Друзья и герои

Оливия Мэннинг
100
10
(1 голос)
0 0

Аннотация: После вступления Румынии в войну на стороне стран «оси» Принглы устремляются из Бухареста в Грецию в составе группы беженцев, состоящей из высокопоставленных лиц, русских белоэмигрантов, журналистов и мошенников. Однако в Афинах супругам предстоит столкнуться с новым вызовом, не менее суровым, чем расползающаяся по Европе война. Тонкие наблюдения Оливии Мэннинг о любви, браке и дружбе посреди исторической катастрофы складываются в панораму драматических обстоятельств поврежденной жизни и живое свидетельство эпохи.

Книга добавлена:
14-05-2023, 20:44
0
372
73
Друзья и герои

Читать книгу "Друзья и герои"



16

Информационное бюро, ранее являвшееся малозначительным придатком Британской миссии, теперь обрело независимость. Войдя в гостиницу «Гранд-Бретань», Гарриет обнаружила цепочку указателей: «Информационное бюро (бильярдная)», которые привели ее к нужной комнате в задней части здания, – как оказалось, она имела прямой вход с улицы. Из-за двери бильярдной не доносилось ни единого звука. Она представила себе, что там сидят Алан и Якимов, склонившись над работой, но, открыв дверь, увидела только двух неизвестных ей пожилых женщин.

Они восседали за столами друг напротив друга в сероватом мглистом свете, падающем сквозь стеклянный потолок. Других источников освещения в комнате не было. Обитые темными панелями стены терялись во мраке. Стоя у двери, Гарриет подумала, что женщины выглядят совершенно одинаково, но, подойдя поближе, она увидела, что одна из них, постарше, встревожена ее появлением, тогда как вторая – помоложе – встрепенулась, словно сторожевой василиск.

– Что вы хотели? – вопросила молодая.

– Я ищу мистера Фрюэна.

– Его здесь нет.

– А князь Якимов?

– Нет.

Обе женщины прервали свои занятия. Старшая нависла над пишущей машинкой; ее влажные темные губы приоткрылись, в глазах, некогда карих, но вылинявших до бледной сепии, застыло полное непонимание. Младшая сестра – очевидно, это были сестры, – чей взгляд сохранил цепкость, уставилась Гарриет куда-то в область груди.

– А когда мистер Фрюэн вернется? – спросила Гарриет.

Младшая сестра, казалось, задрожала от ярости.

– Не могу вам сказать, – отрезала она, и от нее исходили волны такой силы, что Гарриет показалось, что ее выталкивают из комнаты. Женщины догадывались о причинах ее появления и не желали делиться с ней информацией. Признав свое поражение, Гарриет вышла, а старшая тем временем склонила голову над пишущей машинкой и стала медленно и размеренно бить по клавишам, словно выстукивала похоронный марш.

Алан и Якимов часто сидели в «Зонаре». Придя туда, Гарриет застала только Якимова. Он сидел в зале; ему как раз подали каких-то необычных моллюсков, разложенных на серебряном блюде с четвертушками лимона и тонкими ломтиками темного хлеба. Увидев Гарриет, он встревожился, словно не желая делиться своим лакомством, и сообщил:

– Утром я чуть не упал в обморок. Недостаток питания, знаете ли. Вам, молодым, легко, но годы уже сказываются на бедном Яки. Хотите попробовать?

– Нет-нет, спасибо. Я ищу Алана Фрюэна.

– Он ушел покормить собаку.

– А когда его можно будет застать на работе?

– Не раньше пяти. Бедняга, кажется, расстроен. Как мне кажется, его огорчил лорд Пинкроуз. Школу закрыли – как вы, полагаю, уже знаете, – и лорда Пинкроуза вернули нам.

– И Алан этому не рад?

– Только никому не повторяйте моих слов, дорогая моя. Алан очень сдержан, знаете ли. Скрытен, можно сказать. И я ничего не имею против лорда Пинкроуза. Очень достойный человек, занимается важной работой…

– Важной работой какого рода?

Секретной работой, дорогая моя. И у него очень влиятельные друзья. Утром он сказал, что здесь требуется директор Бюро пропаганды, и он дал телеграмму своему другу в Каир – очень влиятельному другу…

– Лорду Бедлингтону?

