Мастер на все руки

ГЛАВА 4

В полицейское управление Ли-О-Ши направился с самого утра. И для того, чтобы пораньше с неприятным делом разделаться, а визит в подобное заведение по умолчанию не может быть приятным, и для того, чтобы не дать себе передумать. Нехорошо отступать от принятых решений, особенно если рассмотрел их со всех сторон и счёл правильными и разумными и только потому, что исполнение их заставляет тебя слегка напрячься. Дома бы одного тяжёлого отцовского взгляда хватило, который, мнилось, всё знал, а тут самому себя подстёгивать приходится, ибо больше некому.

Ах, как же жаль, что нет возможности заглянуть в газету, освежить в памяти, хотя бы как следователя звали. Франчетта, но то ли Оукли, то ли Ашли, совершенно вылетело из головы. И где её искать? Хольмск — город большой, в нём не одно полицейское управление. Или положиться на то, что здесь всё устроено примерно так же как в других больших городах Империи? Где то отделение, которое называется центральным, занимается вовсе не делами центрального округа, а проблемами знатных-богатых-благородных. А находиться может и вовсе где угодно, от зелёной городской окраины до деловой части города. Там, где те люди, делами которых оно занимается, решат, что им и удобно, и глаза не мозолит.

Плохо быть новичком, который не знает известные всем входы-выходы. И вопрос-то такой, что к соседям не обратишься, соседи любопытны, а сочинять что-то правдоподобное, но далёкое от реальности — фантазия у него что-то отказывает.

Впрочем, спустя какое-то время таких размышлений, Ли-О-Ши поймал себя на том, что занимается именно тем, что время тянет. Решил же ведь идти в центральное, значит, ноги в руки и вперёд. А если вдруг ошибся, то там ему укажут, куда направиться.

Об этом своём решении он не раз успел пожалеть, пока трясся в переполненной людьми конке, причём людей очень простых, не обременённых воспитанием, а подчас и чистоплотностью. Когда, путаясь в улицах, переходил на другой маршрут, когда выспрашивал у прохожих, где же находится нужное ему здание, и когда никак не мог осознать, что именно перед ним он уже и стоит — уж больно неказистым снаружи оно выглядело. А особенно, когда понял, что всего этого можно было избежать, возьми он извозчика — благо ныне средства это вполне позволяли. Но не догадался, видимо привычка к экономии оказалась сильнее сиюминутного богатства.

В общем, когда перед девицей (одной из) средних лет, обретавшейся здесь именно что для приёма посетителей и помощи им в заполнении разного рода прошений, предстал молодой человек, простоватой наружности, встрёпанный и даже слегка распаренный, к требованию его «подать-сюда-того-самого-важного-следователя-по-тому-самому-знаменитому-убийству» отнеслась без внимания. Тем белее, что молодой человек отказался рассказывать, по какой-такой причине ему так срочно нужно к оному следователю. Свидетелем назвался? Ну, мало ли, кто там чем называется? Но Ли-О-Ши, затратившего немало усилий, чтобы просто сюда добраться, обуяло упрямство и просто так уходить он отказался.

— Но может быть вы запишете меня на приём к госпоже Франчетте? — по крайней мере, по поводу её имени он не испытывал никаких сомнений. — Или же передадите ей записку?

— Пишите, — барышня недовольно поджала губы и подвинула ему листок бумаги довольно скромных размеров. Многого на таком не напишешь. Но Ли-О-Ши много и не собирался, ему и малости хватит. Итак, вначале пишем полное имя и место собственного проживания, потом: «Имею важную информацию по происшествию на улице Пламенеющей Розы в Доме…», но не дописал, потому как над его склоненной головой раздался голос:

— Пройдёмте в мой кабинет, юноша, считайте вы уже нашли, кого хотели.

Через плечо ему заглядывала, и, видимо читала тоже, невысокая, крепко сбитая женщина средних лет с серьёзным, можно даже сказать, мрачным, выражением лица. Интересно, это потому, что он не дал ей спокойно уйти по делам или от того, что не успела она вернуться, как тут вот, новое дело нарисовалось?

Но, в общем, размышлять об этом ему пришлось практически на бегу, потому как женщина, не дожидаясь его реакции, развернулась и бодро зашагала вглубь коридора, одного из трёх, уходивших от центральной приёмной залы. А ещё о том, что изнутри управление выглядит много приличней, чем снаружи и есть, наверное, какое-то объяснение подобному контрасту. И больше. Коридоров, поворотов и лестниц, бывало, что и мелких, всего на пару ступенек, они миновали столько, что Ли-О-Ши скоро уверился, что ни за что не найдёт обратную дорогу самостоятельно.

— Сколько? — первым делом спросила она, не столько положив, сколько грохнув папку на стол.

Не то, чтобы её так уж раздражали платные информаторы, в конце концов, именно они поставляли существенную часть по-настоящему важных сведений. Однако же, ухватив взглядом место проживания молодого человека, она резко осознала, что это вот юное недоразумение и есть тот перспективный юноша, которым тётушка Ревальда ей уже чуть не месяц дырку в мозгах проделывала!

— Что, сколько? — юное недоразумение недоумённо хлопнул белёсыми ресницами.

— Сколько вы хотите за свою информацию и что она из себя представляет? — переход в деловой режим как обычно успокоил и немного прочистил мозги. В конце концов, возможно, этот вот типчик и не подозревает о тётушкиных поползновениях.

— Я располагаю сведениями, что кровь, залившая южную гостиную Дома-с-Сизой-Крышей, принадлежит не одному человеку, а нескольким, связанным между собою узами близкого родства.

