Крылья

Глава 7.2

Приглашение на свадьбу Сэйта Айда не могла пропустить. Хоть и зареклась больше в замке никогда не появляться, но ведь сын был ни при чем. Оскорблять своим отсутствием на свадьбе, давать повод пересудам – этого она не хотела. А вот увидеть сына счастливым, пусть и с этой ледышкой (которая сумела все-таки проникнуть и в ее сердце) – хотелось ужасно. От этой мысли, как и воспоминании о двух замечательных малышах, на душе теплело, а по лицу невольно расплывалась радостная улыбка. Да и чем черт не шутит. Может и с мужем они наконец помирятся. Слова Сэйта посеяли маленькую крупицу надежды в сердце Айды.

«Ты ведь не оставишь его? Даже если он станет обыкновенным? Ты… Ты ещё любишь его?»

Она печально качнула головой. Если бы сын знал, что спрашивать надо не ее.

Айда написала сообщение с подтверждением ее приезда. Чуть сомневаясь, решила отложить прибытие до последнего дня перед свадьбой – ее помощь вряд ли кому-либо понадобится, а мешаться под ногами у вечно занятого мужа и новобрачных ей не хотелось. Решив, что все правильно сделала, мужественно нажала на кнопку, и занялась обычными делами. Но уже через полчаса поняла, что не может. Глаза скользят по строкам документов, а в голове ничего не откладывается.

«Ах, и за что ей эти мучения», – обреченно вздохнув, женщина принялась собирать вещи.

*****

– Прошу прощения, госпожа, князь занят, – произнес встретивший ее слуга, а за невозмутимо-почтительным тоном, проскользнули нотки растерянности. Видимо, всей прислуге был раздан приказ не беспокоить правителя.

– Ничего, – снисходительно проронила Айда (на что-то другое она и не рассчитывала, да и вовлекать в неприятности ни в чем не повинную прислугу тоже не хотела). – Не стоит его беспокоить. Мне нужно отдохнуть.

Слуга раскланялся, и женщина осталась одна. Вопреки озвученным планам, спать ей совсем не хотелось. Айда осмотрелась. Все было так, как она оставила несколько месяцев назад. Новая дверь, хоть и сделанная один в один с предыдущей, весьма выразительно напоминала о предпоследнем визите мужа. Прошло столько времени, а она до сих пор ощущает его хватку на своих плечах, видит пылающий безумный взгляд, и осыпающуюся в пепел дверь. А вслед за этим накатывает осознание, что и от нее самой оставить горстку пепла не составит большого труда.

Наверное, поэтому, когда на следующее утро, он пришел (спокойный, ни единого слова о произошедшем) спокойно выслушала его просьбу – а по сути приказ – переехать на время в одно из поместий на побережье. И так же с ледяным спокойствием отправилась в ссылку. По другому это она назвать не могла.

«Что ж, могло бы быть и хуже», – успокаивала себя Айда.

Если верить истории, то это еще самый гуманный способ избавиться от поднадоевшей жены. Впрочем, официально ничего не изменилось, она все также занималась делами, обговаривала бумаги с чиновниками, принимала решения. Но уже не в кабинете с видом на черные и неприступные горы, а в гостиной, за окнами которой плескалось изумрудное и весьма ласковое теплое море. И спать она могла теперь спокойно  – в спальню никто не ворвется. Только вот от мысли об этом почему-то мир становился расплывчатым, а в уголках глаз начинало пощипывать.

Айда вздохнула и решила пройтись. Кто знает, может муж освободится, случайно заметит ее и … «Как девчонка», – отругала она себя с чуть печальной улыбкой и затворила дверь спальни.

*****

Поздним вечером в их личных покоях было, как всегда, безлюдно. Попавшийся навстречу слуга вопрошающе взглянул на княгиню, но та чуть заметно качнула головой и прошла дальше. Завтра с утра она обязательно проведает невесту и малышей, а сейчас просто хотелось пройтись, развеяться, что ли. Айда прогулялась по галерее, насмотрелась на портреты, среди которых был и он. Такой непохожий на того мужчину, что завоевал ее сердце когда-то. Холодный, неприступный, неживой. А ведь до того, как она вышла за него замуж все было совсем иначе. Даже после долгого отсутствия она не чувствовала отчуждения ни с его стороны, ни своего собственного. Но стоило лишь поселиться здесь, как они стали чужими. Словно между их кабинетами и спальнями не коридор, а бездонная пропасть. Поразмыслив, Айда все же решилась заглянуть в рабочее крыло мужа. Если занят, то тут же уйдет. Она внутренне приготовилась, что наткнется на закрытые двери, и ошиблась. Вход оказался не заблокирован, но само крыло словно вымерло. Лишь немного не доходя до кабинета, Айда услышала приглушенные голоса, доносящиеся из небольшой гостиной, из приоткрытой двери которой выбивалась мягкая полоска света. Княгиня хорошо знала это место: уютная, со вкусом обставленная комната без какой-либо помпезности или вычурности. Она и сама любила там раньше коротать вечера за книжкой, а сейчас с любопытством вслушивалась в доносящиеся звуки.