– Возможно. Бедлингтон! Звучит знакомо. Как бы то ни было, лорда Пинкроуза, кажется, ждет повышение. Алану это не понравилось. Он не сказал ни слова, но мне показалось, что он расстроен.

– Его можно понять, – заметила Гарриет.

– Что ж.

Якимов, не желая говорить ничего определенного, что-то невнятно пробормотал. Когда Гарриет вошла в кафе, он встал из вежливости, и теперь он жалобно взмолился:

– Садитесь же. Я бы предложил вам узо, но не уверен, что смогу расплатиться и за этот скромный пир.

Гарриет села; Якимов устроился поудобнее и выжал лимон на моллюска.

– Может быть, и вы себе закажете? Побалуете себя?

Гарриет была уверена, что, съев хотя бы одного моллюска, тут же свалится с тифом.

– Что это такое? – спросила она.

– Морские ежи. Их раньше собирали в Неаполе. Своего рода деликатес. Я предложил старшему официанту подавать их здесь, и он сказал, что никто не будет есть такое. Сами подумайте, сказал я ему, чего только не едят в наши дни!

Он жадно набросился на морских ежей и, причмокивая от удовольствия, уговаривал Гарриет попробовать, но она, опасаясь незнакомой еды, заказала сандвич с сыром.

– А кто были эти женщины в бильярдной? – спросила она.

– Глэдис и Мейбл Тукарри. Мейбл – это та, что не в своем уме. Две старые карги.

– Чем они занимаются?

– Это загадка, дорогая моя.

– Алан говорил, что для меня может найтись работа.

– Почему бы и нет? – Якимов расправился с морскими ежами так же стремительно, как Диоклетиан с кальмарами, и теперь подбирал остатки сока хлебом. – Это отличная идея!

– Но мне не хотелось бы работать на Пинкроуза.

– Война, дорогая моя, – выспренно заявил Якимов. – Сейчас не время выбирать. Взгляните хотя бы на меня. Вношу свою лепту.

Покончив с едой, он посидел некоторое время, прикрыв глаза, после чего объявил, что настала пора «спатеньки», завернулся в пальто и уснул.

Гарриет, не зная, уходить ей или оставаться, огляделась в поисках официанта и увидела Чарльза Уордена, который спускался с балкона. Вопросительно глядя на нее, он подошел к ним с Якимовым и сказал:

– У меня есть пропуск в Парфенон. Не желаете прогуляться со мной? – Он повернулся к Гарриет. – Вы оба.

Пробудившись, Якимов вздохнул:

– Без меня, дорогой мой. Ваш Яки не в форме… избыток труда и недостаточное питание… годы сказываются.

Он устроился поудобнее и снова заснул.

Чарльз Уорден глянул на Гарриет с улыбкой, которая казалась вызывающей. Она встала.

Они пересекли Плаку, не произнеся ни слова. Пока каждый ожидал, что другой заговорит первым, Гарриет краем глаза наблюдала за своим спутником: четко очерченный профиль, голова чуть запрокинута, словно Чарльз погрузился в какие-то мрачные раздумья. Однако было ясно, что он ощущает ее присутствие рядом. Ей хотелось сказать что-нибудь, что застанет его врасплох, но она так ничего и не придумала.

Пока они шагали по узким запутанным улочкам, стало ясно, что он без тени сомнения прокладывает путь к лестнице на Акрополь. Когда они поднимались, он коротко спросил:

– Где вы живете в Афинах?

– Рядом с Илисосом. Античное место.

Это сообщение позабавило его.

– Илисос протекает через весь город.

– Неправда!

– Уверяю вас. По большей части под землей, конечно.

– Мы живем далеко. На полпути к Пирею. Довольно заброшенные места, но не такие дикие, как мне показалось поначалу. На другой стороне реки стоят несколько домишек, и, разумеется, люди живут вдоль дороги. Они вполне дружелюбны: нас приняли, поскольку мы взяли на работу Анастею. Теперь мне там больше нравится. Это место в некотором смысле стало нам домом.

– Я был бы счастлив обрести дом.

Он рассказал ей, что когда только приехал, то остановился в «Гранд-Бретани». С прибытием миссии там стало слишком тесно, и ему нашли комнату в «Коринфе».

– Вам не на что жаловаться, – сказала она, но от волнения ее голос прозвучал слишком резко.

