Ситх, который полюбил

Каждый волшебник, состоящий в гильдии, прекрасно знает, что рано или поздно наступает момент подумать. Подумать, вспомнить, о чём-то — пожалеть, чем-то наоборот — возгордиться… Но до сего момента ни у кого не возникало мысли, что такой момент настанет у Эльзы. Просто потому, что это же… Ну, это же Титания! Она не может ни о чём сожалеть, не может плакать... В глазах других Эльза Титания была самим совершенством. Особенно сейчас. Почти тридцать лет спустя.

И тем не менее ей было о чём сожалеть. Она так и не попрощалась с Нацу и Греем, не побывала на свадьбе у Джувии и, собственно, этого ледяного обалдуя. Не отправляла в школу детей Нацу и Люси на правах крёстной матери... Вот уже сорок пять почти что, а она всё такая же — «сильная и независимая». Хорошо хоть кошек нет! И все ещё никого у неё не было… После Жерара не больно-то и хотелось, и были причины забыться, уйти с головой в дела Гильдии, спасать мир… Не до любви было, а потом… Ну, не сложилось как-то. Ей нужен был кто-то, кто был бы сильнее неё. Тот, кто мог бы дать ей почувствовать, что она — просто женщина, хрупкая, нежная и ранимая, а не всесильная Титания. Она тоже хотела, чтобы её носили на руках, дарили цветы и тортики, говорили комплименты… Но увы, пока что хватало только одного уставшего взгляда, чтобы любые ухажёры удирали прочь, как будто бы и не обращавшие на неё внимания. Только пятки сверкали в ночи…

А эта миссия должна была стать чем-то вроде подарка для Нацу. Да и не только для него. Поговаривали, что в этих пещерах, среди странных серо-сизых существ, состоящих как будто бы из тумана, находится легендарный артефакт «Локон белого дурачка». Та пара, что жаждала доказать свои чувства, вливала в артефакт магию, и чем искреннее они были, тем счастливее становились впоследствии, исчезали проблемы со здоровьем и… Да что говорить, если артефакта тут не было? А вот нематериальные твари, наносящие оплеухи вполне себе даже материальные и болезненные, — вот они были. И их было много.

Эльза посмотрела на быстро удаляющееся пятно света — туда, где находился выход, её спасение и последняя надежда. Пятно света не просто удалялось, но и уменьшалось. Магии на перевооружение, даже самое простое, практически не осталось. Доспехи пошли трещинами и сколами и больше не могли её защитить. Вокруг медленно расцветали звёзды и галактики, но мир был пустынным. Становилось холодно.

«До чего же глупо», — подумала Титания, закрывая глаза среди бескрайних потоков космоса, в свете чужих звёзд и отблеска странных планет…

* * *

Дарт Мол*, — хотя он предпочёл бы, чтобы его называли просто «Мол», в очередной раз улетал с Иридонии* ни с чем. Хоть он и обосновался там, успешно прячась среди забраков и беглых дотамирцев, основал свою базу и почти что школу, чего-то ему не хватало. Ученики его были достойными и научились, как и он, черпать Силу не только лишь в ненависти. Та битва на «Стремительном» в день падения Республики и активации приказа номер шестьдесят шесть что-то надломила в нём. Саваж* долго не мог понять, что стало с его братом, но после… После всё прояснилось.

Мол понял, что нет ничего более разобщённого, чем единое. Сила — она не Тёмная и не Светлая, что бы там ни говорили Йода, Квай-Гон, Сидиус или Плэгас*… Сила была сочетанием всего. Эмоций и воспоминаний, покоя и страсти, настоящего, прошлого и будущего. И Мол смог не только объединить это всё в себе, но и научить тех немногочисленных последователей, кто имел к этому хоть какие-то способности. Тем не менее на душе у него было тоскливо и пусто, и в чём было дело, знать могла только Сила…

Впрочем, как раз-таки Сила его и вела. Сам не зная зачем, повинуясь одному лишь наитию, Мол вывел свой перехватчик на орбиту Иридонии и с лёгкой полуулыбкой на красно-чёрном лице наблюдал за тем, как медленно растворяются под брюхом перехватчика перистые облака. Свет жёлтой звезды класса А освещал пояс астероидов. Сила потянула его куда-то, и Мол, даже не задумываясь, повернул штурвал. Вскоре он понял, что не зря джедаи говорят «Да пребудет с тобой Сила».

