Циклы романов фэнтези. Компиляция. Книги 1-9

Глава 20. Что остается…

Я уже не понимала, как долго просидела под душем. Для меня словно прошли часы. Горячая вода лилась на меня сверху, словно я могла смыть все, что случилось. Но даже выкрученный до предела кран с горячей водой ничего не мог поделать с холодом внутри меня. Одежда потяжелела и облепляла мое тело. Я даже не потрудилась ее снять. А зачем? Если верить Джирону, я и так долго не проживу.

Я была экспериментом…

Меня вывели, чтобы убивать. Так же как я убила Дюбуа. Очевидно, как у брахиона-полукровки, это было у меня в крови.

Всего лишь эксперимент…

Маленький супердемон, ради которого мою маму использовали как инкубатор. Сколько раз они ковырялись в маминой голове, чтобы сделать ее смирной? Чтобы убедить ее, что отцом был главврач, а не какой-то бессмертный? Чтобы заставить ее выйти замуж за хладнокровного мясника и играть в счастливую семью? Неудивительно, что сейчас она переживала один нервный срыв за другим.

Все было ложью. Каждое мое воспоминание о детстве было фальшивым. Это было просто взращивание успешного тестового объекта по имени Ариана.

Ложь. Впервые в жизни это слово стало чем-то большим, чем просто словом. Это было расползающееся, царапающее чувство, которое вцепилось в меня своими мерзкими пальцами и разрушило мой мир, как карточный домик.

Единственное, что было хуже этого скользкого чувства фальши, – это правда: я была просто экспериментом. Вещью. Объектом. Выведенная. Сформированная. Созданная. То, что делало меня собой, чего я сама добилась, опустилось до уровня обыкновенной подарочной упаковки. А до подарочной упаковки никому нет дела. Как и до бантика. Как и до их чувств. Все это в конечном итоге будет за ненадобностью выброшено в мусорное ведро.

Тогда какая теперь разница – одним покушением на убийство больше или меньше? Вопрос только в том, макулатура или опасные отходы?

То, что я смогла цинично взглянуть на происходящее, уже было прогрессом. По крайней мере, слезы я уже все выплакала.

Услышав негромкий стук в дверь, я подумала, что мне послышалось, пока не увидела сквозь стекло душевой кабины, как ко мне приближается темный силуэт. Кто-то открыл перегородку и выключил воду. Люциан. Я не могла смотреть ему в лицо, но узнала его по джинсам. И, конечно, по запаху, на который отреагировали все мои органы чувств. На автомате я подняла стены. Я поклялась больше никому не показывать свои эмоции.

Его тихий вздох выражал скорее не осуждение, а принятие. Он вытащил меня из душа и усадил перед собой. Одно пушистое полотенце накрыло мне плечи, а второе легло на голову. Он заботливо просушил мне волосы полотенцем, а потом положил пальцы под мой подбородок, чтобы заглянуть мне в глаза. Зеленые глаза мягко мерцали.

– Снимай мокрую одежду. Я подыщу что-нибудь сухое, – с этими словами он оставил меня и скрылся в густом паре.

У меня не было сил ему возражать. Точка невозврата давно пройдена. Если она вообще существовала. У меня горели глаза. Я прислонилась к раковине. Рамадон был прав. Я всего лишь пешка. Нет, трофей…

И тут во мне что-то нерешительно зашевелилось. Как будто маленький огонек взвился среди моих мыслей. За него я и ухватилась.

Упрямство.

Возможно, мне стоило вставить некоторым людям палки в колеса. Прежде всего отчиму. Он изобрел меня как оружие. Да ради бога! Он хотел оружие, он его получит. Пришло время вступить в игру!

С новыми силами я сорвала с себя мокрую одежду и завернулась в полотенце. При этом я наскоро проверила части тела, где, по моим воспоминаниям, могли быть раны. Кроме небольших покраснений там и тут, я была невредима. Спасибо Мел и ее дару исцеления. На шкафчике рядом с закрытой дверью лежала стопка сложенной одежды. Люциан за мной подглядывал? Очевидно, нет. Праймус, который одной только мыслью мог раздеть и одеть меня, в таком не нуждался. В итоге я натянула темные легинсы и футболку, которая была мне велика на несколько размеров. И то, и другое пахло стиральным порошком и Люцианом.

