История Индии

Финальная фаза

Вторая маратхская война была спровоцирована британцами, предположительно от имени пешвы, чтобы помешать оппозиции маратхов присвоить себе власть пешвы. Однако намерение маратхов, особенно Скиндиев, состояло в том, что война, словами генерал-губернатора, заложит «основание для империи в Азии». Ричард Уэллсли. к слову, предвидел империю, а не доминион или владения, в Азии в качестве противовеса чисто индийской ситуации. Когда англичане двинулись дальше на запад и север, казалось, что судьба может завести их куда угодно. Менее упрямые, вроде Томаса Манро, считали, что после Второй маратхской войны «мы теперь абсолютные хозяева Индии».

Хотя война продолжалась менее года (1803–1804), она уничтожила власть маратхов и привела к торжеству Британии по всей северной и центральной Индии. В Декане к югу от Нармады Артур Уэллсли нанес поражение армиям Скиндиев при Ассае, в битве, которую будущий герцог считал более трудной, чем битва при Ватерлоо. Затем он повторил этот успех с Бхонсле при Аргаоне. Удивительно то, что бенгальская армия под командованием генерала Джерарда Лейка наткнулась на севере на силы Скиндиев. Оставшись почти без европейских офицеров, Скиндии тем не менее достойно проявили себя в финальной битве при Ласвари. Но потом Лейк занял Дели, обрушился на Агру и сместил императора Моголов (Шаха Алама, унылого и слепого 80-летнего старца в лохмотьях, в котором трудно было узнать того лихого князя, который назначил Клайва своим диваном). В других сражениях англичане лишили Нагпура Бхонсле Ориссы, а Скиндиев — остатков территорий в Гуджарате. В виде эпилога Холкар, а потом и Джат Раджа из Бхаратпура (около Агры) оказали упорное сопротивление и поставили в затруднительное положение силы генерала Лейка, прежде чем их принудили к повиновению.

Это был не совсем конец маратхов. Дорогая кампания Ричарда Уэллсли весьма смутила чиновников в Лондоне. Самовольный удар по Холкару стал последней каплей. Уэллсли с позором отозвали из Индии, и его планы по колонизации центральной и западной Индии так и не воплотились в жизнь. Тем не менее Дели, Агра и дельта Ганга — Джамны стали новым форпостом Британии на северо-западе.

Новая британская граница предположительно проходила на севере по Джамне, хотя некоторые вожди с земель между реками Джамна и Сатледж (Сатледжские княжества) предложили вступить в союз с генералом Лейком. Это повлекло за собой потенциальный конфликт англичан с Ранджитом Сингхом, юным лидером сикхов, отличившимся в отражении атак афганцев, потомков Ахмед-шаха Абдали. С тех пор как Ранджит оккупировал Лахор, он проводил политику завоеваний и альянсов, напоминавшую британскую. В 1805 году он укрепил центр сикхов в Амритсаре и обрел возможность превращать религиозное покровительство в политическую силу. Свой личный авторитет он распространил почти на весь Пенджаб, включая некоторые из «государств Кис-Сатледжа», как называли их англичане. Но пока царство Ранджита, как и Типу, впитывало в себя европейские черты и представляло угрозу Британии, сам Ранджит слишком трезво смотрел на вещи, чтобы брать на себя риск войны. По Амритсарскому договору 1809 года он уступил эти государства Кис-Сатледжу, поэтому Сатледж, а не Джамна, стал англо-сикхской границей. В обмен Ранджиту гарантировали признание Британией его независимой власти «раджи Лахора». Банальности о дружбе и невмешательстве для разнообразия не нарушались в течение следующих 30 лет. Раджа Лахора был сравнительно свободен от Британии и превратился в Магараджу Пенджаба, основателя наиболее выдающегося неколониального государства Индии.

В других местах результаты Второй маратхской войны были менее значительными. Британия сохранила свои завоевания в дельте Ганга — Джамны, в основном благодаря Скиндиям, чьи амбиции в дальнейшем сдерживались союзническим договором. Но из центральной Индии и Раджастхана пришлось уйти и отказаться от всех притязаний. Возможно, британцы пребывали в шоке от собственных завоеваний и точно были обеспокоены растущими затратами. Предсказуемым результатом стал хаос. Вожди маратхов, истощенные, опозоренные и глубоко оскорбленные расширением британских границ, вернулись к беспорядочному грабежу. Многие их отряды, жаждавшие оплаты, ушли в банды мародеров, так называемых пиндаров. Хроническое беззаконие распространилось от Малвы, от Берара Бхонсле, от Раджастхана в сторону Декана, Хайдарабада, британской Дельты. Вот четкий результат британской политики, или ее отсутствия — анархия, которая взывала к дальнейшему вмешательству.

Оно пришло в 1817 году в виде честолюбивой военной силы, призванной покончить с пиндарами. Вожди маратхов были вынуждены поддержать эту операцию. Но когда они увидели политические приготовления к ней и массовую мобилизацию, то убедились, что цель атаки — не только пиндары, но и они сами. Подозрения укреплялись, когда стали известны условия нового договора с Британией, недавно навязанного пешве. Он был гораздо более жестким, чем Бассейнский договор, и включал пункт, по которому пешва отказывался от любых притязаний на главенство над другими вождями маратхов. Власть пешвы. средоточие их лояльности, была важна для маратхов, хотя они постоянно о ней злословили. Особенно они ценили самого пешву Баджи Рао II. Под предлогом сбора войск для участия в операции против пиндаров Баджи Рао внезапно обратился против британского контингента в Пуне. Английская резиденция была разрушена до основания, а резидент — будущий историк Маунтстюарт Элфинстон — с трудом сбежал. Затем армия пешвы промаршировала мимо казарм англичан. Ей дали отпор, и, пока подходило подкрепление британцев, пешва покинул поле боя. Он находился в бегах до середины 1818 года, и за это время его земли систематически завоевывали.

Похожее восстание наместника Бхонсле в Нагпуре привело к схожим результатам. По ставшей привычной процедуре несовершеннолетнего назначили магараджей сократившегося государства Нагпур и обременили всеми атрибутами отношений с Британией. Для пешвы, уже имевшего статус подчиненного союзника Британии, такого доброго отношения не нашлось. Его земли аннексировали, а когда он наконец был схвачен, его осудили и отправили в комфортабельную отставку в британскую Дельту. Место проживания пешвы было избрано рядом с Канпуром. Там он и умер в 1851 году. Его приемный сын Нана Сахиб был извлечен из безвестности и поднял флаг пешвы во время восстания 1857 года.

Пиндарская и Третья маратхская войны завершили долгое неповиновение маратхов. В Махараштре только в маленьких государствах Колхапур и Сатара, где правили потомки самого Шиваджи, оставались следы автономии. На раджпутов Раджастхана, как и на уцелевших маратхов в центральной Индии, распространялся статус подчиненных союзников или «княжеских государств». «Британское политическое господство признали по всему субконтиненту, за исключением Ассама, Синда и Пенджаба, — замечает Пендерел Мун. — Так начался Pax Britannica»^{330}.