Среди звёзд в мерцающем едва теплящейся в теле Силой куполе, медленно покрываясь инеем, плыла красноволосая женщина. Её доспех был помят, погнут, треснут и даже кое-где раскололся, а на ресницах ледяными капельками застыли слезы.

Мол не раздумывал ни минуты. Капсульная крышка кабины пилота откинулась с лёгким пшиком, и под возмущенное пищание астродроида Ар-8 Мол притянул женщину при помощи Силы. Едва поместившись с ней в кабине пилота, он тесно прижал её к себе так, что острые осколки доспеха впивались в кожу забрака и резали её, и приказал дроиду как можно быстрее мчаться на его базу в Иридонии. Женщина нуждалась в лечении.

Стоило только истребителю практически зависнуть над взлётно-посадочной полосой, как Мол, не дожидаясь полного приземления, выпрыгнул из кабины пилота, прижимая к себе женщину. Её красные волосы пахли разогретым металлом и кровью, а ещё немного липовым мёдом и пшеницей. Руки женщины безвольно висели по бокам от тела, а голова болталась, как у дохлого цыплёнка.

«Ну уж нет», — подумалось Лорду Ситхов, и он буквально полетел вперёд, помогая себе Силой. Двери открывались как будто от удара огромным тараном, а медицинский отсек и вовсе мигал всеми цветами радуги, приводя дроидов-медиков в панику. В конце концов, через какое-то время Мол бережно опустил свою нежданную гостью на операционный стол.

— Если не выживет — на запчасти разберу, — рявкнул он на дроидов и, словно очнувшись от какого-то наваждения, вылетел за двери, хлопнув оковывавшим их металлом. Пора было разобраться в себе и понять, чего же хочет от него неугомонная Сила.

* * *

Эльза Титания очнулась как будто от долгого сна. Всё тело затекло, слегка зудело и было слабым, а левая рука ощущалась непривычно странно. Такое состояние настораживало, и Титания призвала магию, послав её гулять по телу, хотя сил особо-то не было. От накатившей слабости она почти сразу отключилась и не заметила, как за ней наблюдают из тени жёлто-красные глаза на слегка жутковатом рогатом лице незнакомца.

Следующее пробуждение было не лучше. Тело всё ещё было вялым, но уже не зудело. В голове как будто бы стоял туман, а левая рука по-прежнему ощущалась по-другому. Эльза открывала глаза медленно и осторожно, готовая в любой момент снова их закрыть. Отлично. Хотя бы потолок перед глазами не плыл! К тому же она была жива. И это тоже было прекрасно. Только вот место, в котором она оказалась, совершенно не походило ни на что, что она видела прежде. Оно было просто другим. Стены, оббитые металлом, тускло мерцали. Повсюду чувствовалось присутствие чуждой магии, а рядом ощущался кто-то…

Эльза не успела сформулировать мысль, как снова навалились усталость и оглушающая тишина, заставлявшая зажимать уши и закрывать глаза. Из темноты, позвякивая протезами, вышел мужчина.

Пусть Скарлетт его и не видела, но даже сквозь сон она ощущала непонимание, интерес и жажду, весьма непонятную, но будоражащую что-то глубоко внутри — и что самое странное: ей чудились нежные прикосновения! Увы, сосредоточиться на них не получалось, и Эльза решила, что обязательно всё выяснит, только позже.

