Рыцарь в старшей школе. Том 4

***

Его Светлость, директор Имперской службы безопасности, разбирая принесённую секретарём корреспонденцию, с некоторым удивлением обнаружил письмо герцога Эдинбургского, в которым тот просил снять с Эрика Йохансона запрет на пересечение границ. Свою просьбу он объяснил желанием ненадолго отправить парня в другую страну, связав эту поездку с внутренними делами рода Стюартов. Раскрывать какими именно, герцог не стал. Намекнув на то, что не обязан отчитываться. А также указал на ряд «преступлений», совершённых агентами BESS на территории Шотландии, за которые, вообще-то, неплохо бы расплатиться. Или же он придаст их огласке, проведя официальное, публичное разбирательство через кабинет министров. Потребовав принесения извинений и наказания виновных.

Помянув недобрым словом растяп, что не смогли сделать всё чисто и не попасться, директор отдал соответствующее распоряжение насчёт Йохансона. Вытаскивать на свет грязное бельё своего ведомства герцог Йоркский не собирался. Позиции «ястребов» в палате лордов и кабинете министров, постоянно упрекающих его в нарушении границ дозволенного, в последнее время сильно укрепились. Им только дай повод ограничить полномочия Имперской безопасности. Не потому, что они сильно дружны со Стюартами, а чтобы чувствовать себя свободнее. Понимая, что сегодня агенты BESS своевольничают у соседа, а завтра вполне могут залезть и на их «задний дворик», раскопав там много чего интересного. Сажая на крючок. Ну и опять же, никто не отменял принцип торговли. Ты – мне, я – тебе. Чтобы замять скандал и ограничиться только пустой болтовнёй, от него потребуют что-то взамен. Проще пойти навстречу Стюартам. Тем более, Йохансон ещё не стал настолько значимой и незаменимой величиной, чтобы ради него идти на любые жертвы. Что будет дальше, посмотрим.

***

В это время Ивон Виардо, испортив пять черновиков, дописывала письмо родителям.

«Дорогие папа и мама, пишет вам ваша любимая дочь, Ивон. У меня всё хорошо, всё замечательно. Как вы смотрите на то, чтобы я вскоре приехала на каникулы? Если позволите, со своим другом, которого хочу вам представить. Это славный парень. Уверена, он вам понравится. Что вовсе не вопрос и не пожелание, а необходимость. Если вы его спугнёте, солью весь компромат на маму – папе. На папу – маме. На дядю – бабушке. О бабушке ничего раскрывать не буду, потому что она ангел, который всегда и во всём меня поддерживает. После чего мы все будем жить «долго» и «счастливо» под одной крышей.

Немного о себе. В последнее время увлеклась чтением. Надеюсь, по возвращении домой, всё ещё найду в нашей библиотеке ту самую книжку, которую советовала мама. Кушаю хорошо. Учусь прилежно. Всему. Сама. А вот здоровье моё, что-то не очень. То ноги подкашиваются, то в груди давит, аж пуговицы на сорочке отлетают...»

***

На следующий день, складывалось такое впечатление, будто меня кто-то проклял. С самого утра всё пошло наперекосяк. Управляющий отдела рекламы корпорации Рэдклиф, всеми правдами и неправдами, фактически вынудил меня сняться в рекламном ролике парфюмерной компании. Большими друзьями, партнёрами и прочим, и прочим. Казалось бы, где я и где косметика? Деньги мне уже не требовались. Могу теперь всю жизнь не работать и ни в чём себе не отказывать. Желания сниматься не было. Однако, как-то же уговорил, чёрт языкастый, подключив отдел по продажам. У госпожи Патрисии Рэдклиф там работали такие профессионалы, что могли обменять у пингвинов снег на их же шкуры, не то что протолкнуть «очень выгодное» предложение, всего за «какие-то смешные» деньги.