Он помрачнел, услышав в ее словах намек на то, что молодые военные обычно устраиваются в лучших отелях. Гарриет поняла, что ей надо срочно что-нибудь сказать, иначе между ними вновь воцарится напряженное молчание.

– Вы, кажется, очень хорошо знаете Афины, – заметила она.

– Я бывал здесь до войны.

– Вы уже тогда были знакомы с Куксоном?

– Мои родные дружили с ним. Я был у него, когда началась война.

– Здесь, должно быть, очень хорошо летом.

– Да, но над нами нависла угроза войны.

– Я знаю. Но лето было чудесным. У вас был отпуск?

– Не совсем. Я приехал сюда учить димотику[52].

– Вы занимались языками?

– Классическими.

– Так вы получили образование в этой области?

– Нет. Не успел. Я вернусь к этому после войны.

Она поняла, что он моложе ее на два или даже три года – немногим старше Саши. В его молодости было нечто блистательное, словно его только что произвели на свет. Ей казалось, что он ничего еще не испытал и ничего не совершил. Вся его жизнь была впереди. Чтобы продолжить разговор, она спросила:

– Вас, наверное, послали сюда, потому что вы говорите по-гречески?

– Да.

Он хохотнул, словно находил ее расспросы неуместными или наивными, и с улыбкой посмотрел на нее, ожидая продолжения, но ей уже не хотелось поддерживать разговор.

Обходя вокруг Акрополя, оба они ощущали напряжение, которое могло в считаные секунды перерасти в стычку.

С тех пор как Гарриет была здесь в прошлый раз, каменистые склоны переменились. Первые дожди пробудили землю к жизни. Каждый клочок почвы был покрыт крошечными побегами, такими нежными, что даже самый легкий шаг раздавил бы их.

Отсюда покрывающая Ареопаг зелень казалась не смесью желтого и синего, но первичным цветом – живым и ясным.

Когда они повернули за угол, им открылось море, и Гарриет поразило, сколько кучевых облаков клубилось над Пелопоннесом. Снизу между крышами Плаки они казались серыми лоскутами. С высоты же становилось видно, что облака отливают жемчужным, сизым и грозовым лиловым, будто в космосе что-то взорвалось. На востоке тоненькое светящееся облако плыло по небу, словно оторвавшаяся подкладка, и сияло золотисто-розовым на фоне голубого неба.

Гарриет любовалась открывшимся зрелищем и всё же ощущала какую-то непонятную отстраненность. Казалось, надо было остановиться и насладиться пейзажем, но Чарльз шагал дальше, словно это была досадная помеха. Когда они подошли к воротам Беле, он так торопливо забрался на камни, будто весь этот поход выводил его из себя.

Привратник-эвзон осмотрел пропуск Чарльза, после чего смерил Гарриет одобрительным взглядом. Вернув пропуск, он так энергично взял на караул, что всё его обмундирование забряцало.

Видя, как он рисуется, Гарриет позабыла о своем стеснении и со смехом спросила:

– Это вам полагается так салютовать?

Чарльз покраснел, после чего тоже рассмеялся.

– Они особенно стараются, если видят девушек, – пояснил он.

Гарриет была очарована. Оставив позади все ограничения повседневной жизни, она словно перенеслась в мир поэзии, где Чарльз был не обычным молодым человеком, одним из многих, – она, в конце концов, знавала множество молодых людей, и многие выглядели не хуже его, – но воином, которому полагались почет и слава. Она же играла свою роль – роль девы, само присутствие которой дополняло и возвышало миф. Однако следом почти сразу же наступило разочарование, и она подивилась тому, что на нее так подействовали военные чары. Она всегда была против войны и ее уловок. Она радовалась, что вышла замуж за мужчину, который не мог участвовать в войне, пусть и сам был этому не рад. Игра, основанная на уничтожении противника, не могла ее увлечь, – а в этой игре Чарльз Уорден был совершенно рядовой фигурой. Глянув на него искоса, Гарриет уже готова была поднять его на смех; но, поймав на себе его взгляд, она смягчилась и обрадовалась, и сам воздух вокруг них, казалось, наполнился обещанием чего-то нового.


Скачать книгу "Друзья и герои" - Оливия Мэннинг бесплатно


100
10
Оцени книгу:
0 0
Комментарии
Минимальная длина комментария - 7 знаков.
Книжка.орг » Историческая проза » Друзья и герои
Внимание