История цивилизации

ГЛАВА 33. РОСТ РИМСКОЙ ИМПЕРИИ

Новое могущество римского государства, возникшее и развившееся в течение последних двух веков до Р. X. и распространившееся впоследствии над всем известным тогда западным миром, во многих отношениях отличалось от могущества великих империй, существовавших в цивилизованном мире до того времени. Это государство не было, по крайней мере вначале, монархией и не являлось созданием одного великого завоевателя. Правда, Рим нельзя назвать и первой республиканской великой державой: до него Афины при Перикле уже господствовали над группой подвластных государств, а Карфаген в то время, когда он начал свою роковую борьбу с Римом, был властителем Сардинии и Корсики, Марокко, Алжира, Туниса и большой части Испании и Сицилии. Но Рим был первой республиканской империей, избегнувшей скорого распада и шествовавшей по пути дальнейшего развития. Центр этого нового государства лежал много западнее центров древних империй, которые находились в долинах рек Месопотамии и Египта. Это географическое расположение дало возможность Риму приобщить к цивилизации совершенно новые области и народы. Римское владычество распространилось на Марокко и Испанию и вскоре могло уже подчинить себе Северо-Западную Европу, т. е. область, включающую современную Францию, Бельгию и даже Британию, и Северо-Восточную — вплоть до Венгрии и Южной России. Но, с другой стороны, Рим никогда не был в состоянии утвердиться в Центральной Азии или в Персии, потому что они находились чересчур далеко от его административных центров. Поэтому в состав Римской империи вошло множество молодых арийских народов, принадлежавших к северной ветви, а впоследствии и почти все греки, вследствие чего население его в гораздо меньшей степени состояло из хамитских или семитских элементов, чем население какой-либо из прежних империй.

В течение нескольких столетий Римской империи удавалось избегать опасностей ассимиляции, которая так быстро поглотила Персию и Грецию, и она в течение всего этого времени непрерывно развивалась. Правители Мидии и Персии на протяжении одного или двух поколений превратились в настоящих вавилонян. Они переняли от них тиару царя царей, храмы и стали жрецами их богов. Александр и его преемники шли по тому же легкому пути ассимиляции. Селевкиды имели точно такой же двор и пользовались теми же административными приемами, что и Навуходоносор; Птоломеи стали фараонами и превратились в истинных египтян. Они ассимилировались так же, как раньше ассимилировались семитские завоеватели шумеров. Но римляне правили из своего собственного города и в течение многих веков придерживались собственных, ими самими выработанных законов. Единственный народ, имевший на них огромное духовное влияние во втором и третьем веке до Р. X., были сродные им и схожие с ними греки. Таким образом, Римская империя была первой попыткой создать великую державу на началах чисто арийских, и потому она являет новый пример в истории — это была обширная арийская республика. Она не походила на прежние, выросшие по одному образцу государства, где власть единичного завоевателя, который управлял страной из главного города, выросшего вокруг храма бога жатвы, не соответствовала этому государству. Римляне имели богов и храмы, но, подобно греческим богам, это были человекоподобные бессмертные патриции. Римляне также приносили кровавые жертвы, а во время бедствий — даже и человеческие, чему они могли научиться только у своих темнокожих учителей — этрусков; но до тех пор, пока в Риме не начался период упадка, ни храмы, ни жрецы не играли большой роли в его истории.

Римская империя была явлением небывалым, не выросшим по заранее определенному плану. Римский народ почти неожиданно для самого себя оказался вовлеченным в совершенно новое административное предприятие. Нельзя сказать, чтобы опыт этот был особенно удачен. В конце концов империя пала. Из века в век она непрерывно меняла свои очертания и методы. В течение столетия она изменялась больше, чем Бенгалия, Месопотамия или Египет за целое тысячелетие. Она изменялась непрерывно и никогда не оставалась в состоянии неподвижности.

В известном отношении опыт Рима не удался. Однако в какой-то степени его опыт остался до сих пор незаконченным, и Европа, и Америка до сего дня стараются разрешить сложные задачи мирового государства, с которыми впервые столкнулся римский народ.

Изучающему историю необходимо постоянно помнить о всех крупных изменениях, произошедших не только в политических, но также в социальных отношениях и в моральных идеях в течение всего периода римского владычества. В людских умах существует очень сильная тенденция представлять себе время владычества римлян как нечто законченное и устойчивое, твердое, округленное, благородное и решительное. У Маколея в его «Сказаниях Древнего Рима» Катон Старший, Сципион, Юлий Цезарь, Диоклетиан, Константин Великий, триумфы, речи, бои гладиаторов и христианские мученики — все смешано в одну картину чего-то и возвышенного, и жестокого, и величественного. Но отдельные части этой картины следует разъединить. Они собраны из разных эпох, более отличающихся друг от друга, чем Лондон времен Вильгельма Завоевателя от Лондона наших дней. Для удобства мы разделим историю распространения римского могущества на четыре периода. Первый начинается после разорения Рима галлами в 390 г. до Р. X. и продолжается вплоть до окончания Первой Пунической войны (240). Мы можем назвать эту эпоху эпохой ассимилятивной республики. Это был, может быть, самый лучший, самый характерный период римской истории. Длившаяся годами вражда между патрициями и плебеями подходила к концу, этрусская опасность миновала, в стране не было ни чересчур богатых, ни чересчур бедных людей, и большинство было проникнуто духом общественности. Это была республика, напоминавшая республику буров в Южной Африке до 1900 г. или северные штаты Американского Союза между 1800 и 1850 гг., это была республика свободных земледельцев.

