Тринадцатый апостол

Глава 13

Месть

Машина остановилась на дальней окраине города куда не залетали даже пролетающие транзитом птицы и голуби из местных парков отдыха. Да что голуби? Очень часто сюда забывали заезжать трамваи, укорачивая себе путь за две остановки до этого проклятого и глухого места. Они разворачивались там, где находился стационарный диспетчерский пункт по отметке кругов на путевых листах вагоновожатых. «Всё равно там никто не садится. Жилых домов в том лесу нет, а в мехуправлении вместо двухсот человек сейчас пятеро пенсионеров работают или ещё меньше. – поучали водители трамваев своих стажёров. – Ну кто на тебя пожалуется за это? Да никто. А всё это бывшее мехуправление сдали под склады, а там одна молодёжь работает и на маршрутках привыкло ездить. Так, что забудьте эту дорогу, экономьте время и разворачивайтесь на диспетчерском».

– Привет, Онисимович, – весело поздоровался с токарем дядя Витя, выходя из машины.

Онисимович – грузный мужчина лет шестидесяти с тяжёлым и цепким взглядом сидел на скамейке под окном из стеклоблоков и курил.

– И тебе не хворать. Опять ружьё попортилось?

– Андрюхе, вот этому охламону, надо пули из серебра отлить. Поздоровайся с ним, нахал. – отвесил дядя Витя подзатыльник племяннику. – Это Евграфий Онисимович. На него тоже в прокуратуру настучишь?

– Если пули сделает, то не буду. – ответил Андрей, выкладывая на стол из грубых досок под старым засохшим деревцем две бутылки бабушкиного самогона, свинной окорок в фольге и шмат свежего сала.

– Яблонька это. – философски пояснил токарь кивнув на засохшее под окном дерево. – Я её посадил с мастером когда первую зарплату получил. Белый налив. Летом под ним за этот столик садились после смены, выпивали и закусывали. – токарь указал на стол с расставленным угощением от Андрея и дяди Вити. -Было время… А вон там возле рябинок моя кормушка. Смотри какая красивая. Я её у знакомого лазером выжег и собрал. Прямо загляденье…

– Да…Круто.– Андрей по достоинству оценил красивую фигуристую кормушку с вырезанными узорами и покрашенную в разные цвета.

– Вот и я говорю, что она лучше всех. Зимой тут одному скучно, так я на морозном стекле горячим пятаком отогрею кружочек и гляжу как там копошатся воробьи с синичками. Всё веселее…Ну ладно. Чего встали? Пошли в цех, а то разложили тут всё на грязном столе. Красить его некому и посидеть за ним уже не с кем…

– Пули мне надо отлить из серебра и патроны на дедову двустволку помощнее сделать надо. – разъяснил Андрей токарю, чего он хочет, когда они втроём расположились в заброшенном и унылом цеху.

– Из серебра, значит. – задумчиво проговорил Онисимович. – А чего не из золота?

– Денег он еще не накопил на золото. Серебришка вот надыбал. Доставай свои драгметаллы, племянничек. Высыпай на стол.

– Это чьё колечко? – подозрительно спросил токарь из «Управления механизации №3», разгребая серебрянные безделушки из бабушкиного платка.

– Мамино. – ответил Андрей.

– А серьги чьи?

– Бабушкины.

– А бабушка в курсе?

– В курсе. Зуб даю, – бесстыдно соврал Андрей.

– Зуб даю, – передразнил его токарь,– Вот ведь понапридумали словечек. Если бы Брежнев не умер, то он бы вам все зубы поотшибал за такие слова…

– Умер он. Теперь Путин правит.

– Пра-авит…Знаем как он правит. Вот я при Брежневе 120 рублей в месяц получал и жил припеваючи, а сейчас?

– А что сейчас?

– 14 000 рублей.

– Мало, – согласился Андрей.

– Если бы не пенсия, то было бы мало, а за то, что работаю официально, то мне к пенсии тысячу рублей в год не добавляют. Мол, работающий пенсионер. Зажрался. Хрен тебе, а не индексацию…

– Несправедливо.