Я заплела волосы в нетугую косичку и вытерла запотевшее зеркало. Со слегка размытого отражения на меня смотрела пара янтарных глаз. Разве не я всегда мечтала быть особенной? Избавиться от банальности.

Нужно быть осторожнее со своими желаниями.

Но всё это ни капли не помогало. Невозможно вечно прятаться в ванной просто потому, что я отчаянно боялась узнать, кто из моих друзей остался рядом со мной. С ними или без них я не сдамся.

Я сделала глубокий вдох и открыла дверь. Мои тихие шаги были практически невесомыми. И тем не менее три головы почти сразу повернулись в мою сторону. «Только трое?»

Аарон и Тоби сидели на диване, пока Люциан за кухонной стойкой возился с двумя сковородками.

– Есть хочешь? – спросил Тоби. – Люциан отпадно готовит.

«Только трое?» Что уйдут Райан и Гидеон, уже приходило мне в голову. О Мел и Тоби я не могла подумать плохо. Но Лиззи? Естественно, она была связана обязательствами с Плеядой и своей семьей, но это все равно оказалось больно.

– Эм, да, хочу, – ответила я с запинкой.

– Гидеон решил, что мы сохраним в секрете, кто ты такая. Он скоро привезет кое-какое оружие и припасы. Еще ему придется придумать, как выставить перед Плеядой всё случившееся в таком свете, чтобы они не придали этому значения. Райан и Лиззи смотрят, что из твоих вещей можно спасти. Ваш дом сильно поврежден. Может, удастся списать это на удар молнии, – задумчиво рассказывал Аарон. Я еще не слышала, чтобы он произнес столько предложений за раз. Мимо меня текла информация, но я ее практически не воспринимала. Гораздо важнее было то, что он сказал между строк. Гидеон, Райан и Лиззи остались на моей стороне. Я проглотила комок в горле, чтобы из глаз снова не хлынули слезы.

– Мел присматривает за твоей мамой. Нам пришлось по-быстрому пристроить ее вместе с Викториусом, – подхватил Люциан. – Шансы пятьдесят на пятьдесят. Либо они давно выцарапали друг другу глаза, либо Мел застанет их за чаепитием с совместным педикюром. – Одна мысль об этом вызвала у меня слабую улыбку, пусть я и продолжала бороться со своей сентиментальностью. Никто из друзей не бросил меня в беде.

Люциан с двумя тарелками в руках обошел стойку и протянул одну тарелку мне.

«Нам надо поговорить», – произнес он у меня в голове.

«Ох», – это работало даже сейчас, хотя я не давала ему доступ осознанно? Несмотря на мои стены?! Для перестраховки я еще немного укрепила защиту и проследила за тем, чтобы не коснуться его руки, принимая тарелку. Люциан заметил обе манипуляции. Его взгляд стал буквально умоляющим.

«Позже, ладно?» – попросил он, скосив глаза на Аарона и Тоби. Я кивнула.

Пока мы поглощали тальятелле[12] со свежими помидорами и базиликом – и да, Люциан был отличным поваром, – меня посвятили в дальнейшие планы. Чтобы предотвратить войну, которую предсказывал Джирон, я, откровенно говоря, должна была заставить Лигу встать на мою сторону. По словам Люциана, они никогда на это не пойдут, если не увидят, что у них просто нет другого выбора. Таким образом, план заключался в том, чтобы представить меня как жертву и одновременно защитницу мира праймусов, которая раскрыла заговор в их рядах и всех спасла. Честь вынудит их, как утверждал Люциан, к ответной благодарности, поэтому они не смогут отреагировать иначе, кроме как взять меня под защиту.

По-моему, звучало как политика, но если это подействует…

Проблема в том, что мы сами были не в курсе, кем был упомянутый заговорщик.

