Циклы романов фэнтези. Компиляция. Книги 1-9

Глава 33. Живи и давай жить другим

Я почувствовала холодную каменную поверхность под своим лицом. Невыносимое «царапающее» ощущение у меня в голове вернуло меня обратно в сознание. Как будто я утратила или забыла что-то очень важное. Все было неправильно. Все было уничтожено. Моя душа принадлежала Танатосу.

Инстинктивно поднялись мои стены. Я приказала глазам открыться. Слава богу, они мне подчинились. Слабое мерцание свечей ослепило меня. Я лежала на полу мемориального зала. «Ледяная жила» пропала. Когда мне удалось снова сфокусировать зрение, мой взгляд уперся прямо в лицо моей матери. Глаза ее были закрыты, но грудная клетка поднималась и опускалась. Она была жива!

– Мое терпение понемногу иссякает, Люциан, – услышала я голос своего отца. – Ты больше не можешь ничего сделать, поэтому исчезни отсюда.

Безграничное облегчение захлестнуло меня, как только Люциан заговорил. Его голос был сильным и очень злым. Значит, это он был причиной, по которой Танатос еще меня не убил.

– Без Ари я никуда отсюда не уйду!

– Тристан! – прогремел отец. – Будь так любезен!

У меня в поле зрения возникли тяжелые ботинки. Я подняла взгляд выше. Тристан держал в руке пистолет и без колебаний разряжал весь магазин. Выстрелы громыхали у меня в ушах. Я воспользовалась моментом, когда все отвлеклись, чтобы незаметно повернуть голову. Там, где до битвы двух брахионов еще возвышалась одна из скульптур, покачиваясь, держался за стену Люциан. Его лицо исказилось от боли, но он не издал ни звука. Колокольчиком зазвенел смех, сливаясь с эхом от выстрелов. Электра. Опять.

– Тебе с самого начала следовало так поступить, Танатос, – праймус восседала на обломках алтаря и невозмутимо наблюдала, как Люциан оседал на пол. – Твои игры только отняли у нас время.

Танатос ее не замечал. Его внимание было приковано к бывшему ученику.

– Пули-ациамы. Великое изобретение. Но вы уже испытали подобное удовольствие в Ирландии, так? – посмеявшись над собственной шуткой, Танатос выудил из-под обломков серебряный чемоданчик. – Они были результатом новой линии развития «Омеги». Так же как и «ледяная жила». Хотя их пришлось немного модифицировать. По-видимому, они не выдерживают особенно сильных энергетических всплесков. Но и с этим мы скоро разберемся, – он открыл чемоданчик и развернул его так, чтобы Люциану было видно, что там лежало. – Но вот это… вершина.

В руку Танатоса лег продолговатый предмет. Он был завернут в ткань. Пустой чемоданчик он небрежно отбросил в сторону.

– Эти замечательные вещички принесут мне победу.

Он бережно извлек из ткани кинжал. Клинок выглядел в точности как ациам, но был полностью черным.

– Тристан, пробил твой звездный час.

Тяжелые ботинки Тристана вновь прошагали мимо меня. Танатос протянул ему клинок рукоятью вперед.

– Для полноты понимания должен уточнить, что наш Тристан… необычный. Он мой первый шедевр. Но, несмотря на его выдающиеся способности, раньше он, к несчастью, никогда не мог убить праймуса, – рассказывал мой отец. – Ключевое слово здесь – раньше.

Пальцы Тристана обхватили рукоятку черного ациама. Он повернулся. Его взгляд встретился с моим. Я едва заметно напряглась. Если он попробует меня убить, то получит отпор. Но он неуловимо мне подмигнул, после чего со скоростью, которой позавидовали бы даже Люциан и Танатос, напал на ничего не подозревающую Электру. Удивление так и осталось на ее лице, когда Тристан вонзил кинжал ей в горло.

– Каково это – умереть от руки гнусного, ничего не стоящего полукровки? – пробормотал он настолько тихо, что я еле смогла разобрать его слова. Прекрасные глаза демоницы расширились от злости. Она крепко вцепилась в оружие, стараясь вытащить клинок из своего тела, но Тристан даже не пошевелился.

