Мемуары рядового инквизитора. Экзамен для недоучки

– Перерыв полчаса.

– Полчаса! – взвыли собравшиеся.

Но, стоило двери закрыться, они мигом обступили героя, который скромно, но с достоинством позволял взволнованной девушке хлопотать вокруг него.

– Да нормально все прошло, Лаванда, – усмехался он. – Не волнуйся!

– Сколько? – прозвучал самый главный вопрос.

– Отлично! – с деланным равнодушием пожал плечами Брашко.

– Что там было? Какой билет достался? Что спрашивали? – засыпали его вопросами товарищи.

– Что было? Первым вопросом было пентаграммостроение. А вторым – теория магии.

– Теория магии? – хором выдохнули слушатели. – Ты ее все-таки учил?

– Не-а, – во все тридцать два зуба улыбнулся парень. – Еще чего не хватало!

– Тогда – как…

– Я их просто уболтал. По моей системе. Ну, знал я пару-тройку пентаграмм, начертил, объяснил, какие лучи должны куда смотреть, а дальше – дело техники. Тут главное – настрой и кураж, – обхватив за плечи руками двух приятелей, Брашко вещал задушевным полушепотом. – Поймаешь кураж – и все, победа! Им ведь на десятой уже минуте все про тебя ясно. Им самим здорово надоело нас слушать, и поэтому главное – показать, что тебе не просто есть, что сказать, а что ты готов рассуждать на эту тему хоть до конца света. И, самое главное, что тебе нравится так много говорить. В общем, через четверть часа они просто умоляли меня замолчать, но к тому моменту мне действительно это начало нравиться…Короче, берите их, они готовы!

Студенты оглянулись. Мрачные двери высились за спиной, как стражи порядка – такие же неподкупные и молчаливые.

– А этот…ну… приглашенный инквизитор? – задала вопрос девушка, которую парень назвал Лавандой. – Что он?

Брашко на миг посерьезнел.

– Да так…

– А какой он? – вылезла еще одна девица. – Говорят, молодой?

– Да кто их там разберет, в рясе-то? По голосу вроде старше нас будет. А по лицу…Знаешь, Рута, мне некогда было его рассматривать!

– А он что спрашивал?

– Да ничего особенного. Так, иногда бормотал что-то вроде: «Вы уверены?» да: «Ну, это как посмотреть!»… А, один раз сказал: «Ничего себе!»

– И все? – не поверили ему.

– Все. Говорю же, я ему рта не дал раскрыть! Просто нес, что в голову придет. Тут ведь главное не останавливаться, даже если сам понимаешь, что несешь полную чушь. И тогда даже инквизитору некуда будет вставить слово…

– Так-таки и некуда?

Негромкий спокойный голос заставил всех вздрогнуть. Обе девушки – Лаванда и Рута – взвизгнули от неожиданности. Сам Брашко застыл, как зачарованный, почувствовав на плече чужую руку. По тому, как все вокруг внезапно замолчали, он уже сообразил, что произошло нечто невероятное. Осторожно, словно боясь спугнуть, повернул голову – и встретился взглядом с неслышно подошедшим сзади тем самым приглашенным со стороны «специалистом» от Инквизиции.

Их разделяло расстояние в один шаг. В темно-красной, почти бурой с алыми и черными краями рясе и медальоном на груди, инквизитор до того выделялся, что было просто удивительно, как это его появление не заметили раньше. Они с Брашко были одного роста и смотрели друг другу в глаза.

– Вот видите, как легко сбить с вас спесь… студиозус Любечанин, – негромко промолвил инквизитор и окинул взглядом собравшихся. – Надеюсь, среди оставшихся нет любителей без толку сотрясать воздух? Хотелось бы побыстрее закончить экзамен.

С этими словами он развернулся и уже шагнул обратно в аудиторию, но задержался и протянул Брашко несколько тонких полосочек пергамента, туго скрученных в трубочки:

– Это ваше. Толково составлены. Жаль, что вам не довелось воспользоваться этими шпаргалками.

Парень машинально протянул ладонь, принял шпаргалки. Дверь за инквизитором захлопнулась.

– Ой, – в наступившей тишине боязливый голосок девушки по имени Рута прозвучал неестественно-звонко: – Какой он… симпатичный…