В начале этого периода Рим был небольшим государством, имевшем едва ли более двадцати миль в окружности. Он вел борьбу с грубыми, но родственными ему соседними государствами и стремился не уничтожить их, а заставить примкнуть к себе. Годы гражданских распрей воспитали народ в духе примирения и уступок, некоторые из покоренных городов стали совершенно римскими, получив право голоса в управлении, некоторые имели самостоятельное управление, но жители их пользовались правом торговли в Риме и заключения браков с римлянами; гарнизоны, состоявшие из полноправных граждан, размещались на стратегических пунктах и в колониях, имевших различные привилегии и основанных среди недавно покоренных народов. Пролагались величайшие дороги. Неизбежным последствием такой политики была быстрая латинизация всей Италии. В 89 г. до Р. X. все свободные жители Италии получили звание римских граждан. С внешней стороны вся Римская империя стала под конец расширенным городом. В 212 г. после Р. X. каждый свободный человек на всем пространстве империи получил гражданство с правом, если попадет в Рим, подать голос в народном собрании.

Распространение права гражданства на покорные Риму города и целые области было отличным средством для усиления римского влияния. Оно совершенно перевернуло прежний процесс покорения, при котором победители ассимилировались с побежденными. Согласно римскому методу, победители, наоборот, ассимилировали себе побежденных.

Но после Первой Пунической войны и присоединения Сицилии, несмотря на то, что еще продолжался прежний процесс ассимиляции, рядом с ним возник и другой процесс. С Сицилией, например, римляне обращались как с завоеванной страной. Она была объявлена провинцией римского народа. Ее плодородная почва и промышленное население эксплуатировалось в целях обогащения Рима. Львиная доля этого богатства досталась патрициям и наиболее влиятельным из плебеев. А война доставила большое количество рабов. Накануне Первой Пунической войны население республики большей частью состояло из свободных мелких земледельцев. Военная служба являлась их привилегией и обязанностью. Пока они были на действительной службе, их хозяйства пришли в упадок, и земли оказались обремененными долгами; тогда начало развиваться новое крупное землевладение, основанное на рабском труде. Вернувшиеся из армии мелкие землевладельцы убедились, что им приходится конкурировать с продуктами, привозимыми из Сицилии или из крупных имений в самой Италии; все эти продукты производились рабским трудом. Времена изменились, изменился и самый характер республики. Не только Сицилия находилась во власти Рима, но все низшие классы были в руках богатых кредиторов или зависели от богатых конкурентов. Рим вступил во вторую стадию своего развития и сделался республикой предприимчивых богачей.

В течение двух веков римские солдаты-земледельцы боролись за свободу и за участие в управлении своим государством, в течение одного века они пользовались своими правами. Первая Пуническая война разорила их и отняла у них все, чего они добились.

Право голоса для них также утратило свое значение. В Римской республике было два правительственных учреждения. Первым и самым значительным был сенат. Это учреждение в первоначальном своем виде состояло из патрициев, а позднее вообще из выдающихся людей, призываемых для участия в нем влиятельными должностными лицами, цензорами и консулами. Подобно английской палате лордов, сенат представлял собой собрание крупных землевладельцев, выдающихся политических деятелей, богатых людей из делового мира и т. п. Он гораздо больше походил на палату лордов в Англии, чем на сенат американских Соединенных Штатов. В течение трех веков, начиная с Пунических войн, он был средоточием римской политической мысли и деятельности. Вторым представительным учреждением было народное собрание. Оно должно было быть собранием всех граждан Рима. Когда Рим был небольшим государством, квадратурой в двадцать миль, такое собрание являлось возможным. Когда же римское гражданство распространилось за пределы Италии, то оно стало совершенно немыслимым. Эти собрания, о которых возвещал рог, трубивший в Капитолии и на городских стенах, становились все больше и больше собраниями политических наемников и подонков общества. В IV веке до Р. X. народное собрание представляло собой значительное сдерживающее начало для сената, являясь полномочным выразителем прав и требований средних и низших классов. К концу Пунических войн это уже был лишенный всякого значения памятник исчезнувшего общественного контроля. Для обуздания сильных мира сего не осталось никакой действительной и законной узды.

В Римской республике никогда не вводилось ничего похожего на представительный образ правления. Не было и упоминания о выборе делегатов для выражения воли граждан. Это очень важный пункт, который необходимо запомнить тем, кто изучает римскую историю. Народное собрание никогда не могло сравниться по своему значению с американской палатой депутатов или английской палатой общин. В теории оно представляло всех граждан, на практике оно было чем-то совершенно не стоящим внимания.