Преобразователи

Дальше память сохраняла только крики и вспышки боли, которые иногда пробивались из этой темноты. Кажется, она выплеснула последний остатки сил, направляя их на атакующих.

— Дыши, Альхэ, давай! — ее встряхнули, а потом и вовсе отвесили тяжелую пощечину, вернувшую в суровую реальность.

— Руки при себе держи!

— Не лезь, жрец, зато она хоть реагировать начала.

— Ласс? — губы слушались плохо, вместе с прояснением сознания к ней приходили и все ощущения от тела.

— У отца, — помрачнел Эттер, чей удар и привел ее в чувство. — Аль, он… он собирается вживить тебе подавители. Совет предлагал другие варианты, но он уперся.

— Пусть попробует. Давно я тут? Руки будто неделю в таком состоянии провели, даже при моих возможностях.

— Почти две. Это было где-то здесь, — он отошел к стене и нашел ручку от цепей.

Альхэ осела на пол, удерживаемая от падения Мактаром. От жреца шел жар как от костра, Аль забила крупная дрожь. Невольно вспомнился Антар. Так вот как ощущаешь себя после полного «затмения»… Только умирать не хотелось. Говорят, что химерологи проще воспринимают какие-то эмоции, и более притупленно, что ли, может именно за счет этого она и не испытывала никаких особых моральных терзаний по поводу той кровавой бани, которую устроила. А вот Энху…

Анктар взрыкнула, заставив вздрогнуть своих посетителей. Она отомстит, уж в этом никто может не сомневаться. Внутри тоскливо завыли волки. Эн доверилась ей, даже начала вызывать какое-то умиление, больше свойственное людям, Альхэ даже понимать чужие реакции чуть лучше стала рядом с ней, да и свои тоже. Люди пусть и усложняют все, но подмечают иногда интересные детали. А сейчас хотелось чего-то простого, даже примитивного. Крови она уже напилась.

Мозг подкинул еще один обрывок воспоминания, где она сидела на берегу в луже крови и заставляла ошметки плоти собираться во что-то совсем уж неприглядное, но сил не хватило и она упала буквально под ноги Макху. Еще и хохотала при этом как умалишенная. Впрочем, ума тогда в ее голове действительно практически не было, одни животные инстинкты. Смех прорвался и сейчас, но совершенно надрывный, больше похожий на крик. Мактар кое-как перехватил ее руки, когда когти заплясали, чтобы не дать навредить самой себе.

— Я тебе что говорил!

Жрец обернулся через плечо: вспомнишь только его… Макху за шиворот вздернул сына на ноги, что-то рыча тому в лицо. Мактару был немного не до того, потому что Альхэ его интересовала больше.

— Отойди от нее, мальчик, — алхимик подошел ближе.

Эттер не смотрел в их сторону, но по руке несложно было догадаться, что держится он за лицо. Да и запах крови ощущался неожиданно отчетливо.

— Культ Безымянной Вам не подчиняется.

— Культа больше нет.

— Мы существуем, пока есть хоть один жрец, — тени в помещении стали гуще. — И имеем полное право вмешаться, если наказание нас не устроит.

— Не много ли ты о себе возомнил, мальчишка?!

Мактар помог Альхэ аккуратно устроиться на каменном полу и медленно встал, неожиданно придавленный хлынувшей через него силой. Кажется, его божество тоже было недовольно происходящим, раз так щедро поделилось с ним. Губы и глаза закололо, он наверняка выглядел примерно также, как Аль в момент одержимости. От потока чужой силы лицо сереет, а те места, где виднее всего сосуды — губы и веки — словно наливаются чернотой.

— Я имею полное право вмешиваться в процесс. Хотите вживить подавители? Не имеете права. В своде есть маленькая пометочка — за убийство чистокровного. И палач должен быть тоже исключительно чистокровным. Удобно, когда вокруг одна молодежь, да? Можно не соблюдать общие законы… Понимаю, — сейчас он считывал мысли алхимика удивительно четко, понимая, что за эту четкость придется заплатить разбитым состоянием после. — Максимум, что вы можете ей сделать — это храмовые ограничители. Которые я, так и быть, вам предоставлю.