Вопросы оплаты он обошёл краем. Ничего такого Ли-О-Ши не планировал, но и признаваться в собственном бескорыстии, как-то неловко было, что ли. Простачком себя выставить не хотелось.

— Так, — госпожа Франчетта устроилась за своим столом и посетителю кивнула на стул, намекая, что разговор выйдет долгим, — откуда сведения?

— От себя. То есть, я маг широкого профиля и вчера как раз и занимался тем, что очищал гостиную леди Хольмстен от последствий случившегося в ней побоища. В процессе же работы имел возможности очень плотно познакомиться с характером так называемых, телесных жидкостей, кстати, это и правда одна только кровь и ничего кроме. И она неоднородна. Чётко выделилось два «вкуса», если можно так выразиться, возможно было ещё, но либо мало, либо ещё какие-то факторы вмешались.

— То есть, это ваши личные выводы.

— Верно. Личные, ничем, кроме моих ощущений не подтверждённые и, боюсь, возможность их подтвердить, уже утрачена, ибо очистил помещение я хорошо.

Госпожа Франчетта едва не сморщилась досадливо — её собственные, а точнее приписанные к управлению эксперты ничего кроме достаточно близкого родства с хозяйкой дома не определили, а поскольку лорд и леди Хольмстен приходились друг другу кузенами в пятом колене, это сочли вполне достаточным для того, чтобы решить, что остатки принадлежат лорду. А этот, значит, почувствовал больше. Вопрос, однако же в том, насколько эти его ощущения достоверны, ибо проверить, действительно, больше никак.

— Позвольте узнать, а каким методом вы пользовались?

— Прямое воздействие, — к такого рода вопросам он был готов и даже продумал заранее, что именно будет отвечать. — И разного рода комбинации из «Туманного утра», «Длинного языка» и «Малого водовращения». Да, и стандартное поисковое — площадной вариант, тоже.

— Можете описать, какого рода информацию вам принёс поиск?

По ответу на этот вопрос можно судить как о квалификации парня, так и о том, проводил ли он указанные действия на месте преступления, или же о своих достижениях он насвистел. Да, и уже то, что у неё появилось желание спрашивать и воспринимать его более-менее всерьёз, говорит о многом. Начав рассуждать на профессиональные темы, молодой человек подобрался и перестал напоминать растерянного толстолапого щенка, который, конечно, милый до невозможности, но вырастет ли из него толковый пёс, это ещё время должно показать.

Ли-О-Ши начал припоминать. Много вспомнил. И вид древесины, из которой паркет делали, и то, что последний раз лаком её покрывали не далее чем пять лет назад, а скорее даже и раньше. И то, что ковёр с волосом морской девы был куплен не здесь, а скорее прямо на островах. Потому как в ворсе, самого этого волоса, который есть сложным образом обработанные волокна извлечённые из водорослей, никак не меньше половины. Подобный материал даёт характерный блеск и прочность, с определённого процента, и разница в процентов десять-пятнадцать на вид сильно не отличается, а потому мастера местные, дорогое завозное сырьё экономят и их изделия содержат никак не больше трети «волоса», а обычно много меньше. И про паучий шёлк, что пошёл на обои и про обивку кресел, и про зеркальную раму. И даже про то, что прямо под окном разрослись кусты сирени, которая, конечно, уже месяц как отцвела, но след от её пыльцы в комнате ловится вполне отчётливо.

Много. Почти на полчаса непрерывного монолога хватило. И на десятой, примерно, минуте Франчетте стало трудно удерживать брови на предназначенном им месте. Нет, всю эту информацию посредством поискового заклинания действительно можно извлечь, особенно, если как указано, пользоваться прямым воздействием. И сиди перед ней солидный мастер, а не мальчишка, лет, эдак, семнадцати на вид, она бы даже не удивилась. Что-то здесь не сходится.

— Извини, дорогой друг, а лет-то тебе сколько? — спросила она, прервав его рассуждения.

— Двадцать три, — без запинки ответил Ли-О-Ши, настолько привыкший к этому вопросу, что даже столь резкий переход с одного на другое его не удивил.

Так, это уже становится больше на что-то похоже. Хотя всё равно, для столь обширных знаний слишком молод. А что если материаловеденье было основой его образования? Скажем, если парень получал не просто хорошее домашнее образование, но ещё и специализированное? В династиях магов подобное сплошь и рядом. Но тогда должны быть изрядные пробелы в других областях, потому как даже в самого способного мальчишку нельзя впихнуть всё и сразу.

— Я буду задавать вопросы, а ты отвечай сразу, и не задумываясь. Роза пахнет розой…

— Э?

Понятно, в области поэзии у нас пробел.

— Первую экспедицию к островам за Мысом Ветров организовал…

— Годвриг Пятый.

— Седьмой, — кое-что знает, но это и понятно, все мальчишки странствиями и приключениями увлекаются. — Зачем человеку печёнка?

— Чтоб ею чуять!

Опрос длился не очень долго. С одной стороны, это было довольно странно, и странность эта не позволила бы растянуть удовольствие, рано или поздно молодой человек должен был опомниться и задаться вопросом на тему, а чего это мне тут экзамен устраивают. А с другой стороны, не готовилась она, и не так уж много было у неё вполне конкретных вопросов из разных областей знания, чтобы выпалить их вот так, экспромтом. Ну и завершился немного наивным просьбой-вопросом:

— А можно я пойду? — самое главное, чего не мог понять Ли-О-Ши, это с какой это стати он вдруг дался этой странной женщине? Почему его расспрашивают о всякой ерунде, вместо того, чтобы попробовать выжать хоть ещё что-то по делу? Правда, ничего иного, кроме того, что он выпалил в самом начале, всё равно нет, но знать-то это им всё равно неоткуда.