Неожиданно гравировка на черном лезвии засияла. Электра вскрикнула и взорвалась светящейся пылью.

– Грядет новая эпоха, когда каждый будет способен убить праймуса, – в тишине проговорил Танатос.

Тристан уставился на свои руки, как будто не мог понять, что только что сделал. Не он один.

– Это невозможно! – прошептал Люциан.

Отец восторженно хлопнул в ладоши.

– Да, а знаешь, что самое приятное? – давление в зале резко поменялось, когда энергия Электры покинула черный ациам и колыхнулась в направлении Танатоса. – Я получаю силу всех убитых, и не важно, в чьих руках находился кинжал!

«О. Боже. Мой».

Внезапно я осознала весь масштаб мании величия Танатоса. Он бы стал Тираном, какого еще видывал мир. И ответственность за это лежала бы на мне! Я не смогла помешать ему заполучить мою душу. Я…

Какое-то движение отвлекло меня от самобичевания. Сначала я решила, что это Тристан встал, чтобы убить меня. Но он все так же стоял на коленях посреди праха Электры, закрыв глаза. Нет, что-то позади Тристана прокралось в тени.

Викториус.

Я совсем забыла об отмеченном Джирона. Медленно, чтобы привлекать как можно меньше внимания, он скованными руками чертил что-то на голой кирпичной стене.

– Ты совсем обезумел, – заявил Люциан своему старому другу. Смех Танатоса оборвался. Сумасшедшая ярость вспыхнула в его суженных глазах, когда он навис над своим пленником.

– Попробуй еще раз назвать меня безумцем! – негромко потребовал он. Люциан без тени испуга ответил на его взгляд.

– Ты окончательно и бесповоротно рехн…

Практически незаметная рябь прошла по комнате. Голова Танатоса тут же развернулась. Тристан и Люциан тоже воззрились на стену, у которой только что возился Викториус. Теперь рядом с отмеченным появилась канареечно-желтая металлическая дверь, которая абсолютно не вписывалась в здешнюю средневековую тематику мемориального зала. Ликующая улыбка играла у него на губах.

– Что ты наделал? – выругался Танатос. Одновременно с этим к Викториусу рванул Тристан. Но этот человечек со всеми своими печатями был далеко не так беззащитен, как выглядел. Кто-то сотрясал дверь с обратной стороны. Танатос начал рисовать в воздухе светящиеся линии. Он намеревался снова запечатать портал. Этого я допустить не могла.

Собрав весь свой праведный гнев, я бросилась на него.

Я оказалась гораздо быстрее, чем могла бы вообразить. С разбега я повалила Танатоса на пол. Еще падая, он обхватил рукой мою шею, чем непроизвольно затормозил наше падение. Тем не менее удар болезненно напомнил мне о сломанном ребре.

– Так хочется умереть? – прошептал он у меня над ухом. – Пожалуйста. Это и так входило в мои планы.

Адреналин закипел в крови. Не сдерживаемые «ледяной жилой», мои защитные рефлексы вернулись с прежней силой. Люциан что-то мне прокричал. Я не расслышала. Каждая клеточка моего разума сосредоточилась на противнике. Локтем я ударила отца в бок. Его хватка ослабла, что дало мне возможность вырваться из его рук. Но, прежде чем я отстранилась на безопасное расстояние, что-то острое впилось мне в лодыжку. Мышцы и сухожилия разорвались. За нами что-то взорвалось. Заорал Люциан. Потом Танатос оказался надо мной. Острие его ациама прижалось к моей глотке.

– Изара… – прошептал он, закрыл глаза и…

В Танатоса врезалось что-то, по силе и скорости сравнимое с паровозом. Раздался глухой удар. Во все стороны полетели каменные осколки и пыль. Не обращая на них внимания, я поднялась с пола. На одной ноге это казалось почти невозможным, но я обязана была добраться до Люциана. И мне нужно было оружие, чтобы наконец уничтожить своего полоумного отца!

В этот момент у меня в ушах зазвучал голос Гидеона. Открывшийся портал восстановил связь. Они выжили!

Гидеон: …наверх по лифтовой шахте. У нас на хвосте несколько като.

