Тень великого колдуна

Мелодичные переливы храпа. Белый квадрат распятого на мольберте хоста с синей кляксой. Полоса света из-за раздвинутых штор. Конечно же, она подглядывала в окно.

— Умбра, я так соскучилась! — Девочка порывисто обняла меня за талию, уткнувшись лицом в живот. На этот раз я ответила ей взаимным объятием, ласково погладив всклокоченную макушку.

— Я тоже Шушуня, я тоже.

— Столько много всего произошло! — Взволновано затараторила она. — Я теперь императрица и мне все-все подчиняются, кто бы мог подумать, да? Все так сложно, но жутко интересно. Я теперь, знаешь, такое могу, я… я… я всегда верила, что ты жива. Но почему ты нас оставила, почему? Мы тебя чем-то обидели, да?

— Ну что ты. — Всхлипнула я. — Вы самое прекрасное, что было в моей жизни. Просто понимаешь… Шушунь… без меня вам будет гораздо легче. Ну, зачем юной императрице довесок из вредного больного на всю голову игига? Скоро у вас появятся свои семьи…

— Ты наша семья!

— Дело не только в этом. Рано или поздно Он узнает, что я жива, и найдет меня. Он не остановится ни перед чем. Хозяин…

Тут мой взгляд упал на госпожу Жабо, и слова застряли в горле промасленной тряпкой. Да, ничего так ни красит женщину, как несмывающиеся краски по серебряной двушке за баночку. Эта мелкая негодяйка раскрасила художницу моими личными красками, заработанными потом и кровью! И ведь как раскрасила! По сравнению с этим макияжем даже Аджей выглядел унылой бесцветной кучей-малой. Я отчетливо поняла, что только что лишилась работы. Да, нудной, да, унизительной, да почти не оплачиваемой, но честной, без убийств и грабежей, с возможностью заниматься любимым делом.

— Светлые воды, что ты натворила?!

— Не все же ей измываться над полотнами. — Беззаботно рассмеялась девочка. — По-моему она выглядит счастливой. Умбра ты что, расстроилась? Ерунда какая!

— Очень смешно! Конечно, для тебя это ерунда, тебя ждет дворец со всеми удобствами, а я? А по мне плачет клоповник и бьются в истерике месяцы безденежного мытарства. Знаешь, каких трудов мне стоило найти эту работу? Скажи, зачем ты это сделала, а? Что ты вообще здесь делаешь?!

Она отстранилась. Гордо вскинутый подбородок, огромные горящие глаза, волна иссиня-черных волос и небрежно расправленные белые крылья. Сказки врут. Гадкий утенок превратился вовсе не в прекрасного лебедя, а в хищного коршуна.

— Лучше скажи, что ТЫ здесь делаешь. — Шушельга ткнула когтем в мой застиранный рабочий фартук и криво улыбнулась, обнажая острые клыки. — Лучший воин, которого я когда-либо знала, лучший маг, которого когда-либо видел свет, работает на постирушках. Пресмыкается перед пресмыкающейся! Неужели тебе никогда не хотелось большего?!

— Вообще-то, если вдаваться в научные подробности, она земноводное. — Подавленно буркнула я, опираясь локтем на плечо самозабвенно храпящей госпожи. Мне тоже требовалась передышка.

— Плевать. — Властно отмахнулась девочка, а я подумала, что она все-таки очень сильно изменилась. — У меня для тебя выгодное предложение. Только не перебивай, пожалуйста. Империя долгое время существовала без правителя, и конечно теперь многое нужно восстанавливать и создавать заново. Конечно, никаких радикальных реформ я вводить не буду, по крайней мере, сразу. Но кое-какие изменения не требуют отлагательства. Городские власти уже не справляются с разгулом преступности, поэтому я решила основать специальную службу, которая будет заниматься особо сложными и опасными делами. Курировать работу буду лично я, а тебя приглашаю на должность… м-м-м… допустим… главного выяснителя. Потом придумаю что-нибудь более звучное. Но главное для тебя — большое жалованье, жилье по твоему выбору и месячный отпуск после каждого дела. И не думай, что это подачка. Ты действительно лучшая кандидатура.

