Тролли, единороги и болоньезе

*

— Что сегодня, милочка?

— Болоньезе, Белла, пожалуйста.

Рослая ведьма записала заказ в своем блокноте и исчезла на кухне. Устроившись за старомодной пластиковой столешницей, Тиа вдохнула божественные запахи, распространявшиеся по маленькому итальянскому ресторанчику, и почувствовала, как подводит у нее живот. Паста Белладонны, блестящей волшебницы, которая оставила мир колдовства ради кулинарии, была известна на всю парижскую Вуаль. Через несколько минут перед ее носом материализовалась огромная тарелка спагетти, покрытых густым красным соусом и увенчанных фрикадельками. Тиа схватила вилку, накрутила пасту на зубцы и начала с аппетитом ее поедать.

— Как продвигается дело, дорогая? — спросила Белладонна, вытирая руки о фартук.

— Тах шебе, — ответила Тиа с набитым ртом. — Надо над ним еще немножко поразмыслить, — добавила она, проглотив спагетти.

Ведьма с благосклонной улыбкой кивнула и вернулась к другим клиентам. Тиа про себя вздохнула: если об убийстве феи знала Белла, то новость уже разошлась по всей Вуали.

По ходу еды она просмотрела отчет о вскрытии, который Шарль прислал ей на телефон. Она еще его не открывала, не желая читать удручающие заключения эксперта на голодный желудок.

Личность жертвы была установлена: Элина Мунстар. Тиа закатила глаза: у фей вечно те еще имена... Официально она числилась студенткой, но это было лишь прикрытием, маскирующим ее занятия — торговлю пыльцой. Не международная контрабандистка, но и не простая лоточница с улицы.

Дотошный доктор установил, что орудием убийства действительно был рог единорога, и описал раны как полученные от неприцельных ударов — убийца не был, следовательно, осведомлен в анатомии — но многочисленных и нанесенных с силой. В отчете также отмечалось, что перед убийством жертву, по-видимому, оглушили — предположительно, чтобы она не смогла закричать, поскольку сил убийцы, очевидно, было достаточно, чтобы без проблем одолеть фею. Кроме этого — никаких других улик: ни отпечатков пальцев, ни следов. Тиа перечитала отчет повторно, избегая слишком долго приглядываться к усеивающим его фотографиям посиневшей плоти и свернувшейся крови, затем выключила телефон и сосредоточилась на своей тарелке с пастой болоньезе. Потом поняла, что больше не чувствует голода, и что даже волшебная стряпня Беллы не сможет заставить ее снова улыбаться. Она отодвинула тарелку и уронила голову на руки.

Еще одна встреча со Свеном подкосила ее. Не то чтобы у нее осталось хоть малейшее желание возобновлять их беспорядочные отношения — но если быть до конца честной, то сознание того, что он снова в объятиях Ольги, было для нее непереносимым. Эта претенциозная, нахальная стерва... Она почти чувствовала себя виноватой при мысли, что их роман заставил Свена потерять свой престиж перед кланом Даль.

И вдруг она издала удовлетворенный возглас. До нее наконец дошло.

Она резко встала, машинально подхватила “собачкин пакетик”[4] (в который волшебно преобразилась ее едва начатая тарелка, когда она вскочила со стула), и устремилась к двери.

— Вот это да, лейтенант! — рассмеялся Вальдемар. — Дважды за одну ночь, неужели вы так сильно по нам соскучились?

— Можно и так сказать, — спокойно ответила Тиа.

— Вы вернулись повидать босса? — спросил тролль. — Или вы наконец-то нашли повод надеть браслеты этой шлюхе Ольге?

Лейтенант Морчезе улыбнулась:

— Она тебе действительно не нравится, да?

— Я этого никогда не скрывал, лейтенант, — прорычал вышибала. — Дали — грязное отродье. Мне до сих пор непонятно, на кой нам союз с этими паскудами-щебнежорами. Клан Соренсен достаточно силен сам по себе, чтобы нам не нужно было с ними якшаться...

Тиа кивнула:

— Скажи мне: пока два клана обсуждали условия брака, тебе приходилось сопровождать Свена в дом Олафа Даля, так?

— Если эту кротовую дыру можно назвать домом, — презрительно фыркнул вышибала.

— Не заметил ли ты случайно, есть ли у Далей рога единорогов?

Тролль энергично кивнул:

— Ого, еще бы! Роскошная коллекция, десятки штук. Дали были прекрасными охотниками на единорогов когда-то... Давным-давно — до того, как нынче выродились в жалких поскребушек лишайника.

— Я думаю, что, пока они совещались, ты оставался у Далей, ходил один сам по себе...

Вальдемар подозрительно прикусил губу:

— К чему вы клоните, лейтенант?

— Ты верен своему клану, верно, Вальдо? Ты сделаешь все, чтобы защитить Свена...

— Конечно! — прогремел тролль.

— Готов принять любое, даже самое радикальное решение, чтобы помешать Соренсенам скомпрометировать себя связью с Далями... Вплоть до убийства беззащитной жертвы — простой наркоторговки, вероятно, той, которая поставляла в “Мост” пыльцу, да? Легкодоступная, и с тобой, разумеется, должна быть хорошо знакома... Орудие убийства: рог из дома Далей, оставленный, чтобы меня привести к ним... И тут же мотив: возможно, что Дали хотели устранить поставщика пыльцы Свену, чтобы укрепить свои позиции при переговорах. И правда хорошо продумано. Ты меня удивляешь, Вальдо, я тебя считала более недалеким. Ты арестован.

Массивный тролль сощурил глаза и огляделся вокруг. Парковка у “Моста” была безлюдна.

— Даже об этом не думай, — предупредила его Тиа, делая шаг назад.

— Напротив, как раз об этом я напряженно думаю, — прорычал Вальдемар. — Уж извините меня, лейтенант. Вы мне всегда нравились.

Огромный телохранитель бросился на нее. Раздался щелчок, и парковка наполнилась светом. Целых три секунды было светло, как днем. Затем, так же внезапно, как и появился, свет исчез, и пустынную автостоянку снова заполонила темнота. Тиа вздохнула и вложила обратно свой солнечный пистолет, поставленный на режим “полдень”.

— Да и ты мне тоже нравился, Вальдо.

Лейтенант Морчезе в последний раз дружески похлопала по массивному туловищу тролля. Затем она распахнула двери ночного клуба и пошла объяснять Свену, отчего вход в его заведение теперь украшает большая угрожающего вида статуя, одетая в черный костюм.