Райан: Дерьмо! Джимми, мы сидим тут как на блюдечке с голубой каемочкой. Найди нам другой выход!

Джимми: Я этим и занимаюсь.

Хромая, я приблизилась к Люциану. Он сидел в луже собственной крови и через силу оставался в сознании. Его ациам лежал рядом.

– Объясни-ка, почему мне постоянно приходится выковыривать из тебя что-нибудь смертельно опасное? – слабая попытка пошутить вызвала у него улыбку.

– Извини, у меня никогда не складывалось с тестями. А вот свекрови, наоборот, обычно меня любят…

– Может быть больно.

Он кивнул:

– Просто постарайся побыстрее.

Я подобрала его ациам и воткнула в первую пулевую рану. За клинком последовали пальцы. Люциан застонал и ударил кулаком по полу. Одна пуля была у меня в руке.

– Я всё испортила, а? – тихо спросила я. Мой взгляд раз за разом перескакивал на брешь в стене, которая осталась от Танатоса и паровоза. До сих пор за ней виднелись лишь облака пыли и вспышки света.

– Нет, Ари. Ты здесь ни при чем! – Вторая пуля извлечена. – А вообще, это я всё испортил.

– Ах, божечки, вечно этот героизм, – около меня появился Викториус. – Остановимся на том, что вы оба всё испортили.

От двери до нас все еще доносились звуки борьбы. Удивившись, я рискнула бросить взгляд через плечо. Я узнала Руфуса и Эдгара, которые сражались с Тристаном. Викториусу удалось позвать на помощь Джирона?! И сам он тоже тут?

Спустя секунду я это выяснила, когда кто-то опрокинул меня назад. И этот кто-то теперь возвышался надо мной с развевающимися черными волосами и глазами, черными, как ночь. Пустая рука Джирона сжала воздух передо мной. На меня понесся поток силы. Он явился, чтобы уничтожить Изару.

– Нет! Ее душа уже связана с Танатосом! – в панике заверещал Викториус. В тот же момент я услышала голос своего отца:

– Не убивай ее, нельзя потерять ее душу!

«Вот же лживый говнюк!»

Джирон помедлил, а потом, чертыхаясь, сгреб меня за воротник.

Райан: Проклятье, Гидеона ранили! Нам придется оставить его здесь.

Лиззи: Вытащи их оттуда, Джимми!

Тоби: Я прикрою!

Лиззи: Что там творится внизу?

Райан: Эта… ведьма снова тут!

Рывок, разворот. Джирон осмотрел мою шею и выругался уже по-настоящему:

– Ах ты, глупая мелкая девчонка! Что ты натворила? – он развернул меня обратно, чтобы выкрикивать весь свой отчаянный гнев мне в лицо. – Как ты могла пообещать ему свою душу?!

Райан: Тоби, живо назад!

Тоби: Уводите Гидеона.

Лиззи: Что делает Тоби?

Райан: Чокнутый ведьмак принял вызов Силин.

Тоби: Прости, Лиззи. Я должен дать шанс Гидеону… я же знаю, как сильно ты его любишь.

Лиззи: Не делай этого!

Джирон посмотрел мне за спину. Его глаза расширились. Я услышала выстрелы. Черноволосый праймус отшвырнул меня. Его тело вздрогнуло, когда он поймал пулю, которая определенно предназначалась мне. Я опешила, когда до меня дошло, что Джирон только что спас мне жизнь.

– Беги! – успел просипеть он, пока его сущность начала покидать поврежденную оболочку. Пули-ациамы наносили неизлечимый вред, но он не был брахионом и мог в любой момент покинуть свое тело. Внезапно Джирон захлебнулся воздухом: в каком-то сантиметре от моего лица из его груди торчал окровавленный клинок. Опаляющий жар тотчас насквозь прожег его кожу.

– Не дай ему ее заполучить, – это было последнее, что сказал Джирон, прежде чем рассыпаться в пыль.

Послышался задушенный вскрик Викториуса, но я никак не могла избавиться от праха в глазах. Джирон погиб, спасая мою жизнь. Не он был злодеем в этой истории. Злодеем был человек, чье лицо в этот момент проступало за облаком светящейся пыли. Танатос – в одной руке ациам, в другой – пистолет.