— Какой бред, — истерический смешок Альхэ не дал им вцепиться друг другу в глотки. — Тебя поимел жрец, которого не сумел поиметь твой полулюдок. Кому расскажешь — не поверят.

От хохота преобразовательницу буквально выгибало дугой. Макху дернулся было к ним, но Мактар на остатках контроля хлестнул его заемной силой. Не ментальный удар Антара, конечно, но тоже эффективно. Поднял Альхэ на руки — кандалы на запястьях распались от всплеска сырой магии, не выдержали — и вышел, кивнув застывшему у стены Эттеру.

*

Второй раз она пришла в себя спустя почти сутки, в своей комнате, переодетая, закутанная в несколько одеял и с отчетливым привкусом крови во рту. Мактар обнаружился под боком, в ногах сидел Менху, среагировавший на шевеление.

— Как ты себя чувствуешь? — руки алхимика, раньше казавшиеся прохладными, сейчас были приятно-теплыми.

— Как будто меня на ледник бросили. Истощение.

— Ты еще хорошо держалась. Башня гудит, все со всеми цапаются.

— Странно, что меня не попытались во сне придушить, — Альхэ не стала шевелиться, только вытащила руку из-под одеяла, чтобы погладить Мактара по волосам.

— Он тебя все это время своей кровью отпаивал.

Она кивнула, уже заметила истерзанные запястья, на которых уже залеченные следы от ножа, видимо, настолько ей было плохо, чередовались с более свежими укусами. Жрец сквозь сон потянулся к ласкающей руке, но даже не приоткрыл глаза.

— А по поводу «придушить»… Войти не смогли, Башня перестала подчиняться Макху. Ты же здесь последняя чистокровная, это тоже подливает масла в огонь споров. Эттер отсиживается в приемной в лаборатории Рейты, дальше его не пускает, но выйти к отцу он боится. Ну, раз уж ты в себя пришла, могу пойти спать. Если что — зови.

Альхэ махнула рукой, мол, иди уже, и повернулась на бок, рассматривая Мактара. Ее все еще била дрожь от озноба, зато жрец даже в таком измученном состоянии оставался источником тепла. Так что преобразовательница осторожно вытянула из-под него край одеяла и придвинулась ближе, укрывая уже двоих. Мактар открыл глаза и молча стиснул ее в объятиях.

— Макху тебя сожрет, ему давно никто так не хамил…

— Подавится, — жрец сцепил руки за спиной полностью переползшей на него Аль. — Я за тебя больше переживаю.

— Ты же можешь контролировать намоленный металл? Ну и все, никакой серьезной проблемой это не станет. Правда, нам, наверное, уйти придется.

— Я хотел тебе сказать об этом в более подходящих условиях. Хотя, более своевременной эта новость быть не может. Твой отец жив. И даже обустроился недалеко от Башни, за границей ее магического поля… Антар засек незадолго до смерти.

— Знаешь, я наверное слишком устала, чтобы удивляться. Да и можно было предположить, что он так просто отсюда не уйдет, если верить словам матери, — она приподняла голову. — Предлагаешь организовать воссоединение семьи?

— А ты не хочешь? — ладони скользнули по гладкой коже, иногда ощущая похожие на царапины очертания спрятанного хвоста.

Альхэ неопределенно пожала плечами, задумчиво расшнуровывая ворот, попыталась раздеть жреца не отрываясь. Тот недолго понаблюдал за ее возней, но все-так приподнялся. Аль села, умудряясь продолжить кутаться в одеяло, чтобы сохранить тепло. Со времени приезда из Керэн-Лэ Мактар немного окреп, стал чуть шире в плечах, ребра больше не торчали. Да и лицо изменилось.

— Знаешь, вот сейчас бы тебя с девчонкой никто бы уже не спутал.

— О, меня это очень радует!

— Я без шуток.

— Так я тоже, — он дернул Альхэ на себя. — Зато ты сейчас сплошной скелет напоминаешь.

Альхэ обиженно прихватила зубами тонкую кожу у ключицы, жрец дернулся, но скорее от неожиданности, чем от боли, и шлепнул ее в запале начавшейся возни. Глаза у Анктар потемнели, но она просто молча ухватила его за руки, металлический хвост тяжело упал на постель, подкрадываясь к изголовью.