Говорила женщина. Странная негромкая речь лилась словно песня. Красивый непонятный язык и мелодичный тембр сливались воедино, завораживая. Айда невольно восхитилась глубиной и очарованием сквозившими в каждом звуке. Вскоре женщина замолчала, и Айда уже готова была незаметно удалиться, как звуки не менее красивого мужского голоса – с властными нотками и чуть с хрипотцой – пригвоздили ее к полу. Этот голос она не спутает ни с чьим другим.

– Теперь ты моя. Полностью. Без остатка, – произнес ее муж.

– Да, мой повелитель, – отозвалась тут же женщина тоже переходя на привычный, знакомый княгине язык созвездия.

И Айда похолодела. Даже не от самих слов, а потому что теперь поняла, кем оказалась эта женщина. Княгиня осмотрелась и, убедившись, что никто за ней не наблюдает, тихонечко подошла ближе.

Сомнений не осталось. Жрица. Теперь Айда смогла прекрасно рассмотреть точенную спину женщины. Струящаяся ткань начиналась лишь в самом низу спины и ниспадала до самого пола. Все что находилось выше было оголено. Оставалось надеяться, что впереди было несколько больше ткани. Впрочем, жрица всегда любила демонстрировать свою идеальную фигуру. Платья носила незамысловатые и до неприличия откровенные. Но ей было позволено. Даже самое открытое одеяние смотрелось на этой женщине эстетично. Наверное, появись «богиня любви» без всего, никто бы и слова не сказал. А вот князь. Айда закусила губу от негодования и ревности. Одет был слишком просто. Брюки, подчеркивающие сильные, длинные ноги; рубашка с закатанными рукавами и распахнутым воротом, открывавшая взору часть татуировки на груди и руке. Слишком по-домашнему. Слишком так, как любила Айда. Считала своим. Масла в огонь её ревности подлила сама жрица. Изящно подняла руку и осторожно коснулась раскрытого ворота, провела пальчиками вдоль рисунка.

– Как же мне их не хватало, – произнесла с неподдельной нежностью женщина, – я буду скучать.

Он не отбросил руку. Напротив. Накрыл ладонью и крепче прижал к своему торсу.

– Ты вернешься.

– Очень надеюсь на это, – с улыбкой отозвалась жрица.

– Уедешь сразу после торжеств. Не вздумай возвращаться. Только когда позову, – властно отчеканил князь, высвобождая руку жрицы.

– Конечно, – согласилась та и сделала паузу. Айде показалось, что хотела произнести «милый» или еще какую-то романтическую чушь, но жрица закончила ровно: – мой повелитель.

Чуть склонила голову и сделала телодвижение чтобы уйти, но князь взял ее за плечо, заставил взглянуть в глаза и произнес уже совсем другим тоном. Без прежней властности, почти по отечески или…

– Береги себя. И его, – рука мужчины скользнула вниз, и тут Айда прокусила губу, чтобы сдержать рвущийся наружу возглас. Жрица была беременна. Князь провел по струящейся ткани, отчетливо очертив округлившийся живот жрицы. Еще небольшой, но сомнений быть не могло.

Княгиня уже не слышала, что эти двое говорили дальше. Пол покачнулся, звуки исчезли, а перед глазами лишь его ладонь, нежно опускающаяся на живот чужой женщины. Едва совладав с приступом слабости, Айда осторожно выскользнула из злополучного холла и стремглав помчалась к себе. Влетела в спальню, в нетерпении открыла сейф и вытащила небольшую коробочку. Уставилась на тонкую полоску с мерцающим кровавым рубином в обрамлении черных камней. А в голове стучала лишь одна мысль: «И зачем она только прилетела на день раньше. Зачем полезла к нему.»

*****

Утро началось с визита князя. Тот был в наилучшем настроении – по крайней мере в начале их общения – и, кажется, даже был рад видеть жену. Вот только Айда после бессонной ночи и подбрасываемых воображением картинок, главными героями которых был он и эта не-соперница, любезничать была не настроена. Женщина довольно холодно поприветствовала, нехотя ответила – вернее, практически не ответила – на объятия. Мужчина вздернул бровь и отстранился.

– Айда, я понимаю. У тебя есть немало поводов для обид и раздражения. Но может все же попробуешь вести себя подобающе княгине и моей жене? – произнес он несколько раздражению, отмечая про себя, что настроение уже не столь радужное. – Поговорим после церемонии.

Айда вздохнула с облегчением, когда вновь осталась одна. Задвинула подальше нечаянно проснувшееся чувство вины и занялась приготовлениями. Прошлым вечером ей не хотелось ничего, все равно будет бледной молью на фоне этой богини. Но с утра – особенно после визита князя – она все же решила, что лучше уж бледная моль при полном параде (ну или хотя бы ухоженная и опрятная), чем с красными глазами и помятыми, сыплющими пылью крылышками. Перебарщивать с нарядами женщина не собиралась, но одеться так, чтобы не хотелось провалиться со стыда, следовало.