– Вот и подрабатываю всякой ерундой: пули из серебра делаю за две бутылки самогона да за свинной окорок с салом. – токарь, кряхтя, встал, брезгливо развернул фольгу, понюхал свинину и провёл пальцем по запотевшим бутылкам. – Из погребка, что ли?

– Из холодильника, – сказал Андрей.

– А окорок-то с салом хоть из деревни?

– Из деревни. Бабушкин дом продали, а окорок от соседки её. В прошлом месяце кабанчика завалили.

– Кабанчик это хорошо… Давай-ка, выкладывай свои патроны, гильзы и что там ещё у тебя?

Дядя Витя ушёл, пошептав что-то токарю на прощание и Андрей остался с Евграфием Онисимовичем один на один.

– Помогать будешь. Только не зевай. Понял?

– Понял. – ответил Андрей токарю.

– Тогда подай-ка вон ту ерундовину…

–Эту? На-те. – и Андрей протянул токарю деревянный коробочек с чем-то бряцающим внутри.

– Да не эту хренотень, а вон ту ерундовину…

– Вот эту? – Андрей дотянулся до маленькой жестяной коробочки с крышкой на тонких петельках.

– Эту самую, – вздохнул грузный токарь и присел на стул.

Из коробочки, поданой ему Андреем, он достал пинцет, щипчики и ещё какие-то мелкие инструменты. Не спеша надел очки на резинке, выставил на стол патроны из дедушкиного ружья и долго изучал их не произнося ни слова.

– Всё ясно, – наконец сказал он. – Начинаем.

Встал, прошёл в дальний угол, где находилась маленькая кузница в которой горел огонь и начал колдовать. Андрей всё время вертелся рядом и по команде токаря бегал как собачонка то в один уголок, то в другой, снабжая своего хозяина всем необходимым: принеси тапочки, подай газету, голос.

Закончив изготовление литейной формы по образцу дедушкиной пули, осторожно вынутой из гильзы, токарь потёр поясницу и взглянув в потолок, сказал:

– При Брежневе я в месяц платил за квартиру и телефон рублей 15, максимум, при зарплате в 120 и жена 110 рублёв получала, а сейчас зимой шесть тысяч в месяц плачу при 14-ти тысячах! Шесть тысяч из четырнадцати за квартиру. И как жить? Если бы не пенсия, то как жить-то?

– А жена сколько сейчас получает?

– Живу один, жена нет… Была, а теперь нет…

– Трудно…

– Нда-а, – многозначительно протянул токарь. – Было время…Были все живы. На кой чёрт пули-то серебрянные?

– На вампира.

– На кого?

– На вампира.

– А это что за зверь?

– Это такое чудовище, которое только кровью питается.

– Ядрён батон. Позабивают себе мозги всякой фигнёй. Плесну-ка я себе самогончику для аппетиту…Свят, свят, свят. Да святится имя Твое… А ты дерябнешь за компашку?

– Мне нельзя. Мне ещё 18-ти нет.

– А-а-а… Ну тогда нюхай…Я ведь тожа в 15 лет начинал или в 14? Не помню. Сперва нюхал, а потом…Ну, будь здоров. Ух ты! Знатный самогончик…Да-а… Старая школа. Не то, что сейчас в подворотне продают. Понагонют отравы всякой да понакидают в неё демидрола. Тьфу! Отрежь-ка мне сальца…

Когда работа была закончена, Евграфий Онисимович уже изрядно опрокинув за воротник бабушкиного живительного зелья, протянул Андрею тряпочку с завязанными в ней тремя серебрянными пулями, взглянул на него потеплевшим взглядом и сказал:

– Как завалишь этого своего вампира или когда он коньки отбрасывать начнёт, то передай ему привет от меня, от токаря высшего разряда Евграфия Онисимовича. Передашь?

– Передам.

– Ха-ха-ха. То-то он удивится. Ладно, дуй на эту самую, как её, вампирную охоту, – дружески похлопал он Андрея по плечу. – А я, пожалуй, копчённого окорочка отрежу. Удачной тебе охоты, Маугли.

– Я не Маугли. Я – Серебрянный Стрелец!

– Ух ты! А я – токарь и кузнец.