— Да что за привычка-то такая, а? — дернулся он, когда запястья оказались скованы.

— Давай вот ты только сам себе врать не будешь? — Альхэ наклонилась совсем близко, довольно скалясь. — Тем более, сейчас нас точно никто не отвлечет. Я соскучилась…

*

— Не ожидал, что ты выйдешь сама, — встретил Макху спустившуюся из лаборатории Альхэ.

— Решила тебя не нервировать, возраст, наследственность дурная, еще сердечко не выдержит.

Алхимик отчетливо скрипнул зубами. Придушить бы девчонку прямо здесь, она истощенная, даже особых усилий прилагать не придется. Одна беда — проблемы потом расхлебывать придется, все-таки Анктар и до демонстрации силы определенной популярностью у молодняка пользовалась, пусть и общалась в основном со своим кружком. А старики начнут клевать ему мозг по поводу последней чистокровной, прямой наследницы предков, и вообще, а за преобразователей ли радеет сам Макху, что при нем так стремительно гибнут сильные и знающие? А может у него и к семейству Анктар личная неприязнь? Вон, Иттрэя изгнали, Рейта погибла, теперь он за Альхэ принялся. Еще и историю со сватовством этим неудачным вспомнят… Нет, нельзя.

— Ты же понимаешь, что от приговора тебе не отвертеться?

— Зато от стандартных для него подавителей — легко.

— Жрец, да… Думаешь, тебе это поможет? Без подпитки от Башни ты все равно умрешь.

— Я — Анктар, мы живучие.

— Вы самонадеянные и бестолковые, — Макху кивнул на следующую лестницу. — Пойдем, твой жрец уже должен принести ограничители.

— Ну пойдемте, — плечи преобразовательницы дернулись, выдавая смешок.

Макху привел ее на площадку, расположенную немногим выше того места, с которого спрыгнул Антар. Какое чудесное не-совпадение, забавно, что традиционным местом казни стала та точка, в которой предки открыли приведший их сюда проход из другого мира. Символично даже в чем-то.

Альхэ уселась на узкое возвышение, напоминающее высокую табуретку с подлокотниками. Мактар уже был здесь, стоял за ее спиной выкладывая на подставку ограничители в правильном порядке. На шее у жреца еще красовались несошедшие следы от зубов, красноречивое свидетельство его предвзятости в этом процессе. Впрочем, практически у всех сюда пришедших был тот или иной личный интерес. Анктар спокойно улыбнулась, развязывая шнуровку и стягивая до талии верх попавшегося первым под руку балахона. Кажется, это было неудавшееся платье, но его хотя бы не жалко будет залить кровью.

Когда руки уже привязали к подлокотникам, жрец все-таки наклонился к ней, протягивая что-то к губам. Альхэ с трудом опознала невнятный комок. Кажется, еще при первых местных поколениях, когда пытки еще были в ходу, такое давали пленным, чтобы те зубы себе не раскрошили. Удивительно, что Мактар вообще нашел эту пакость. Она же при контакте со слюной еще и галлюцинации вызывала. Разве что, в запасниках Храма завалялась?

— Обойдусь.

— Уверена?

— Более чем.

Он кивнул, отходя в сторону, лишь мимоходом по плечу пальцами скользнул. Альхэ улыбнулась еще безмятежнее. Беззащитная спина ощущалась непривычно, все-таки с хвостом она успела сродниться, но оружие заранее вынес из Башни Мактар. На всякий случай, не хотелось бы показывать его Макху. Сзади щелкнула открываемая крышка шкатулки, по коже прошли мурашки — в общем магическом фоне подземных этажей ярко выделялась пустота вокруг пыточного ножа. Он временно создавала лишенный магии участок в теле, в который и вживляли ограничитель, потому что в ином случае организм просто отторгал его. Потом, когда сила возобновляла движение, искажения в токе магии уже не поддавались исправлению. Жреческие, намоленные, по идее должны были контролироваться так же, как памятное кольцо. Во всяком случае, они с Мактаром посчитали данный вариант более… приемлемым.