянии, ведь насколько знал Киаран, участки под строительство вдоль береговой линии выделялись лично Императором.

Сам «Владыка Мира» при этом жил во дворце, возведенном на склоне одной из гор. Точнее, жил он там иногда, ведь императорские дворцы были «натыканы» не только по всей Луите, но и на планетах-союзниках.

О наследниках Императора ходило много разных слухов. Двое Принцев-погодок были неразлучны и часто посещали светские мероприятия. Об их разгульном образе жизни не знали только отшельники, отказавшиеся от всех благ цивилизации. Попойки и оргии наследнички устраивали чаще, чем званые приемы, а список их фавориток можно было скрутить в толстый рулон и предложить использовать в качестве туалетной бумаги посетителям тех самых закрытых вечеринок.

Брат и сестра нынешнего Императора вместе с их семьями тоже славились на весь Альянс. Богатейшие люди, живущие в распущенности и вседозволенности, которой потакал Император, иногда портили репутацию этой большой и дружной семьи мелкими перепалками между собой. Однако до сих пор ни одна из таких ссор не выливалась в заговор с целью свержения власти. Все были уверены, что императорская семья давно научилась решать внутренние конфликты дипломатически и бескровно.

Вспоминая имена высокопоставленных родственников Императора, Киаран размышлял о том, кто же из них решил нарушить многовековую традицию и вступить в борьбу за трон? Ведь не могло «Сестринство» существовать так долго без прикрытия со стороны кого-то из верхушки правящей пирамиды, точно так же, как не могла бы и «Заря» продолжать действовать в обход интересов каждого, кто правил этим миром.

Обязательно должны были фигурировать некие предатели, примкнувшие к одной из сторон, которые наверняка рассчитывали после переделки мира урвать большие куски от общего пирога. Узнает ли Киаран когда-нибудь имена этих людей? Или он умрет раньше, чем секрет будет раскрыт?

— Вот ты где, — Аудроне вошла в его комнату без стука и осмотрелась, как будто была здесь впервые.

Киаран обернулся к ней и невольно улыбнулся. В спортивном костюме синего цвета она смотрелась так же неформально, как и он.

— У нас даже одежда одинаковая? — удивился Киаран, подходя к ней и обнимая.

— Мой размерчик поменьше твоего, — Аудроне прижалась щекой к его груди. — Уверена, мама за ужином попросит персонал сделать несколько фотографий и скинуть их в сеть, чтобы вся Луита оживилась и обсудила наши парные спортивные костюмы.

— Пусть щебечут. Чем больше они будут обсуждать эти пустяки, тем меньше станут вспоминать, что будущий «зятек» Сюзанны Мэль — сын предателя.

Аудроне отстранилась и снова осмотрелась.

— Тебе нравится эта комната? — спросила она, пробегая взглядом по интерьеру, обильно украшенному золотом.

— Я могу не отвечать на этот вопрос?

Аудроне засмеялась и кивнула.

— Конечно.

От этой отделки у Киарана рябило в глазах. И стол из дерева, и стулья, и шкафы с комодом и, тем более, кровать, пестрили резными элементами, покрытыми золотым напылением. Картины неизвестных художников в позолоченных рамах и камин из белого мрамора, в котором создавалась иллюзия горящих поленьев, напоминали Киарану, что жизнь привилегированного сословия на Луите очень сильно отличается от жизни простых смертных. Никакой лаконичности форм и незамысловатого дизайна. Все помпезное, дорогое и, естественно, сделанное на заказ из природных материалов, а не дешевого пластика.

И хотя сам Киаран вырос в доме далеко не простой дженерийской семьи, роскошь в их владениях была более скромной и не так сильно бросалась в глаза. Мебель из дерева и шелковые обои не смотрелись помпезно, а картин и всяких статуэток было намного меньше, чем в доме Сюзанны Мэль. Киаран хорошо помнил, как мог поутру найти мать на кухне, потому что она жарила пышные дженерийские оладьи, не доверяя этот ритуал личному повару. И когда приходил отец, то всегда обнимал мать, целовал ее и помогал накрыть на стол. Обычная семья собиралась за завтраком и обсуждала всякие пустяки, вкушая сладкие оладьи, которые приготовила хозяйка дома.