Съёмки, в окружении одинаково длинноногих, длинногривых и фигуристых красавиц, подходящих под описание – «На лицо прекрасные, стервозные внутри», проходили тяжело, в несколько этапов, с кучей перерывов. Затянувшись допоздна. Режиссёр оказался очень придирчив. Поэтому, на волне всеобщего ликования от завершения работы, «табун» молодых моделей утянул нас всех в ближайший ночной клуб, расположенный практически через дорогу. Я хотел было отказаться, но «грудки на ножках» взяли меня в плен и, не слушая возражений, утащили в гнездо разврата, где вовсю гремела оглушительная музыка, рябило в глазах от световых спецэффектов, рекой тёк алкоголь и дёргалась в экстазе толпа трущихся друг об друга тел на танцполе. А тут ещё Юнь позвонил и сообщил о том, что какой-то близорукий, очкастый идиот врезался в нашу машину. Так что с личным автотранспортом на сегодня я пролетал.

Отбившись от ненормальных дамочек, решил перед уходом выпить стаканчик чего-нибудь крепкого для снятия стресса и накопившегося за день напряжения, дожидаясь, пока не подъедет вызванное такси. Не прошло и минуты, как в меня врезалась неуклюжая и очень грустная красотка с размазанной по лицу тушью. Опрокинув мне на рубашку большой бокал пива. Перепугавшись, строча извинениями как из пулемёта, схватив со стойки пачку бумажных салфеток, она энергично принялась меня вытирать. Пока не кончился запал и не разрыдалась, вцепившись ногтями в многострадальную рубашку. Пришлось её сажать на стул, утешать, выслушивать историю завершившихся отношений с каким-то козлом. Слово за слово и вот мы, уже разговорившись, пропустили одну парочку рюмок с её «мне как обычно», адресованную бармену, вторую, третью. Пока меня не начало «штормить». Более того, отчего-то с каждой секундой я находил свою собеседницу всё более и более привлекательной девушкой, испытывая небывалый подъём Йохансона младшего. «Заревевшего» диким зверем, когда она, проявив инициативу, полезла целоваться. Делая это умело и воодушевлённо. К чему всё шло, я уже догадался и был бы даже не против, если бы не одно, НО.

Поднабравшись чужого опыта у более взрослых и опытных «дяденек», не говоря уже о наличии собственного внутреннего «гоблина», осторожного, недоверчивого, постоянно опасающегося подстав, какая-то часть моего сознания заметила определённую неправильность всего происходящего. Я слишком быстро и бурно начал реагировать на эту женщину. Будто малолетний спермотоксикозник, которому впервые показали женские прелести и разрешили их потрогать. Не иначе она что-то подмешала в выпивку, когда меня толкнули во второй раз, вынудив отвлечься на другого человека. Может, я и ошибаюсь, но рисковать не хочу. Продолжая непринуждённо болтать, не вникая в смысл её слов, украдкой принялся осматриваться в поисках выхода. Пока Йохансон младший не вырвался из заточения и не подался в альпинисты с уклоном на спелеологию. Причём уже не разбирая, кто перед ним находится. И если бармен сейчас не свалит куда подальше, то он тоже найдёт на свою жопу приключений. В таком состоянии я сам себя боюсь. Оп-па!

Взглядом зацепился за хорошо знакомую, симпатичную фигурку девушки в ультракороткой синей юбочке, полосатой кофточке и чулочках, исполняющей танец кобры. Серьги, в виде больших колец, кончающиеся в такт её движениям, помогали гипнотизировать жертву. Какого-то вихрастого блондинчика в пижонской рубашке со стоячим воротником. И что самое примечательное, волосы этой девушки, «исчадия ада», по классификации Даниэля, были выкрашены в голубой цвет.

Немного поискав, нашёл и вторую «суккубу», с розовым цветом волос. Стоявшую неподалёку, в тени. С пугающей улыбкой Уэнздэй Аддамс она снимала танцующую пару на свой телефон. Явно не из эстетических соображений. План родился мгновенно, будто над моей головой зажглась лампочка. С виноватой улыбкой отпросившись у своей новой знакомой в туалет, закрывшись в кабинке, отправил Эми Гловер послание. Для составления которого, собрал всю свою силу воли в кулак, сжав его на «горле» Йохансона младшего, требующего продолжения общения с «несчастной леди», попавшей в «трудное положение» и «нуждающейся в его утешении».