– После исчезновения Танатоса Верховный Совет испугался. Они знали, что от «Омеги» можно было много чего ожидать. Поэтому отдали приказ уничтожить Танатоса, – объяснил Люциан. – Они сожгли его сердце и вернулись к повестке дня.

– Считаешь, кто-то выкрал его сердце и заменил на чужое? – предположил Аарон. Люциан кивнул.

– И этот кто-то должен быть членом Верховного Совета. Больше ни у кого нет доступа к сердцам брахионов, – сказал он. – Чтобы обвинить предателя, нам нужны неопровержимые доказательства. Лучше всего потерянное сердце или сам Танатос.

Само собой, от меня не ускользнуло, что этот план играл на руку Люциану. Но если таким способом мы освободим моего настоящего отца – если он еще был жив, – я была не против.

– А существование Ари – это не доказательство само по себе? – спросил Аарон. – Я имею в виду, она дочь Танатоса, и как только Совет ее…

– Я и близко ее не подпущу к этой кучке эгоистов. Тем более пока среди них заговорщик, – перебил его Люциан подозрительно тихим голосом. – Потому-то нам и нужно найти сердце Танатоса так, чтобы об этом не узнал Харрис, а у изменника не закрались подозрения. Уже с сердцем я отправлюсь к Совету, который, надеюсь, к тому моменту еще не будет знать о существовании Ари, и поставлю их перед свершившимся фактом.

«Кхм, хорошо…» Видимо, решение принято.

Замолчав, все вернулись к еде. По моему мнению, в стратегии Люциана было слишком много «так, чтобы» и «надеюсь», но его тон категорически отметалл все прочие варианты. Кроме того, в данный момент меня волновала совсем другая идея.

– А как же ты, Люциан? – осторожно поинтересовалась я. – У заговорщика есть доступ к сердцам брахионов, а ты – единственный, кто стоит между ними и мной. Что, если они сожгут твое сердце?

Люциан сдвинул брови к переносице. Он не выглядел серьезно обеспокоенным, только задумчивым.

– Не думай об этом.

– Но в ее словах есть логика, – вставил Аарон. – Ты тот, кого они первым захотят устранить.

Я кивнула:

– А если Джирон предаст, чтобы избавиться от тебя?

Люциан фыркнул. Он поставил тарелку на журнальный столик и поймал мой взгляд. Вся мягкость, которая появилась в его глазах после ухода Джирона, пропала. Теперь в них были лишь холод и пренебрежение, которые идеально соответствовали ледяной улыбке, которая зародилась в уголках его губ.

– Ты боишься за меня… или за себя?

Я молча уставилась на него. Он сейчас обвинил меня в эгоизме? Я переживала за его жизнь, а он…

– Доставка для Ари Моррисон! – прокричала Лиззи и ворвалась в комнату, сопровождаемая слегка раздраженным, но по полной загруженным Райаном. – Мне срочно нужно домой. Поэтому вот тебе краткий обзор: из твоей комнаты много спасти не удалось. Огонь почти не тронул верхние этажи, но попытки пожарных его потушить уничтожили все, что уцелело. Гидеон бесподобно все это разрулил. Он свалил все на прогнивший электрический столб, который упал на ваш дом. Это объяснило и перебои в электроэнергии, и огонь, который устроили Джирон и этот непонятный Тристан, когда они… ну, ты и так знаешь. Но так как я молодец, я специально заскочила к себе домой и прихватила оттуда парочку вещей.

– Парочку?.. – простонал Райан и скинул в спальной зоне три огромные сумки. Только одну из них я идентифицировала как свою. На других переливались зеленые сердечки и блестки.

– В любом случае у нас получилось убедить родителей, что за Ари просто охотились несколько като. И благодаря моему грандиозному актерскому таланту они не настаивали на том, чтобы оставить Ари у нас. Вы же знаете, – вдруг всхлипнула она, – что опасность очень велика, а я не хочу потерять свою семью и дом, – она поаплодировала сама себе и невозмутимо продолжила: – Они согласились, чтобы Ари осталась здесь, в убежище, пока рядом находится кто-нибудь из Плеяды. Прости, Люциан, тебе они не особенно доверяют.