Выпроводив Андрея из цеха, Онисимович долго смотрел ему вслед пока тот шёл по длинному двору бывшего мехуправления, переименованного потом в «Управление механизации №3» и превратившегося теперь в кучу разных промышленных и продовольственных складов..

– В 90-е у меня таких стрельцов было хоть пруд пруди: одному пистолет починить, другому ствол под крутой патрон заменить…Все сейчас лежат на кладбище. Как бы ты там не оказался, Серебрянный Маугли…

* * *

Он прибыл на лодочную станцию за два часа до захода солнца. Не спеша обошёл место предстоящей битвы, проверил крепко ли стоит подтянутый утром к сараю прожектор, протянул к нему удлинитель, воткнул его в розетку, нажал на выключатель и прожектор загорелся. Снова нажал и он погас. Местом своей обороны он решил сделать деревянный сарайчик…Всю основную подготовку к предстоящей битве он заранее сделал с утра, а сейчас доделывал разные мелочи: обложил вход в сарай защитным полукругом из очищенных и раздавленных чесночных головок, чтобы лишить врага внезапности маневра, попрыскал возможные тропы подхода святой бабушкиной водой, прошептав по бумажке несколько важных по его мнению молитв и заклинаний из интернета.

– Он должен прийти с той стороны реки… Дом Руламы был там. Был и будет, а её уже нет…Как же он переправится? Вплавь или перелетит? Неважно. Самое главное – не пропустить момент.

Закончив все дела, Андрей присел на низенькую табуреточку возле открытой двери сарая, прислонился затылком к стене и закрыл глаза. Образ Руламы возник неожиданно. Она стояла перед ним в блестящем обтягивающем серебрянном платье и молча улыбалась.

– Рулама? Ты?

– Я…

– Так ты жива?

Вместо ответа она опустила голову и улыбка исчезла с её лица.

– Или я тоже…уже там?

– Что ты ответил мне на прощание на мои слова? – вдруг строго спросила она.

– Ничего… – растерянно ответил он.

– Почему?

– Не знаю…

– Я не понять слова твои, – сказала она, очаровательно разинув свой ротик и округлив глаза. – Ты хочешь полюбить не меня? Кого?

– Но кто ты?

– Так вот как…Значит я какой-то не человек для тебя? Ты же показываешь душам дороги, ты должен чувствовать человека, животное и отличать их друг от друга. Почему ты не отличил меня от зверя и рыбы?

– Я заговорил себя…Я недавно узнал, что заговорил себя от воспоминаний о том, кто я…– ответил он, вспомнив свой диалог с домовым.

– А-а-а… – разочарованно протянула она. – Зачем заговорил себя?

– Чтобы меня не нашёл опасный враг. Наверное…

Внезапно сзади со спины её тело насквозь проткнула бледная рука с острыми когтями. Рулама ойкнула, схватилась за живот и, превратившись в разноцветные струйки дыма, растворилась.

– Ну вот я тебя и нашёл…– услышал Андрей наяву вкрадчивый и хищный голос.

Вздрогнув, он открыл глаза и увидел стоящего перед ним худого долговязого человека с бледным, почти белым лицом, в чёрных одеждах. Он находился в одном шаге от чесночного круга, не пересекая его.

Суетливо вскочив с табуретки, Андрей направил на него ружьё.

– Ха-ха-ха! Какой грозный воин. – с издевательской улыбкой сказал чёрный незнакомец, повелительно глядя ему в глаза.

Слегка присев, он в долю секунды одним прыжком преодолел по окружности четверть круга расстоянием метров в десять, потом вновь отпрыгнул назад на прежнее место с той же скоростью. Так он прыгал несколько раз и Андрей, дрожжа всем телом, испуганно водил за ним стволом ружья. Словно бы ища поддержки и помощи наш лесоградский охотник за вампирами непроизвольно бросил несколько отрывистых взглядом в сторону основного корпуса лодочной станции на дверь правой пристройки в которой всегда любил отдыхать дядя Витя.

– А он не при-и-и-дё-ё-ё-т. – захохотал вампир, помахивая указательным пальцем из стороны в сторону. – Наконец-то я впервые попью человеческой кровушки. Эта рыба осточертела. Бр-р-р.