— Шушунь, — я отошла к окну, скрывая ухмылку. — Скажи честно, ты это все сейгеш придумала?

— Зря прячешься, я могу читать мысли. Ничего не сейгеш. Давно хотела создать нечто подобное, просто подходящего случая не было. А теперь появилась острая необходимость. И в службе и в твоей помощи.

Я обернулась, с надеждой разглядывая свою бывшую работодательницу. Может, получится как-нибудь оттереть… или закрасить…

— Не понимаю! — Капризно топнула ногой Шушуня. — Чем плохо мое предложение? Любой другой бы на твоем месте помер от счастья!

— А я тебе объясню, малышка. — Я подошла вплотную, глядя ей прямо в глаза. Огромные искрометно черные — прямо, конец света, а не глаза. — Ты предлагаешь мне снова прыгнуть в яму, из которой я с таким трудом выкарабкалась. Опять погони, интриги, убийства. Нет уж, хватит. Мне хочется простой спокойной жизни. Так что ответ на твое предложение окончателен и этот ответ…

Входная дверь с грохотом вылетела из петель. Из окон градом посыпались стекла, а следом здоровые крылатые мужики с перекошенными от ярости лицами и мечами наизготовку. * * *

Порою явь оказывается невероятнее любого сна. Госпожа Жабо открыла глаза и нервно заморгала, откровенно им не веря. Впервые в жизни самообладание ей изменило. Из горла вырвались нечленораздельные булькающие звуки, нечто среднее между истеричным визгом и предсмертным хрипом.

Миром правил хаос. Казалось, от дома уцелели только стены. Окна выворочены, шкафы выпотрошены, картины валяются на полу, везде пыль, а кроме того вся комната была заполнена и продолжала заполняться…  если судить по форме и оружию, элитными императорскими войсками. Насчет оружия никаких сомнений быть не могло — в горло госпожи упиралось сразу шесть клинков, давая возможность во всех подробностях рассмотреть гравировку элитного подразделения серафим.

— Госпожа, вы в порядке? Что происходит?

Справедливо приняв эти слова на свой счет, художница с мольбой покосилась в сторону спасителя. Уж столько благоговейного ужаса и заботы в них прозвучало. Но высокий чернокрылый кедошим в синей шапочке первого советника обращался к какой-то девчонке, стоящей в самом центре комнаты. Темноволосой худенькой девчонки с выразительным, до боли знакомым лицом. Боль переросла в острые сердечные колики, когда за худенькими плечиками раскрылись широкие белоснежные крылья.

— Со мной все в порядке, Ханой. Нет никаких оснований для волнений. Тем более, я здесь по важному государственному делу. — Великая императрица, за честь лицезреть которую любой житель Белогорья лично бы разобрал свой дом по камушку, снисходительно улыбнулась. — До вашего появления мы как раз обсуждали его с главой императорской секретной службы по особо важным делам. Правильно, госпожа главный расследователь?

Императрица вопросительно склонила голову, приподняв широкие брови. Глаза всех присутствующих устремились к особе, к которой с таким почтением обращалась повелительница, и удивленно поползли на лоб. Послышался легкий звон выроненного советником Ханоем меча, а затем грохот упавшей в обморок госпожи. Служанка в застиранном фартуке, ставшая центром общего внимания, отрешенно смотрела себе под ноги, теребя воротник рубашки. Когда она, наконец, оставила в покое свой воротник и заговорила, многие из воинов невольно нахмурились. Столько злобы и недозволенной грубости прозвучало в этом голосе.

— Все правильно, великая императрица. — Тихо сказала она, решительно гася грустную улыбку. — Все правильно.