Тем временем дарт Мол, много времени проводящий в медитациях и размышлениях, наконец, определил для себя, чего же ему не хватало. Как бы это банально ни было, насколько бы глупо и абсурдно ни звучало для семидесятитрёхлетнего ситха и забрака с Дотамира — ему хотелось любви. Или чего-то, что было на неё похоже. Но как на самом деле можно было этого достичь? Эта женщина… Он не знал о ней ровным счётом ничего, кроме того, о чём поведала ему Сила и что он смог узнать сам.

Мол часто наведывался в покои, выделенные Женщине. У неё были длинные ярко-красные волосы, мягкие, как перепонки каминоанского ската, и пахнущие хвоей и мёдом. Её тело — тело тренированного, опытного воина, с гармонично развитыми мышцами и в общей сложности настолько же ловкое и подвижное, как у самого Мола, — пахло разогретой сталью и ещё чем-то манящим и соблазнительным. Он шёл к этому, к такой физической форме, без малого тридцать лет, а женщина, будучи, как ему казалось, человеком, выглядела на несколько десятков лет младше него самого. У неё было множество шрамов. А после того, как она какое-то время пробыла в открытом космосе, — и потерянная рука. Пусть даже и кибернизированный протез был переделан её Силой во что-то весьма необычное, но всё же… Он никому бы не пожелал такой участи, как себе, так и ей. Он искренне сожалел, что не нашёл её раньше. Он смотрел на Женщину, касался её лица и рук кончиками пальцев, заправлял за ухо алые пряди и снова их доставал. Он хотел поговорить с ней, рассказать, завлечь, заставить остаться. Но не мог пересилить себя. И вновь уходил в изматывающие тренировки в попытке откреститься от неё. От её образа. От запаха, оседающего горчинкой на кончике языка. От манящих форм, только подчёркнутых бинтами и больничной одеждой, слишком сильно натянутой в некоторых местах. Мол хотел прогнать видение, наваждение, заставить думать себя, что это всего лишь игра воображения… И не мог. Впервые он не знал, что делать с эмоциями.

* * *

Эльза вновь очнулась спустя несколько месяцев. Ничего не болело, не зудело, всё ощущалось как своё и родное. Она привычным жестом хотела заправить прядь за ухо, но обнаружила, что левая рука... Она изменилась. Титания по-прежнему ощущала свою конечность, но прохлада металла и некоторая скованность движений, на доли секунды замедленная реакция — всё это указывало, что что-то поменялось. Металлическая рука, приобретшая вид доспехов, слушалась весьма охотно. Похоже, что она потеряла руку, и дело было только в восстановлении навыков и скорости реакции. Тело ощущалось легче, чем она помнила; это значило, что она похудела, и — как следствие — провалялась кучу времени без дела. Видимо, тот, кто её спас, ухаживал за ней весьма тщательно: пролежней не было, мышцы были в тонусе и даже растяжка сохранилась. Скарлетт на пробу, скинув с себя больничную простыню, наклонилась вперёд и назад, прогнулась в спине как заправская кошка, несколько раз села на шпагат и для закрепления сделала стойку на кулаках. Тело слушалось почти идеально.

На рваный выдох Эльза не смогла не отреагировать, но было поздно — наблюдавший за ней в приоткрытые двери хлопнул ими, и за двустворчатым монстром архитектуры раздались быстрые шаги, как будто кто-то убегал в металлических доспехах. Шаги у бегуна были длинные, как будто он не то прыгал, не то пролетал большие расстояния. Эльза хотела было двинуться вслед, но в больничной одежде делать это было глупо.

При первом же взгляде вокруг рядом с больничной койкой обнаружился наряд, весьма похожий на её доспехи: бело-синий нагрудник из плотной ткани с укрепленными вставками, шорты-юбка того же цвета с длинными фалдами и боковинами как у плаща, и широкий пояс чёрного цвета с красной каймой. К этому же комплекту предлагались высокие чулки в тон и светлого оттенка сапоги с укрепленными вставками. На здоровую руку предлагалась перчатка — и только переодеваясь, Эльза заметила, что вся покрыта шрамами. Что ж, разве ей впервой?