«Я знаю, чем вы сейчас заняты. Поспешу разочаровать, он не девственник, поэтому его кровь вам пользы не принесёт. Прошу срочно выполнить союзнические договорённости. Меня тут ваша «сестра по коварству» пытается завалить в койку. Очень сильно стараясь, что наводит на грустные мысли. Она что-то подсыпала мне в рюмку, вызывая непреодолимое желание к продолжению рода. Если меня сейчас не спасёте, а то ещё и сильнее подставите, то, клянусь, через девять месяцев в вашей семье будет большой праздник. Она пополнится минимум двумя чудесными младенцами. Найдёте нас у барной стойки. Что делать дальше, сами разберётесь.»

Вернувшись на своё место, через минуту скосил взгляд на танцпол, но близняшек на нём уже не оказалось. Испарились, словно по волшебству. Ещё через несколько минут мне уже стало всё равно, придут ли они или нет. Голова наполнилась туманом и порхающими, трахающимися сердечками. Остальное запомнилось урывками. Вот сексуальная красавица с потекшей тушью тащит меня на стоянку. Следя, чтобы не споткнулся о свои заплетающиеся ноги. Воркуя на ушко об отеле и продолжении вечера. Затем, в следующем отрывке появилась смутная тень, остановившая нас у одной из машин.

– Здравствуйте. Злой санитарный контроль. Предъявите, пожалуйста, справку о том, что вы не больны свинкой, – услышал знакомый голос.

– Какой ещё санитарный контроль? – изумилась моя спутница.

– Злой, – любезно повторила серьёзная Тина.

Потом я упал, лишившись поддержки. Раздался протяжный звук – Трррррр и рядом разлеглась моя бывшая опора и надежда на сегодняшнюю ночь. Отчего мне стало очень-очень грустно.

– Убирай Аргумент №4, – попросила Тина сестру. – Она может оказаться не такая, как мы думаем.

– Всё под контролем. Именно поэтому я не использовала Аргумент №5. Но очень хотела. А может, … хоть разочек? – её голос стал просительным.

– Нет, – отказала Тина, но не сразу.

– Хорошо, – послушно отозвалась Эми. – Трррррр. Что? Я хотела проверить, не разрядился ли.

– Бери это пускающее слюни тело за ноги, а я возьму за руку, – распорядилась голубоволосая школьница, чьи открытые ножки с моего текущего ракурса открывались во всём великолепии, до самого верха.

Вызывая у меня вздох восхищения. За свою адекватность я в тот момент поручиться не мог, поэтому выдал «гениальную» фразу.

– О, полосатенькие. С мишкой.

Ноги из поля зрения тут же исчезли.

– Дай сюда Аргумент №4, – послышался злой голос демоницы, жаждущей крови.

– Не-не-не-не. А если он потом всё вспомнит? Он же мне Аргумент №5 засунет в попу, по самую рукоятку. Я не для этого её столько лет хранила в неприкосновенности. Бери уже за руки.

Нет уж. Лучше ты пойдёшь впереди.

Потом меня куда-то понесли, пыхтя от натуги.

– Куда его? В багажник? – спросила «добрая» девочка Эми.

– Забросим на заднее сиденье. Я сяду с ним, а ты за руль. Буду следить, чтобы он там ничего не облевал.

Затолкав меня в машину матери, близняшки Гловер шустро заняли свои места.

– Блин, что-то мне немного стрёмно, – выехав на дорогу, призналась Эми.

Из-за чего опустила козырёк кепки пониже.

– Мало того, что еду без прав на взятой без спроса машине, так ещё с похищенным, обдолбанным в хлам парнем. Чем, интересно, мама в нашем детстве занималась? Только карьерой?