Киаран не заметил, как задумался, глядя при этом на кровать, а Аудроне тихо стояла рядом и наблюдала за его поведением.

— Ты умеешь жарить оладьи? — внезапно спросил ее Киаран.

— Пышные, тонкие, сладкие, пресные, — начала перечислять она. — Какие ты любишь?

Он нахмурился:

— Дженерийские…

— Пышные и сладкие, — утвердительно кивнула Аудроне. — Завтра пожарю.

— Не нужно, — он покачал головой. — Я просто так спросил.

— Я просто так пожарю, — она обняла его и чмокнула в щеку. — Перед ужином я хотела провести тебе экскурсию по дому. Ты как, не против?

— Только за, — Киаран сжал ее тощие ягодицы и оторвал Аудроне от пола.

Она засмеялась, цепляясь за его плечи.

— Будешь носить меня по дому?

— А ты этого хочешь? — спросил он, задирая голову.

— Я всего хочу, — признала она, глядя в его синие глаза.

— Для «всего» ты пока не окрепла.

Она закатила глаза.

— А теперь экскурсия, — он направился к двери.

— Может, поставишь меня на ноги? — уточнила Аудроне.

— Тебе плохо у меня на руках?

— Хорошо, но не вполне удобно.

— Ответ дипломата, — Киаран опустил ее на пол и взял за руку. — Хотел спросить тебя: в моей комнате есть скрытые камеры? Явных я не нашел.

Аудроне замялась.

— Понятно, — сделал вывод Киаран. — А в твоей есть?

— А ты как думаешь?

Киаран тяжело вздохнул, и Аудроне ободряюще похлопала его по плечу. * * *

Дом осмотрели бегло за сорок минут. Крыло рабочее, крыло для персонала, крыло спальное, оранжерея, кухня и столовая, бассейн открытый, закрытый, спа-зона, спортивный зал, банкетный зал и музейная комната, где хранились коллекции картин, статуи, оружие древних луитанцев, сувениры из поездок и памятные подарки.

Глядя на убранство резиденции семьи Мэль Киаран вспоминал скромный двухэтажный особнячок, в котором вырос. Он внезапно понял, что скучает по густому ворсу ковров, устилающих пол под босыми ногами, по запаху благовоний, постоянно витающему в воздухе, по ярким цветам, стоящих в вазах на полу, и по лимонаду, который мама приносила ему на веранду, когда он учил уроки там. В его воспоминаниях дом всегда ассоциировался с уютом, теплом и чувством защищенности, которое улетучилось, когда матери на его глазах не стало.

Раньше Киаран гнал от себя воспоминания о родительском крове, потому что они казались ему болезненными и фальшивыми, пропитанными предательством отца и гибелью матери. Сейчас же он внезапно понял, насколько место, где он чувствовал себя любимым и защищенным, отличалось от дома, где выросла Аудроне.

Даже самые красивые убранства и раритетные предметы искусства казались ему ничем иным, как «откупом» за секреты, которые хранили эти помещения. И пусть они были обставлены с любовью к роскоши и с определенным вкусом, фальшь будто сочилась ото всюду, куда попадал Киаран. Теплые полы из белого мрамора казались холодными, стены, выкрашенные в разные цвета — слишком темными, высокие расписные потолки — давящими на плечи, а цветы в вазах — чересчур экзотическими.

Киаран понял, что Аудроне не показала ему ни свой рабочий кабинет, в котором он уже побывал в ее воспоминаниях, ни библиотеку, которую она однажды упомянула вместе с именем жениха номер два. Киаран не счел уместным ее об этом спрашивать. Возможно, Аудроне и вовсе не ходит больше в те помещения, не желая прокручивать в голове отвратительные картинки из прошлого. Как и сам Киаран больше никогда не появлялся рядом с домом, в котором погибла его мать.